Безнес на мусоре?

Нет нужды подробно описывать волоколамские протесты, в ходе которых жители начали с обвинений в адрес полигона твёрдых бытовых отходов (ТБО) «Ядрово», продолжили правительством и губернатором Подмосковья, а далее, по давно сложившейся традиции, перешли к обвинениям Москвы и власти «вообще». «Стихийный протест» как он есть. Со всеми присущими «стихии» признаками: огромный баннер на холме, шарики в руках участников, аккуратненькие плакатики с лозунгами, профессиональная съёмка с использованием дронов. Предшествует этому длительная работа по подготовке активистов в сети Интернет. Работа эта, собственно говоря, и не прекращается. Специально созданная группа сети « ВКонтакте» исправно накачивает своих членов эмоциями, анонсируя митинги и разъясняя «актуальные вопросы». Итогом именно этой работы можно считать теперь уже знаменитое отравление волоколамских школьников сероводородом, случившееся 21 марта. Есть весомые основания полагать, что отравление было а) фиктивным; б) организованным. Если отмести эмоции в сторону, в пользу этой версии говорят сухие факты. Во-первых, сероводород, которым якобы отравились школьники, относится к разряду высокотоксичных веществ, способных поражать организм не только через органы дыхания, но и через незащищённые кожные покровы. Симптомы отравления этим газом подробно описаны в медицинской литературе: от слезотечения и жжения в горле при лёгкой степени интоксикации до нарушений деятельности сердечно-сосудистой и дыхательной систем вплоть до состояния комы при тяжёлых формах поражения организма. Надо сказать, что обратившиеся за медпомощью отчётливо перечисляли симптомы, перечисленные в «Википедии». Но ни один из перечисленных признаков отравления медиками обнаружен не был. Ни один школьник не был госпитализирован . Почему? Вопрос, казалось бы, риторический, но отвечают на него по-разному. Сторонний наблюдатель может предположить, что отравления не было. Протестующие в Волоколамске убеждены: «медики врут». Во-вторых, сильно смущает то обстоятельство, что волоколамский сероводород действует избирательно. За помощью обратились старшеклассники в возрасте 14-15 лет. Всего 68 подростков. В то же время учащиеся младших классов и детсадовцы, несомненно более слабые и уязвимые, не пострадали каким-то удивительным образом. Комментарии излишни, стоит лишь напомнить, что именно старшеклассники особенно активно пользуются сетью «ВКонтакте». В-третьих, смущает природа «протестной стихии». Баннеры, шарики, услужливо подготовленные слоганы, профессиональная съёмка и сопровождающие протест публикации в прессе и в сети – всё это говорит о том, что за стихией стоят деньги. Большие деньги. Словосочетание «майданные технологии» навязло в зубах, обесценилось и уже не производит сколь-нибудь значащего эффекта, но само явление от этого никуда не делось. События в Волоколамске свидетельствуют о том, что профессиональные политтехнологи широко осваивают и применяют программы управляемого протеста. Присущее подросткам бунтарство аккуратно подогревается и направляется в нужное русло. Неповоротливая власть практически всегда отвечает неадекватно, звучит магическое слово «дети» и к протесту примыкают эмоционально неуравновешенные «матери», профессиональные оппозиционеры, незанятые производительным трудом активисты и просто городские сумасшедшие. Синергетический эффект потрясающий. Судите сами: у одного из обратившихся за помощью школьников медики действительно обнаружили симптомы опасного заболевания. Аппендицит. Патология, грозящая самыми тяжёлыми последствиями вплоть до летального исхода. Но мать мальчика наотрез отказывалась от предложения о госпитализации, пока медики не напишут отравление свалочным газом: она была убеждена, что медики и власти «врут». Вот так это работает. Qui prodest Или «кому выгодно». Старая добрая норма римского права, безотказно работающая в любом расследовании. Попробуем применить эту формулу и к волоколамской истории. Как известно, источником всех зол для протестующих стал полигон «Ядрово». Почему именно он? Если отставить в сторону версию о выбросе ядовитого «свалочного газа» и посмотреть на полигон как на коммерческий проект, можно без труда отметить ряд весьма занимательных особенностей. Начнём с того, что полигон «Ядрово» — один из немногих. Дело в том, что после появления на свет проекта «Новой Москвы» на территориях, объявленных городскими, был закрыт ряд полигонов ТБО. Всего с 2013 года в области закрыто 24 полигона. Новых не создано. Действующие пока не модернизировались. Сегодня в области действуют всего 15 полигонов. Мощности по размещению отходов резко сократились, в то время как объёмы мусора, генерируемые Москвой и областью, неуклонно растут. В прошлом году Москва и область дали 7 млн. и 4 млн. тонн отходов соответственно. Всё это привело к дефициту площадей для размещения мусора и к подорожанию услуг полигонов. А ещё к тому, что действующие полигоны вынуждены принимать мусор объёмах едва ли не на границе нормативов. И «Ядрово» не исключение. Вот достаточно качественный обзор, наглядно иллюстрирующий масштабы проблемы. Вкратце: в среднем по России, как и по Московскому региону вместимости действующих полигонов хватит на три года. Если не организовать переработку мусора, мы в нём просто захлебнёмся. Но вернёмся к «Ядрово»: на сегодняшний день фирма занимает 12-е место по выручке среди всех подмосковных компаний, занимающихся сбором отходов. Не лидер, но крепкий середняк с хорошими перспективами. Неудивительно, что на полигон нашлись и другие претенденты. Ещё в 2016 году Московская область была поделена на восемь «кластеров» с учетом объёмов ТБО и тарифов на их утилизацию. Волоколамск попадает в так называемый «Рузский» кластер. При этом кластеры не только оценивались, но и делились. Государство «привлекло инвесторов», раздав претендентам на работу потоки ТБО. Число кластеров на данный момент равняется семи, а что касается инвесторов… Три кластера из семи сумела выиграть РТ-Инвест. Однако, представители РТ-Инвест уже проявляли интерес к полигону «Ядрово», но им было отказано. Не потому ли после этого начались массовые «отравления» волоколамских старшеклассников? Сжигая всё, что можно сжечь Владельцем РТ-Инвеста числится бизнесмен Андрей Шипелов, человек с крайне загадочной биографией . Блокирующий пакет акций компании (25%+1) принадлежит госкорпорации «Ростех». Тестем же предпринимателя числится нижегородский мультимиллионер Вадим Агафонов. Известно, что в Люксембурге Шипеловым создан закрытый паевой инвестиционный фонд (ПИФ) «РТ-Инвест Глобальный Технологический I», а также ПИФы с порядковыми номерами II и III. Участие «Ростеха», судя по всему, должно привлекать инвесторов, готовых вкладываться в мусорный бизнес. Об этом же говорят и вложения в люксембургский ПИФ, сделанные «Новикомбанком», принадлежащим всё тому же «Ростеху». Надо отдать должное вдохновителям проекта: схема работает, РТ-Инвест без труда и без конкурентов выигрывает один «мусорный» тендер за другим. Откуда же настрой школьников, что протест это всего прикольно?! Может Андрей Шипелов сообразил как направить стихию в нужное русло? Похоже, главная «фишка» организованного технологами движения в этот раз – это привлечение ресурсов оппозиции. Стоило вбросить в юные головы мысль о том, что за всем на свете стоит Кремль, как сразу же подключились «бойцы» Алексея Навального и сторонники Сергея Удальцова. Протест вышел на федеральный уровень. Тем временем, нужно ли закрытие «ядовитого» полигона вблизи Волоколамска подлинным вдохновителям протеста? По-нашему мнению, нет и ещё раз нет! РТ-Инвест начала активно работать с региональным властями в 2013 году, когда она заявила об участии в конкурсе по созданию инфраструктуры для сборки и переработки мусора. В июне 2014 года РТ-Инвест заключает соглашение о сотрудничестве со швейцарской компанией HZI, занимающейся строительством мусоросжигающих заводов. И всего через год, , подписывается меморандум о сотрудничестве с «Ростехом» и HZI в рамках Санкт-Петербургского международного экономического форума. Непосредственная реализация проекта по строительству мусоросжигающих заводов доверена компании РТ-Инвест Андрея Шипелова. Чем грозит такой подход инвесторов, можно посмотреть уже сейчас. Буквально по соседству, в Сергиевом Посаде, на территории ещё одного «кластера» жители протестуют против строительства нового полигона ТБО с мусороперерабатывающим заводом. Складывается ощущение, что сергиевопосадский протест также разительно отличается от волоколамского – ни организации, ни финансирования, ни пламенных оппозиционеров и школьников – только отчаяние и безысходность перед лицом «инвесторов», имеющих аппаратный вес. Людям есть чего опасаться – «мусоропереработка» в России по факту означает «мусоросжигание». Чего по видимому и придерживается «Ростех» без какого-либо стеснения. Забывая разъяснить, что мусоросжигательные заводы – не панацея. Прикормленные «инвесторами» экологи старательно распространяют в массах мнение о том, что в печах заводов сгорают все отходы. А современные технологии якобы позволяют сжигать мусор без выбросов в атмосферу. Магические заклинания «замкнутый цикл» и «посмотрите на Японию» безотказно действуют на подростковые умы. Да что греха таить – и взрослые «протестанты» не очень то дружат со школьными курсами физики и химии. Реальность же такова: тот самый мировой опыт, на который так любят ссылаться лоббисты строительства мусоросжигательных заводов, говорит о том, что после сжигания остаётся 30-35% золо-шлаковых остатков плюс 2% высокотоксичных отходов, требующих строительства специальных могильников для захоронения. И да – дымовые газы, содержащие тяжёлые металлы и смертельно опасные диоксины, тоже надо куда-то девать. Те четыре мусоросжигательных завода, что планируется построить в московском регионе способны переработать лишь 15% бытовых отходов столичного конгломерата. То есть проблема накопления критической массы мусора не решается. Жители могут просто получить новые проблемы, зато участники «мусорной» схемы – новые сверхдоходы. Неизбежный же рост протестного движения наверняка станет головной болью для властей. На примере Волоколамска мы уже убедились в том, какой картинки удается кукловодам добиться на экране, и в каком положении оказываются местные и федеральные власти. Где же выход? Да там же, где и во всём цивилизованном мире: в сортировке и переработке отходов. Сжигается лишь то, что можно сжигать. Органика перерабатывается в плодородный компост, стекло и металлы идут на вторичную переработку, как и стройматериалы. Но природа современного русского протеста такова, что люди готовы бесноваться на улицах не за разумное разрешение проблемы, а просто ради протеста, назло властям, которые неправы по определению. В этом смысле показательны иски, которые волоколамцы подают в суды, требуя с полигона возмещения ущерба. Тут уместно вспомнить про массовое «отравление» 21 марта. Элементарная логика подсказывает: если бы хоть один из «отравившихся» обладал соответствующими симптомами и медицинской справкой, то перспективы иска в суде были бы стопроцентными. Увы, справок, похоже, нет. И не потому, что волоколамские медики намеренно их не выдавали (клиники, в том числе и платные, есть и в соседних городах), а «пострадавших» детей возили и в центральные столичные клиники. Просто есть протест ради протеста. И ради того, чтобы под боком появился мусоросжигательный завод. И чтобы оплачен он был за наши с вами деньги. За бюджетные деньги! Россия — щедрая душа!