Цифровой фашизм можно учинить прямо сейчас

— Идеи такой до конца 2019 года у меня не было. В ноябре стало понятно, что это очень удачный момент для перемен. Я в любом случае уже очень устал от работы в Wargaming. Очень долго — 11 лет — занимался одним и тем же проектом. В это время мы с коллегами часто обсуждали, как может выглядеть госуправление с учетом тех изменений, которые нам сейчас дает Интернет. Постепенно сформировались идеи о демократическом голосовании в онлайн. Дальше вокруг этой идеи возникла идея партии как инструмента, который мог бы продвигать концепцию прямой демократии и интернет-голосования. Собственно, после этого мы и начали действия по анонсу и регистрации партии.

— Нет, это даже не рассматривалось. Дело в том, что существующие партии являются очевидными участниками той же самой политической системы. У них есть сложившиеся методы работы и взаимодействия с избирателями, и приходить к ним с новыми идеями, конечно, можно, но не думаю, что им это будет интересно.

— Это будет достаточно широкая по демографии и возрасту социальная группа, потому что в основном мы целимся в людей, которые сейчас не ходят на выборы, а они очень непохожи друг на друга. Большинство из них не ходят на избирательные участки как раз по причине того, что понимают: их голос после будут использовать так, как они бы этого не хотели. Мы предлагаем избирателю возможность влиять на политику партии уже после того, как пройдут выборы, путем прямых внутренних партийных опросов.

— Вовлекать в процесс выборов диссидентствующих, я думаю, Кремлю вообще неинтересно. До сих пор государству было выгоднее сушить явку, чем наращивать ее, потому что в этих обстоятельствах стабильно выигрывает «Единая Россия», за которую приходят проголосовать пенсионеры.

— Организация первого съезда была профинансирована из личных денег учредителей партии, а так мы пока на энтузиазме больше живем, но сейчас и расходов практически нет. В будущем рассчитываем, конечно, на финансовую поддержку со стороны IT-компаний. Очевидно, что идея информатизации общества должна найти отклик с их стороны.

— Максимально активных людей, которые больше всего усилий вложили в создание партии, и организацию съезда, — пять человек, хотя оргкомитет был формально несколько больше. Это я, Алексей Пилько (директор Евразийского коммуникационного центра. — Примеч. «Ко»), Тимофей Шевяков (совладелец компании GR-Consulting S.r.l), Олег Артамонов (гендиректор Unwired Devices) и Борис Чигидин (замначальника юридической службы «Яндекс.Деньги»). Вот впятером мы и сделали всю организационную работу.

— Тимофей Шевяков работал в Фонде эффективной политики Глеба Павловского, но именно публичной политикой никто из нас не занимался.

— Мы намерены участвовать в выборах в региональные органы власти во время единого дня голосования, если оно состоится, конечно. Это вторая суббота сентября. Участие в региональных кампаниях даст нам возможность выдвигаться на выборы в Госдуму в 2021 году без сбора подписей, а это достаточно затратный и тяжелый процесс.

— Прямая демократия — это противоположность представительной демократии, тому, что происходит сейчас: вы выбираете своих представителей в парламент, дальше они принимают решения от имени всех. Прямая демократия — это когда народ собирается и принимает решение на референдуме, как в Швейцарии. Проблема заключается в том, что частое проведение референдумов в классическом виде в большой стране практически невозможно.

— Перевод голосования в цифровой вид с авторизацией через «Госуслуги». Понятно, что на старте у нас будут риски взломов, ошибок, но чем больше мы будем такие голосования проводить, тем лучше будет отработана система.

— К сожалению, как негативный. С одной стороны, двинулись в нужную сторону, с другой — организационная и техническая подготовка была очень плохой. Например, не было процесса верификации экспертами. У нас в процессе учредительного съезда в марте проводилась заодно научная конференция как раз по проблемам демократии, и авторы доклада очень хорошо выступали по московскому кейсу.

— С технической стороны нужно примерно ничего: сесть и начать писать код. Эта работа на полгода для грамотной команды, с анализом всех нюансов и последствий. Мы, собственно, такую работу уже начали. С организационной точки зрения все намного сложнее — должно быть решение на государственном уровне. А его пока нет.

— Мы считаем, что да. Очевидно, что, если бы мы не были в этом уверены, мы бы этим не занимались.

— Пока таких инструментов не существует, мы еще над ними работаем. Но внутри партии, на уровне координационного совета, уже практикуется механизм открытых голосований. Соответственно, как только у нас закончится процесс регистрации региональных отделений, будем проводить внутри партии открытые опросы — по крайней мере, по ключевым каким-то вещам.

— Одного его тут недостаточно. По сути, блокчейн — это доверенная технология хранения распределенных данных. Он может фиксировать итоговый результат голосования, но нужно же фиксировать и все остальное. Это намного более сложная история, чем просто «давайте прикрутим блокчейн».

— Внедрение пропускной системы проходило с огромным количеством как технологических провалов, так и организационных. Информирование о том, как она будет работать, проводилось с ошибками. Происходили сбои типа массовой отмены пропусков для индивидуальных предпринимателей, при том что пропуска для самозанятых, например, продолжали работать, потом откат этого решения… В общем, с точки зрения реализации очень слабая история, можно было сильно лучше и аккуратнее все сделать.
Мы ведем централизованный сайт, где стараемся собирать проблемные моменты по ведению систем контроля перемещения граждан и прочие нюансы ограничений. На нем собираем те странные истории, которые в стране происходят. Постараемся оказывать гражданам юридическую поддержку.

— Цифровой фашизм можно учинить при желании прямо сейчас в достаточно большом количестве стран мира без всякой эпидемии, систем голосования и так далее. Возникнет такая задача у государств и будут соответствующие ресурсы — отличнейшим образом они цифровой фашизм организуют.
У нас сейчас избиратель регистрируется на платформе «Госуслуги», которая и так содержит массу сведений о нем.

— Да, я сейчас не веду никакой активной рабочей деятельности.

— Нет, с компанией разошлись полностью.

— Это на самом деле не совсем так. Безусловно, аудитория увеличивается, но в денежном смысле выхлоп достаточно небольшой от этого онлайна. Я подозреваю, что в этом году многие игровые компании понесут серьезные убытки, связанные с падением покупательской способности. По коробочным продуктам, которые продаются по схеме pay-to-play, это вообще должно ударить очень сильно. Также переход на удаленную работу снижает производительность. Грубо говоря, при тех же зарплатах сотрудники успевают делать меньше. Это тоже надо учитывать.

— Сейчас никакие не ставим. Мы еще не понимаем, что до конца года будет происходить с изоляционным режимом и экономикой. Сейчас в партии уже больше 500 человек.