Картели для карателей
13.05.2021 05:49
Правительство собирается ужесточить наказание за картельный сговор: соответствующие поправки в Уголовный кодекс уже внесены в Госдуму. Бизнес-омбудсмен Борис Титов серьёзно обеспокоен — по его мнению, новая законодательная инициатива несет огромные риски для бизнеса. Он предупредил, что документ фактически запрещает бизнесменам заключать соглашения с кем-то из своих конкурентов: это может быть расценено как посягательство на конкуренцию...
Уполномоченный при президенте по правам предпринимателей Борис Титов обратился к спикеру Госдумы Вячеславу Володину с предложением серьёзно доработать «антикартельный» правительственный законопроект. Документ вызывает сильное беспокойство предпринимателей. Главная претензия — в серьёзном снижении установленных порогов уголовной ответственности за картели.
Под этим словом понимается сговор между конкурентами по бизнесу, который может привести к искусственному росту цен и другим негативным последствиям.
Чтобы понять суть изменений, нужно ознакомиться с особенностями антимонопольного законодательства.
Ответственность за картельный сговор прописана одновременно в законе о защите конкуренции и в Уголовном кодексе, но между ними есть существенная разница. В первом сказано, что наказуемым является само заключение недобросовестного соглашения независимо от того, привело ли это к негативным последствиям.
В этом случае наказание назначают в соответствии со статьей 14.32 Кодекса об административных правонарушениях. Часто по таким делам проходят фирмы, принадлежащие одному собственнику и участвующие в государственных аукционах для искусственного завышения цены.
Если значительного ущерба не возникло, компании получают штраф от 15 тысяч рублей (верхний порог часто зависит от суммы сомнительной сделки) и дисквалификацию. Гораздо более серьёзное наказание за картели прописано в статье 178 УК «Ограничение конкуренции». Предприниматели могут получить до шести лет колонии, если картельный сговор с их участием привёл к крупному или особо крупному ущербу, либо если они получили серьёзную прибыль (свыше 50 миллионов рублей — в крупном размере или 250 миллионов — в особо крупном) от преступной схемы.
По его мнению, за этими предложениями стоят, прежде всего, амбиции ФАС, которая считает, что в России около половины государственных закупок (включая закупки госкомпаний) так или иначе связаны с картелями.
Кроме того, в поправках содержится новая формула расчёта прибыли, которые получают участники картеля.
Эксперт отмечает, что на практике ущерб от них никто не считает, а для возбуждения уголовных дел следователи чаще всего обращаются к цифрам дохода, полученного участниками преступной схемы. При этом доход также нельзя определить однозначно.
Новиков приводит пример абстрактной компании, которая закупает лекарства у производителя и перепродаёт их государству.
«Встаёт вопрос — каков же мой доход как предпринимателя? Это 100 рублей, которые я получил от госзаказчика или это 10 рублей, которые у меня остались, когда я рассчитался с производителем лекарств? ФАС хочет записать в 178 статью УК, что доход — это все, что я получил от госзаказчика.
Первым предвестником того, что бизнес ждёт серьёзное ужесточение картельного законодательства, стало уголовное дело о закупках услуг по обслуживанию томографов в поликлиниках Самарской области. В июле 2019 года совладелец компании-дистрибьютора «СМТ» получил 3,5 года колонии, а бывшего замминистра здравоохранения региона Альберта Навасардяна приговорили к трём годам заключения.
Их признали виновными в ограничении конкуренции и покушении на создание картеля.
До этого дела реальной практики по 178 статье УК практически не было, поэтому к процессу оказалось привлечено большое внимание.
Формулировка «покушение» вызвала недоумение как многих наблюдателей, так и адвокатов фигурантов.
По его мнению, предложенные поправки могут привести к тому, что подобных «картельных» процессов станет гораздо больше.
Самарское дело пока так и не завершилось: в июле 2020 года приговор фигурантам был отменен, а дело направили на новое рассмотрение. До окончания процесса, по-видимому, ещё далеко: прокуратура настаивает на реальных сроках для Шатило и Навасардяна и подала жалобу на отмену приговора.
По его словам, уже из этого делается вывод, что стороны заключили картельное соглашение, хотя это далеко не всегда бывает так, — отмечает автор издания «МБХ медиа» Евгений Снегов в материале «ФАС готовит коммерсантам тюремные камеры: как борьба с картелями может привести к новым уголовным делам».
Перспектива принятия спорных поправок пока не ясна. Новиков отмечает, что сохраняются хорошие шансы на то, что в итоге инициатива так и не будет одобрена Госдумой. Эта надежда связана, в том числе, с перестановками в руководстве самой ФАС: 11 ноября новым главой службы вместо Игоря Артемьева стал бывший вице-губернатор Петербурга Максим Шаскольский.
Уполномоченный при президенте по правам предпринимателей Борис Титов обратился к спикеру Госдумы Вячеславу Володину с предложением серьёзно доработать «антикартельный» правительственный законопроект. Документ вызывает сильное беспокойство предпринимателей. Главная претензия — в серьёзном снижении установленных порогов уголовной ответственности за картели.
Под этим словом понимается сговор между конкурентами по бизнесу, который может привести к искусственному росту цен и другим негативным последствиям.
«Поправки призваны уменьшить бремя доказывания», — объяснил антимонопольный экономист, старший научный сотрудник Института прикладных экономических исследований РАНХиГС Вадим Новиков.
Чтобы понять суть изменений, нужно ознакомиться с особенностями антимонопольного законодательства.
Ответственность за картельный сговор прописана одновременно в законе о защите конкуренции и в Уголовном кодексе, но между ними есть существенная разница. В первом сказано, что наказуемым является само заключение недобросовестного соглашения независимо от того, привело ли это к негативным последствиям.
В этом случае наказание назначают в соответствии со статьей 14.32 Кодекса об административных правонарушениях. Часто по таким делам проходят фирмы, принадлежащие одному собственнику и участвующие в государственных аукционах для искусственного завышения цены.
Если значительного ущерба не возникло, компании получают штраф от 15 тысяч рублей (верхний порог часто зависит от суммы сомнительной сделки) и дисквалификацию. Гораздо более серьёзное наказание за картели прописано в статье 178 УК «Ограничение конкуренции». Предприниматели могут получить до шести лет колонии, если картельный сговор с их участием привёл к крупному или особо крупному ущербу, либо если они получили серьёзную прибыль (свыше 50 миллионов рублей — в крупном размере или 250 миллионов — в особо крупном) от преступной схемы.
«По сути, эти поправки стирают разницу между административными делами по картелям, которых сейчас очень много, и уголовными делами, которых довольно мало», — рассказал Новиков.
По его мнению, за этими предложениями стоят, прежде всего, амбиции ФАС, которая считает, что в России около половины государственных закупок (включая закупки госкомпаний) так или иначе связаны с картелями.
Кроме того, в поправках содержится новая формула расчёта прибыли, которые получают участники картеля.
Эксперт отмечает, что на практике ущерб от них никто не считает, а для возбуждения уголовных дел следователи чаще всего обращаются к цифрам дохода, полученного участниками преступной схемы. При этом доход также нельзя определить однозначно.
Новиков приводит пример абстрактной компании, которая закупает лекарства у производителя и перепродаёт их государству.
«Встаёт вопрос — каков же мой доход как предпринимателя? Это 100 рублей, которые я получил от госзаказчика или это 10 рублей, которые у меня остались, когда я рассчитался с производителем лекарств? ФАС хочет записать в 178 статью УК, что доход — это все, что я получил от госзаказчика.
Невзирая на себестоимость продукции и расчеты с поставщиками», — объясняет Вадим Новиков. По его словам, это очень простой и выгодный для стороны обвинения способ.
Первым предвестником того, что бизнес ждёт серьёзное ужесточение картельного законодательства, стало уголовное дело о закупках услуг по обслуживанию томографов в поликлиниках Самарской области. В июле 2019 года совладелец компании-дистрибьютора «СМТ» получил 3,5 года колонии, а бывшего замминистра здравоохранения региона Альберта Навасардяна приговорили к трём годам заключения.
Их признали виновными в ограничении конкуренции и покушении на создание картеля.
До этого дела реальной практики по 178 статье УК практически не было, поэтому к процессу оказалось привлечено большое внимание.
Формулировка «покушение» вызвала недоумение как многих наблюдателей, так и адвокатов фигурантов.
«Если раньше все спорили о том, как считать доход от картелей, то сейчас следователи сказали, что вообще совершенно неважно, чтобы вы хоть что-либо получили. Главное, что вы и хотели и могли, просто мы вас вовремя остановили», — отмечает Новиков.
По его мнению, предложенные поправки могут привести к тому, что подобных «картельных» процессов станет гораздо больше.
Самарское дело пока так и не завершилось: в июле 2020 года приговор фигурантам был отменен, а дело направили на новое рассмотрение. До окончания процесса, по-видимому, ещё далеко: прокуратура настаивает на реальных сроках для Шатило и Навасардяна и подала жалобу на отмену приговора.
«Все это накладывается ещё и на крайне низкое качество расследований. ФАС доказывает картели на основе свидетельств, далеких от того, что обычно можно встретить в уголовном процессе. Фактически ФАС говорит, что эти как-то конкуренты взаимодействовали: были в одном помещении, заходили в интернет с одного IP, у них есть какие-то пересечения. Это и есть вся доказательная база», — рассказывает антимонопольный экономист.
По его словам, уже из этого делается вывод, что стороны заключили картельное соглашение, хотя это далеко не всегда бывает так, — отмечает автор издания «МБХ медиа» Евгений Снегов в материале «ФАС готовит коммерсантам тюремные камеры: как борьба с картелями может привести к новым уголовным делам».
Перспектива принятия спорных поправок пока не ясна. Новиков отмечает, что сохраняются хорошие шансы на то, что в итоге инициатива так и не будет одобрена Госдумой. Эта надежда связана, в том числе, с перестановками в руководстве самой ФАС: 11 ноября новым главой службы вместо Игоря Артемьева стал бывший вице-губернатор Петербурга Максим Шаскольский.
