Гей-компромат от Александра Волошина
06.02.2020 11:46
Ровно 15 лет назад — в ночь с 1 на 2 апреля 1999 года — произошли весьма забавные события.
Поздно вечером 1 апреля первому заместителю Генерального Прокурора Юрию Чайке, заместителю Генерального Прокурора-Главному Военному Прокурору Юрию Демину и заместителю Генерального Прокурора РФ Александру Розанову велели прибыть в Кремль.
Они туда и прибыли. Там они застали заместителя прокурора Москвы Вячеслава Росинского.
В 2 часа назначенный несколькими неделями ранее главой кремлевской Администрации Александр Волошин пригласил Чайку, Демина и Розанова в свой кабинет. Там он предъявил прокурорам заявления нескольких дам легкого поведения в ФСБ. Заявления имели один и тот же сюжет: некий Сурен приглашал их в квартиру в дом на Большой Полянке, где они занимались групповым сексом с мужчиной по имени Юра. После чего Сурен расплачивался с ними за интимные услуги.
Заявления были похожи друг на друга не только сюжетами, но и стилистически. А заканчивались они одной и той же феерической фразой: «Недавно я смотрела телевизор и увидела там Юру, и узнала, что это — Генеральный Прокурор Скуратов».
На основании этих заявлений Волошин потребовал возбудить против Скуратова уголовное дело. Мол, Сурен — это Сурен Егиазарян, двоюродный брат банкира Ашота Егиазаряна, фигуранта многих уголовных дел. И что, мол, Скуратов за оплату интим-услуг разваливал эти уголовные дела.
Чайка сказал, что его эти заявления не впечатляют, и что заниматься возбуждением дела против своего начальника он не будет. К нему присоединились Демин и Розанов.
И тут в кабинет к Волошину был приглашен заместитель московского прокурора Росинский. Тот бодро взял под козырек и сказал, что готов возбудить производство, но расследовать он этого не будет. Тут сдался Демин, который сказал, что раз Росинский готов такое дело возбудить, то он, Демин, готов его расследовать. Чайке ничего не оставалось делать, как присоединиться к большинству.
Каждый из участников этой истории — Чайка, Демин, Росинский — не хотели в ней участвовать. Более того, Чайка и Демин были связаны личными отношениями с потерпевшим. Но Росинский считал, что он возбудит это дело и спихнет Демину. Демин понимал, что Росинский возбуждает заведомо незаконное дело, и что если суд признает дело незаконным (а он его признает!), то он его спихнет. Чайка все это тоже понимал, и ему было противно во всем этом участвовать.
Росинский возбудил дело. Демин принял его к производству.
На основании возбужденного дела Скуратов был отстранен от исполнения обязанностей генпрокурора. Чайка стал и.о.
Отметим, что до августа 1999 года — до того момента, как и.о. генпрокурора не стал Устинов — расследование дела Скуратора шло очень вяло. Эскалация началась уже при Устинове. Именно тогда возник анекдотический сюжет с 14 костюмами. И именно при Устинове дело Скуратова было забрано из ГВП и саму Генпрокуратуру.
Более того, шеф ГВП Демин всячески пытался от этого дела избавиться. Начальник следственного управления ГВП Юрий Баграев неоднократно говорил о незаконности дела. Кстати, после своего увольнения из ГВП Юрий Баграев стал адвокатом, а Скуратов стал его клиентом.
Кузены Егиазаряны почему-то не были привлечены к уголовной ответственности.
В мае 2001 года дело Скуратова было и вовсе закрыто.
А о мотивах действий Росинского напишет известный журналист Михаил Ростовский.
В своей статье «Тайна с голубой печатью» в «Московском комсомольце» от 29 января 2003 года Ростовский напишет буквально следующее:
«По словам бывшего генпрокурора Юрия Скуратова, в 1999 году Кремлю удалось добиться возбуждения против него уголовного дела только благодаря использованию голубого шантажа. По рассказу Юрия Ильича, зампрокурору Москвы Росинскому тогда сначала показали пленку с записью его гей-похождений. А потом поставили перед выбором: или мы вбрасываем эту кассету на ТВ, или ты прямо сейчас возбуждаешь уголовное дело против генпрокурора!»
Ни Скуратов, ни нынешний тверской областной прокурор Росинский этих слов не опровергали. Дело здесь не в возможной голубизне Росинского, а в том, что, если эта история соответствует правде, то получается, что глава кремлевской администрации шантажировал зампрокурора Москвы и добился от него незаконных действий. То есть в действиях г-на Волошина есть состав преступления.
Короче, в ночи незаконно против Генерального Прокурора страны незаконно возбудили уголовное дело. Потом оказалось, что все это дело не стоит выеденного яйца. А Генеральный Прокурор к тому моменту был в отставке. [...]
Поздно вечером 1 апреля первому заместителю Генерального Прокурора Юрию Чайке, заместителю Генерального Прокурора-Главному Военному Прокурору Юрию Демину и заместителю Генерального Прокурора РФ Александру Розанову велели прибыть в Кремль.
Они туда и прибыли. Там они застали заместителя прокурора Москвы Вячеслава Росинского.
В 2 часа назначенный несколькими неделями ранее главой кремлевской Администрации Александр Волошин пригласил Чайку, Демина и Розанова в свой кабинет. Там он предъявил прокурорам заявления нескольких дам легкого поведения в ФСБ. Заявления имели один и тот же сюжет: некий Сурен приглашал их в квартиру в дом на Большой Полянке, где они занимались групповым сексом с мужчиной по имени Юра. После чего Сурен расплачивался с ними за интимные услуги.
Заявления были похожи друг на друга не только сюжетами, но и стилистически. А заканчивались они одной и той же феерической фразой: «Недавно я смотрела телевизор и увидела там Юру, и узнала, что это — Генеральный Прокурор Скуратов».
На основании этих заявлений Волошин потребовал возбудить против Скуратова уголовное дело. Мол, Сурен — это Сурен Егиазарян, двоюродный брат банкира Ашота Егиазаряна, фигуранта многих уголовных дел. И что, мол, Скуратов за оплату интим-услуг разваливал эти уголовные дела.
Чайка сказал, что его эти заявления не впечатляют, и что заниматься возбуждением дела против своего начальника он не будет. К нему присоединились Демин и Розанов.
И тут в кабинет к Волошину был приглашен заместитель московского прокурора Росинский. Тот бодро взял под козырек и сказал, что готов возбудить производство, но расследовать он этого не будет. Тут сдался Демин, который сказал, что раз Росинский готов такое дело возбудить, то он, Демин, готов его расследовать. Чайке ничего не оставалось делать, как присоединиться к большинству.
Каждый из участников этой истории — Чайка, Демин, Росинский — не хотели в ней участвовать. Более того, Чайка и Демин были связаны личными отношениями с потерпевшим. Но Росинский считал, что он возбудит это дело и спихнет Демину. Демин понимал, что Росинский возбуждает заведомо незаконное дело, и что если суд признает дело незаконным (а он его признает!), то он его спихнет. Чайка все это тоже понимал, и ему было противно во всем этом участвовать.
Росинский возбудил дело. Демин принял его к производству.
На основании возбужденного дела Скуратов был отстранен от исполнения обязанностей генпрокурора. Чайка стал и.о.
Отметим, что до августа 1999 года — до того момента, как и.о. генпрокурора не стал Устинов — расследование дела Скуратора шло очень вяло. Эскалация началась уже при Устинове. Именно тогда возник анекдотический сюжет с 14 костюмами. И именно при Устинове дело Скуратова было забрано из ГВП и саму Генпрокуратуру.
Более того, шеф ГВП Демин всячески пытался от этого дела избавиться. Начальник следственного управления ГВП Юрий Баграев неоднократно говорил о незаконности дела. Кстати, после своего увольнения из ГВП Юрий Баграев стал адвокатом, а Скуратов стал его клиентом.
Кузены Егиазаряны почему-то не были привлечены к уголовной ответственности.
В мае 2001 года дело Скуратова было и вовсе закрыто.
А о мотивах действий Росинского напишет известный журналист Михаил Ростовский.
В своей статье «Тайна с голубой печатью» в «Московском комсомольце» от 29 января 2003 года Ростовский напишет буквально следующее:
«По словам бывшего генпрокурора Юрия Скуратова, в 1999 году Кремлю удалось добиться возбуждения против него уголовного дела только благодаря использованию голубого шантажа. По рассказу Юрия Ильича, зампрокурору Москвы Росинскому тогда сначала показали пленку с записью его гей-похождений. А потом поставили перед выбором: или мы вбрасываем эту кассету на ТВ, или ты прямо сейчас возбуждаешь уголовное дело против генпрокурора!»
Ни Скуратов, ни нынешний тверской областной прокурор Росинский этих слов не опровергали. Дело здесь не в возможной голубизне Росинского, а в том, что, если эта история соответствует правде, то получается, что глава кремлевской администрации шантажировал зампрокурора Москвы и добился от него незаконных действий. То есть в действиях г-на Волошина есть состав преступления.
Короче, в ночи незаконно против Генерального Прокурора страны незаконно возбудили уголовное дело. Потом оказалось, что все это дело не стоит выеденного яйца. А Генеральный Прокурор к тому моменту был в отставке. [...]
