"Спускание Жириновского с лестницы продолжалось до первого этажа и сопровождалось его бранью и угрозами"
06.02.2020 11:30
Жириновский — не птица, хотя летать любит. По России летает персональными рейсами, преимущественно частными самолетами. «Соколы Жириновского» — так называют себя активисты Либерально-демократической партии России. «Сокол Жириновского» — название газеты ЛДПР. И в гербе партии Жириновского — сокол, который расправил крылья. Словом, птичье племя, «дети большого полета», как пелась в советской песне.
Но сам Жириновский в Белоруссии в декабре 91-го летел не вверх, а вниз. Через две-три ступени лестницы, не успевая цепляться руками за гранитные стены Дома правительства.
В середине декабря 1991 года в СМИ прошла информация, что Жириновский едет в Белоруссию. На просторах бывшего СССР Жириновский в то время был уже хорошо известной одиозной фигурой. В июне 91-го он баллотировался на пост президента России, в августе открыто поддержал ГКЧП. В политике он вел себя как клоун, при этом высказывал имперские, шовинистические идеи.
Позже политологи заметили, что Жириновский высказывает то, что не могли сказать вслух кремлевские руководители. Со временем он выберется в Государственную думу России и надолго займет там пост вице-спикера.
В общем, более 20-летний опыт изучения политических процессов (а иногда и непосредственное участие в политике) привел к интересному наблюдению над действием модели, которую используют в том числе и спецслужбы. Очень часто какие-то сомнительные идеи вбрасываются в общество клоунами — и сначала, естественно, воспринимаются большинством как идиотизм или в лучшем случае абсурд. Но их постоянно держат в информационном поле, о них пишут журналисты (и некоторые журналисты — очень настойчиво пишут), их начинают обсуждать политологи (и некоторые политологи — очень настойчиво обсуждают). В итоге, определенная, а иногда и значительная часть общества начинает воспринимать эти идеи.
Визит Жириновского в Минск широко рекламировался, анонсировалось и его выступление по белорусскому телевидению в прямом эфире.
Мы, депутаты Верховного Совета, с трудом могли добиться предоставления эфира — Жириновскому же был дан час в «прайм-тайм» и в самой популярной в то время программе «Крок»…
Я обратился к генеральному прокурору Белоруссии Николаю Игнатовичу с требованием не позволить выступление Жириновского в Минске, а Олег Трусов и Владимир Заблоцкий направили председателю ВС Шушкевичу запрос — кто пригласил Жириновского в Белоруссию, кто организовал его запланированное выступление в передаче «Крок» государственного телевидения, и кто будет оплачивать это выступление. Шушкевич на запрос не ответил.
22 декабря на сессии ВС Шушкевич был вынужден зачитать еще один запрос. Цитирую стенограмму.
«Председатель: Уважаемые народные депутаты, прошу занять свои места. Уважаемые депутаты, многие депутаты настаивают, чтобы была зачитана одна записка: «Из печати стало известно, что в Минск приезжает и получает наибольший в Белоруссии зал для выступления фашистский демагог Жириновский. Нет сомнения, что его вояж сильно сработает на политическую дестабилизацию в республике. Думаю, что Правительство Белоруссии должно принять меры, чтобы не допустить этого. Я уже не говорю о моральном аспекте дела. Прогрессивной общественностью Белоруссии агитвизит незваного гостя будет воспринят как оскорбление нашей национальной чести. Нил Гилевич, народный депутат Республики Беларусь».
Я как человек разделяю мнение Нила Семеновича. Но ... Это коммерческое мероприятие, за собственный счет или за счет тех организаций, которые есть в Белоруссии, приобретается зал, и там выступают... Здесь могут только правоохранительные органы, если они находят какие-то нарушения, либо финансовые органы... запретить. (Шум в зале). Да, самую большую аудиторию покупают за большие деньги. Я не вижу здесь нарушения закона. Уважаемые народные депутаты! Если есть нарушение законов, у нас есть правоохранительные органы, есть городские власти. И мне кажется, это не та личность, чтобы иметь такую честь, чтобы ее поведение обсуждали на Верховном Совете. Все».
Однако Шушкевичу не удалось скомкать тему Жириновского — ее вновь поднял Евгений Цумарев.
«Цумарев Я.А: Действительно, вопрос о Жириновском не стоит и двух слов, но... Дело в том, что хотелось бы, чтобы Председатель Верховного Совета принял это к сведению и поручил соответствующим органам... Дело в том, что этот человек призывает, в нарушение нашей Конституции (это видно из публикаций и газеты «Семь дней», и различных интервью)... Он фактически не признает суверенитета республики и призывает ликвидировать республику. Надо поручить соответствующим органам проконтролировать его выступления.
Председатель: Я прошу вас не давать мне советы, которые не надо давать. Потому что это вопрос решается законным путем на законных основаниях. И то, о чем мне сегодня написали, я знал 10 дней назад, и соответствующие меры были приняты».
Последняя фраза Шушкевича нас удивила. Оказывается, он знал о приезде Жириновского, и никак не препятствовал этому визиту (не хотелось думать, что «соответствующие меры», о которых упомянул спикер — это рекламные интервью в государственных газетах. Интервью, в которых ставилось под сомнение существование Белоруссии как независимого государства).
На следующий день, 23 декабря, на сессии с запросом обратился депутат оппозиции БНФ Валентин Голубев. Опять цитирую стенограмму.
«Голубев В.Ф.: Уважаемые народные депутаты! Я вчера не смог присутствовать на сессии и поэтому очень внимательно вечером смотрел телевизор, чтобы знать, что у нас было и что делать мне сегодня. Перед этим я посмотрел передачу «Крок», где выступал господин Жириновский, который говорил о том, что наше государство не может быть независимым. О том, что это будет только губерния его империи. Оскорблял наш Парламент и Председателя Верховного Совета, заявляя, что, придя к власти, он посадит его на 15 лет. И после этого я посмотрел то, что произошло у нас в Верховном Совете. Как наш Верховный Совет не хотел рассматривать этот вопрос. Кстати, я хочу сказать и о нашем Комитете гостелерадио. Когда перед референдумом о сохранении Союза ССР народный депутат Голубев смог сказать в программе «Крок», что он будет голосовать против этого вопроса и призывает своих избирателей сделать так же, то те люди, которые вели «Крок», были отлучены от эфира на три месяца. Что делается сейчас? Кто такой Жириновский в Белоруссии? Почему мы молчим, когда человеку, который выступает против независимости Белоруссии, мы не даем никакой оценки?
Председатель: Уважаемые народные депутаты! Я хочу еще раз сказать, что если Белорусский Народный Фронт требует моей отставки, требует отставки правительства в средствах массовой информации, то мы анализируем эти вопросы — почему, что и как. Теперь далее. Если здесь есть нарушение закона или есть определенная позиция председателя Гостелерадио, мы можем это вопрос рассмотреть здесь. Но рассматривать вопрос о том, кто и что думает, — это не дело Верховного Совета. Поэтому я прошу проголосовать за то, чтобы перейти к пункту 1 «к» повестки дня. Кто за это, прошу голосовать. Кто против? Кто воздержался? Решение принято. Я приглашаю на трибуну народного депутата Писаревич ... (Шум в зале)»
Приостанавливаю цитирование. Тут я пошел к микрофону и потребовал вернуться к вопросу о Жириновском, поскольку государственные СМИ дают трибуну человеку, который выступает против существования государства. Но Шушкевич отключил мой микрофон…
Реплика Шушкевича в мою сторону вызвала возмущение Валентина Голубева, который заявил, что одно дело — депутат, который имеет право выражать свое несогласие с позицией парламентского большинства, и совсем другое — гражданин соседней страны, который выступает за ликвидацию белорусского государства, используя СМИ этого государства.
Но Голубев не договорил — Шушкевич отключил микрофон и ему.
Днем 23 декабря я услышал эмоциональную беседу возле милицейского поста на втором этаже Дома правительства. Оказалось, Жириновский пытался прорваться к кабинету Шушкевича, а милиционер его не пускал. Не позволяли пройти Жириновскому и депутаты Леон Дейко и Николай Маркевич.
Дальнейший наш диалог цитирую по газетной публикации.
«У Вас имеется официальное приглашение к Шушкевичу?» — поинтересовался Сергей Наумчик. «Надеюсь получить их, — уверенно ответил Владимир Вольфович. — Я с Шушкевичем разговаривал на съезде в Кремле, у меня с ним нормальные отношения. Я приехал к нему. Там, в Москве, мне можно с ним разговаривать, а здесь нет? Сейчас перерыв, и я хочу с ним поговорить пару минут. Демократы хуже коммунистов, они сделали так, что никуда не пройдешь... Мне не нужна сессия, я не прошусь в зал заседаний, они испугаются, что я выступлю. Они люди из прошлого, человека из будущего они боятся». («Знамя юности», 2 февраля 1992 г.).
Я предложил Жириновскому покинуть здание, но он нагло стремился прорваться к кабинету Шушкевича. Пришлось взять его за грудки и выпихнуть за дверь коридора — туда, где была лестница. Жириновский выкрутился и попытался вновь протиснуться в коридор. Тут появился Петр Садовский, еще раньше по телефону вызванный милиционером. Член Президиума Верховного Совета, председатель Комиссии ВС по международным делам и внешнеэкономическим связям Петр Викентьевич Садовский повел себя так, как и должен был повести себя член Президиума Верховного Совета, председатель Комиссии ВС по международным делам и внешнеэкономическим связям в отношении руководителя партии соседней страны, пусть и не очень ему симпатичного.
Садовский дипломатично попросил Жириновского покинуть помещение, назвав его даже словом «товарищ» — «Товарищ Жириновский!». Но в ответ услышал неполитическую лексику.
«Подонок ты мне, а не товариш, паскуда такая!» — выкрикнул Жириновский.
Мгновенно в филологе и будущем первом белорусском после в Германии проснулся бывший курсант суворовского училища. Садовский применил прием, который впечатал Жириновского в дверь. Я опять вытолкнул незваного гостя в коридор, на лестницу. И мы теперь уже вдвоем придали телу лидера российской партии такое ускорение, которое, согласно законам физики, перенесло Жириновского на несколько метров ниже. Лестница в Доме правительства огибала лифт, и поэтому нам пришлось несколько раз повторить процедуру (для тех, кто увидит в наших действиях нарушение спортивной этики, скажу, что рядом с Жириновским был руководитель его партийного отделения, но он быстренько сбежал по лестницы сам).
Спускание Жириновского с лестницы продолжалось до первого этажа и сопровождалось его бранью и угрозами, Да, меня он обещал «повесить на столбе, и десять, нет, пятнадцать дней не позволять никому, даже жене, снимать труп со столба «.
Милиционеры на крики Жириновского реагировали смехом…
Вскоре после того, как мы с Садовским спустили Жириновского с лестницы, кто-то из сотрудников аппарата ВС сказал мне, что его видели в противоположном крыле Дома правительства — там, где размещается Совмин. Делом одной минуты было пересечь площадь и узнать у «совминовского» милиционера, куда направился московский визитер. Оказалось, к вице-премьеру Костикову. Чтобы обычному гражданину Белоруссии попасть на прием к заместителю министра, нужно потратить много усилий и времени, аудиенция же у вице-премьера была вообще делом нереальным (например, председатель райисполкома в моем избирательном округе не смог попасть на прием к вице-премьеру, пока не были подключены депутатские полномочия). Жириновского же приняли сразу.
Секретарша Костикова подтвердила, что Жириновский был у вице-премьера, но несколькими минутами ранее ушел. Помощник пытался не впустить меня в кабинет — не получилось.
Вице-премьер был один.
— Почему Вы приняли Жириновского? Что он у Вас просил?
Костиков молчал. На столе перед ним лежал лист с логотипом партии Жириновского.
— Дайте сюда эту бумагу.
Костиков начал возмущаться, однако я взял со стола бумагу.
— Жириновский выступает против белорусского государственности, а Вы его принимаете как гостя. Таких гостей надо в шею гнать. Костиков, видимо, так и не успел понять, что произошло, и через несколько минут депутаты оппозиции БНФ рассматривали «трофей». Это было обращение к генеральному директору МАЗа Лавриновичу «с убедительной просьбой о выделении в этом году (последние два слова подчеркнуты, а до конца года и оставалось всего несколько дней — С.Н.) по старым ценам для нужд ЦК Либерально-демократической партии 6 (шести) грузовых автомобилей марки «МАЗ 64299». Оплату гарантируем. Заранее благодарен председатель партии В. Жириновский» — и подпись.
Это письмо я оставил себе как сувенир.
Жириновский хотел приобрести дефицитные автомобили по старым ценам, в десятки раз ниже существующих. Очевидно, это и было предметом его беседы с вице-премьером. Разумеется, телефонный звонок из высокого совминовского кабинета мог решить дело — но, вот же, сорвалось. В кулуарах сессии ко мне подошел министр внутренних дел генерал Владимир Егоров:
— Мы сейчас проверяем, есть ли у охранников Жириновского оружие. Если есть, их депортируют.
Мое обращение к генеральному прокурору Николаю Игнатовичу имело положительный результат. Городская прокуратура отменила ранее принятое заместителем председателя горисполкома разрешение на встречу Жириновского с жителями Минска во Дворце спорта (зал — несколько тысяч человек). Я направил Игнатовичу еще один запрос — на этот раз уже относительно поведения Жириновского в Минске…
Через несколько дней я получил официальный ответ на свой запрос, подписанный Генеральным прокурором Николаем Игнатовичем:
«Уважаемый Сергей Иосифович!
Ваше письмо о неправомерных действиях председателя Либерально-демократической партии Жириновского В.В. прокуратурой республики рассмотрены.
Установлено, что 23.12.1991 Жириновский, находясь в здании Верховного Совета Республики Беларусь, вступил в спор с народными депутатами, среди которых находились и Вы. При этом Жириновский вел себя грубо и вызывающе, высказывал оскорбления и угрозы в адрес народных депутатов. В связи с этим на него составлен административный протокол в соответствии с ст.156 КоАП РБ (мелкое хулиганство), который направлен на рассмотрение в народный суд.
Оснований для возбуждения против Жириновского уголовного дела прокуратура республики не находит. В соответствии со ст. 189 и 202 УК РБ уголовная ответственность за угрозу убийством наступает только в случае, если она является реальной. Жириновский действительно высказывал угрозы в Ваш адрес, однако реальными они не являются.
Что касается оскорбления народного депутата Садовского П.В., то эти действия Жириновского, также как и угрозы в Ваш адрес, подпадают под административное нарушение, предусмотренное ст. 156 КоАП РБ. Действия Жириновского в этой части нельзя квалифицировать в соответствии со ст. 188 или 129 УК РБ, потому что к уголовной ответственности может быть привлечено лишь лицо, оскорбившее другое лицо неприличными словами.
Генеральный прокурор Республики Беларусь М.И. Игнатович».
Понятно, что Игнатович только подписал ответ, писал его кто-то другой, рангом ниже сотрудник прокуратуры, который, возможно, и проводил проверку. Кстати, обращает на себя внимание, что в начале даже не отмечена принадлежность партии Жириновского другой стране, России — в прокуратуре «российское» еще продолжали воспринимать как «свое», и такое отношение не скоро изменится.
Мои друзья время от времени с юмором вспоминают тот визит Жириновского в Минск и обстоятельства его «полета» с лестницы Дома правительства (не забывает о том приезде и Жириновский). Мне же ни тогда, ни теперь не виделось в этом ничего смешного. Было понятно, что это только начало, и сторонники возрождения империи, почувствовав свою безнаказанность, будут действовать активно.
Так оно и произошло. Через несколько дней в минских подземных переходах появились газетенки с призывом наказать инициаторов уничтожения СССР, потом проклюнулись разные «славянские соборы» и «народные движения» Гайдукевича. Наконец, в 1993-ем, депутат Лукашенко заявил о необходимости восстановления СССР — сначала в форме союза России и Белоруссии. Между прочим, в манерах и поведении Жириновского и Лукашенко и тогда и сейчас много общего. Как говорят в таких случаях — птицы одного полета.
Но сам Жириновский в Белоруссии в декабре 91-го летел не вверх, а вниз. Через две-три ступени лестницы, не успевая цепляться руками за гранитные стены Дома правительства.
В середине декабря 1991 года в СМИ прошла информация, что Жириновский едет в Белоруссию. На просторах бывшего СССР Жириновский в то время был уже хорошо известной одиозной фигурой. В июне 91-го он баллотировался на пост президента России, в августе открыто поддержал ГКЧП. В политике он вел себя как клоун, при этом высказывал имперские, шовинистические идеи.
Позже политологи заметили, что Жириновский высказывает то, что не могли сказать вслух кремлевские руководители. Со временем он выберется в Государственную думу России и надолго займет там пост вице-спикера.
В общем, более 20-летний опыт изучения политических процессов (а иногда и непосредственное участие в политике) привел к интересному наблюдению над действием модели, которую используют в том числе и спецслужбы. Очень часто какие-то сомнительные идеи вбрасываются в общество клоунами — и сначала, естественно, воспринимаются большинством как идиотизм или в лучшем случае абсурд. Но их постоянно держат в информационном поле, о них пишут журналисты (и некоторые журналисты — очень настойчиво пишут), их начинают обсуждать политологи (и некоторые политологи — очень настойчиво обсуждают). В итоге, определенная, а иногда и значительная часть общества начинает воспринимать эти идеи.
Визит Жириновского в Минск широко рекламировался, анонсировалось и его выступление по белорусскому телевидению в прямом эфире.
Мы, депутаты Верховного Совета, с трудом могли добиться предоставления эфира — Жириновскому же был дан час в «прайм-тайм» и в самой популярной в то время программе «Крок»…
Я обратился к генеральному прокурору Белоруссии Николаю Игнатовичу с требованием не позволить выступление Жириновского в Минске, а Олег Трусов и Владимир Заблоцкий направили председателю ВС Шушкевичу запрос — кто пригласил Жириновского в Белоруссию, кто организовал его запланированное выступление в передаче «Крок» государственного телевидения, и кто будет оплачивать это выступление. Шушкевич на запрос не ответил.
22 декабря на сессии ВС Шушкевич был вынужден зачитать еще один запрос. Цитирую стенограмму.
«Председатель: Уважаемые народные депутаты, прошу занять свои места. Уважаемые депутаты, многие депутаты настаивают, чтобы была зачитана одна записка: «Из печати стало известно, что в Минск приезжает и получает наибольший в Белоруссии зал для выступления фашистский демагог Жириновский. Нет сомнения, что его вояж сильно сработает на политическую дестабилизацию в республике. Думаю, что Правительство Белоруссии должно принять меры, чтобы не допустить этого. Я уже не говорю о моральном аспекте дела. Прогрессивной общественностью Белоруссии агитвизит незваного гостя будет воспринят как оскорбление нашей национальной чести. Нил Гилевич, народный депутат Республики Беларусь».
Я как человек разделяю мнение Нила Семеновича. Но ... Это коммерческое мероприятие, за собственный счет или за счет тех организаций, которые есть в Белоруссии, приобретается зал, и там выступают... Здесь могут только правоохранительные органы, если они находят какие-то нарушения, либо финансовые органы... запретить. (Шум в зале). Да, самую большую аудиторию покупают за большие деньги. Я не вижу здесь нарушения закона. Уважаемые народные депутаты! Если есть нарушение законов, у нас есть правоохранительные органы, есть городские власти. И мне кажется, это не та личность, чтобы иметь такую честь, чтобы ее поведение обсуждали на Верховном Совете. Все».
Однако Шушкевичу не удалось скомкать тему Жириновского — ее вновь поднял Евгений Цумарев.
«Цумарев Я.А: Действительно, вопрос о Жириновском не стоит и двух слов, но... Дело в том, что хотелось бы, чтобы Председатель Верховного Совета принял это к сведению и поручил соответствующим органам... Дело в том, что этот человек призывает, в нарушение нашей Конституции (это видно из публикаций и газеты «Семь дней», и различных интервью)... Он фактически не признает суверенитета республики и призывает ликвидировать республику. Надо поручить соответствующим органам проконтролировать его выступления.
Председатель: Я прошу вас не давать мне советы, которые не надо давать. Потому что это вопрос решается законным путем на законных основаниях. И то, о чем мне сегодня написали, я знал 10 дней назад, и соответствующие меры были приняты».
Последняя фраза Шушкевича нас удивила. Оказывается, он знал о приезде Жириновского, и никак не препятствовал этому визиту (не хотелось думать, что «соответствующие меры», о которых упомянул спикер — это рекламные интервью в государственных газетах. Интервью, в которых ставилось под сомнение существование Белоруссии как независимого государства).
На следующий день, 23 декабря, на сессии с запросом обратился депутат оппозиции БНФ Валентин Голубев. Опять цитирую стенограмму.
«Голубев В.Ф.: Уважаемые народные депутаты! Я вчера не смог присутствовать на сессии и поэтому очень внимательно вечером смотрел телевизор, чтобы знать, что у нас было и что делать мне сегодня. Перед этим я посмотрел передачу «Крок», где выступал господин Жириновский, который говорил о том, что наше государство не может быть независимым. О том, что это будет только губерния его империи. Оскорблял наш Парламент и Председателя Верховного Совета, заявляя, что, придя к власти, он посадит его на 15 лет. И после этого я посмотрел то, что произошло у нас в Верховном Совете. Как наш Верховный Совет не хотел рассматривать этот вопрос. Кстати, я хочу сказать и о нашем Комитете гостелерадио. Когда перед референдумом о сохранении Союза ССР народный депутат Голубев смог сказать в программе «Крок», что он будет голосовать против этого вопроса и призывает своих избирателей сделать так же, то те люди, которые вели «Крок», были отлучены от эфира на три месяца. Что делается сейчас? Кто такой Жириновский в Белоруссии? Почему мы молчим, когда человеку, который выступает против независимости Белоруссии, мы не даем никакой оценки?
Председатель: Уважаемые народные депутаты! Я хочу еще раз сказать, что если Белорусский Народный Фронт требует моей отставки, требует отставки правительства в средствах массовой информации, то мы анализируем эти вопросы — почему, что и как. Теперь далее. Если здесь есть нарушение закона или есть определенная позиция председателя Гостелерадио, мы можем это вопрос рассмотреть здесь. Но рассматривать вопрос о том, кто и что думает, — это не дело Верховного Совета. Поэтому я прошу проголосовать за то, чтобы перейти к пункту 1 «к» повестки дня. Кто за это, прошу голосовать. Кто против? Кто воздержался? Решение принято. Я приглашаю на трибуну народного депутата Писаревич ... (Шум в зале)»
Приостанавливаю цитирование. Тут я пошел к микрофону и потребовал вернуться к вопросу о Жириновском, поскольку государственные СМИ дают трибуну человеку, который выступает против существования государства. Но Шушкевич отключил мой микрофон…
Реплика Шушкевича в мою сторону вызвала возмущение Валентина Голубева, который заявил, что одно дело — депутат, который имеет право выражать свое несогласие с позицией парламентского большинства, и совсем другое — гражданин соседней страны, который выступает за ликвидацию белорусского государства, используя СМИ этого государства.
Но Голубев не договорил — Шушкевич отключил микрофон и ему.
Днем 23 декабря я услышал эмоциональную беседу возле милицейского поста на втором этаже Дома правительства. Оказалось, Жириновский пытался прорваться к кабинету Шушкевича, а милиционер его не пускал. Не позволяли пройти Жириновскому и депутаты Леон Дейко и Николай Маркевич.
Дальнейший наш диалог цитирую по газетной публикации.
«У Вас имеется официальное приглашение к Шушкевичу?» — поинтересовался Сергей Наумчик. «Надеюсь получить их, — уверенно ответил Владимир Вольфович. — Я с Шушкевичем разговаривал на съезде в Кремле, у меня с ним нормальные отношения. Я приехал к нему. Там, в Москве, мне можно с ним разговаривать, а здесь нет? Сейчас перерыв, и я хочу с ним поговорить пару минут. Демократы хуже коммунистов, они сделали так, что никуда не пройдешь... Мне не нужна сессия, я не прошусь в зал заседаний, они испугаются, что я выступлю. Они люди из прошлого, человека из будущего они боятся». («Знамя юности», 2 февраля 1992 г.).
Я предложил Жириновскому покинуть здание, но он нагло стремился прорваться к кабинету Шушкевича. Пришлось взять его за грудки и выпихнуть за дверь коридора — туда, где была лестница. Жириновский выкрутился и попытался вновь протиснуться в коридор. Тут появился Петр Садовский, еще раньше по телефону вызванный милиционером. Член Президиума Верховного Совета, председатель Комиссии ВС по международным делам и внешнеэкономическим связям Петр Викентьевич Садовский повел себя так, как и должен был повести себя член Президиума Верховного Совета, председатель Комиссии ВС по международным делам и внешнеэкономическим связям в отношении руководителя партии соседней страны, пусть и не очень ему симпатичного.
Садовский дипломатично попросил Жириновского покинуть помещение, назвав его даже словом «товарищ» — «Товарищ Жириновский!». Но в ответ услышал неполитическую лексику.
«Подонок ты мне, а не товариш, паскуда такая!» — выкрикнул Жириновский.
Мгновенно в филологе и будущем первом белорусском после в Германии проснулся бывший курсант суворовского училища. Садовский применил прием, который впечатал Жириновского в дверь. Я опять вытолкнул незваного гостя в коридор, на лестницу. И мы теперь уже вдвоем придали телу лидера российской партии такое ускорение, которое, согласно законам физики, перенесло Жириновского на несколько метров ниже. Лестница в Доме правительства огибала лифт, и поэтому нам пришлось несколько раз повторить процедуру (для тех, кто увидит в наших действиях нарушение спортивной этики, скажу, что рядом с Жириновским был руководитель его партийного отделения, но он быстренько сбежал по лестницы сам).
Спускание Жириновского с лестницы продолжалось до первого этажа и сопровождалось его бранью и угрозами, Да, меня он обещал «повесить на столбе, и десять, нет, пятнадцать дней не позволять никому, даже жене, снимать труп со столба «.
Милиционеры на крики Жириновского реагировали смехом…
Вскоре после того, как мы с Садовским спустили Жириновского с лестницы, кто-то из сотрудников аппарата ВС сказал мне, что его видели в противоположном крыле Дома правительства — там, где размещается Совмин. Делом одной минуты было пересечь площадь и узнать у «совминовского» милиционера, куда направился московский визитер. Оказалось, к вице-премьеру Костикову. Чтобы обычному гражданину Белоруссии попасть на прием к заместителю министра, нужно потратить много усилий и времени, аудиенция же у вице-премьера была вообще делом нереальным (например, председатель райисполкома в моем избирательном округе не смог попасть на прием к вице-премьеру, пока не были подключены депутатские полномочия). Жириновского же приняли сразу.
Секретарша Костикова подтвердила, что Жириновский был у вице-премьера, но несколькими минутами ранее ушел. Помощник пытался не впустить меня в кабинет — не получилось.
Вице-премьер был один.
— Почему Вы приняли Жириновского? Что он у Вас просил?
Костиков молчал. На столе перед ним лежал лист с логотипом партии Жириновского.
— Дайте сюда эту бумагу.
Костиков начал возмущаться, однако я взял со стола бумагу.
— Жириновский выступает против белорусского государственности, а Вы его принимаете как гостя. Таких гостей надо в шею гнать. Костиков, видимо, так и не успел понять, что произошло, и через несколько минут депутаты оппозиции БНФ рассматривали «трофей». Это было обращение к генеральному директору МАЗа Лавриновичу «с убедительной просьбой о выделении в этом году (последние два слова подчеркнуты, а до конца года и оставалось всего несколько дней — С.Н.) по старым ценам для нужд ЦК Либерально-демократической партии 6 (шести) грузовых автомобилей марки «МАЗ 64299». Оплату гарантируем. Заранее благодарен председатель партии В. Жириновский» — и подпись.
Это письмо я оставил себе как сувенир.
Жириновский хотел приобрести дефицитные автомобили по старым ценам, в десятки раз ниже существующих. Очевидно, это и было предметом его беседы с вице-премьером. Разумеется, телефонный звонок из высокого совминовского кабинета мог решить дело — но, вот же, сорвалось. В кулуарах сессии ко мне подошел министр внутренних дел генерал Владимир Егоров:
— Мы сейчас проверяем, есть ли у охранников Жириновского оружие. Если есть, их депортируют.
Мое обращение к генеральному прокурору Николаю Игнатовичу имело положительный результат. Городская прокуратура отменила ранее принятое заместителем председателя горисполкома разрешение на встречу Жириновского с жителями Минска во Дворце спорта (зал — несколько тысяч человек). Я направил Игнатовичу еще один запрос — на этот раз уже относительно поведения Жириновского в Минске…
Через несколько дней я получил официальный ответ на свой запрос, подписанный Генеральным прокурором Николаем Игнатовичем:
«Уважаемый Сергей Иосифович!
Ваше письмо о неправомерных действиях председателя Либерально-демократической партии Жириновского В.В. прокуратурой республики рассмотрены.
Установлено, что 23.12.1991 Жириновский, находясь в здании Верховного Совета Республики Беларусь, вступил в спор с народными депутатами, среди которых находились и Вы. При этом Жириновский вел себя грубо и вызывающе, высказывал оскорбления и угрозы в адрес народных депутатов. В связи с этим на него составлен административный протокол в соответствии с ст.156 КоАП РБ (мелкое хулиганство), который направлен на рассмотрение в народный суд.
Оснований для возбуждения против Жириновского уголовного дела прокуратура республики не находит. В соответствии со ст. 189 и 202 УК РБ уголовная ответственность за угрозу убийством наступает только в случае, если она является реальной. Жириновский действительно высказывал угрозы в Ваш адрес, однако реальными они не являются.
Что касается оскорбления народного депутата Садовского П.В., то эти действия Жириновского, также как и угрозы в Ваш адрес, подпадают под административное нарушение, предусмотренное ст. 156 КоАП РБ. Действия Жириновского в этой части нельзя квалифицировать в соответствии со ст. 188 или 129 УК РБ, потому что к уголовной ответственности может быть привлечено лишь лицо, оскорбившее другое лицо неприличными словами.
Генеральный прокурор Республики Беларусь М.И. Игнатович».
Понятно, что Игнатович только подписал ответ, писал его кто-то другой, рангом ниже сотрудник прокуратуры, который, возможно, и проводил проверку. Кстати, обращает на себя внимание, что в начале даже не отмечена принадлежность партии Жириновского другой стране, России — в прокуратуре «российское» еще продолжали воспринимать как «свое», и такое отношение не скоро изменится.
Мои друзья время от времени с юмором вспоминают тот визит Жириновского в Минск и обстоятельства его «полета» с лестницы Дома правительства (не забывает о том приезде и Жириновский). Мне же ни тогда, ни теперь не виделось в этом ничего смешного. Было понятно, что это только начало, и сторонники возрождения империи, почувствовав свою безнаказанность, будут действовать активно.
Так оно и произошло. Через несколько дней в минских подземных переходах появились газетенки с призывом наказать инициаторов уничтожения СССР, потом проклюнулись разные «славянские соборы» и «народные движения» Гайдукевича. Наконец, в 1993-ем, депутат Лукашенко заявил о необходимости восстановления СССР — сначала в форме союза России и Белоруссии. Между прочим, в манерах и поведении Жириновского и Лукашенко и тогда и сейчас много общего. Как говорят в таких случаях — птицы одного полета.
