Президент Акаев помиловал Феликса Кулова из московского далеко

В свете политического кризиса, разгоревшегося в Киргизии в последние дни, аналитики всё чаще склоняются к мысли, что одной из причин его возникновения является отсутствие полной самостоятельности в решениях премьера Киргизии Феликса Кулова. Ведь карьера «народного генерала» всегда имела ощутимую поддержку извне. Поэтому есть основания полагать, что действия Кулова, в том числе и по организации выступлений в парламенте против президента республики Курманбека Бакиева, кем-то подсказаны.

Служить режиму!

Своей милицейской карьерой премьер республики Феликс Кулов во многом обязан отцу. Его отец был первым милиционером в советской Киргизии и даже сына назвал в честь председателя ЧК Феликса Дзержинского. Так Феликс Кулов под отцовским присмотром прошёл путь от рядового милиционера до министра внутренних дел Киргизской Республики. Вскоре опека отца ему уже была не нужна. За верную службу под своё крыло его взял сам Папа, так уважительно называли Аскара Акаева его соратники, среди которых Кулов долгое время был одной из ключевых фигур. Благодаря Акаеву карьера Кулова выглядит впечатляющей. За годы правления Акаева Кулов занимал самые разные кресла: был и министром, и вице-президентом, мэром и губернатором области.

В трудную минуту Феликс Кулов всегда был рядом с Акаевым, подставляя плечо своему покровителю — будь то «золотой» скандал, связанный с операциями фирмы «Сеабеко», едва не стоивший Акаеву политического реноме, или распродажа оружия, доставшегося Киргизии в наследство от российских войск. Даже в шумной истории со странным распределением гуманитарных грузов Феликс Кулов сыграл для Акаева не последнюю роль. В те дни Акаев оказался под прессом международных организаций, которые требовали от него жёстких мер по предотвращению крупномасштабных хищений гуманитарной помощи.

На Акаева насели и местная миссия ОБСЕ, и Фонд Сороса, и японские благотворительные организации. И эта проблема была разрешена публичным наказанием верного соратника — Феликса Кулова. Западные фонды приняли «жертву», и объём гуманитарных поставок в небогатую Киргизию был не только сохранён, но даже увеличен. Кулова же объявили лидером оппозиции и ярым противником режима Акаева.

Следует отметить, что переход Кулова в активную оппозицию совпал с выборами президента Киргизии. Безальтернативные выборы не могли даже претендовать на то, чтобы выглядеть демократичными. А потому наличие оппозиционных кандидатов стало одним из условий международных наблюдателей. Аскар Акаев согласился с такой постановкой вопроса, тем более что наличие альтернативных кандидатов только подчёркивало легитимность его переизбрания на очередной срок. В этой ситуации критики режима возникли незамедлительно. Ими стали Феликс Кулов и Омурбек Текебаев. Интересно, что в условиях «диктаторского режима» за короткий срок Феликсу Кулову удалось запустить работу оппозиционной политической партии, быстро съездить в США, видимо, на «собеседование по вопросам демократии», а на улицах киргизской столицы выросли пикеты и митинги протеста, щедро обеспеченные палатками и горячим питанием. Тогда казалось, что «народный генерал», жертва режима, Акаева-то уж точно не пощадит.

Однако, ко всеобщему изумлению, избирательная кампания тандема Кулов — Текебаев с первых же дней, словно по заказу, пошла наперекосяк. Текебаев делал шокирующие антисемитские заявления, поносил иностранные фонды, а Кулов выступал с разоблачениями «кровавого режима» своего бывшего покровителя. Лозунги о «слабости режима Акаева» противоречили речам о «тоталитарном режиме», который, как известно, слабым быть не может по определению. Пока оппозиционеры Кулов и Текебаев шокировали избирателей пафосными разоблачительными выступлениями, Акаев спокойно собирал политические очки, смотрясь на их фоне вполне либеральным лидером в глазах не только международной общественности, но и своих земляков. Как результат большинство голосов оказалось на стороне Аскара Акаева. Местная пресса и вовсе окрестила новоявленных демократов «опереточной оппозицией». Некоторые наблюдатели даже высказывали предположения о том, что появление оппозиции не могло произойти без санкции действующей власти. И не потому ли Кулов оказался за решёткой, что знал секрет успеха своего патрона на выборах?

Плата по долгам

Даже после революции освобождённый из тюрьмы Феликс Кулов не преминул подмигнуть своему бывшему шефу, обменявшись с ним любезностями. Аскар Акаев объявил о том, что «он по-человечески рад за Феликса Кулова», на что Кулов ответил, что «простил» своего президента. Очевидно, посланные друг другу флюиды пересеклись где-то в пространстве, и Акаев милостивою рукой государя легализовал стихийное освобождение Кулова из тюрьмы, подписав по этому поводу соответствующий указ. Его смысл очевиден: освобождение Кулова от дальнейшего отбывания наказания и снятие с него судимости. Для окончательного узаконивания пребывания Кулова на воле судом, считающимся проакаевским, было принято соответствующее решение, которое оправдывало Кулова по всем статьям. И сегодня в Бишкеке до сих пор гадают: почему же противник Акаева принял от своего врага такую милость? Неужели служба Акаеву продолжается, а все разговоры о самостоятельности Кулова не более чем пространные рассуждения?

Иван Бычков