Из-под Омска граждане молят о помощи 1-ый ТВ-канал и передачу «Человек и Закон»!

Во многом подобные призывы звучат из-за тупиковой безысходности ситуации и из-за беспомощности людей из глубинки перед правовым беспределом «людей в погонах»…

Очередной «крик души» в адрес коллег из федерального телевидения попал к нам через столичных журналистов.

Репортеры популярной ТВ-программы «Человек и Закон» заинтересовались одним показательным криминальным инцидентом и пытаются прозондировать его на предмет достоверности, актуальности и

злободневности.

Столичных «акул пера» понять можно, для них каждая поднятая в телеэфире проблема проходит целый этап согласований.

Главный критерий – смотрибельность.

Думаю, с этим у криминального сюжета, который разворачивается в одном из сел Омской области, проблем не будет. Но есть ограничения правового характера: участниками возбужденного уголовного дела по статьям «Насильственные действия сексуального характера» и «Изнасилование» являются трое несовершеннолетних школьника, а пострадавшей числится их

сверстница.

Впрочем, это ограничение преодолимо при согласии участников (их законных представителей) на обнародование сведений.

А также в том случае, если речь идет о возможном преступлении в отношении кого-либо из подозреваемых-обвиняемых-потерпевших. В этом случае законодатель предусмотрел, что обращение в публичную сферу является, возможно, единственным способом пресечь преступные посягательства со стороны компетентных

органов власти.

Видимо, наш случай – из этого «исключения из правил».

Родители подростков, обвиняемых в тяжком преступлении, бьют тревогу. По их мнению, следствие не горит желанием разобраться в ситуации объективно, а откровенно, пользуясь закрытым характером статьи УК РФ, фабрикует свою версию событий, далекую от реальности.

Вот письмо возмущенных родителей в «Человек и Закон»

С купюрами.

«Уважаемая редакция!

Вынуждены обратиться к вам за помощью.

Дело в том, что Следственный комитет Омской области всеми незаконными способами пытается упрятать за решетку двух несовершеннолетних детей, а третьего определить в спецшколу для несовершеннолетних преступников.

Сразу сообщим, что дети – это подростки 13-14 лет никакого преступления…

не совершали!

 

Дело в том, что в прошлом году несколько ребят (около 10 подростков от 9 до 14 лет) в вечернее время, как обычно, гуляли по нашему поселку.

Населенный пункт у нас небольшой. Правда, есть своя школа, детский сад, магазин, но особо не разгуляешься. Поэтому дети практически на виду у родителей, из любого двора окликнешь ребенка, и он обязательно услышит и

прибежит домой.

 

Так вот, в тот день, ближе к вечеру, в тихую, безветренную и безоблачную погоду вся местная ребятня гуляла на детской площадке.

Она находится напротив круглосуточного магазина, куда постоянно заходили жители после рабочего дня: кто за хлебом, кто за сигаретами, кто за другими товарами. Там же с ребятами были три девочки (14-15 лет), две из них, немного пообщавшись с ребятами, пошли гулять дальше по улицам вдоль

жилых домов.

 

Девушка «постарше», имеющая опыт общения с данными подростками в интимной сфере (имеются фото-, видеозаписи, показания свидетелей, переписка -!), задержалась с одним из пацанов.

Накануне встречи она вела с ним Интернет-переписку, и они вместе, как договаривались, пошли по натоптанной ими ранее тропе в местечко для… интимных утех. Вся толпа ребят тоже пошла за ними, так как они прекрасно знали, зачем туда идут

«эти двое».

 

Естественно, одолеваемая естественным любопытством, малышня хотела подсмотреть, как все это будет происходить в живую.

А кто-то из ребят… ждал своей очереди, так как данная подруга брала за подобие «интима» с них деньги (от 50 до 100 рублей). Впрочем, это могла быть шоколадка, а кто-то платил девчушке просто за просмотр

ее «прелестей».

 

Нужно признать, что девочка для своих лет не по годам физиологически развитая.

И она очень гордится своими «вторичными половыми признаками». Этим она и выделялась среди своих подруг. Даже взрослые, которые любят посидеть на лавках у подъездов своих домов, неоднократно слышали, как одаренная формами девочка смеялась над своими подружками, что у них «нет ни попы, ни грудей», а вот на нее «все парни

заглядываются».

 

Возвращаясь к событиям того вечера.

Ушли ребята не далеко от общественных строений, в одном из них в то время находилась сторож – местная жительница. Территорию и прилегающую к ней поляну освещал прожектор.

Именно на его свет рассчитывали пятеро пацанов, которые предусмотрительно взгромоздились на крышу сарая. Кто постарше и мог видеть происходящее с земли, сгонял пацанов, так как те могли нарушить вот-вот начавшуюся

«идиллию».

 

Очень скоро с согласия девушки к ним присоединились еще два друга.

Как позже к своему ужасу выяснили родители, «у ребят эта связь была не первой, а занимаются они этим подвидом секса аж с 2018 года».

Еще один подросток к «групповухе» не присоединился. Он ходил рядом с действом по тропинке туда-сюда и разговаривал по телефону со своей подружкой. Его разговор и близость не мешали участникам. Со слов пацанов, их общая подруга «очень любила публику, она знала, что за ней наблюдают, что ее фотографируют и снимают на камеры сотовых телефонов, она гордилась тем, что вокруг нее кружит целая толпа ребят, которые ждут, когда же она соблаговолит к ней

прикоснуться».

 

Как такового полового контакта у ребят на поляне не было. Если выражаться взрослыми категориями – «суррогат».

Да, потрогали ее за попу, за грудь, показали ей свои прелести, она им свои, поерзали между ляжек и разошлись. Но пока шарили руками, один из пацанов поранил руку, наткнувшись на ветку, пошла кровь. Ею он в сумерках измазался сам и измазал ею свою «партнершу».

После «секса», все встали, натянули штаны, и пошли, кто домой, а кто дальше гулять. С девушкой тоже разошлись в дружбе, в мире и согласии, в ожидании дальнейших встреч. Ситуация, как уже было сказано, для данных подростков была…

обычным делом!

 

Но домашние девочки, не разобравшись, кто прав, а кто виноват, устроили самую настоящую истерику.

Видимо, увидев кровь на своем чаде, пришедшем с улицы, мать и ее родственница расспросили девочку с пристрастием. И, скорее всего, выяснили не совсем приятную для себя информацию. Однако, решили развернуть ситуацию в обратном направлении, а, может, решили еще и подзаработать на этом.

Потому как из всех, кто в разное время был с девушкой в «сексуальных» отношениях были выбраны только трое ребят, у кого родители более-менее

«при деньгах».

 

Здесь, видимо нужно указать, что злополучный для всех участников этой истории звонок в полицию совершила женщина, которая когда-то таким же способом заработала деньги на своем возлюбленном.

Сначала встречалась с ним, заигрывала, подавала надежды, а потом обвинила в… изнасиловании. Люди предполагают, может, потому что замуж не позвал. Но денег она тогда заработала. Оказалась хитрее.

 

После звонка в полицию началось что-то запредельное. Возможно, дала о себе знать «палочная система», а, может, что-то еще.

Поздно вечером родителей вызывают в школу. С паспортами и детьми. Что было исполнено беспрекословно.

В школе их уже ожидали сотрудники полиции и Отдела по делам несовершеннолетних, которые без прелюдий сообщили, что «ребята зверски изнасиловали девочку», нужно проследовать в Следственный комитет для дачи

пояснений.

 

Все родители детей – граждане законопослушные, не пьющие, занимающиеся воспитанием детей, поэтому не могли ослушаться.

Оттуда они вышли только на следующий день вечером и не в полном составе. Решением суда двум подросткам была вынесено мера пресечение – арест, а третьего, которому на тот момент было всего 13 лет, стали усиленно определять в спецшколу для малолетних

преступников.

 

Только после этих страшных последствий у родителей появилась возможность посмотреть на все происходящее иными глазами.

Ведь до этого всю информацию они черпали исключительно из уст следователей СКР. А те поведали ужасную историю про то, что наши «отморозки» (так они называли наших детей) зверски изнасиловали потерпевшую. Сейчас у нее (дословно) «порван рот», «по пяткам бежит кровь», «вся одежда в крови», «порвана». Естественно, мы были, мягко говоря, в шоке. Одна из матерей – «интеллигентка до мозга костей», приняв все слова сотрудника СКР за чистую монету, едва не упала в обморок. Да у нас у всех была истерика.

От этих зверств.

 

Наши дети в один голос говорили нам, что «это не правда», что с девочкой у них давняя,  обоюдная и чистая любовь.

У них в подтверждение есть фотографии, видео, переписка, где она сама договаривается о последней встрече, что у них и в мыслях не было причинять подруге боль и страдания. Однако, все мы, взрослые, под воздействием «страшилки» следователя, почему-то верили ему, а не… своим детям!

Ведь он же – представитель власти и не может обманывать, так уж мы воспитаны – верить

человеку в форме.

 

Однако, вскоре стали появляться сомнения, когда вдруг из честных «рассказчиков» офицеры стали превращаться в извергов над детьми.

Всю ночь трое несовершеннолетних детей с нами (родителями) провели в Следственном комитете. Детей водили в туалет в сопровождении двух сотрудников полиции, которые следили за тем, чтобы мы не покинули здание комитета, пока следователи занимаются, как выяснилось позже, фальсификацией документов и незаконным возбуждением уголовного дела. В одном из кабинетов совместно с псевдопотерпевшей и ее матерью придумывалась зловещая история про

«зверское изнасилование».

 

По этому сюжету в стиле Френсиса Копполо, один худосочный парнишка одной рукой тащил в кусты за волосы здоровую и сопротивляющуюся «кобылку» .

При этом та «кричала изо всех сил», но никто ее душераздирающих звуков и призывов о помощи так и не услышал. Затащив «кобылку» в кусты, парни стали сдирать с нее одежду (согласно заключению эксперта «одежда, не имеет каких-либо повреждений»). Потом стали жестоко насиловать. При этом на теле девушки нашли «кровоподтеки на правом плече, которые не причинили вреда здоровью и образованы сроком в пределах одних суток до момента освидетельствования».

И… – все!

 

Все остальные аналогичные синяки и царапины были образованы на теле потерпевшей за 3-5 суток до момента «изнасилования».

При этом и обнаруженные повреждения, которые согласуются по времени с событиями того вечера, могли быть получены 1) самостоятельно и 2) в ходе добровольного полового акта. То есть, в распоряжении следствия ни одного экспертного подтверждения версии потерпевшей

не имеется.

 

Но самое интересное следственные органы ожидало впереди.

На момент экспертного освидетельствования у потерпевшей от жестокого изнасилования «девственная плева» оказалась… «цела», каких-либо повреждений «в области наружных половых органов и заднего прохода» также «не обнаружено». Аналогичным образом нет никаких повреждений и у насильников. Ни на половых органах, ни на других участках тела. Более того, не обнаружены и биологические следы, что говорит о том, что не было и самого…

полового акта!

 

Экспертные заключения специалистов полностью согласуются с показаниями главного насильника о том, что между ними «отсутствовал какой-либо физиологический  контакт».

В подтверждение – еще оно заключение судмедэкспертизы: «биологических следов мужского происхождения во влагалище … не обнаружено». Не зафиксированы они и на месте происшествия.

Как ровно, нет и следов «борьбы или

волочения».

 

Но это все выяснялось родителями уже потом – задним числом.

А в ночь «изнасилования» полицией по указанию следователя «была изъята одежда без составления каких-либо документов, без опечатывания пакетов». Сотрудники «проходили в квартиры без разрешения находящихся там лиц». Всех ребят в ночное время освидетельствовали на алкоголь и употребление наркотиков, тесты показали отрицательный результат.

А вот потерпевшую проверять не стали, так как она в этот вечер, со слов ее подруг,…

«употребляла алкоголь».

 

В течение ночи даже нам, родителям, не разрешали выйти из помещения Следкома.

Всегда мы были под присмотром сотрудников полиции, хотя наши дети говорили, что никакого преступления не совершали. На нервной почве у взрослых произошло расстройство желудка, отцу одного из мальчиков стало плохо с сердцем прямо в кабинете следователя, когда опрашивали его сына и тот утверждал и настаивал, что никаких противоправных действий в отношении девушки он не совершал, «все было

с ее согласия».

 

Сотрудники оказывали самый настоящий психологический прессинг на всех родителей.

Говорили, что наши дети малолетние преступники, по ним плачет тюрьма, что всех их в тюрьме «сделают девочками». После таких разговоров один из отцов вышел в коридор из кабинета, и просил вызвать ему «скорую помощь», либо оказать медицинскую помощь, дать ему таблетку, но никто из сотрудников СК и полиции даже пальцем не пошевелил, а только над ним открыто

надсмехались.

 

В то время, как мужчина мучился от боли в коридоре, его сына тем временем по очереди допрашивали сразу три сотрудника – полиции, СКР и ПДН.

У них, как выразилась одна из них, «не выдерживают нервы». Так как парень раз за разом говорил им правду, а не то, что было выдумано в соседнем кабинете следователем про страшную сказку с двумя особо тяжкими преступлениями.

Следователь от злости в ярости бросала на стол клавиатуру, говорила, как она заколебалась с нами сидеть ночью. Как будто мы испытывали от этого радость или

удовольствие.

 

Нам не разрешали съездить домой, чтобы переодеться, покормить и напоить измученных и сонных детей.

Мы просились прийти утром, убеждали, что никто и никуда не собирается бежать, да и зачем, ведь со слов детей ничего преступного не произошло, но оба следователя в один голос нам говорили: «сидите и думайте еще». Потом мы поняли, зачем все это.

Состряпанное без участия родителей, педагогов и адвокатов объяснение следователи дали подписать уже заснувшему под утро на стуле 13-летнему

«преступнику».

 

Рано утром следователь позвала для дачи объяснения другого «преступника», который к «изнасилованию» имел косвенное отношение. Он стоял у сарайки и сгонял с нее пятерых ребят-зевак, а к потерпевшей девочке он не приближался ближе, чем на 2 метра.

Но все решила волшебная флешка.

С нее следователь прочитала уже готовый протокол допроса. Находясь в кабинете без адвокатов и педагогов, подросток и его мать, измученные бессонницей и расстройством желудка, ничего толком не слушали, но… подмахнули «документ»!

Ведь следователь приговоривала: «Подпишите, и мы вас тут же отпустим. На все четыре стороны!». Подписали, не читая, верили людям в погонах. Были уверены, что все со слов ребенка

отражено верно.

 

В это же время шла обработка и третьего «преступника» и его матери.

С него требовали «подтвердить показания потерпевшей». А так как парнишка настаивал на своей правде, которую подтверждали и его подельники, то следователь пошел на хитрость и сказал ему, что другие парни «уже подтвердили показания потерпевшей и, якобы, ему отпираться одному против всех нет смысла. При этом поддержку следователя высказалась и… мать школьника, на нее произвел неизгладимое впечатление рассказ о том, что «у бедной девочки порван рот», «по пяткам бежит кровь», «она готова покончить жизнь самоубийством», «ее еле сдерживают родители от

этого поступка».

 

Поверив следователю, мать «малолетнего подонка» вместе с «офицером» стала давить на ребенка и заставила-таки его подписать ложные показания.

Это потом взрослые были в шоке от своего поведения.

Ведь они поверили не своим родным детям, а изворотливому силовику. Они сейчас вспоминают, что «следователь ликовал и гордился собой, что он смог таким зверским способом обмануть несведущих в законе и юриспруденции детей и их родителей, и сделать себе в одну ночь «две палки» особо тяжких статей, тем самым увеличив «детскую групповую преступность против половой неприкосновенности», да еще в отношении

«малолетней».

 

Только в стенах Следкома выяснилось, что потерпевшей идет 15-ый год, а она всем хвасталась, что ей уже 18 лет, и что ей «можно этим заниматься».

Еще три бессонных часа подростки и их родители проведи в Бюро СМЭ. Опять же – под присмотром полицейских. Когда освидетельствование подходило к концу, к учреждению подъехала «потерпевшая» с родителями. Выспавшаяся, отдохнувшая и довольная. С абсолютно целым, как оказалось ртом, в чистой одежде, накрашенная и причесанная, с ровной походкой от бедра.

Без тени утраты.

 

Эксперт сказала, что ее осмотр будет проводить только после обеда.

Как потом отметят адвокаты, «это очень важный момент, так как на момент возбуждения уголовного дела даже не было проведено освидетельствования потерпевшей». Дело возбудили «на основании телефонограммы эксперта». В обжаловании незаконности возбуждении уголовного дела суд отказал. Сославшись, что в такой процедуре…

«нарушений нет»!?

 

А нельзя было разобраться в этой жуткой истории без возбуждения уголовного дела?!

Раз девственная плева цела, телесных повреждений у потерпевшей в эти сутки получено не были, все ребята целые, одежда у всех целая, какие-либо биологические следы с места осмотра не изъяты, в показаниях участников существенные противоречия, все жители поселка шума и криков не слышали, есть свидетели, что все было обоюдно.

О каких, в таком разе, особо тяжких преступлениях идет речь????

До сих пор мы не можем понять, зачем следователи искалечили судьбы детям и их родителям, причинили вред здоровью, лишили нас работы. А главное – подорвали веру

в… силовиков!!!

 

После освидетельствования всех привезли в райотдел, куда пригласили двух педагогов и двух местных карманных адвокатов.

Естественно, те «защитники» убедили детей и родителей написать явку с повинной, а следователи быстро подписали уже набранные на компьютере ночью показания.

К этому времени прошли бессонные сутки.

Не только дети ничего не соображали, но и родители. Все было,

как в тумане.

 

На тот момент мы еще не знали, что возбуждено уголовное дело.

Что готовится суд по избранию меры пресечения в виде заключения под стражу, что проводятся с нами именно следственные действия.

Да и откуда нам было это знать?!

Ведь мы всю жизнь законопослушные граждане, никогда не вникали в юридические тонкости, нет у нас и родственников судимых, чтобы мы имели хоть какую-то практику и осведомленность

в этих делах.

 

Через час к одному из парнишек и его отцу вышла следователь, ткнула пальцем, указав, где расписаться, и отпустила домой.

Бросила ему сквозь зубы: «Тебе 13 лет, будем определять в спецшколу». Похоже, единственным шансом уйти оттуда живым – было подписать составленные следователями документы.

Позже изучив копии документов, которые были предоставлены в суд «по стражной статье», нами было обнаружено, что в протоколе допроса в качестве свидетеля напротив фамилии педагога стоит подпись, но только подпись была…

не этого педагога!

 

Настоящий педагог участвовала в ходе допроса другого «преступника» и образец ее подписи оказался в нашем распоряжении.

Так что, было, что с чем сравнивать.

Нашу правоту подтвердила почерковедческая экспертиза, которая установила, что роспись в протоколе фальшивая. Однако, до настоящего времени лицо, подделавшее подпись «не установлено», уголовное дело по фальсификации документов не возбуждено, протокол допроса не признан недопустимым доказательством, следователь не наказана и не уволена. А вот другой следователь, наоборот,… поощрен!

Он переведен в центральный аппарат СКР, где осуществляет процессуальный контроль над…

своим же делом!!!

 

Далее, в ходе изучения копий документов, предоставленных в суд для избрания меры пресечения детям, были установлены и другие «мелочи».

Так, при предъявлении обвинения не были разъяснены права обвиняемому, нет его подписи, что ему разъяснены права. На данное нарушение опять подана жалоба в районный суд, и в ходе ее рассмотрения следователь парировал, что они «просто не предоставили эти два листа в суд, так как это не является обязательным, но права разъяснялись».

Фемиде были показаны в суде два «найденных» листа с правами и подписями обвиняемых, и судья их принял, и согласился, что так можно. То есть, не весь процессуальный документ предоставлять, а только

его часть.

 

Подписи и записи в найденных листах, естественно, оказались не нашими, но экспертизу следователи СК проводить отказались.

Во многих других документах тоже были обнаружены «левые» подписи, следователь даже брала образцы для сравнительного исследования, но не решилась провести еще одну провальную для следствия экспертизу.

Видимо, предварительно посоветовавшись с экспертом, ответила отказом

на ходатайство.

 

Два месяца 14-ти летние школьники провели в… СИЗО по решению суда.

Но в апелляции из-за «нарушения права на защиту» сначала одного, а потом и другого «насильника» отпустили под домашний арест.

Все это время адвокаты и родители, а потом и сами дети писали одну жалобу на действия и бездействия следователей за другой, обжаловали решения судей, экспертов, настаивали на опросе свидетелей.

Лишь некоторые ходатайства и жалобы были удовлетворены

в нашу пользу.

 

Еще в течение недели после озвученных событий в отношении 13-ти летнего пацана было вынесено постановление «об отказе в возбуждении уголовного дела».

С тех пор его стали незаконно преследовать сотрудники полиции и ПДН.

Они ежедневно приходили к нему домой, сопровождали в медучреждения для прохождения всех специалистов с целью помещения его в специализированную школу для несовершеннолетних преступников. Возили подростка насильно, из-за чего ему приходилось часто

пропускать школу.

 

По этому поводу сами же сотрудники ПДН обращались в Комиссию по делам несовершеннолетних с требованием вынести предупреждение родителям о… ненадлежащем исполнении родительских прав!

Нужно отметить, что до этого случая, сын ни разу без уважительной причины не пропустил ни одного урока, учиться он любит, учится хорошо, особенно ему даются точные науки, он участвовал во многих олимпиадах по математике и другим предметам от школы, занимается спортом.

Несмотря на все катаклизмы и бедствия подросток успешно (без троек) закончил 8 классов и переведен

в 9-ый класс.

 

Особо запомнился эпизод зверского отношения полицейских к, по сути еще, ребенку.

В очередной раз в школу за «преступником» пришли 4 (четверо-!) здоровых сотрудника ОВД. Вывели его из класса и приказали следовать за ними. Парень отказался, попросил пригласить родителей – своих законных представителей. Ему отказали.

А чтобы он не сопротивлялся, его взяли за руки за ноги и, как барана, спустили головой вниз на первый этаж в рекреацию. Там его

бросили на пол.

 

Ребенок сильно ударился головой о ножку бильярдного стола, повредил спину и позвоночник.

Все это чудовищное действо происходило на глазах у… педагогов, вахтера и других школьников. Подросток заплакал от боли и унижений, стал просить, чтобы в школу пригласили его родителей.

Когда взрослые пришли и увидели состояние своего сына, то они тут же обратились в БСМЭ г. Омска для фиксации телесных повреждений. По результатам СМЭ ребенка отправили в медучреждение на

стационарное лечение.

 

В медзаключении БСМЭ были зафиксированы все повреждения.

С заявлением «о преступлении» в отношении своего несовершеннолетнего сына родители обратились в СКР, в полицию, в ФСБ, приобщили СМЭ.

Заявление было зарегистрировали только после повторного обращения, а после проведения проверки все обернулось «чудом»: по выводам проверяющих это 13-ти летний школьник… избил 2 (двух-!) сотрудников полиции, которым побитым и униженным  пришлось «обратиться за медицинской помощью».

Как это водится, записи с камер видеонаблюдения, естественно, куда-то пропали, после того, как их… предусмотрительно изъяли сами… сотрудники полиции. В итоге –

отказанной материал.

 

После столь вопиющего развития событий уголовное дело изъяли из райотдела.

Его передали в Первый отдел по расследованию особо важных дел СК Омской области. Родителей уверили, что «новый следователь и его руководство теперь обеспечат объективное расследование, что проверят все доводы, ходатайства, проведут все заявленные нами на заре уголовного дела экспертизы. И мы, немного успокоившись, стали ждать.

Но дела «в гору» не пошли.

Следствие на несколько месяцев, вообще, замолчало, нас никуда не вызывали, с экспертизами не знакомили, свидетелей тоже не вызывали и не допрашивали, а только продлевали «меру пресечения», ссылаясь на «большой

объем работы».

 

Пришлось адвокатам брать дело в свои руки и провести опросы свидетелей и очевидцев.

Люди в один голос утверждали, что видели, как девушка шла сама, никто ее в кусты и в баню не тащил, никаких криков и подозрительного шума не было, все опросы были приобщены к материалам уголовного дела.

От следователей – опять тишина.

Потом зашевелились, стали проводить дополнительные допросы. Вскоре стало понятно, что их цель – склонить самого младшего «преступника» к смене показаний. Как не крути, но он единственный прямой свидетель, который все видел от начала до конца. Но тот твердит одно и то же: он и многие другие ребята по инициативе самой потерпевшей на протяжении 2018-2019 годов вступали с ней в интимные контакты, все снимали на видео,

делали фото!

 

Позором следствия стала очная ставка преступников с потерпевшей.

Действие не было завершено, так как девочка не могла ответить ни на один вопрос. За нее отвечали кто угодно – либо следователь, либо ее мать, либо адвокат, но не она сама.

После этого фиаско очная ставка прекратилась и не смотря на ходатайства обвиняемых и их защитников не возобновилась ни разу. Судя по ответам, «нет возможности», «плохое самочувствие», следователь полагает

«не целесообразно».

 

Ситуация, похоже, как это нынче часто бывает, тупиковая.

С одной стороны, силовики понимают, что достаточных доказательств преступлений у них нет, но, с другой, они уже не могут отступить, так как на кону «честь мундира» и судьба карьерного роста непосредственных фальсификаторов.

Новый следователь откровенно дает понять, что «в виновность ребят не верит», кроме изначально составленных ночных объяснений ничего другого убедительного в уг/деле просто нет. А как эти «признательные» протоколы составлялись, все прекрасно знают и могут рассказать.

Благо в память каждого участника та ночь врезалась на всю

оставшуюся жизнь.

 

Уведомили об окончании следственных действий, но до сих пор «кипит работа».

Вызывают свидетелей, допрашивают, корректируют допросы. При этом забыли провести: проверку показаний на месте,  не окончены очные ставки между «потерпевшей» и «насильниками», не проведены следственные эксперименты ни с одним из ребят, не проведены заявленные много раз опросы всех лиц с использованием полиграфа, не изъяты телефоны, где имеется переписка школьников накануне встречи, не допрошена часть свидетелей, в том числе и родители, которые были признаны «законными представителями», не проведено множество экспертиз (почерковедческая, лингвистическая, медицинские, психолого-психиатрические, компьютерные и др.), не окончен допрос одного из обвиняемых.

Это еще не все…

 

Семья потерпевшей, как это часто бывает, экстренно переехала из райцентра в город.

Возможно, сделано это было из-за того, что встречаясь со своими подругами «изнасилованная» рассказывала им, что у нее с ребятами в тот вечер «все было добровольно», а заставляет ее оговаривать их… следователь и одна из родственников.

В новой школе «потерпевшая» продолжает… «крутить романы», видимо, с другими потенциальными жертвами… следователей СКР.

Это страшно!

 

Не исключено, что всем этим движут корыстные интересы.

В рамках расследования уже заявлены требования морального характера на 5 млн рублей. Следователи уже не один раз пытались наложить арест на движимое и недвижимое имущество родителей школьников. Пока Фемида в этом силовикам отказывает, но те настойчиво обжалуют отказ по инстанциям. Видимо, кому-то очень

нужны деньги.

 

Уважаемая редакция просим общественного внимания к нашей беде!

Доказано, что преступления ребята не совершали. Заявление – это оговор, и глупый поступок родственников девочки, из-за которого, мы уверены, она сейчас и сама не рада, и с удовольствием забрала бы данное заявление, но только ей это не дают сделать те, кто, не разобравшись, устроил детям уголовное преследование, сломал им жизнь и психику.

Просим помощи!».

(продолжение следует…)

P.S.

Все совпадения с реальными событиями – случайны.

Все указания на факты фальсификации со стороны следствия – закономерны, так как повторяются во многих аналогичных уголовных делах.

Один в один.

Письмо читал и комментировал

Виктор Омский