Лидеры Франции прекрасно знали о проделках Аркадия Гайдамака
06.02.2020 14:02
Скрывающийся от французских властей предприниматель дал эксклюзивное интервью Journal du Dimanche. Он уверяет, что обвинения Шарля Паскуа (Charles Pasqua) имеют под собой реальное основание.
Аркадий Гайдамак молчал в течение многих месяцев. С начала расследования он скрывается от французских властей, которые добились выдачи международного ордера на его арест и заочно приговорили его к шести годам заключения в тюрьме строгого режима по делу Angolagate. В четверг Гайдамак через Интернет наблюдал из Москвы за красиво поставленной пресс-конференцией Шарля Паскуа. Эта контратака бывшего министра внутренних дел вынудила российского миллиардера сказать свое слово. «Да, Шарль Паскуа прав: в Елисейском дворце были прекрасно осведомлены о моей миссии и обо всей операции по освобождению французских пилотов в Боснии», рассказал он Journal du Dimanche.
Гайдамак раскрыл новые детали дела. В частности он утверждает, что некий генерал российских спецслужб встретился в то время с Домиником де Вильпеном (Dominique de Villepin) в Елисейском дворце, чтобы подтвердить свое участие в разрешении вопроса. Как и Паскуа, он «сожалеет» о молчании, которое хранят бывшие лидеры французского государства. Чем же вызвано это недовольство? В своем решении от 27 октября судьи посчитали, что «Г-н Паскуа добивался или во всяком случае одобрил выделение 1,5 миллиона франков 12 июля 1996 года ассоциации France-Afrique-Orient, одним из руководителей которой он в то время являлся. Существенная часть этой суммы пошла на политические проекты председателя генерального совета департамента О-де-Сен [то есть Паскуа]».
Через два дня после внесения суммы, как далее пишут судьи, Аркадий Гайдамак получил орден «За заслуги». «Любому человеку понятно, что получение избранным на высокую должность чиновником денег за обращение к главе государства с целью добиться присуждения почетного звания третьему лицу, заслуженно то или нет, является серьезным преступлением», уточняется в решении суда.
Шарль Паскуа пытается опровергнуть это суждение. Бывший министр внутренних дел заявляет, что ему ничего не «проплачивали», так как в Елисейском дворце Жака Ширака прекрасно знали о вмешательстве Гайдамака в освобождение французских пилотов, которых сербы держали в плену в Боснии в 1995 году. Гайдамак же со своей стороны утверждает, что он и понятия не имел о выделении ассоциации Паскуа указанной суммы за два дня до вручения ордена… Но хватит ли заявлений Паскуа и Гайдамака для пересмотра дела?
«Шарль Паскуа объявил неизвестные ранее подробности, но ничего более существенного за этим так и не последовало», вздыхает один из бывших следователей. Кроме жалобы на Филиппа Курруа (Philippe Courroye) за «уничтожение, сокрытие и искажение улик». Ну и, конечно, растущего негодования бывшего министра внутренних дел.
— Сейчас вы скрываетесь от властей и при этом вас приговорили к шести годам тюрьмы. Не жалеете, что не явились в суд по делу Angolagate?
— Как французский гражданин я знаю, что совершил ошибку, отказавшись предстать перед правосудием своей страны. Но когда я вижу, что Шарля Паскуа приговорили к трем годам тюрьмы по обвинению в том, он предположительно получил деньги (о которых я ничего не знал) за вручение мне медали, я говорю себе, что, возможно поступил правильно. Я готов вернуться во Францию хоть сегодня вечером, но хочу, чтобы судили меня беспристрастно. Я следил из Москвы за ходом пресс-конференции Шарля Паскуа. Я видел, как он подал жалобу на Курруа по подозрению в том, что тот скрыл ряд документов. Это очень серьезные обвинения.
— Шарль Паскуа утверждает, что Жак Ширак и Доминик де Вильпен были в курсе вашего участия в освобождении захваченных в Боснии французских пилотов. Что вы можете сказать об этом?
— Шарль Паскуа прав. Они прекрасно знали обо всем, что я сделал! Существует немало доказательств. Сегодня я могу рассказать о том, как на самом деле происходило освобождение пилотов. Осенью 1995 года во Франции проводили активную антисербскую кампанию, чтобы оправдать французское военное присутствие в бывшей Югославии. Когда был сбит самолет с двумя пилотами, многие люди говорили, что летчики наверняка были убиты. Шарль Паскуа пригласил тогда меня на встречу в генеральный совет О-де-Сен в квартале Дефанс.
— Вы были знакомы с ним?
— В 80-х годах я был переводчиком при советских делегациях, которые приезжали в Париж. Именно тогда я и познакомился г-ном Паскуа. В своем кабинете в квартале Дефанс он попросил меня переговорить с российской стороной. Я вылетел в Москву и встретился там с главой ФСБ генералом Барсуковым. Для России было важно, чтобы сербов не считали врагами Франции. Генерал Барсуков дал мне в помощь полковника Кулиша, который уже бывал в бывшей Югославии, чтобы забрать тела погибших российских агентов. Он хорошо разбирался в ситуации в регионе. Русские согласились нам помочь, и я привез в Москву Жана-Шарля Маршиани (Jean-Charles Marchiani), где представил ему генерала Барсукова. Тем не менее, русским было нужно официальное подтверждение от Елисейского дворца.
— И каким же образом вы его получили?
— Шарль Паскуа встретился с Жаком Шираком. Но русские хотели прямого контакта с французским правительством, и в Елисейский дворец отправился представитель российских спецслужб в Париже генерал Зеленин. Из его доклада следует, что он встретился с Домиником де Вильпеном, чтобы объяснить ему, что мы были в состоянии сделать. Ничего невозможно было добиться без зеленого света от русских и президента республики.
— И затем?
— Я зафрахтовал за свой счет самолет до Белграда и снял два номера в отеле Intercontinental для себя и Жана-Шарля Маршиани. Полковник Кулиш разместился в российском посольстве. Именно он наладил контакт с сербами. Через два дня у меня состоялась встреча в старом госпитале. Ситуация осложнялась тем, что обоих пилотов удерживали в Боснии сербы-радикалы, на которых не имели особого влияния даже такие люди как Младич. Я рассказал обо всем Жану-Шарлю Маршиани, а тот в моем присутствии позвонил по специальному телефону Шарлю Паскуа. Может даже и в Елисейский дворец. Затем мне пришлось совершить несколько поездок. Я даже слетал из Белграда в Вену и обратно, чтобы снять там наличных.
— Во сколько вам это обошлось?
— По моим меркам немного. Около 500 000 долларов.
— Вернули ли вам эти деньги? Как насчет тех 900 000 франков, что были, по словам Шарля Паскуа, выделены из специальных фондов Елисейского дворца?
— Нет, я не получил ни сантима. Что же до денег, возможно, они потребовались Жану-Шарлю Маршиани для других поездок.
— Как вы получили орден «За заслуги»?
— Я никого ни о чем не просил. Жан-Шарль Маршиани предложил мне его, и я получил официальную бумагу о присуждении медали от руководства страны по личной квоте Жака Ширака. Письмо было датировано от 16 мая 1996 года и подписано директором секретариата президента Бертраном Ландрье (Bertrand Landrieu). Орден мне вручил 14 июля сам Жан-Шарль Маршиани, занимавший в то время пост префекта департамента Вар. Я и понятия не имел о том, Пьер Фалькон (Pierre Falcone) внес за два дня до этого значительную сумму в ассоциацию France-Afrique-Orient, вице-президентом которой был Паскуа. Просто абсурдно связывать эту награду с этой выплатой… Но в деле о продаже оружия в Анголу следователи собрали доказательства исключительно против меня. И не приняли во внимание никаких смягчающих обстоятельств.
— Например?
— Помимо освобождения двух пилотов я участвовал в освобождении четырех агентов Генерального управления внешней безопасности (Direction generale de la securite exterieure, DGSE), которые работали в Чечне под прикрытием гуманитарной операции и попали в плен. В DGSE запаниковали и обратились за помощью в Управление территориального контроля (Direction de surveillance du Territoire, DST). Я организовал освобождение этих четырех офицеров с шефом российской контрразведки генералом Зориным и бывшим замдиректором DST Раймоном Наром (Raymond Nart).
В то время Лионель Жоспен был премьер-министром, а Жак Ширак президентом республики. Русские не хотели иметь ничего общего с DGSE, которое внедрило к ним своих агентов через Грузию. Высшим чиновникам Франции пришлось таким образом поручиться, что делом занимались я и DST. Операция оказалась крайне сложной, были даже погибшие с российской стороны. За это я тоже никакой награды не просил. Благодаря мне шесть французских офицеров остались живы и смогли вернуться к своим семьям. Я же оказался в изгнании из-за сфабрикованного дела.
— Но вас же обвиняют в поставке оружия в Анголу…
— Не было никакой продажи оружия в Анголу через Францию. Я и Пьер Фалькон — граждане Анголы. Мы работали на ангольское правительство. Но не для того, чтобы продавать ему российское оружие в обмен на ангольскую нефть. Я также знаю, что Пьер Фалькон несколько раз встречался с Вильпеном. В Елисейском дворце все тоже были в курсе, как и утверждал Паскуа, указав на отчет DGSE…
Дело Angolagate было сфабриковано, чтобы помешать Паскуа принять участие в президентских выборах 2002 года. И этот замысел прекрасно удался. Если бы Паскуа стал кандидатом, то состоялся бы второй тур Ширак-Жоспен. И Жоспен вполне бы мог победить… Та же команда попробовала посадить в лужу и Николя Саркози, но эта операция закончилась полным провалом.
Французский суд вынес приговор по делу "Анголагейт". Среди осужденных — бывший глава МВД Франции, сенатор Шарль Паскуа, интервью с которым публикует Le Figaro. По словам Паскуа, он не боится тюрьмы, а состоявшийся процесс считает нелепым.
Он также призвал снять гриф секретности с документов о продаже оружия, к которым суд не имел доступа, а с этими документами "можно было бы доказать, что все знали о продаже оружия Анголе. Президент Республики, премьер-министр, министр финансов и министр обороны — все они точно были в курсе", — заявил он в беседе с корреспондентами издания. Речь идет о Франсуа Миттеране и Жаке Шираке и их премьер-министрах Эдуаре Балладюре и Алене Жюппе.
И хотя Балладюр заявляет, что ничего не знал о незаконной торговле оружием, на суде был представлен документ, свидетельствующий об обратном, отметил Паскуа.
"Отмена государственной тайны подтвердит, что Аркадий Гайдамак был агентом DST (французской контрразведки), и президент Республики об этом знал. В этом свете понятно значение Ордена Почета, врученного Гайдамаку за операцию в Боснии. Я не торговал влиянием. Я хочу, чтобы Ширак взял на себя ответственность. Чтобы признал, что он одобрил награждение Гайдамака", — сказал Паскуа, отметивший, что говорил об этом с Шираком в 2002 году, и тот сделал вид, будто ничего не знает. "Он меня совсем не убедил", — сказал Паскуа.[…]
Le Figaro, 29.10.2009, Перевод: Инопресса.Ру
Аркадий Гайдамак молчал в течение многих месяцев. С начала расследования он скрывается от французских властей, которые добились выдачи международного ордера на его арест и заочно приговорили его к шести годам заключения в тюрьме строгого режима по делу Angolagate. В четверг Гайдамак через Интернет наблюдал из Москвы за красиво поставленной пресс-конференцией Шарля Паскуа. Эта контратака бывшего министра внутренних дел вынудила российского миллиардера сказать свое слово. «Да, Шарль Паскуа прав: в Елисейском дворце были прекрасно осведомлены о моей миссии и обо всей операции по освобождению французских пилотов в Боснии», рассказал он Journal du Dimanche.
Гайдамак раскрыл новые детали дела. В частности он утверждает, что некий генерал российских спецслужб встретился в то время с Домиником де Вильпеном (Dominique de Villepin) в Елисейском дворце, чтобы подтвердить свое участие в разрешении вопроса. Как и Паскуа, он «сожалеет» о молчании, которое хранят бывшие лидеры французского государства. Чем же вызвано это недовольство? В своем решении от 27 октября судьи посчитали, что «Г-н Паскуа добивался или во всяком случае одобрил выделение 1,5 миллиона франков 12 июля 1996 года ассоциации France-Afrique-Orient, одним из руководителей которой он в то время являлся. Существенная часть этой суммы пошла на политические проекты председателя генерального совета департамента О-де-Сен [то есть Паскуа]».
Через два дня после внесения суммы, как далее пишут судьи, Аркадий Гайдамак получил орден «За заслуги». «Любому человеку понятно, что получение избранным на высокую должность чиновником денег за обращение к главе государства с целью добиться присуждения почетного звания третьему лицу, заслуженно то или нет, является серьезным преступлением», уточняется в решении суда.
Шарль Паскуа пытается опровергнуть это суждение. Бывший министр внутренних дел заявляет, что ему ничего не «проплачивали», так как в Елисейском дворце Жака Ширака прекрасно знали о вмешательстве Гайдамака в освобождение французских пилотов, которых сербы держали в плену в Боснии в 1995 году. Гайдамак же со своей стороны утверждает, что он и понятия не имел о выделении ассоциации Паскуа указанной суммы за два дня до вручения ордена… Но хватит ли заявлений Паскуа и Гайдамака для пересмотра дела?
«Шарль Паскуа объявил неизвестные ранее подробности, но ничего более существенного за этим так и не последовало», вздыхает один из бывших следователей. Кроме жалобы на Филиппа Курруа (Philippe Courroye) за «уничтожение, сокрытие и искажение улик». Ну и, конечно, растущего негодования бывшего министра внутренних дел.
— Сейчас вы скрываетесь от властей и при этом вас приговорили к шести годам тюрьмы. Не жалеете, что не явились в суд по делу Angolagate?
— Как французский гражданин я знаю, что совершил ошибку, отказавшись предстать перед правосудием своей страны. Но когда я вижу, что Шарля Паскуа приговорили к трем годам тюрьмы по обвинению в том, он предположительно получил деньги (о которых я ничего не знал) за вручение мне медали, я говорю себе, что, возможно поступил правильно. Я готов вернуться во Францию хоть сегодня вечером, но хочу, чтобы судили меня беспристрастно. Я следил из Москвы за ходом пресс-конференции Шарля Паскуа. Я видел, как он подал жалобу на Курруа по подозрению в том, что тот скрыл ряд документов. Это очень серьезные обвинения.
— Шарль Паскуа утверждает, что Жак Ширак и Доминик де Вильпен были в курсе вашего участия в освобождении захваченных в Боснии французских пилотов. Что вы можете сказать об этом?
— Шарль Паскуа прав. Они прекрасно знали обо всем, что я сделал! Существует немало доказательств. Сегодня я могу рассказать о том, как на самом деле происходило освобождение пилотов. Осенью 1995 года во Франции проводили активную антисербскую кампанию, чтобы оправдать французское военное присутствие в бывшей Югославии. Когда был сбит самолет с двумя пилотами, многие люди говорили, что летчики наверняка были убиты. Шарль Паскуа пригласил тогда меня на встречу в генеральный совет О-де-Сен в квартале Дефанс.
— Вы были знакомы с ним?
— В 80-х годах я был переводчиком при советских делегациях, которые приезжали в Париж. Именно тогда я и познакомился г-ном Паскуа. В своем кабинете в квартале Дефанс он попросил меня переговорить с российской стороной. Я вылетел в Москву и встретился там с главой ФСБ генералом Барсуковым. Для России было важно, чтобы сербов не считали врагами Франции. Генерал Барсуков дал мне в помощь полковника Кулиша, который уже бывал в бывшей Югославии, чтобы забрать тела погибших российских агентов. Он хорошо разбирался в ситуации в регионе. Русские согласились нам помочь, и я привез в Москву Жана-Шарля Маршиани (Jean-Charles Marchiani), где представил ему генерала Барсукова. Тем не менее, русским было нужно официальное подтверждение от Елисейского дворца.
— И каким же образом вы его получили?
— Шарль Паскуа встретился с Жаком Шираком. Но русские хотели прямого контакта с французским правительством, и в Елисейский дворец отправился представитель российских спецслужб в Париже генерал Зеленин. Из его доклада следует, что он встретился с Домиником де Вильпеном, чтобы объяснить ему, что мы были в состоянии сделать. Ничего невозможно было добиться без зеленого света от русских и президента республики.
— И затем?
— Я зафрахтовал за свой счет самолет до Белграда и снял два номера в отеле Intercontinental для себя и Жана-Шарля Маршиани. Полковник Кулиш разместился в российском посольстве. Именно он наладил контакт с сербами. Через два дня у меня состоялась встреча в старом госпитале. Ситуация осложнялась тем, что обоих пилотов удерживали в Боснии сербы-радикалы, на которых не имели особого влияния даже такие люди как Младич. Я рассказал обо всем Жану-Шарлю Маршиани, а тот в моем присутствии позвонил по специальному телефону Шарлю Паскуа. Может даже и в Елисейский дворец. Затем мне пришлось совершить несколько поездок. Я даже слетал из Белграда в Вену и обратно, чтобы снять там наличных.
— Во сколько вам это обошлось?
— По моим меркам немного. Около 500 000 долларов.
— Вернули ли вам эти деньги? Как насчет тех 900 000 франков, что были, по словам Шарля Паскуа, выделены из специальных фондов Елисейского дворца?
— Нет, я не получил ни сантима. Что же до денег, возможно, они потребовались Жану-Шарлю Маршиани для других поездок.
— Как вы получили орден «За заслуги»?
— Я никого ни о чем не просил. Жан-Шарль Маршиани предложил мне его, и я получил официальную бумагу о присуждении медали от руководства страны по личной квоте Жака Ширака. Письмо было датировано от 16 мая 1996 года и подписано директором секретариата президента Бертраном Ландрье (Bertrand Landrieu). Орден мне вручил 14 июля сам Жан-Шарль Маршиани, занимавший в то время пост префекта департамента Вар. Я и понятия не имел о том, Пьер Фалькон (Pierre Falcone) внес за два дня до этого значительную сумму в ассоциацию France-Afrique-Orient, вице-президентом которой был Паскуа. Просто абсурдно связывать эту награду с этой выплатой… Но в деле о продаже оружия в Анголу следователи собрали доказательства исключительно против меня. И не приняли во внимание никаких смягчающих обстоятельств.
— Например?
— Помимо освобождения двух пилотов я участвовал в освобождении четырех агентов Генерального управления внешней безопасности (Direction generale de la securite exterieure, DGSE), которые работали в Чечне под прикрытием гуманитарной операции и попали в плен. В DGSE запаниковали и обратились за помощью в Управление территориального контроля (Direction de surveillance du Territoire, DST). Я организовал освобождение этих четырех офицеров с шефом российской контрразведки генералом Зориным и бывшим замдиректором DST Раймоном Наром (Raymond Nart).
В то время Лионель Жоспен был премьер-министром, а Жак Ширак президентом республики. Русские не хотели иметь ничего общего с DGSE, которое внедрило к ним своих агентов через Грузию. Высшим чиновникам Франции пришлось таким образом поручиться, что делом занимались я и DST. Операция оказалась крайне сложной, были даже погибшие с российской стороны. За это я тоже никакой награды не просил. Благодаря мне шесть французских офицеров остались живы и смогли вернуться к своим семьям. Я же оказался в изгнании из-за сфабрикованного дела.
— Но вас же обвиняют в поставке оружия в Анголу…
— Не было никакой продажи оружия в Анголу через Францию. Я и Пьер Фалькон — граждане Анголы. Мы работали на ангольское правительство. Но не для того, чтобы продавать ему российское оружие в обмен на ангольскую нефть. Я также знаю, что Пьер Фалькон несколько раз встречался с Вильпеном. В Елисейском дворце все тоже были в курсе, как и утверждал Паскуа, указав на отчет DGSE…
Дело Angolagate было сфабриковано, чтобы помешать Паскуа принять участие в президентских выборах 2002 года. И этот замысел прекрасно удался. Если бы Паскуа стал кандидатом, то состоялся бы второй тур Ширак-Жоспен. И Жоспен вполне бы мог победить… Та же команда попробовала посадить в лужу и Николя Саркози, но эта операция закончилась полным провалом.
****
Шарль Паскуа: "Пусть Ширак возьмет на себя ответственность"
Французский суд вынес приговор по делу "Анголагейт". Среди осужденных — бывший глава МВД Франции, сенатор Шарль Паскуа, интервью с которым публикует Le Figaro. По словам Паскуа, он не боится тюрьмы, а состоявшийся процесс считает нелепым.
Он также призвал снять гриф секретности с документов о продаже оружия, к которым суд не имел доступа, а с этими документами "можно было бы доказать, что все знали о продаже оружия Анголе. Президент Республики, премьер-министр, министр финансов и министр обороны — все они точно были в курсе", — заявил он в беседе с корреспондентами издания. Речь идет о Франсуа Миттеране и Жаке Шираке и их премьер-министрах Эдуаре Балладюре и Алене Жюппе.
И хотя Балладюр заявляет, что ничего не знал о незаконной торговле оружием, на суде был представлен документ, свидетельствующий об обратном, отметил Паскуа.
"Отмена государственной тайны подтвердит, что Аркадий Гайдамак был агентом DST (французской контрразведки), и президент Республики об этом знал. В этом свете понятно значение Ордена Почета, врученного Гайдамаку за операцию в Боснии. Я не торговал влиянием. Я хочу, чтобы Ширак взял на себя ответственность. Чтобы признал, что он одобрил награждение Гайдамака", — сказал Паскуа, отметивший, что говорил об этом с Шираком в 2002 году, и тот сделал вид, будто ничего не знает. "Он меня совсем не убедил", — сказал Паскуа.[…]
Le Figaro, 29.10.2009, Перевод: Инопресса.Ру
