Секретаря Союза Журналистов России возмутил пост Чадаева в "жежешечке"

Секретарю Общественной Палаты
Российской Федерации
Велихову Е.П.

Уважаемый Евгений Павлович!

Убедительно прошу Вас дать оценку публикации члена Общественной палаты А.Чадаева, написанной им по впечатлениям от посещения Ставрополя и размещенной на собственном сайте в Интернете. Распечатку текста прилагаю. (копия на сайте СЖР)

Мне представляется, г-н Чадаев дает повод для нового поворота в серьезном разговоре, который уже давно ведется в обществе и сводится пока к осуждению журналистов, злоупотребляющих свободой слова, а также мер по обузданию этих журналистов. В данном же случае мы имеем дело с тем, кто обычно берет на себя высокую обязанность поучать прессу и разрабатывать правила ее поведения. К сожалению, самому г-ну Чадаеву уже существующие правила пока остаются неизвестными или по какой-то причине он полагает возможным эти правила не соблюдать.

Как Вы сами можете убедиться, текст г-на Чадаева представляет собой небрежно составленную сводку сплетен и слухов о ставропольском губернаторе, достоверность которых автором (за недостатком времени и соответствующей квалификации) никак не проверена. Я даже не говорю о вполне неприличном тоне заметки, но количество ошибок в ней превышает всякую долю вероятия. Возможно, ее герой, и правда, делает неправильное ударение в слове «фарфор», но, например, местная Дума никогда вотума недоверия ему не выносила (как утверждает автор), а сам губернатор «Единую Россию» с выборов не снимал и даже не пытался этого сделать. Точно так же губернатор не выступал с представлением певицы Надежды Кадышевой на ее гастрольном концерте и, соответственно, не блистал остроумием, так восхитившим г-на Чадаева («принялся говорить, что у него самого жена Надежда, и еще «надежда умирает последней»), хотя бы потому, что (в отличие от автора заметки) все-таки знает: зовут его жену не Надеждой, а Ириной… Список «ляпов» можно продолжить.

Непосредственно после публикации г-на Чадаева мне тоже пришлось побывать в Ставрополе, и я тоже встречался с местными журналистами, которые, конечно же, публикацию в Интернете прочитали. Далеко не все они поклонники своего губернатора, но упражнения г-на Чадаева с известными им фактами практически всех если и не возмутили, то, как минимум, изумили и озадачили. Особенно смутил моих коллег тот факт, что г-н Чадаев, как сам сообщает, сначала принял приглашение губернатора к столу, выпил с ним и закусил чем Бог послал, а потом, распрощавшись, вылил на гостеприимного хозяина ушат грязи. Мои коллеги знают, что между тостами материал для обличительных заметок не собирают, так поступать у нас не принято, это азы профессии, да и вообще норма поведения приличного человека.

В общем-то, губернатору поделом. Будет в следующий раз думать, с кем обедать. Но, с другой стороны, он ведь предполагал, что встречается с представителем некой федеральной структуры, а не с бытописателем провинциальных нравов, а г-н Чадаев ясности в этот вопрос, судя по всему, не вносил. Другими словами – злоупотребил доверием.

Будь г-н Чадаев действительно журналистом, мы бы попробовали все это ему объяснить сами (с вовсе не обязательным успехом). Но журналистом он, безусловно, не является, а его представления о нашей профессии не дают возможности вступать с ним в какой-то конструктивный диалог.

Я, разумеется, прекрасно понимаю специфику самого жанра, избранного г-ном Чадаевым, жанр этот – страничка в интернетовском «живом журнале» по определению подразумевает и безответственность автора, и необязательность используемых формулировок. Причем это – не только недостаток жанра, но и его плюс. Другое дело, что главным, а то и единственным героем таких публикаций неминуемо оказывается сам автор, рискующий выплескивать на всеобщее обозрение собственный автопортрет: свои взгляды на жизнь, свои таланты и нравственные позиции. Согласитесь, Евгений Павлович, г-н Чадаев все это продемонстрировал в полной мере и даже с избытком.

Но ведь это – публичное выступление члена Общественной палаты (как бы ни относиться к способам ее формирования), а не рядового интернетовского хулигана. Можно, конечно, возразить, что, коль скоро таковые хулиганы существуют, то и в Палате они должны быть представлены, но надо ли каждого из них вооружать дополнительной трибуной?

Одна из Ваших коллег не так давно заявила, что «Единственным инструментом влияния палаты может служить личный авторитет членов ОП». Мысль вполне разумная. Другое дело, тому же г-ну Чадаеву, как мне представляется, завоевать такой авторитет еще только предстоит – правда, уже в ранге члена Палаты. Точно так же и его гордый титул «публициста и политолога» пока, на мой взгляд, не обеспечивают легкомысленные публикации в «живом журнале».

Кстати, о «политологии». В своих заметках г-н Чадаев высказал предположение, будто форма, в которой президент страны переназначил ставропольского губернатора, да и само это переназначение, свидетельствуют прежде всего о желании «поиздеваться» над главой огромного региона. Боюсь, что это предположение тоже вряд ли можно назвать удачей молодого мыслителя. Согласитесь, это плохой довод в пользу именно назначения губернаторов президентом, да и вообще мотивацию поступков главы государства представляет, скорее всего, искаженно…

Простите, Евгений Павлович, за длинное письмо, но журналистика, на мой взгляд, это прежде всего – профессия. И как любая другая (например, ядерная физика), требует к себе уважительного отношения (иначе она, действительно, становится социально опасной). По ряду причин в последние годы ее авторитет в глазах общественного мнения значительно поколеблен, что, в свою очередь, вызывает к жизни массу дилетантских и скороспелых проектов, сводящихся в основном к идее еще что-нибудь журналисту запретить и еще в чем-нибудь его ограничить. Авторам подобных проектов и дает дополнительные козыри г-н Чадаев (я почитал и другие произведения, вывешенные на его сайте, они, попробуйте поверить мне на слово, столь же запредельно несостоятельны). Попросту говоря, г-н Чадаев дискредитирует наш профессиональный цех, сам к нему никоим образом не принадлежа. При этом звание члена Общественной палаты использует для того, чтобы эту дискредитацию осуществлять в максимально комфортных условиях. Я здесь не говорю о репутации самой Общественной палаты, которую публикации г-на Чадаева тоже, на мой взгляд, не укрепляют. Но в данном случае я ограничусь лишь тем, что мне все-таки ближе.

С уважением

П. Гутионтов,
председатель Комитета по защите свободы слова и прав журналистов,
секретарь Союза журналистов России

****

Ставропольские тетради №1 — Черногоров

Вот и закончилась эта неделя, на которую у меня пришлось две командировки — в Питер и в Ставрополь. Только с самолёта.

А вчера ещё обедал со ставропольским губернатором Черногоровым. За первые полчаса разговора он сообщил об успехах края в удоях и намолотах, рассказал все пять анекдотов, которые знает (ни один из них не смешной) и порывался либо спеть, либо подарить диск со своими песнями. Украинец, как-никак (хоть и с русской фамилией): «а зато ми гарно спiваємо»… Ещё он долго жаловался, что вверенный ему край обижен федеральным вниманием, ревновал к Ткачёву и ругался на «Единую Россию» (смелый дяденька: он её даже с выборов снимал). Рассказывал, что три года бился за то, чтобы Ставропольский край попал в общероссийскую метеосводку (т.е. «прогноз погоды», который по телевизору показывают): «двадцать станций метеослежения купил, по миллиону каждая!»

Ещё б ему не обижаться: у нас о нём никто и не слышит, а у себя он харизматик почище прочих. Спрашиваешь местных: «а какие у вас достопримечательности?» Два раза получал ответ (от студентов): «главная достопримечательность – губернатор». Студенты его называют «Алекс Монтенегро», а Ставрополье – Черногорией. Он – герой многочисленных баек, передаваемых из уст в уста. Златоуст в стиле Черномырдина: «мы на Ставрополье космонавтов не имеем, но зато мы имеем их жён». Местные вспоминают его выступление на концерте Надежды Кадышевой, когда он при переполненном зале вышел на сцену с огромным букетом цветов, взял микрофон и принялся говорить о том, какое прекрасное имя Надежда, что у него у самого жена Надежда, и ещё, говорит, «надежда умирает последней». Очевидцы свидетельствуют, что переполненный зал так и лёг, где сидел. Чиновники рассказывают другую байку – когда приехал министр транспорта Левитин, расчувствовавшийся Черногоров произнёс на совещании дословно следующее: «в России, как известно, две беды по Гоголю. Ну так вот с первой мы справились, а теперь будем бороться с другой вместе с вами – с дураками».

Мой коллега по ОП А.Школьник, идучи позавчера вечером вместе с журналистами с форумного мероприятия в гостиницу, встретил губернатора прямо на улице города Ставрополя. Как оказалось, они ещё двадцать лет назад в комсомоле где-то вместе подвизались. Стояли на улице, трепались часа два за жизнь. Черногоров жог, опять-таки: «был тут в Москве, так мне белорусы подарили водку. Такие треугольные бутылки, фАрфоровые. Три штуки: одна синяя, другая красная». Судя по всему, для него это обычный формат: пока шли от ресторана до машин, он встретил на улице двух или трёх знакомых прохожих и с каждым что-то такое перетёр – про дочку, про сыновье увлечение интернетом («пап, а «секс в интернете» – это то, что по телевизору вечером показывают?», про кто где работает… Естественно, он всюду и всегда опаздывает – но а куда спешить, в «аграрном»-то краю?

Разумеется, политически он не жилец – реликт из «красного пояса», испортивший в Москве отношения со всеми, с кем только можно. Путин из чистой вредности оставил его на должности прошлой осенью (несмотря на то, что заксобрание края с подачи центральной «Единой России» вынесло ему вотум недоверия). Попутно ещё поиздевался по поводу водопровода до какого-то хутора на «прямой линии» с гражданами. «Пока не сделает водопровод – не продлю полномочия». Разумеется, через неделю до этого хутора были положены трубы чуть ли не из чистого золота. «Это заказ!» — плакался Черногоров на обеде. «Этот вопрос Путину подстроили, я знаю, кто это сделал!»

А ещё он хлеб свой рекламировал. «На ВДНХ приезжали когда, я на наши ставропольские булки задницей садился, потом вставал – а они принимали ту же форму, как были. А на московские садишься – крошатся!» Примерно так же хвалил Кавминводы: «нечего делать в Сочах, езжайте в Кисловодск! У меня зам с женой поехал первый раз в жизни на море, возвращается – говорит, всё, не поеду больше! Ныряю в это море, выныриваю – один презерватив на ухе, другой на лысине! А у нас – вода, её месяц пить – обо всех болезнях забудешь». Жалко, нет литератора, который мог бы всё это описать по достоинству. Но это ничего: у них там в парке аллея выдающихся людей – естественно, бюст губернатора тоже там стоит.