Сносит министерскую крышу

Пресненский суд Москвы… Казалось, что не приду больше сюда никогда. Восемь лет ходила в это здание, словно на вторую работу. Но нет, бывший председатель Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг (ФКЦБ России) Игорь Костиков, а по совместительству ответчик, оказывается, не знает, где в его собственных апартаментах находятся построенные им же лоджии.

А лоджии-то не простые, а восьмиметровые, застекленные и в количестве двух штук, которые мимо пройти и не заметить — ну никак не получится. Но не может найти их бывший министр, поэтому просит Пресненский суд сказать ему, на какой стороне дома его лоджии: там, где его собственность, или там, где его собственности нет. Вот какой важный вопрос! Ведь по решению суда он должен снести эти лоджии, поскольку построены они незаконно. Короче, лоджии есть, всем их видно, но Костиков не знает точно, где они находятся. Компас для этого нужен! И лучше судебный.

А суть этой саги такова. В начале 2000 года бывший бизнесмен и к тому времени работник мэрии Санкт-Петербурга Игорь Костиков был назначен еще и.о. президента Российской Федерации Владимиром Путиным председателем Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг. Чиновник в спешном порядке перебирался в Москву.


Нужно было обустраиваться в Москве. К тому времени у госчиновника категории «А» в столице была всего лишь комнатка в коммунальной квартире. Ну, тут он быстренько эту квартиру расселил и стал обладателем большой трехкомнатной квартиры в переулке Арбата. Но что такое 94 кв.м для уровня такого начальника?! Он купил еще две соседские квартиры. Но и того стало мало. С помощью специальной конторы «Ликом-Центр», через которую правительство Москвы продает чердачные помещения в историческом центре столицы по схожей цене, Костиков прикупил еще и чердак. Как написано в инвестиционном договоре, «с целью производства реконструктивно-восстановительных работ». Несмотря на то, что чердачное помещение по гражданскому законодательству находится в долевой собственности всех домовладельцев и изъятие помещений из общего имущества домовладельцев возможно только для государственных нужд. Личные нужды Костикова И.В. к таковым отнести уж точно нельзя. И куплены эти метры были всего-то по цене 222 706 руб. 41 коп. за 88,2 кв.м, т.е. один метр площади в одном из самых дорогих районов города стоил 2525 руб. По тогдашнему курсу 31 долл. за руб. — 81 долл. за кв.м. Очень выгодное инвестирование произвел начальник ценных бумаг Костиков! Теперь у него было три квартиры плюс чердак.

Надо же было с этим богатством что-то делать. Что? Конечно, срочно объединять в трехуровневую квартиру! И в старом многоквартирном доме 1927 года постройки начались строительные работы. Еще Костикову очень хотелось заполучить и мою квартиру. К несчастью, Костиков стал моим очень близким соседом — он был и через стенку, и над головой. Всюду Костиков. А мои квадратные метры нужны были чиновнику категории «А», чтобы его трехэтажное строение было ровным четырехугольником. Без моей квартиры апартаменты были с выщипанным углом. Квартиру свою я продавать отказалась. Тогда его представитель сказал мне: «Вы все равно здесь жить не сможете. Никуда не денетесь, продадите».

У Костикова вообще были в отношении этого дома далеко идущие планы. Он хотел, чтобы в этом доме жил только он и его сотрудники по ФКЦБ. Очень нравилось ему месторасположение старого дома в центре Москвы.

Итак, Костиков начал крушить межэтажные перекрытия и несущие стены. Мне и еще нескольким соседям удалось остановить эту мегастройку. На год. Было это летом 2001 года. Весной 2002-го Костиков обложился всяческими разрешениями, наплевал на всех жильцов дома и стал возводить свой 320-метровый пентхаус с видом на старую Москву и камином. Называлась эта стройка, согласно рабочему проекту, «выборочным ремонтом жилого дома», причем без отселения жильцов близлежащих квартир.

Согласно проекту ГУП МосжилНИИпроекта, нагрузка на существующие конструкции дома была значительно увеличена: 23 тонны металла были подняты на шестой-седьмой этажи и чердак, т.е. на самый верх дома старой постройки, где с каждым этажом вниз нагрузка на существующие стены и перекрытия значительно увеличивается.

Моя квартира моментально стала разрушаться. Произошел отрыв стен от перекрытий, возникла реальная опасность выпадения внешней стены дома. И это не говоря о многочисленных трещинах, протечках и перекосах. Строительные работы в апартаментах Костикова вели гастарбайтеры, здесь они и жили. Работать отбойными молотками они могли и в двенадцать ночи, и в час. Когда я вызывала милицию, стражи порядка стояли, слушая, как сотрясается квартира, и уверенно говорили: «А мы ничего не слышим». Ни ДЭЗ, ни управа, ни Мосжилинспекция на мои заявления о недопустимости проведения подобных работ не реагировали. Все было схвачено. Жить в квартире стало просто невыносимо. От многочисленных перфораторов тряслись даже листья комнатных растений.

Я подала на Костикова в суд. В исковом заявлении было много пунктов о нарушении моих прав. В течение пяти месяцев Пресненский суд Москвы ни разу не рассмотрел это дело. Два адвоката, один из которых очень известен в стране и страшно любит показывать себя в телевизоре, ежемесячно брали с меня крупные суммы денег за юридические услуги. И ничего не делали. Нет, делали… они сливали Костикову всю информацию о моих шагах по этому делу и всячески убеждали меня забрать исковое заявление из суда. Вот такие честные адвокаты! Потом они сказали, что не смогут представлять мои интересы в суде, поскольку Костиков такой большой чиновник и это может плохо отразиться на их карьере.

И тогда в моей жизни появилась Гералина Владимировна Любарская. Легенда отечественной адвокатуры. Она мне сказала: «Лена, вас так обманывали. Мне стыдно за своих коллег. Я буду защищать ваши интересы бесплатно». И до последнего дня своей жизни она ходила со мной на многочисленные судебные заседания. И по большому счету, это она вселяла в меня уверенность идти до конца. Решение по этому делу выносилось уже после смерти Гералины Владимировны.


В начале 2000-х я работала в государственном учреждении «Всероссийская государственная телерадиокомпания» (ВГТРК). И как-то в один из дней в конце 2002 года председатель этой компании сказал мне, что ему звонил тогдашний вице-премьер российского правительства со словами, что, мол, ваша сотрудница мешает нашему министру делать ремонт. Действительно, какие еще могут быть государственные заботы у вице-премьера большой страны, если только не охранять покой стройки своего подчиненного и одновременно земляка! Надо отдать должное моему тогдашнему начальнику — не запретил он мне судиться с Костиковым и оргвыводов никаких не сделал.

Этим гражданским делом тогда заинтересовалась российская пресса. И тут же в суд пришло письмо от представителя чиновника категории «А». «Дальнейшее освещение данного конфликта в СМИ приведет к нанесению значительного морального вреда Костикову И.В. как частному лицу, ущерба его деловой репутации, а также будет направлено на подрыв авторитета государственной власти в целом, — писал его адвокат. — Принимая во внимание статус участвующего в данном деле лица, а также то, что сведения, оглашенные на открытом судебном заседании при рассмотрении данного дела… с участием представителей СМИ, могут быть использованы для дискредитации государственного служащего высшего ранга, прошу суд разбирательство по делу произвести в закрытом заседании без допуска на него публики и представителей средств массовой информации».


8 лет моей жизни ушло на это судебное разбирательство. Три раза менялся судья. 10 томов дела. За эти годы Костиков не получал судебные повестки, ни разу не был в суде, «считая это бытовыми дрязгами, не соответствующими своему статусу», и «бытовухой ниже плинтуса». Его представители всячески оттягивали процесс, заявляли, что «целью иска Масюк Е.В. является причинение вреда лично Костикову И.В.», а взыскание материального ущерба «приведет к неосновательному обогащению истицы», т.е. меня.

За эти годы были проведены многочисленные строительные экспертизы. Вина Костикова полностью доказана. Моя квартира признана опасной для проживания. Установлены многочисленные нарушения. Например, Костиков незаконно соорудил две восьмиметровые застекленные лоджии по подложным документам. Теперь, выйдя на эти лоджии, можно спокойно смотреть мне в окна. Еще он установил промышленный кондиционер на крыше, шум и вибрация от которого превосходит все допустимые пределы, над моей кухней он соорудил санузел, ну и т.д.

По решению суда Костиков И.В. должен снести незаконно построенные сооружения и возместить мне материальный ущерб. Мосгорсуд и Верховный суд оставили решение Пресненского суда без изменений. В ноябре прошлого года судебными приставами было возбуждено исполнительное производство. Костиков, так же как и в суд, к судебным приставам не являлся, двери своих апартаментов не открывал. Решение суда он добровольно исполнять не собирался. Судебные приставы разыскивали счета Костикова в банках. Счета находились, но деньги с них чудесным образом исчезали. Но в итоге постепенно с разных счетов деньги были собраны. То есть по факту материальный ущерб после 9 (!!!) лет боев возмещен. Но еще бывший чиновник по-прежнему обязан снести постройки: лоджии-балконы, кондиционер на крыше и санузел над моей кухней. А этого делать он никак не хочет.

И готов был суд разъяснить гражданину Костикову, где в его квартире лоджии-балконы, но бывший чиновник в суд опять не пришел, даже представитель его, и тот не пришел, и судебные приставы не пришли, словно не на их исполнении находится это решение суда.

В судебном заседании нас было трое — судья, секретарь и я, как было сказано в повестке, «заинтересованное лицо», в прошлом истец. А еще теперь я поработаю и курьером — вручу судебным приставам-исполнителям повестку на следующее заседание. Оно будет 30 сентября.

Судебные приставы просили суд приостановить исполнение решения суда, пока не обнаружатся точные географические координаты лоджий Игоря Костикова. Но суд ничего останавливать не собирается, ведь по решению суда ответчик Костиков помимо лоджий должен демонтировать кондиционер на крыше дома и санузел над моей кухней. 30 июня с.г. экс-министр устроил настоящее представление по демонтажу кондиционера и санузла. На крышу дома был приглашен пристав-исполнитель. В его присутствии от кондиционера были откручены две трубы, а сам кондиционер обернут синей полиэтиленовой пленкой. Унитаз был отсоединен от труб и аккуратно уложен на мягкие ткани в одной из комнат Костикова. Судебный пристав посчитала, что решение суда выполнено. Я посчитала по-другому. Пришедшие через несколько дней все на ту же крышу эксперты засвидетельствовали: «Признаков демонтажа наружного блока не выявлено». Все трубы подключены, никакой синей пленки нет, а есть конденсат от работающего агрегата. Кстати, этот кондиционер настолько огромный, что видно его со всех сторон дома, на крышу для этого подниматься даже и не нужно. Что касается санузла, то управляющая компания, обслуживающая дом, засвидетельствовала только отсоединение унитаза от труб, но никак не демонтаж санузла, что требуется по решению суда.

Как сказал мне судебный пристав, «нематериальные исполнения почти не исполняются». Здесь кто кого измором возьмет — истец или ответчик. Странная позиция! Как будто у представителей органов судебной власти нет рычагов воздействия на должников?! Как будто РФ — это не государство, где действуют законы?! Можно, например, должнику временно ограничить выезд из страны, согласно п. 15 ч. 1 ст. 64 Федерального закона «Об исполнительном производстве», заявление об этом приставам я написала. Можно заставить должника принудительно исполнить решение суда, согласно ч. 2 ст. 68 того же ФЗ «Об исполнительном производстве». Об этом я тоже написала судебным приставам. Пока ответов от них не получала. Поэтому задаю вопрос: когда будут восстановлены мои права? Неприменение мер, направленных на своевременное исполнение судебных актов, нарушает права взыскателя, которые по решению суда подлежат восстановлению. Сроки исполнения уже давно все вышли.








Костиков Игорь Владимирович, 1958 г.р., профессор, доктор экономических наук, председатель Совета Межрегиональной общественной организации «Союз потребителей финансовых услуг».

В 1981 году окончил Ленинградский государственный университет им. А.А. Жданова по специальности «Политическая экономия».

2000—2004 гг. — председатель Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг в должности федерального министра РФ.

С 2004 по 2006 год избирался вице-президентом Российского союза промышленников и предпринимателей.

2006—2008 гг. — генеральный директор совместного российско-французского предприятия «Алмаз-Антей Томсон Броадкаст», одновременно работал в Eurasian Private Equity Group.

2008—2010 гг. — проректор Российской академии государственной службы Российской Федерации при президенте Российской Федерации.

Елена Масюк