Пятилетка собянинского кошмара

С того времени, как во главе столицы оказался градоначальник-"лимитчик" Собянин, минуло пять лет. С того времени горожане смогли воочию наблюдать, как коррупция и распилы в городе видоизменялась по формам и размерам даже в сравнении с "неоправдавшим доверие" Лужковым. Увидели масштабные пиар-мероприятия, на которые списывались миллиарды государственных же денег, и любовниц на чиновничьих постах. Это ли обещалось москвичам, когда Сергей Семенович впервые в официальном статусе выступал перед депутатами фракций «Единая Россия» и КПРФ в Мосгордуме?

"Яндекс" виноват

«У меня нет цельной программы, но есть видение того, как решать проблемы», – признался тогда он. Видение, надо признать, не отличалось особой оригинальностью: сконцентрировать финансовые ресурсы на масштабном дорожном строительстве, «оперативными точечными мерами» влиять на улучшение транспортной ситуации, а также расплывчатое обещание «решать проблемы каждого москвича». Фактически, со временем отчасти ему это удалось: команда мэра имела откаты, и с дорог, и с транспорта, да и вообще с каждого москвича.

Демагогических заявлений, впрочем, хватило для того, чтобы 21 октября 2010 года Московская городская дума официально утвердила Сергея Собянина в должности мэра Москвы. Новому градоначальнику был дан карт-бланш на подбор своей команды, и он воспользовался им в полной мере: в течение года в городской администрации сменились практически все ключевые фигуры. В частности, Департамент транспорта возглавил эстонский бизнесмен Максим Ликсутов.

Уже через месяц Собянин заявил тогдашнему президенту Дмитрию Медведеву, что в результате «глубокой ревизии бюджета» ему удалось найти средства на трехкратное (!) увеличение финансирования транспортной системы города: вместо планировавшихся 60 млрд рублей решено было потратить 200 млрд. Эти средства должны были пойти на создание автоматизированной системы управления движением на базе системы ГЛОНАСС «на основе лучших мировых технологий», основные элементы которой будут готовы до конца 2011 года. Принимаемые меры принесут результаты – пусть не через месяц, но в среднесрочной перспективе точно, уверял Собянин.

Что ж, пять лет – перспектива вполне себе среднесрочная, если не долгосрочная. Какие же результаты достигнуты в борьбе с пробками? Безрадостными, говорится в раследовании "Совершенно секретно".

Уже в 2012 году пробки на дорогах Москвы… увеличились – на целых 66 %. Более того – российская столица заняла печальное мировое лидерство по длине пробок: эксперты нидерландского производителя навигаторов TomTom оценили загруженность дорог в столицах и мегаполисов 161 государств. Оказалось, что средний москвич в 2012 году провел в пробках 127 часов – более пяти дней.

Почему так произошло — тема отдельного расследования, а может, и уголовного дела. Пока же хотелось бы остановиться на том, как отреагировали столичные власти на столь плачевный результат. Реакция оказалась весьма красноречивой.

Вначале Собянин и глава Дептранса Ликсутов, ссылаясь на данные сервиса «Яндекс.Пробки», уверяли москвичей, что пробки — не более, чем мира. Однако вскоре выяснилось, что сервис стал занижать «балльность» пробок и теперь пробки, ранее оценивавшиеся в максимальные 10 баллов, получали всего 7 баллов.

Тогда риторика собянинской команды изменилась: было заявлено, что в Москве бегают «лишние» 500 тыс. автомобилей – поэтому, мол, транспортную проблему можно решить, только пересадив автомобилистов в общественный транспорт. Напомним, что в Москве на тот момент «бегало» всего 3,5 млн единиц личного транспорта, что немного по сравнению с другими столицами мира, а обеспеченность автомобилями москвичей была гораздо ниже, чем в развитых странах.

Но изумляет даже не столько нереалистичность такого предложения, сколько то, как «изящно» обещание облегчить автомобилистам жизнь превратилось в обещание лишить их возможности пользоваться своим «железным конем». На наш взгляд, это все равно что пообещать избавить от головной боли, а потом объявить, что лечить будут гильотиной.

Деньги, между тем, на решение транспортной проблемы уже были потрачены немалые. Это тоже стоит отдельного разговора, пока же можно отметить, что с общественным транспортом тоже что-то пошло не так.

Прежде всего, появление разрекламированных выделенных полос, отнявших у автомобилистов значительную часть дороги, на скорость автобусов не повлияло. Более того, запущенные автобусы-экспрессы, как выяснили те же «Яндекс.Пробки» по заказу столичного Департамента транспорта, оказались даже медленнее личных автомобилей.

В результате, водители только зверели, глядя на пустые «выделенки». Где-то, как, к примеру, на Мичуринском проспекте, их начали использовать под парковки. Где-то, как на Люблинской улице, часовая пробка превратилась в двухчасовую – здесь из имеющихся трех полос левая на всех перекрестках занята идущими на левый поворот машинами, а правая – «выделенка», так что в реальности водителям оставлена только одна полоса.

Со временем часть «выделенки» без лишнего шума сняли, но на результат это повлияло не особо.

Зато по всей Москве как грибы стали возникать платные парковки и, похоже, скоро они заберутся даже во дворы спальных районов. При этом разбой эвакуаторов возмутил даже президента страны и депутатов Госдумы. А самой «милой» подробностью стало то, что деньги за парковку уходили в том числе и в кипрский офшор.

Со строительством метро тоже вышла незадача. Нет, выделенные огромные суммы были успешно потрачены, и ввод новых станций пошел невиданными ранее темпами. Вот только стало выясняться, что удлинение имеющихся веток лишь перегружает метро, и руководство метрополитена вдруг завопило, что система работает уже на пределе возможностей. Возможно, на это никто не обратил особого внимания, однако случившиеся при новом руководстве метро аварии несколько охладили пыл «реформаторов».

Пришлось прислушаться к экспертам, которые объяснили, что нужно не удлинять имеющиеся линии до Калининграда и Владивостока, как шутили москвичи, а развивать сеть, что требует не столько средств, сколько вдумчивого отношения. Но сложные решения, видимо, оказались не столь интересны: хордовые линии метро, включая третий пересадочный контур, до сих пор только в планах.

Начали же улучшать транспортную обстановку почему-то с тротуаров: в первый же год весь центр Москвы оказался перекопан. Всюду гастарбайтеры в оранжевых жилетах снимали асфальт чуть ли не из-под ног прохожих. Было заявлено, что тротуары замостят плиткой – она, мол, более долговечная. С этого момента настоящих москвичек можно узнать по обуви: ни одна столичная модница не выйдет на улицу на высоких каблуках – слишком много каблуков было сломано на собянинской плитке, слишком много лодыжек подвернуто.

А самое интересное – что плитка оказалась еще менее долговечной, нежели асфальт: большую часть пришлось менять и переукладывать уже в первый же год эксплуатации. Москвичи ругались и даже распустили слух, что плитку якобы делает фирма жены Собянина. Дошло до того, что градоначальнику пришлось публично заявить, что его жена бизнесом не занимается.

Между тем этим летом Москву опять перекопали – на этот раз стали ставить новые бордюры: в центре гранитные, далее – бетонные. Зачем надо было вспарывать ту же плитку, менять вполне годные бордюры на новые? Собянинские чиновники объясняли уклончиво – мол, для родных москвичей ничего не жалко. Москвичи опять спотыкаются и поминают недобрым словом «благодетелей», которые буквально зарывают в землю миллиарды, одновременно сокращая количество школ и поликлиник, на которые не хватает денег.

Позже мы еще вернемся к вопросу, кто и как наживается на дорогах столицы. Пока же можно резюмировать, что транспортную проблему Москвы Собянин и его помощники решают весьма своеобразно.

Сами чиновники мэрии, впрочем, пытались в 2014 году заверить, что транспортная ситуация улучшается: в декабре прошлого года Ликсутов заявил в интервью, что благодаря принятым мерам «удалось переломить негативный тренд».

Через три недели Москва встала в самой гигантской пробке за всю историю: 10-балльные пробки продолжались восемь часов подряд, а самая длинная пробка протянулась на 60 км.

Триумф безвкусицы

19 октября 2011 года, отчитавшись перед Мосгордумой за свой первый год руководства и выступив с бюджетным посланием, Собянин отметил, что ему удалось «изменить идеологию развития города» и остановить разрушение исторической Москвы. К этому моменту почти месяц главой Департамента культуры столицы работал Сергей Капков, впечатливший Собянина своей реорганизацией ЦПКиО им. М.?Горького. Предостережения экспертов о том, что превращение Москвы в Gorky Park – весьма спорное с точки зрения урбанистики решение, услышаны не были.

Вскоре москвичи познакомились с представлениями господ Собянина и Капкова о прекрасном: тротуарная плитка с гранитными бордюрами; хилые, постоянно гибнущие деревца в контейнерах вместо вековых деревьев; «золотое» озеленение преимущественно однолетними растениями вместо газонов и многолетних клумб (тюльпаны, способные жить на одном месте несколько лет, просто выкапывали и выбрасывали, на радость садоводам, разбиравшим их для своих участков).

Все это «великолепие» пронзили: велодорожки, проложенные так, что до большинства из них большинству москвичей надо еще как-то доехать, и «обновленные» парки, в которых стало очень сложно отдохнуть пенсионерам и мамам с детьми. Получилась этакая массовая «хипстеризация» столицы – закончившаяся аккурат вместе с золотым временем дорогой нефти.

Все это, опять же, требует отдельного обстоятельного разговора, однако сейчас хотелось бы отметить, что весь этот урбанистический «пир духа» был не так уж безобиден – и не только с точки зрения «выброшенных на ветер» средств. Неуважение к исторически сложившейся городской среде, распространившееся в результате, немало способствовало тому, что в столице не было остановлено уничтожение исторической застройки, на которое так надеялись защитники городской среды.

Первый звоночек тут прозвучал, наверное, в 2013 году, когда Сергей Собянин решил пойти на досрочные выборы мэра. Момент был выбран подходящий: кипучая деятельность нового градоначальника уже развернулась вовсю, однако результаты ее еще не выявились во всем своем великолепии. Однако при этом Собянин стал единственным кандидатом в мэры Москвы, не подписавшим Хартию о защите исторического города Москвы, предложенную общественным движением «Архнадзор». Дальнейшие события показали, что это не было случайностью.

В прошлом году общественное движение «Архнадзор» опубликовало «Черную книгу» – «мартиролог памятников культуры и объектов исторической среды XVII–XX веков, полностью или частично разрушенных с начала работы действующей администрации города». В книге 60 адресов, и сами градозащитники признавались, что этот список не полон.

Последней каплей, вызвавшей появление мартиролога, стал снос дома Прошиных на Тверской улице: уникальный образец архитектуры московского модерна был признан «утратой десятилетия». Столичные власти обещали «жестоко наказать» владельцев здания и даже заставить восстановить уникальный фасад, но в результате вместо многомиллионных штрафов, отзыва лицензии и запрета на дальнейшее строительство в Москве заказчик и подрядчик «реконструкции» дома отделались всего лишь штрафами по 200 тысяч рублей.

Отставка Капкова и назначение на его место главы Мосгорнаследия Александра Кибовского возродила было надежды градозащитников. Увы, очень скоро стало понятно, что безнаказанность разрушителей не случайность, а вполне системная в нынешней, собянинской, команде вещь. Так, День города в этом году ознаменовался новой потерей: ГК «Мортон», ставший одним из основных застройщиков Москвы именно при новом мэре, снес дореволюционный военный госпиталь Красного Креста в Лефортове.

Теперь перейдем к самому масштабному на сегодняшний день проекту мэра Москвы Сергея Собянина.

Большой хлопок

«Москва резиновая, да резиночка порвалась», – шутили после решения присоединить к столице территории на юго-западе. Образование Новой Москвы – еще одна история о том, как «хотели как лучше, а получилось как всегда». Впрочем… может, хотели чего-то иного?

Уже концу «эпохи Юрия Лужкова» было понятно, что многие проблемы Москвы лежат не в области строительства. Эксперты не раз отмечали, что в столице нет распределения по зонам культурной, деловой, политической и общественной жизни. Когда все происходит «в центре» – работа, учеба, досуг, общественная активность и проч. – невозможно выстроить сколько-нибудь эффективную схему транспортных и людских потоков. И это становится тем более невозможно, когда город превращается в подобный «центр» для всей России, а затем – и для экс республик СССР.

Распухающая от перенаселенности Москва (а плотность на 1 кв. м здесь к 2010 году была выше, чем Гонконге!) то и дело вываливалась за пределы МКАД как тесто из квашни, но становилось понятно, что решать вопрос надо кардинально.

Скажем честно – смена команд в Москве и области была воспринята с облегчением всей общественностью. Заявления о сотрудничестве вместо противостояния – а в подмосковной Щербинке, напомним, оно при Лужкове дошло до силового, – были восприняты как шанс на разрешение давно назревшей проблемы расширения территории Москвы.

Вариантов, с точки зрения экспертов, было несколько, и каждый из них имел свои плюсы. Одним из самых радикальных – но и самых перспективных с точки зрения трендов в урбанистике, – был вариант объединения Москвы и области. Как подвариант – объединение Москвы и ближнего Подмосковья. В случае присоединения части территории наиболее логичным казалось продолжение Москвы до Зеленограда: это направление расширения считалось предпочтительным еще в советские времена, соответствовало строящейся трассе Москва – Санкт-Петербург, да и столичный статус наукограда и части Химок позволял решить проблему их анклавности.

Среди менее очевидных решений назывались и расширение на юго-восток (наибольшая плотность новостроек, заселенных москвичами), и западное направление (скоростное Новорижское шоссе плюс новомодное «Сколково» с планируемой «Кремниевой долиной» плюс планируемый Международный финансовый центр плюс Рублёвка с президентской резиденцией в Ново-Огарёве).

Выбор южно-юго-западного направления, территорий между Варшавским и Киевским шоссе, был неожиданным. Официальное объяснение прозвучало странно: дескать, выбрали эти территории потому, что они наименее заселены. Все-таки расширение столицы делалось не ради экономии на социальных льготах новым москвичам (тем более что здесь вполне был возможен переходный период либо софинансирование социальных статей), а ради решения тяжелейших градостроительных проблем. Как может территория, на которой именно из-за слабой заселенности отсутствует транспортная, социальная, инженерная инфраструктура, стать решением этих проблем?

Еще один нюанс: именно здесь находятся обширные лесные массивы, служащие «легкими» столицы, которые так легко превратить в территорию элитной коттеджной застройки. Именно здесь расположены и крупный мусорный полигон, и военные объекты, и город Троицк – центр ядерных исследований, чьи интересы необходимо учесть при составлении Генплана.

Впрочем, судя по открытым данным, общего Генплана Новой Москвы до сих пор нет, хотя дорогостоящий конкурс на проект застройки был проведен уже очень давно. В его отсутствие обещанный «город-сад» тихо превращается в «город-ад», где массовая жилая застройка ведется без соответствующего строительства дорог, школ и поликлиник, где дачники боятся сноса своих домов, а первые жители мучаются оторванностью от «цивилизации».

Вначале эти трудности казались трудностями роста: ведь было обещано, что в Новую Москву переедут парламент, правительство и администрация президента. Но депутаты наотрез отказались уезжать за МКАД, и совсем недавно было решено строить Парламентский центр на территории «старой Москвы» в районе Мневники. А разговоры о переезде других структур власти затихли уже давно. В результате, Новая Москва постепенно превращается в будущую резервацию для небогатых москвичей и приезжих.

Назначение главным архитектором Москвы молодого Сергея Кузнецова дало много надежд на приближение облика города к современным мегаполисам. Но, увы, больше всего москвичам запомнилась чехарда с новыми проектами киосков, которые должны были стать одинаковыми. В результате, многие киоски, находившиеся в шаговой доступности, просто перестали существовать.

«Новая метла» изменила и портрет столичных застройщиков: при этом сказать, что в лучшую сторону, трудновато. Об этом мы также обязательно расскажем в будущем.

Step by step по экологии

Экология – одна из самых болезненных тем для москвичей. Казалось бы, с учетом истории потери поста предшественником, Сергей Собянин и его команда должны были уделить этому вопросу самое пристальное внимание.

«По крайней мере, надо стараться, чтобы экология в Москве не ухудшалась, а постепенно, каждый год, step by step, улучшалась и улучшалась», – говорил Собянин в интервью столичному телеканалу «ТВ Центр» в 2011 году.

Как продвигаются работы по улучшению экологии Москвы, москвичи смогли ощутить собственными носами: в прошлом году невыносимая вонь достала даже депутатов Госдумы, благодаря недовольству которых только и удалось, наконец, поднять вопрос о том, кто загрязняет воздух Москвы и как с этими нарушителями экологического законодательства борются. Оказалось, что борются не так, чтобы очень сильно.

Между тем, жители юго-востока Москвы давно жалуются не только на запах сероводорода, но и на гораздо более серьезные «ароматы», грозящие отравлением. Апофеозом «борьбы» собянинской администрации с загрязнителями можно считать случай с загоревшейся в районе Марьино Москвы-реки. Но даже эту, сродни настоящей экологической катастрофе, историю, главе Департамента природопользования Антону Кульбачевскому удалось замять.

Детальный анализ того, что происходит с экологией Москвы, еще впереди. Пока же хочется отметить, что основным методом улучшения не только экологической обстановки, но и вообще жизни горожан, был выбран не самый удачный метод – показухи. Неудивительно, что результаты зачастую оказывались плачевными.

Взять к примеру, любимое увлечение нынешней мэрии – парки. Казалось бы – зеленых насаждений в городе в результате должно было стать больше. Увы, данные «Гринписа» свидетельствуют: при росте населения города с 2010 по 2014 год на 83 тыс. человек площадь озелененных территорий только сокращалась. Сейчас она на 130 гектаров меньше, чем установлено Генпланом и другими градостроительными нормами. Это неудивительно: ведь под благоустройством парков часто подразумевается замена газона плиткой, а старых деревьев-крупномеров – чахлыми саженцами.

Местные жители в последние годы неоднократно выходили на защиту зеленых насаждений в своих дворах, скверах и парках – достаточно вспомнить идущие сейчас протесты в связи со строительством частного футбольного поля с парковкой и административным зданием в Парке Дружбы.

Желание оперативно выставить на показ результаты работы портит и многие другие инициативы мэрии. К примеру, сейчас разворачивается скандал с океанариумом, открывшимся на ВДНХ: оказалось, что строительство два года шло практически без документов. А касаток для океанариума более десяти месяцев держали в топливных цистернах.

Впрочем, Кульбачевский хвастается, что воздух в Москве лучше, чем в Гонконге. Хорошо, конечно, что сравнивают не с Пекином, но, может быть, в других сферах москвичам стало легче жить?

К примеру, проблемы безопасности – помните компанию по установке видеонаблюдения в подъездах? Увы, ее результат тоже оказался «пшиком»: то оказалось, что видео-камеры ничего не показывают, то столичный рынок домофонов заподозрили в монополизации.

Не все ладно с миграционной политикой – мигранты по-прежнему остаются на рабском положении, выполняя самую тяжелую работу за половину, а то и за треть официальной зарплаты. Возможно, именно с этим связаны ЧП на стройках, а также жалобы москвичей на низкое качество услуг ЖКХ?

Но, наверное, больше всего возмущения у москвичей в последнее время вызывает политика столичных властей в области медицины и образования. Реорганизация поликлиник и больниц (в результате которой часть «лакомых» территорий в центре «были отданы под застройку) привела к печальному результату: согласно данным Росстата, общая смертность в Москве за последний год значительно выросла.

При этом в столице впервые появились безработные медики – и не только врачи, но и медсестры. И это при том, что дефицит медсестер считается основной причиной отсталости России в области медицинского ухода!

Сокращения и слияния прошли и в школах – в результате в Москве появились классы, в которых учится по 40 учеников. А с помпой объявленная электронная запись в первый класс привела к новому витку скандалов: то детям отказывали из-за «не той» регистрации, то требовали не предусмотренные законом документы, то запись в популярные школы оказалась завершенной раньше срока.

Апофеозом на сегодня можно считать историю с празднованием Дня города: тратами властей Москвы на День города, в том числе на разгон облаков, заинтересовалась аж Генпрокуратура. Нетрудно предположить, что и это расследование, как и многие другие, окончится ничем, но это не отменяет главного: получив пять лет назад огромный кредит доверия как со стороны федеральных властей, так и со стороны простых москвичей, Сергей Собянин отработал его отнюдь не на «пятерку».