«Токсичные» крабы Олега Кана

В Хабаровске арестован владелец компании «Монерон», депутат Сахалинской областной думы Дмитрий Пашов. Официально бизнесмен является фигурантом дела об уклонении от уплаты таможенных платежей, однако высказывается версия, что следствие больше интересуют его контакты с бывшим компаньоном Олегом Каном, обвиняемым в контрабанде, а также организации заказного убийства предпринимателя Валерия Пхиденко. Сегодня Кан находится за границей и объявлен в международный розыск, де-юре не имея отношения к ранее принадлежавшим ему коммерческим структурам. Инициатором уголовного дела в отношении «крабового короля» считают владельца «Русской рыбопромышленной компании» Глеба Франка, пытавшегося выкупить у Кана и Пашова «Монерон» и «Курильский универсальный комплекс» (КУК), но получившего отказ. В прошлом году собственником долей в тех же предприятиях решила стать телеведущая Ксения Собчак, однако сделка сорвалась в связи с решением суда об аресте активов обеих компаний, вслед за чем последовал громкий скандал. В сомнительную «крабовую» авантюру Собчак вовлек Игорь Соглаев – бывший топ-менеджер «Роснефти», якобы также намеревавшийся стать акционером «Монерон» и КУК. Соглаев известен как «решала», представляющий интересы крупных бизнесменов, оказавшихся фигурантами уголовных дел. Сегодня в центре его внимания находится АО «Ульяновскэнерго», ранее принадлежавшее Владимиру и Сергею Махлаям, бежавшим за границу после предъявления им обвинения в совершении масштабных хищений на заводе «Тольяттиазот».

Пашов – в СИЗО, Кан – за границей

Центральный районный суд Хабаровска вынес решение об аресте владельца сахалинской крабодобывающей компании «Монерон» Дмитрия Пашова, обвиняемого в уклонении от уплаты таможенных платежей путем занижения стоимости экспортируемой за рубеж продукции. Дальневосточные СМИ связывают арест бизнесмена с уголовным делом его бывшего компаньона «крабового короля» Олега Кана, находящегося в международном розыске. В отношении него выдвинуты обвинения в контрабанде, а также организации убийства в 2010 году предпринимателя Валерия Пхиденко.


В письме , направленном на имя главы Следственного комитета Александра Бастрыкина, Олег Кан связал возбуждение в отношении него уголовного дела с «рейдерским захватом крабового бизнеса на Сахалине». Эту точку зрения разделяли в Ассоциации рыбопромышленников Сахалинской области, председателем правления которой сегодня является Дмитрий Пашов. В 2018 году на одном из заседаний облдумы депутат призвал коллег направить обращение в адрес главы государства с просьбой не допустить передела отрасли, грозящего кризисом целому ряду предприятий.

Авторы издания «Sakhalin.Info», высказывают версию , согласно которой уголовное дело самого Пашова может быть связано с его позицией по такому острому вопросу, как перераспределение квот на водные биологические ресурсы. Известно, что народный избранник выступал категорическим противником введения так называемых «крабовых аукционов», на которых разыгрывается 50% квот на вылов краба.

Впрочем, позиция бизнесмена вполне объяснима его собственными финансовыми интересами: «Монерон» и аффилированный с Каном «Курильский универсальный комплекс» (КУК) совместно владеют квотами на вылов 10 тыс. тонн краба, входя в число крупнейших профильных предприятий дальневосточного региона. Как пишет «Forbes», до введения аукционов, этот объём был вдвое большим, но ещё в мае 2019 года Пашов заявил о своём отказе от участия в них.

На сегодняшний день, за исключением ООО «Монерон», все остальные ранее принадлежавшие депутату компании ликвидированы . Это не помешало Пашову в прошлом году занял первую строчку в рейтинге доходов госслужащих и депутатов по версии «Forbes»: его состояние оценивалось в 6,2 млрд рублей.

Ксения Собчак инвестирует «в крабов»

Удар по бизнесу Дмитрия Пашова нанесло уголовное дело Кана: в его домовладении, а также офисах компании проводились обыски . В марте прошлого года суд Южно-Сахалинска, по ходатайству Следственного комитета, наложил арест на доли учредителей трёх ООО – «Монерон», «Курильский универсальный комплекс» и «Приморская рыболовная компания», хотя, как отмечали «Ведомости», де-юре ни одно из них беглому бизнесмену не принадлежало. Арестовано также было имущество предприятий, включая рыболовные суда, автотранспорт, жилые и коммерческие помещения.

Произошедшее служило своеобразной превентивной мерой: дело в том, что незадолго до этого стало известно о намерении телеведущей и экс-кандидата в президенты РФ Ксении Собчак приобрести часть крабового бизнеса, ранее связанного с Каном. Её деловым партнёром выступал бывший топ-менеджер «Роснефти» Игорь Соглаев, действовавший через свою супругу Елену Соглаеву. Предполагалось, что Собчак выкупит 40% «Монерон» и КУК, собственником ещё 10% в обеих компаниях официально станет Соглаева.

Сама телеведущая не скрывала своего знакомства с Олегом Каном: по её словам , они общались «на почве благотворительности», но на момент обсуждения сделки бизнесмен, якобы, уже не имел отношения к коммерческим структурам, занимаясь исключительно консультацией менеджмента. Что касается приобретения предприятий, то войти в долю ей предложил Соглаев, занимавшийся «стратегическим управлением», в то время, как себя Собчак называла «финансовым инвестором».


Какую сумму несостоявшийся президент намеревалась вложить в свой очередной проект – не уточнялось, но по информации РБК, компаньоны рассматривали также покупку ещё нескольких дальневосточных крабовых компаний. Кроме того, Соглаев строил планы по созданию крабоперерабатывающего кластера в Приморском крае, инвестиции в который должны были составить «сотни миллионов долларов».

Вот только реализации этой бизнес-идеи помешал арест долей «Монерон» и КУК. Тогда к решению вопроса подключилась «тяжелая артиллерия» : мать телеведущей сенатор Людмила Нарусова по просьбе дочери направила на имя председателя Верховного суда Вячеслава Лебедева официальное письмо о необходимости проверки на предмет законности решения, вынесенного судом Южно-Сахалинска. В его тексте говорилось, ни много, ни мало, о нарушении «прав и законных интересов» Собчак и Соглаевой.

Вмешательство Нарусовой вызвало критику в СМИ и телеграм-каналах, а в комитет по этике Совета Федерации поступила жалоба на действия сенатора, в которых усматривался конфликт интересов. Примечательно, что практически в то же время компания «Монерон» оказалась включена в перечень системообразующих российских предприятий, о чем сама Собчак не упустила случая сообщить журналистам. Правда, уже в мае прошлого года аффилированная с Каном структура из этого списка исчезла. Как уточняли «Ведомости», решение о её исключении было принято специальной правительственной комиссией по повышению устойчивости развития экономики.

«Создатель» проблем – Глеб Франк?

Таким образом, планы Дмитрия Пашова (а возможно, и Олега Кана) выгодно реализовать часть крабового бизнеса не увенчались успехом. Причём эти надежды оказались обманутыми уже не в первый раз: по информации «Forbes», до этого предложение о покупке активов поступало компании А1 – инвестиционному подразделению «Альфа Групп» Михаила Фридмана. Там сделка не вызвала интереса, но привлекла внимание одного из сотрудников – того самого Игоря Соглаева. Последний в итоге решил действовать самостоятельно, уволился из А1, а затем привлёк к участию в проекте Ксению Собчак.

Существуют серьёзные сомнения в том, что во всей этой истории Соглаев выступал как самостоятельная фигура, а заявленный им проект крабоперерабатывающего кластера мог и вовсе оказаться фикцией. Дело в том, что собственные средства у Соглаева отсутствовали, а в минувшем декабре решением Арбитражного суда Москвы он вообще был признан банкротом. Или бывший топ-менеджер «Роснефти» рассчитывал «раскрутить» на деньги телеведущую? Как бы то ни было, но реализация активов сорвалась и теперь выгодно продать их уже не получится. Да и находящемуся в СИЗО Пашову в ближайшее время будет явно не до этого.

Что касается Кана, то не исключено, что сегодня он может испытывать чувство жесточайшей досады. Дело в том, что несколько лет назад переговоры о партнёрстве с ним вел Глеб Франк – владелец «Русской рыбопромышленной компании» (РРПК) и зять миллиардера Геннадия Тимченко. Сначала он предложил выкупить у него за 200 млн долларов 20% РРПК. Затем наоборот, решил приобрети за 150 млн долларов КУК и «Монерон», но в обоих случаях получил отказ.

По словам Кана, в 2018 году он был согласен на ранее озвученные ему условия, но теперь от сделки отказался уже сам Франк. К этому времени в адрес бизнесмена вовсю звучали обвинения в соучастии в убийстве, а скоро ему пришлось уехать из России. С Франком Кан связывает организованную против него компанию в СМИ, предшествовавшую возбуждению уголовного дела. Как бы то ни было, но тогда у Кана и Пашова была реальная возможность продать свои крабовые активы, теперь её нет. Кстати, в октябре 2019 года именно структуры РРПК выиграли 10 из 35 лотов в ходе скандальных крабовых аукционов, заплатив за них более 38 млрд рублей.

«Решала» Соглаев и криминальные бизнесмены

Удивительно, но ни неудача на «крабовом» поприще, ни декабрьское банкротство, не умерили коммерческого пыла Игоря Соглаева. В минувшем январе стало известно, что он может стать собственником контрольного пакета энергосбытового предприятия АО «Ульяновскэнерго», где сегодня проходит смена акционеров. Как сообщает «Коммерсант», сделка ещё не завершена и не прошла согласование в ФАС, но кандидатура нового руководителя уже утверждена Советом директоров: им стал Гурам Кочиев, по данным издания, являющийся ставленником Соглаева.

Спрашивается, откуда у банкрота деньги? Все может оказаться гораздо проще, чем кажется на первый взгляд. Дело в том, что бывшего топ-менеджера «Роснефти» и А1 называют человеком, близким к бывшим собственникам «Ульяновскэнерго» – скандально известным Владимиру и Сергею Махлаям, в интересах которых он может действовать. Сами бизнесмены сегодня находятся за границей, так как в России они являются фигурантами уголовного дела об организации преступного сообщества, мошенничестве и уклонении от уплаты налогов.

Речь идёт о давнем конфликте вокруг одного из крупнейших в мире производителей аммиака – предприятия «Тольяттиазот» (ТоАЗ), основным собственником которого являлся Владимир Махлай, его сын Сергей занимал пост председателя Совета директоров ТоАЗ. Дело о мошенничестве было возбуждено по заявлению владельца «Уралхима» Дмитрия Мазепина, также входившего в состав акционеров.

В июле 2019 года Комсомольский районный суд Тольятти заочно признал Махлаев виновными в причинении предприятию ущерба в размере 85 млрд рублей и приговорил каждого к девяти годам колонии общего режима. Само собой, выехавшие за рубеж бизнесмены своей вины не признают и, в свою очередь, обвиняют Мазепина и «Уралхим» в рейдерском захвате ТоАЗ.

Все описанное очень напоминает историю с крабодобывающими компаниями КУК и «Монерон»: уголовное дело, арест или бегство владельца и последующее появление Игоря Соглаева, который начинает процесс продажи активов и смены собственника. На Сахалине он, правда, потерпел неудачу. Чем закончится его деятельность в Ульяновске – пока неизвестно. Но если силовики действительно прорабатывают версию связи Дмитрия Пашова с Олегом Каном, то скоро в центре их внимания может оказаться и хитроумный Соглаев, который мог представлять их интересы в ходе несостоявшейся сделки с Ксенией Собчак.