Дмитрий Мезенцев: работа на упоминаемость

Любые спешные кадровые изменения в структуре региональной власти всегда если не звонок, то определенный показатель неблагополучия. Эффективных руководителей, как правило, стараются удержать. Провальных — сместить. Нормальная логика. Правда, новые назначенцы не всегда оказываются достойной сменой выбывших. И тогда логика таких оказывается ущербной.

Два года назад губернатором Иркутской области стал Дмитрий Мезенцев. Во многом по воле случая — Мезенцева прислали руководить регионом после трагической гибели в вертолетной авиакатастрофе его предшественника Игоря Есиповского. Новую кандидатуру восприняли с надеждой — может, что-то начнется меняться к лучшему. Не будучи местным уроженцем, Дмитрий Мезенцев очень долгое время представлял регион в Совете Федерации. Пусть не слишком часто, но бывал в Иркутске, лично знал многих из местной бизнес- и политэлиты. Поэтому его приезд на должность «первого лица» был принят не то чтобы с энтузиазмом (этот прием еще надо заслужить), но хотя бы действительно с надеждой на какую-то стабильность и перспективы развития.


Выбор Мезенцева вполне ложился в логику кадровой политики Кремля. С одной стороны, Дмитрий Федорович ни разу в жизни не руководил даже самым мелким хозяйствующим субъектом. Но зато он уроженец Питера. А один этот факт списывает многие пробелы в трудовой биографии. Бывший замполит, пресс-секретарь (то бишь, проще говоря, главный пиарщик) Ленсовета, труженик Центра стратегических разработок, вице-спикер Совета Федерации. Вот не слишком тернистый путь к звездам нового иркутского назначенца.

Надо признать, что начал свою региональную одиссею Дмитрий Мезенцов грамотно, как профессиональный пиарщик — с посещения редакций едва ли не всех региональных СМИ. Можно было и насторожиться: с чего это первое лицо сложнейшего региона не сидит от рассвета до заката над документами, не разъезжает по глухим уголкам провинции, а распивает чаи по редакциям? Но не насторожились. Журналистская братия комментировала: «Какой доступный! Какой приятный!» Кто же мог тогда предвидеть, что именно самопиар станет главным в деятельности губернатора земли Иркутской.


Первое разочарование новым губернатором пришло очень быстро. Витиеватые речи с использованием красивых фраз типа «философии градостроительства», «философии северного завоза», затянутые до неприличия монологи — порой больше часа — легко обнаружили явное непонимание аудитории. Второй неожиданностью стало обилие федеральных чиновников, зачастивших в область. Дмитрий Мезенцев внятно давал понять, что он человек среди московской элиты «свой», что есть в его мобильнике нужные и важные телефоны... Правда, от мелькания федеральных мундиров решительно ничего не менялось в жизни области.

Следующим сюрпризом стала небывалая мобильность губернатора. От перечисления его поездок, участия в саммитах, выставках, презентациях, акциях, совещаниях, заседаниях, в том числе и многих заграничных, кружилась голова. Месяца через два в народе родилась байка: «Пролетая из Петербурга в Токио, губернатор сбросил над Иркутском мешок с отчетом о командировке и пресс-релизами». Пресс-релизы упоминались не случайно: с момента назначения губернатора на должность и до сего дня чиновники из пиар-структуры в областном правительстве корпят над сочинением очередных «новостных сообщений», не разгибая спины. В обилии новостей о губернаторе Приангарья теряются, похоже, даже сообщения о деятельности первых лиц страны. Зато важным информационным поводом, освещаемым на сайте правительства региона, может стать даже рядовая рабочая встреча со спикером местного парламента (кабинет губернатора на третьем этаже «дома власти», кабинет спикера — на четвертом).


Первая же серьезная региональная избирательная кампания — выборы мэра областного центра — отразила реальный вес и потенциал губернатора. К мэру Иркутска Владимиру Якубовскому у жителей традиционно было немало претензий. В 2011 году его так или иначе ждали новые выборы, но губернатор решил поторопить события и сделал мэру предложение, от которого не отказываются, — отправил его на свое же освободившееся место в Совете Федерации. Почему нет, пожали плечами иркутяне, не зная, что их ждет впереди. А беспартийный Дмитрий Мезенцев сделал дивный ход: поставил перед фактом местное отделение «Единой России» о том, что на место иркутского градоначальника предлагается Сергей Серебренников, только что избранный на второй срок мэр второго по величине города в области — Братска. При всей нелепости данного предложения деморализованные напором губернатора единороссы с выбором согласились. Положив тем самым начало большому политическому балагану, о котором долго говорила вся Россия.

Ставленника из другого города Иркутск не принял. И это при том, что на многочисленных баннерах, листовках, плакатах и в телеэфире изображение кандидата соседствовало с ликом губернатора, что административная поддержка была обеспечена на все сто. После того как с выборов был снят еще один возможный кандидат в мэры и, помимо Серебренникова, остались двое — пенсионерка и претендент от коммунистов, обозленный Иркутск закусил удила. То, что потом аналитики расценили как появление в отдельно взятой Иркутской области «красного пояса», на самом деле было протестным голосованием. На участки шли, как в советские времена: семьями, с детьми, бабушками, а также с воздушными шариками. В итоге никому не известный предприниматель-коммунист одержал оглушительную победу при небывалой явке избирателей.

А события развивались своим чередом. Раздраженный Братск сгоряча выбрал также коммуниста, который сейчас находится под арестом за взятку, — и большой сложный город остался «без головы», промышленный Усть-Илимск — без эсэра, немедля сменившего политическую ориентацию и вошедшего в партию власти. Последующие выборы в Ангарске превратились тоже в фарс, сити-менеджер Усолья сам подал в отставку и теперь тоже под следствием… И все это — в спокойной до последних времен Иркутской области. Самое забавное, что каждая политическая партия сыграла на «тотальном проигрыше» единороссов. Провальную ситуацию, можно сказать, своими руками испек сам губернатор. Одно дело — пиариться в редакциях, другое — укреплять авторитет власти реальными делами.

А Иркутскую область ждут выборы в Государственную Думу, затем президентские. Конкурентов прибавится. ЛДПР, «Правое дело», те же эсэры. И хотя между местной «Единой Россией» и губернатором вроде бы существует пакт о ненападении (точнее, о сотрудничестве), исход выборов для федерального Центра может оказаться очередным неприятным сюрпризом. А ведь Мезенцева отправляли в промышленно развитый регион с целью сделать его опорным краем державы в Сибири, то бишь укрепить позиции партии власти. А вышло…


Кадровая политика Дмитрия Мезенцева заслуживает отдельного разговора. По приезде он пообещал: «Лимит на приезжих руководителей исчерпан, буду опираться на местных». И сразу назначил двух первых замов правительства, которых в области действительно знали. И даже закрыл местными социальный блок. А дальше пошло-поехало. За неполные два года поменялись почти все, да не по одному разу.

Дошло до того, что (и это, пожалуй, единственный случай в современной России) по доброй воле от губернатора ушли два первых зама. На подходе, по слухам, уход третьего. Затем ушел приглашенный из Москвы руководитель администрации губернатора. Невезучим оказалось важнейшее Министерство экономического развития, без которого область выглядит как стреноженный конь. На сегодняшний день его возглавляет — уж какой по счету — москвич-министр Сергей Аникеев. Его профпригодность на этом месте под вопросом, судя по первому же выступлению на сессии Законодательного собрания.

Вместо уволенного местного министра строительства приехал новый — конечно, из Москвы и, конечно, не имеющий представления о местных реалиях. По второму кругу сменилась власть в областном Минсельхозе. Мучительно и долго ждали назначения министра лесного комплекса — это в Иркутской области, большая часть территории которой покрыта лесами. Второй раз сменился руководитель администрации Усть-Ордынского Бурятского округа, входящего в состав области. И снова оба были приезжими. Как говорится, без комментариев.

Зато есть они у экспертов. Главный редактор портала Кorrossia.ru («Все о коррупции в России») Сергей Сапронов говорит, что «слишком увлекаться практикой назначения варягов в региональные структуры исполнительной власти не стоит. Без отсутствия тесных связей с регионом, чувства местного патриотизма любой «заемный» профессионализм, каким бы высоким он ни был, может стать питательной средой для злоупотреблений и коррупции».

Ни одного явно мотивированного объяснения снятиям-назначениям нет. Депутаты регионального парламента, поначалу вполне лояльно относившиеся к губернатору, вовсю начали выражать недовольство и высказывать пожелания «взять кого-нибудь на хозяйство» — экономикой области кто-то должен руководить. Дела в этой сфере совсем неважные.

Главный редактор журнала «Регионы России: Национальные приоритеты» Ольга Чернокоз отмечает, что «изначально Дмитрий Мезенцев был ярко выраженным политическим «комиссаром» — назначенцем федерального Центра, возглавив регион в условиях форс-мажорной ситуации». По мнению эксперта, «такому типу регионального лидерства, как правило, соответствует «сильный премьер» регионального правительства, который на самом деле и тянет весь экономический блок, социальную сферу, занимается практическими вопросами развития территории. То, что в Иркутске этот «хозяйственник» так и не появился, говорит о том, что область фактически продолжает жить в условиях форс-мажора. Это приводит к разбалансированности системы управления, отсутствию консолидации в элите, в конечном итоге, явно работает против региона».

Нежелание губернатора принять бюджет с дефицитом, как это делают многие гораздо более благополучные регионы, сделало свое дело. По мере получения поступлений из федерального бюджета основной финансовый документ области пересматривают. «Опять будет бюджетная чехарда», — с раздражением говорят областные депутаты.

Успевая совершить по несколько поездок в месяц далеко за пределы региона, Дмитрий Мезенцев вынужден откладывать текущие неотложные дела в долгий ящик. И поскольку в области все замкнуто на «ручное управление», многие важнейшие проблемы долго ждут своего решения.


Больной стала в Иркутске тема ежегодного проведения Байкальского экономического форума (БЭФ). Проводится он уже седьмой раз. Для Дмитрия Мезенцева форум стал любимым детищем. Как же — приезжают статусные персоны, мелькают телекамеры, пишут газеты. Десятки губернаторов лишены такой публичной трибуны. Но, увы, жители Иркутска не могут понять пользу этого мероприятия, слово «БЭФ» у большинства неизменно связано с предстоящими бытовыми неприятностями — перекрытием дорог, остановившимся трамвайным сообщением, пробками. Раздражают и сусальные репортажи о том, как высоких гостей славно встречают погожими сентябрьскими деньками на берегу Ангары, с омульком и наливкой…

Серьезным ударом по губернатору стала жесткая критическая оценка, данная организации форума этого года исполняющим обязанности председателя Совета Федерации Александром Торшиным. По его словам, как передает ИТАР-ТАСС, «сегодня БЭФ является «неким парадом желаний». В Иркутск приезжают многочисленные иностранные делегации, представители бизнес-кругов и власти, здесь «озвучивают идеи, намерения, но после завершения форума все это очень медленно реализуется. А в нашей палате ситуация такова, что про БЭФ мы вспоминаем только в преддверии осени, когда надо вновь осуществлять подготовку очередной конференции. Причем каждый раз создается новый оргкомитет, состоящий из новых людей. Получается, что мы тратим деньги, гостеприимно принимаем гостей на Байкале, хорошо отдыхаем, а результат форума недостаточный». Весь этот организационный механизм он образно-иронически назвал «какими-то хотелками-желалками».

В интервью «МК» известный регионовед, президент фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов тоже критически прошелся по БЭФу. «Низкий лоббистский и политический вес губернатора Дмитрия Мезенцева приводит к снижению статуса мероприятия, на Байкальский форум не приезжают главные спикеры. А для будущих участников этот фактор едва ли не решающий при принятии решения — ехать или не ехать. Все самое важное на таких мероприятиях ведь происходит в кулуарах. Чем интереснее общение в кулуарах, чем интереснее состав участников, тем на выходе весомее результат. А какой будет результат, если приезжают помощники, советники, консультанты, эксперты, а не главы компаний, не руководители государства?!»


Но апофеозом губернаторской деятельности стало празднование 350-летнего юбилея Иркутска. В его подготовке Мезенцев принял самое активное участие. Именно он решил, что городу необходим так называемый 130-й квартал «Иркутская слобода»: на небольшом участке в центре города было решено снести старые деревянные дома и возвести на их месте красивую сибирскую деревеньку… Эта идея стала практически главной при подготовке к юбилею. Приоритеты города — о которых говорилось задолго до почетной даты — были забыты. Зато иногородние фирмы-подрядчики получили подряды на строительство монументальных дорогостоящих проектов вроде девятиэтажной библиотеки. При этом губернатор не раз публично провозглашал, что строить должны местные фирмы, здесь должны быть рабочие места и оставаться налоги…

Да и днем празднования юбилея Иркутска было выбрано почему-то 14 сентября, среда. Выходной, спущенный сверху, для муниципальных учреждений, но обычный рабочий день для всех остальных. В итоге — снова все наперекосяк. Родители идут на работу — а детей девать некуда, центр перекрыт. У нас тут гуляют высокие гости!

И все больше вопросов возникает к питерскому интеллигенту Дмитрию Федоровичу Мезенцеву. В Иркутске нет ни одного хорошего детского парка; чтобы записать ребенка в бассейн, люди занимают очередь с утра; не хватает обычных стадионов и элементарных спортзалов; очереди в детские сады — многотысячные… Может, в юбилей Иркутска следовало подумать не о том, как пустить пыль в глаза, а о том, что нужно людям?

Впрочем, два несомненных достижения в актив губернатора Иркутской области все же можно записать. Это часто упоминаемое им снижение госдолга (только не говорится о том, что идет оно за счет снижения финансирования сельского хозяйства и бюджетной сферы). А также то, что Дмитрий Мезенцев находится в числе безусловных лидеров по числу упоминаний в СМИ. И поводы такие разные: то старый дом покрасит кисточкой, то придет в местную телекомпанию и нарисует на доске красивый рисунок, то на час задержит рейсовый самолет в аэропорту… То пообещает построить себе в Иркутске хороший дом, чтобы поселиться крепко, по-сибирски (при этом год губернаторства прожив в дорогой гостинице, потом съехав в другую). В общем, информповодам несть числа.



Такие особенности руководства Мезенцева, судя по всему, уже напрягают и федеральное руководство. Править по-питерски в Сибирском регионе у него получается откровенно плохо. Чем больше публичного мелькания, тем ниже рейтинг влияния. По идее, конечно, должно быть наоборот. А самое худое — при таких подходах рушатся позиции в регионе как самого федерального Центра, так и партии власти. Что с этим делать? Решения вызревают в Кремле, известно, по мере поступления проблем. В Иркутской области они уже очевидно обозначились.

Петр Мордасов