Волоколамск: монетизация «стихии»

Нет нужды подробно описывать волоколамские протесты, в ходе которых жители начали с обвинений в адрес полигона твёрдых бытовых отходов (ТБО) «Ядрово», продолжили правительством и губернатором Подмосковья, а далее, по давно сложившейся традиции, перешли к обвинениям Москвы и власти «вообще». «Стихийный протест» как он есть. Со всеми присущими «стихии» признаками: огромный баннер на холме, шарики в руках участников, аккуратненькие плакатики с лозунгами, профессиональная съёмка с использованием дронов.

Предшествует этому длительная работа по подготовке активистов в сети Интернет. Работа эта, собственно говоря, и не прекращается. Специально созданная группа сети « ВКонтакте» исправно накачивает своих членов эмоциями, анонсируя митинги и разъясняя «актуальные вопросы». Итогом именно этой работы можно считать теперь уже знаменитое отравление волоколамских школьников сероводородом, случившееся 21 марта. Есть весомые основания полагать, что отравление было а) фиктивным; б) организованным. Если отмести эмоции в сторону, в пользу этой версии говорят сухие факты.

Во-первых, сероводород, которым якобы отравились школьники, относится к разряду высокотоксичных веществ, способных поражать
организм не только через органы дыхания, но и через незащищённые кожные покровы. Симптомы отравления этим газом подробно описаны в медицинской литературе: от слезотечения и жжения в горле при лёгкой степени интоксикации до нарушений деятельности сердечно-сосудистой и дыхательной систем вплоть до состояния комы при тяжёлых формах поражения организма. Надо сказать, что обратившиеся за медпомощью отчётливо перечисляли симптомы, перечисленные в «Википедии». Но ни один из перечисленных признаков отравления медиками обнаружен не был. Ни один школьник не был госпитализирован. Почему? Вопрос, казалось бы, риторический, но отвечают на него по-разному. Сторонний наблюдатель может предположить, что отравления не было. Протестующие в Волоколамске убеждены: «медики врут».

Во-вторых, сильно смущает то обстоятельство, что волоколамскийсероводород действует избирательно. За помощью обратились старшеклассники в возрасте 14-15 лет. Всего 68 подростков. В то же время учащиеся младших классов и детсадовцы, несомненно более слабые и уязвимые, не пострадали каким-то удивительным образом. Комментарии излишни, стоит лишь напомнить, что именно старшеклассники особенно активно пользуются сетью «ВКонтакте».

В-третьих, смущает природа «протестной стихии». Баннеры, шарики, услужливо подготовленные слоганы, профессиональная съёмка и
сопровождающие протест публикации в прессе и в сети – всё это говорит о том, что за стихией стоят деньги. Большие деньги. Словосочетание «майданные технологии» навязло в зубах, обесценилось и уже не производит сколь-нибудь значащего эффекта, но само явление от этого никуда не делось.

События в Волоколамске свидетельствуют о том, что профессиональные политтехнологи широко осваивают и применяют программы управляемого протеста. Присущее подросткам бунтарство аккуратно подогревается и направляется в нужное русло. Неповоротливая власть практически всегда отвечает неадекватно (правительство Московской области не подвело ожиданий протестующих), звучит магическое слово «дети» и к протесту примыкают эмоционально неуравновешенные «матери», профессиональные оппозиционеры, незанятые производительным трудом активисты и просто городские сумасшедшие. Синергетический эффект потрясающий. Судите сами: у одного из обратившихся за помощью школьников медики действительно обнаружили симптомы опасного заболевания. Аппендицит. Патология, грозящая самыми тяжёлыми последствиями вплоть до летального исхода. Но мать мальчика наотрез отказывалась от предложения о госпитализации, пока медики не напишут отравление свалочным газом: она была убеждена, что медики и власти «врут». Вот так это работает.

Или «кому выгодно». Старая добрая норма римского права, безотказно работающая в любом расследовании. Попробуем применить эту формулу и к волоколамской истории. Как известно, источником всех зол для протестующих стал полигон «Ядрово». Почему именно он? Если отставить в сторону версию о выбросе ядовитого «свалочного газа» и посмотреть на полигон как на коммерческий проект, можно без труда отметить ряд весьма занимательных особенностей.

Начнём с того, что полигон «Ядрово» — один из немногих. Дело в том, что после появления на свет проекта «Новой Москвы» на территориях, объявленных городскими, был закрыт ряд полигонов ТБО. Всего с 2013 года в области закрыто 24 полигона. Ни одного нового не создано. Ни один из действующих не модернизирован. Сегодня в области действуют всего 15 полигонов. Мощности по размещению отходов резко сократились, в то время как объёмы мусора, генерируемые Москвой и областью, неуклонно растут. В прошлом году Москва и область дали 7 млн. и 4 млн. тонн отходов соответственно.

Всё это привело к дефициту площадей для размещения мусора и к подорожанию услуг полигонов. А ещё к тому, что действующие полигоны вынуждены принимать мусор в превышающих все действующие нормы объёмах. И “Ядрово” не исключение.

Вот достаточно качественный обзор, наглядно иллюстрирующий масштабы проблемы. Вкратце: в среднем по России, как и по Московскому региону вместимости действующих полигонов хватит на три года. Если не организовать переработку мусора, мы в нём просто захлебнёмся.

Но вернёмся к «Ядрово»: на сегодняшний день фирма занимает 12-е место по выручке среди всех подмосковных компаний, занимающихся сбором отходов. Не лидер, но крепкий середняк с хорошими перспективами. Неудивительно, что на полигон нашлись и другие претенденты.

Ещё в 2016 году правительство Московской области поделило эту самую область на восемь «кластеров». И оценило объёмы ТБО, а также тарифы на их утилизацию. Волоколамск попадает в так называемый «Рузский» кластер. При этом кластеры не только оценивались, но и делились. Правительство «привлекло инвесторов», а попросту говоря поделило территорию области словно пирог, раздав куски претендентам на работу ТБО. Число кластеров сократилось до семи, а что касается инвесторов…

В непостижимой мудрости своей члены московского правительства три кластера из семи отдали некоей компании РТ-Инвест. И тем самым, как выясняется сейчас, заложили мину под федеральные власти, спровоцировав всё то, что сегодня происходит в Волоколамске. Дело в том, что представители РТ-Инвест уже проявляли интерес к местному полигону, но им было отказано, после чего и начались массовые «отравления» волоколамских старшеклассников.

Сжигая всё, что можно сжечь

Владельцем РТ-Инвеста числится бизнесмен Андрей Шипелов, человек с крайне загадочной биографией. Блокирующий пакет акций компании (25%+1) принадлежит госкорпорации «Ростех». Тестем же предпринимателя числится нижегородский мультимиллионер Вадим Агафонов.

Известно, что в Люксембурге Шипеловым создан закрытый паевой инвестиционный фонд (ПИФ) «РТ-Инвест Глобальный Технологический I», а также ПИФы с порядковыми номерами II и III. Участие “Ростеха”, судя по всему, должно привлекать инвесторов, готовых вкладываться в мусорный бизнес. Об этом же говорят и вложения в люксембургский ПИФ, сделанные “Новикомбанком", принадлежащим всё тому же “Ростеху”. Надо отдать должное вдохновителям проекта: схема работает, РТ-Инвест без труда и без конкурентов выигрывает один “мусорный” тендер за другим.

Ну и в качестве “вишенки на торте” процитируем сайт “Ростеха”, который не без гордости сообщает:

- «РТ-Инвест» является собственником и инвестором проектной компании «РТ-Инвест Транспортные Системы» (РТИТС), реализующий проект по созданию системы взимания платы с грузовых автомобилей массой свыше 12 тонн за проезд по федеральным трассам в России. Эта система уникальна и не имеет аналогов в мире как по покрытию – более 50 тыс. км автомобильных дорог, так и по количеству пользователей – около 2 млн. грузовиков».

Речь, конечно же, о пресловутом «Платоне», оператором которого на равных владеют РТ-Инвест и Игорь Аркадьевич Ротенберг, сын человека, не нуждающегося в особом представлении.

Здесь было бы уместно сравнить стихийные выступления против «Платона» с волоколамским «стихийным протестом». Угрюмые дальнобойщики, блокирующие автострады, избивающий их ОМОН и чистенькие школьники с плакатами и шариками – протест это прежде всего прикольно! Логично будет предположить, что силу стихийного протеста Андрей Шипелов оценил именно во времена, предшествующие принятию «Платона». И сообразил как направить стихию в нужное русло. Главная «фишка» организованного его технологами движения заключается в привлечении ресурсов оппозиции. Стоило вбросить в юные головы мысль о том, что за всем на свете стоит Кремль, как сразу же подключились «бойцы» Алексея Навального и сторонники Сергея Удальцова. Протест вышел на федеральный уровень. Тем временем, нужно ли закрытие «ядовитого» полигона вблизи Волоколамска подлинным вдохновителям протеста? Нет и ещё раз нет!

Роман с московскими властями у компании РТ-Инвест начался в 2013 году, когда она заявила об участии в конкурсе по созданию инфратсруктуры для сборки и переработки мусора. В июне 2014 года РТ-Инвест заключает соглашение о сотрудничестве со швейцарской компанией HZI, занимающейся строительством мусоросжигающих заводов. И всего через год, к этому конгломерату присоединяется и правительство Московской области, подписавшее меморандум о сотрудничестве с «Ростехом» и HZI в рамках Санкт-Петербургского международного экономического форума. Непосредственная реализация проекта по строительству мусоросжигающих заводов доверена компании РТ-Инвест Андрея Шипелова. Чем это решение местных властей грозит области, можно посмотреть уже сейчас.

Буквально по соседству, в Сергиевом Посаде, на территории ещё одного «кластера», отданного подмосковными чинушами в кормление Андрею Шипелову и главе «Ростеха» Сергею Чемезову (которого также называют конечным бенефициаром подмосковной «мусорной» схемы), жители протестуют против строительства нового полигона ТБО с мусороперерабатывающим заводом. Сергиевопосадский протест также разительно отличается от волоколамского – ни организации, ни финансирования, ни пламенных оппозиционеров и школьников – только отчаяние и безысходность перед лицом «инвесторов», имеющих аппаратный вес. Людям есть чего опасаться – «мусоропереработка» в России по факту означает «мусоросжигание». О чём «Ростех» и сообщает без какого-либо стеснения. Забывая разъяснить, что мусоросжигательные заводы – не панацея. Прикормленные «инвесторами» экологи старательно распространяют в массах мнение о том, что в печах заводов сгорает 100% отходов. А современные технологии якобы позволяют сжигать мусор без выбросов в атмосферу. Магические формулы «замкнутый цикл» и «посмотрите на Японию» безотказно действуют на подростковые умы. Да что греха таить – и взрослые «протестанты» не очень то дружат со школьными курсами физики и химии.

Реальность же такова: тот самый мировой опыт, на который так любят ссылаться протестующие говорит о том, что после сжигания остаётся 30-35% золо-шлаковых остатков плюс 2% высокотоксичных отходов, требующих строительства специальных могильников для захоронения. И да – дымовые газы, содержащие тяжёлые металлы и смертельно опасные диоксины, тоже надо куда-то девать.

Те четыре мусоросжигательных завода, что планируется построить на территории Московской области по замыслу властей, подталкиваемых «Ростехом», способны переработать лишь 15% бытовых отходов, производимых Москвой и областью. То есть проблема накопления критической массы мусора не решается. Область просто получает новые проблемы, а участники «мусорной» схемы – новые сверхдоходы. Неизбежный же рост протестного движения наверняка станет головной болью для властей федеральных. На примере Волоколамска мы уже убедились в том, как легко подмосковные чинуши сваливают ответственность за свои махинации на Кремль.

Где же выход? Да там же, где и во всём цивилизованном мире: в сортировке и переработке отходов. Сжигается лишь то, что можно сжигать. Органика перерабатывается в плодородный компост, стекло и металлы идут на вторичную переработку, как и стройматериалы. Но природа современного русского протеста такова, что люди готовы бесноваться на улицах не за разумное разрешение проблемы, а просто ради протеста, назло властям, которые неправы по определению. В этом смысле показательны иски, которые волоколамцы подают в суды, требуя с полигона возмещения ущерба. Тут уместно вспомнить про массовое «отравление» 21 марта. Элементарная логика подсказывает: если бы хоть один из «отравившихся» обладал соответствующими симптомами и медицинской справкой, то перспективы иска в суде были бы стопроцентными. Увы, справок нет. И не потому, что волоколамские медики намеренно их не выдавали (клиники, в том числе и платные, есть и в соседних городах).

Просто есть протест ради протеста. И ради того, чтобы под боком появился мусоросжигательный завод. И чтобы оплачен он был за наши с вами деньги. За бюджетные деньги! Россия — щедрая душа!