Нефтяной «интернационал» имени Игоря Сечина
13.05.2021 05:56
На фоне многомиллиардных убытков госкорпорации «Роснефть», её глава Игорь Сечин продолжает выискивать средства на воплощение в жизнь своей «идеи фикс», заключающейся в реализации арктического проекта «Восток Ойл». Для освоения нефтяных месторождений Таймыра, запасы которых составляют порядка 5 млрд тонн «черного золота», Сечину необходимо более 10 трлн рублей. В качестве инвесторов проекта глава «Роснефти» привлекает давних деловых партнёров корпорации, таких, как крупнейший международный нефтетрейдер «Trafigura», сингапурская «дочка» которого уже стала владельцем 10% уставного капитала «Восток Ойл». О своём намерении войти в проект заявили представители консорциума индийских госкомпаний, в собственности которых находится 49% акций Ванкорского месторождения, которые могут быть переданы «Восток Ойл» в обмен на получение в нём миноритарной доли. Не исключено также участие таких крупных нефтетрейдеров, как «Vitol», «Glencore» и основанного Геннадием Тимченко «Gunvor», сотрудничавших с «Роснефтью» ещё до введения санкций. Пока же в наибольшем выигрыше от арктического проекта оказался Эдуард Худайнатов – владелец «Независимой нефтегазовой компании» (ННК) и давний друг Игоря Сечина: в обмен на принадлежавшее ННК Пайяхское месторождение он мог получить не только ряд обещанных ему по условиям договора активов «Роснефти», но и кругленькую сумму, которая в самом договоре могла и не фигурировать.
О начале практической реализации проекта глава «Роснефти» доложил Владимиру Путину в конце ноября. По словам Игоря Сечина, завершены проектно-изыскательские работы по строительству магистрального трубопровода протяженностью 770 километров и порта Север. Тогда же стала известна и стоимость «Восток Ойл», которая превысит 10 трлн рублей.
До этого, в феврале прошлого года, во время очередного обсуждения проекта, глава государства предложил Сечину «все как следует просчитать». То есть, озвучить ему конкретные цифры. Тот, видимо, просчитал. И озвучил. Да так, что, услышав, эксперты тут же начали производить собственные расчеты, во что можно было бы вложить обозначенную сумму.
В частности, директор «Института прогнозирования конъюнктуры сырьевого рынка» Максим Авербух в публикации «Новой газеты» писал: на заявленную сумму можно проложить 63 тыс. км хорошо асфальтированной дороги; в те же деньги обойдется возведение около 210 млн кв метров жилплощади, что составляет порядка 4 млн стандартных двухкомнатных квартир, с помощью которых можно обеспечить жильем 8 млн граждан в рамках программы переселения.
Но решение этих вопросов Сечина мало волнует. Ему жизненно необходимо получить финансирование своего арктического проекта. Не исключено, что таким образом Игорь Иванович планирует поправить тяжелое финансовое положение «Роснефти», убытки которой только в третьем квартале 2020 года составили 64 млрд рублей, общий же их объём сначала года – 177 миллиардов. Выручка госкомпании по итогам девяти месяцев сократилась на 34% – до 4,243 трлн рублей, EBITDA – почти вдвое, до 845 миллиардов.
В общем, с нетерпением ждём от руководства «Роснефти» отчетности по итогам работы за минувший год в целом, а пока вернемся к «Восток Ойл».
В обмен ННК передала «Роснефти» Пайяхское месторождение, которое станет основой «Восток Ойл». Как отмечал «Коммерсант», его запасы превышают 1 млрд тонн нефти, но само месторождение находится в стадии разведки. Что касается полученных Худайнатовым активов, то они должны увеличить добычу ННК в шесть раз: она превысит 12 млн тонн нефти в год.
Здесь, правда, возникает вопрос. В минувшем декабре тот же «Коммерсант» писал о покупке госкорпорацией Пайяхского месторождения, делая акцент на том, что сумма сделки сторонами не раскрывается. Причём для этой цели «Роснефть», якобы, планировала продажу долей сразу в шести собственных проектах (включая «Оренбургнефть» и «Самаранефтегаз»). Источники РБК уточняли , что сделка «будет денежной и может пройти в несколько этапов».
А уже в середине января речь зашла именно об обмене активами между «Роснефтью» и ННК. Но с какой стати что-то передавать господину Худайнатову, если за принадлежавшее его компании месторождение он уже получил деньги? Или Сечин решил от щедрости душевной ещё накинуть «сверху» своему бывшему коллеге, занимавшему в конце 2000-х пост первого вице-президента госкорпорации?
Ситуация более чем странная. И как тут не вспомнить, что в СМИ Худайнатова неоднократно называли «человеком Сечина», поддерживающим с главой «Роснефти» «приятельские отношения». Так может они «по-приятельски» вывели из госсобственности и передали в частные руки активы стоимостью 4 млрд долларов? И кто в итоге получил над ними контроль: «человек Сечина» или сам хитроумный Игорь Иванович?
С «Gunvor», якобы, уже заключен контракт на экспорт 9 млн тонн нефтепродуктов на 2022 год. Примечательно, что эта структура являлась одним из крупнейших трейдеров госкорпорации ещё до введения в отношении России западных санкций. Основателем и совладельцем «Gunvor» был Геннадий Тимченко, но, согласно официальной информации, в 2014 году он продал принадлежавшую ему долю своему компаньону Торбьорну Торнквисту.
«Vitol» и «Glencore» также работали с «Роснефтью» ещё до санкций, а осенью 2012 года даже выиграли тендер на поставку 67 млн тонн нефти в течение 5 лет. Получается, что Сечин решил подключить к финансированию «Восток Ойл» давних деловых партнёров?
В конце января руководство госкорпорации выступило с официальным опровержением публикации «Reuters», из которого следовало, что «Роснефть» не нуждается в привлечении инвестиций в проект в обмен на поставки нефти, так как
Кроме того, подчеркивалось , что
Последний момент явно нацелен на то, чтобы заинтересовать потенциальных инвесторов. Кстати, опровержение самого факта переговоров в тексте не содержится. Но если вопрос о финансировании в обмен на поставки нефти не рассматривается, то на каких условиях возможно участие в «Восток Ойл»? Неужели на условиях передачи части госактивов, как это имело место в случае с Худайнатовым и его ННК?
«Trafigura» также относится к числу деловых партнёров госкорпорации, сотрудничество с которыми было налажено ещё до введения санкций: в 2013 году с трейдером был заключен контракт на поставку 10,11 млн тонн нефти в течение пяти лет. Комментируя приобретение доли в арктическом проекте, официальный представитель «Trafigura» подчеркнул , что оно
И сколько бы Сечин не уверял, что «Роснефть» не нуждается в инвестициях в обмен на поставки, деловые партнёры госкорпорации утверждают обратное. К тому же после введения санкционного режима «Trafigura» стала крупнейшим независимым продавцом российской нефти, практически заняв место «Gunvor».
Между тем, репутация у трейдера далека от идеальной. Так, в 2018 году венесуэльская нефтяная госкорпорация PDVSA обвинила несколько трейдерских компаний в подкупе своих сотрудников с целью получения от них конфиденциальной информации. Среди прочих, в коррупции оказались замешаны «Trafigura» и «Glencore», ущерб от действий которых оценивался руководством PDVSA в 5,2 млрд долларов.
Похожие обвинения в адрес компаний «Trafigura» и «Vitol» выдвигались бразильской «Petroleo Brasileiro SA». Как мы можем убедиться, взятки и коррупционные связи играют далеко не последнюю роль в работе деловых партнёров «Роснефти».
Озвученный прогноз, кажется, уже становится реальностью. Так, в декабре «Коммерсант» сообщал о ведении корпорацией переговоров с консорциумом индийских госкомпаний, владеющих 49,9% акций Ванкорского месторождения, на предмет внесения актива в арктический проект, в обмен на получение в нём миноритарной доли. Какой процент уставного капитала «Восток Ойл» обещан потенциальным компаньонам остается неизвестным, но, индийская сторона, в свою очередь, заявила о принятии «принципиального решения участвовать в проекте».
Понятно, что на фоне падения финансовых показателей и многомиллиардных убытков «Роснефти» Сечину необходимо демонстрировать бурную деятельность. Вдруг президент в очередной раз потребует конкретики вместо абстрактных рассуждений о возможных перспективах?
Непонятна описанная выше манипуляция с государственными активами, которые не то продаются, не то обмениваются. И какая часть российского нефтяного проекта в итоге окажется переданной в руки иностранных партнёров? Неплохо было бы главе государства обратить внимание на происходящие процессы.
Впрочем, безвыходных положений для главы «Роснефти», видимо, просто не существует. Он и сейчас подстраховался, максимально сдвинув временные рамки реализации «Восток Ойл» аж до 2033 года. Как сказал в похожей ситуации легендарный Ходжа Насреддин:
Триллионы Сечина и убытки «Роснефти»
Напомним, что «Восток Ойл» представляет собой масштабный проект освоения нефтегазовых запасов Таймыра и включает Лодочное, Ванкорское, Сузунское, Тагульское и ряд других перспективных месторождений севернее Красноярска, ресурсная база которых составляет порядка 5 млрд тонн нефти. Первая очередь должна обеспечить добычу 50 млн тонн нефти уже в 2024 году, вторая – 100 млн тонн в 2030-м. В 2033 году ожидается выход на плато и ежегодная добыча 115 млн тонн «черного золота».О начале практической реализации проекта глава «Роснефти» доложил Владимиру Путину в конце ноября. По словам Игоря Сечина, завершены проектно-изыскательские работы по строительству магистрального трубопровода протяженностью 770 километров и порта Север. Тогда же стала известна и стоимость «Восток Ойл», которая превысит 10 трлн рублей.
«Общий объём инвестиций в проект может составить до 120 млрд долларов в течение 2020-2060 гг.», – ранее сообщали «Ведомости» со ссылкой на обзор инвестбанка «Goldman Sachs».
До этого, в феврале прошлого года, во время очередного обсуждения проекта, глава государства предложил Сечину «все как следует просчитать». То есть, озвучить ему конкретные цифры. Тот, видимо, просчитал. И озвучил. Да так, что, услышав, эксперты тут же начали производить собственные расчеты, во что можно было бы вложить обозначенную сумму.
В частности, директор «Института прогнозирования конъюнктуры сырьевого рынка» Максим Авербух в публикации «Новой газеты» писал: на заявленную сумму можно проложить 63 тыс. км хорошо асфальтированной дороги; в те же деньги обойдется возведение около 210 млн кв метров жилплощади, что составляет порядка 4 млн стандартных двухкомнатных квартир, с помощью которых можно обеспечить жильем 8 млн граждан в рамках программы переселения.
Но решение этих вопросов Сечина мало волнует. Ему жизненно необходимо получить финансирование своего арктического проекта. Не исключено, что таким образом Игорь Иванович планирует поправить тяжелое финансовое положение «Роснефти», убытки которой только в третьем квартале 2020 года составили 64 млрд рублей, общий же их объём сначала года – 177 миллиардов. Выручка госкомпании по итогам девяти месяцев сократилась на 34% – до 4,243 трлн рублей, EBITDA – почти вдвое, до 845 миллиардов.
В общем, с нетерпением ждём от руководства «Роснефти» отчетности по итогам работы за минувший год в целом, а пока вернемся к «Восток Ойл».
Говорим: «Худайнатов», подразумеваем – «Сечин»?
В новом году проект получил своё дальнейшее развитие. В частности, сообщалось о реализации договоренностей, ранее достигнутых между «Роснефтью» и «Независимой нефтегазовой компанией» (ННК) Эдуарда Худайнатова, в соответствии с которыми госкорпорация передала ННК крупные активы – «Нижневартовское нефтегазодобывающее предприятие» и «Варьеганнефтегаз», стоимость которых оценивается в 3- 4 млрд долларов.В обмен ННК передала «Роснефти» Пайяхское месторождение, которое станет основой «Восток Ойл». Как отмечал «Коммерсант», его запасы превышают 1 млрд тонн нефти, но само месторождение находится в стадии разведки. Что касается полученных Худайнатовым активов, то они должны увеличить добычу ННК в шесть раз: она превысит 12 млн тонн нефти в год.
Здесь, правда, возникает вопрос. В минувшем декабре тот же «Коммерсант» писал о покупке госкорпорацией Пайяхского месторождения, делая акцент на том, что сумма сделки сторонами не раскрывается. Причём для этой цели «Роснефть», якобы, планировала продажу долей сразу в шести собственных проектах (включая «Оренбургнефть» и «Самаранефтегаз»). Источники РБК уточняли , что сделка «будет денежной и может пройти в несколько этапов».
А уже в середине января речь зашла именно об обмене активами между «Роснефтью» и ННК. Но с какой стати что-то передавать господину Худайнатову, если за принадлежавшее его компании месторождение он уже получил деньги? Или Сечин решил от щедрости душевной ещё накинуть «сверху» своему бывшему коллеге, занимавшему в конце 2000-х пост первого вице-президента госкорпорации?
Ситуация более чем странная. И как тут не вспомнить, что в СМИ Худайнатова неоднократно называли «человеком Сечина», поддерживающим с главой «Роснефти» «приятельские отношения». Так может они «по-приятельски» вывели из госсобственности и передали в частные руки активы стоимостью 4 млрд долларов? И кто в итоге получил над ними контроль: «человек Сечина» или сам хитроумный Игорь Иванович?
Компаньон Тимченко может войти в проект?
Не меньше вопросов вызывает информация о переговорах «Роснефти» с крупными мировыми нефтетрейдерми, такими как «Vitol», «Glencore» и «Gunvor», на предмет инвестирования ими «Восток Ойл», о чем в середине января сообщили российские СМИ со ссылкой на «Reuters». По информации источников издания, сделанное предложение может заинтересовать названные компании, поскольку открывает перед ними перспективы доступа к российской нефти и её долгосрочному экспорту.С «Gunvor», якобы, уже заключен контракт на экспорт 9 млн тонн нефтепродуктов на 2022 год. Примечательно, что эта структура являлась одним из крупнейших трейдеров госкорпорации ещё до введения в отношении России западных санкций. Основателем и совладельцем «Gunvor» был Геннадий Тимченко, но, согласно официальной информации, в 2014 году он продал принадлежавшую ему долю своему компаньону Торбьорну Торнквисту.
«Vitol» и «Glencore» также работали с «Роснефтью» ещё до санкций, а осенью 2012 года даже выиграли тендер на поставку 67 млн тонн нефти в течение 5 лет. Получается, что Сечин решил подключить к финансированию «Восток Ойл» давних деловых партнёров?
В конце января руководство госкорпорации выступило с официальным опровержением публикации «Reuters», из которого следовало, что «Роснефть» не нуждается в привлечении инвестиций в проект в обмен на поставки нефти, так как
«ресурсный потенциал, высокое качество нефти и его экономическая модель делают «Восток Ойл» одним из наиболее привлекательных объектов для инвестирования в мировой энергетической отрасли».
Кроме того, подчеркивалось , что
«Восток Ойл» не является арктическим шельфовым и/или сланцевым проектом и не попадает под действие санкционных ограничений. Предположение обратного является дискредитирующим и вводящим в заблуждение общественность, включая возможных участников проекта».
Последний момент явно нацелен на то, чтобы заинтересовать потенциальных инвесторов. Кстати, опровержение самого факта переговоров в тексте не содержится. Но если вопрос о финансировании в обмен на поставки нефти не рассматривается, то на каких условиях возможно участие в «Восток Ойл»? Неужели на условиях передачи части госактивов, как это имело место в случае с Худайнатовым и его ННК?
Коррумпированные партнёры «Роснефти»
Складывается впечатление, что здесь господин Сечин, мягко говоря, лукавит. Как известно, в минувшем декабре «Роснефть» закрыла сделку по продаже 10% уставного капитала «Восток Ойл» сингапурской «дочке» международного нефтетрейдера «Trafigura». Эксперты оценили стоимость доли в 7 млрд долларов. Синдицированный кредит на её приобретение предоставил пул банков, а организатором финансирования выступил «Московский кредитный банк».«Trafigura» также относится к числу деловых партнёров госкорпорации, сотрудничество с которыми было налажено ещё до введения санкций: в 2013 году с трейдером был заключен контракт на поставку 10,11 млн тонн нефти в течение пяти лет. Комментируя приобретение доли в арктическом проекте, официальный представитель «Trafigura» подчеркнул , что оно
«основывается на давних коммерческих отношениях», а также «обеспечивает доступ к долгосрочным поставкам сырой нефти, в том числе из «Восток Ойл».
И сколько бы Сечин не уверял, что «Роснефть» не нуждается в инвестициях в обмен на поставки, деловые партнёры госкорпорации утверждают обратное. К тому же после введения санкционного режима «Trafigura» стала крупнейшим независимым продавцом российской нефти, практически заняв место «Gunvor».
«Trafigura и «Роснефть» уже не просто покупатель и продавец – по сути, они создают совместное трейдинговое подразделение для работы на западных рынках», – констатировали «Ведомости». Таким образом, эконмические санкции только способствовали укреплению сотрудничества.
Между тем, репутация у трейдера далека от идеальной. Так, в 2018 году венесуэльская нефтяная госкорпорация PDVSA обвинила несколько трейдерских компаний в подкупе своих сотрудников с целью получения от них конфиденциальной информации. Среди прочих, в коррупции оказались замешаны «Trafigura» и «Glencore», ущерб от действий которых оценивался руководством PDVSA в 5,2 млрд долларов.
Похожие обвинения в адрес компаний «Trafigura» и «Vitol» выдвигались бразильской «Petroleo Brasileiro SA». Как мы можем убедиться, взятки и коррупционные связи играют далеко не последнюю роль в работе деловых партнёров «Роснефти».
Мудрость Насреддина в исполнении Сечина
Итак, на сегодняшний день 10% «Восток Ойл» уже сосредоточены в иностранных руках. Но это, как видно, только начало и вопрос в том, кто следующим войдет в проект – «Glencore», «Vitol», «Gunvor»? Тем более, что по информации «Forbes», с последним уже заключен контракт на экспорт 9 млн тонн нефтепродуктов. И эту сделку издание связывает именно с арктическим проектом. «Trafigura открывает инвестиционный ряд будущих партнёров «Восток Ойл». Доля инвесторов, скорее всего, приблизится к 50% с сохранением контрольного пакета за «Роснефтью». И уже сейчас очевидны будущие интересанты проекта – несомненно, Китай и Индия...», – пишет «Forbes».
Озвученный прогноз, кажется, уже становится реальностью. Так, в декабре «Коммерсант» сообщал о ведении корпорацией переговоров с консорциумом индийских госкомпаний, владеющих 49,9% акций Ванкорского месторождения, на предмет внесения актива в арктический проект, в обмен на получение в нём миноритарной доли. Какой процент уставного капитала «Восток Ойл» обещан потенциальным компаньонам остается неизвестным, но, индийская сторона, в свою очередь, заявила о принятии «принципиального решения участвовать в проекте».
Понятно, что на фоне падения финансовых показателей и многомиллиардных убытков «Роснефти» Сечину необходимо демонстрировать бурную деятельность. Вдруг президент в очередной раз потребует конкретики вместо абстрактных рассуждений о возможных перспективах?
Непонятна описанная выше манипуляция с государственными активами, которые не то продаются, не то обмениваются. И какая часть российского нефтяного проекта в итоге окажется переданной в руки иностранных партнёров? Неплохо было бы главе государства обратить внимание на происходящие процессы.
Впрочем, безвыходных положений для главы «Роснефти», видимо, просто не существует. Он и сейчас подстраховался, максимально сдвинув временные рамки реализации «Восток Ойл» аж до 2033 года. Как сказал в похожей ситуации легендарный Ходжа Насреддин:
«За это время либо падишах умрет, либо ишак сдохнет».
