Криминальный интернационал Франции

Во Франции действует не менее 20 крупных криминальных, территориальных и этнических сообществ. Такие выводы содержались в секретном докладе Police Judiciaire (PJ, «Судебная полиция» — Управление в составе МВД страны, занимающееся борьбой с организованной преступностью), попавшем в руки журналистов Le Figaro в 2012 году. С тех пор в открытом доступе более свежей официальной информации о преступных синдикатах и кланах не появлялось. Тем не менее эксперты уверены, что ситуация в этой области лишь ухудшилась. На чем специализируются действующие на территории Франции гангстеры, как они взаимодействуют между собой и какие междоусобные войны ведут?


Марсель давно стал ареной разборок между враждующими группировками. Крупнейший торговый порт Франции и всего Средиземноморья служит главным перевалочным пунктом наркотрафика из Северной Африки и Латинской Америки в Европу. Цена контроля этой логистической цепочки — около 150 миллионов евро в год. Войну за эти денежные потоки ведут две основные марсельские банды: «Цыгане» и «Черные». В активную фазу конфликт вступил еще летом 2008-го, после убийства одного из клана «Черных», объединяющего выходцев с Коморских островов. Они заподозрили в причастности к этой расправе главарей «Цыган» — братьев Николя и Франсуа Бенглеров — и нанесли ответный удар. В январе 2009-го пятерых «цыган» расстреляли из автоматов: трое погибли, двое были тяжело ранены.

В 2012 году префект двух марсельских округов Самия Гали, где столкновения происходили особенно часто, не выдержала и публично обратилась к центральным властям страны с требованием провести в Марселе армейскую операцию для зачистки города от гангстеров. До этого не дошло, все вроде бы затихло. Однако затем спираль бандитского противостояния раскрутилась вновь.

О перестрелках сообщают почти каждую неделю. Согласно полицейским данным, жертвами этой войны только в нынешнем году стали более 20 человек, столько же получили ранения. Причем разборки и убийства проводятся нарочито демонстративно — с погонями и очередями из автоматов. Как утверждают полицейские источники, применение «калашниковых» считается среди марсельских бандитов хорошим тоном.


Хотя во Франции действует один из самых жестких в Европе законов об обороте оружия, достать автомат, если знать где, — не проблема. Бандитов вооружают в основном албанские и сербские криминальные группировки. После войны в Югославии бесхозными оказались сотни тысяч, если не миллионы стволов, растасканные с армейских складов. Норма прибыли в этом бизнесе доходит до 500 процентов. В балканских странах «калашников» китайского производства стоит 450 евро, во Франции он продается уже за 2,5 тысячи. Кстати, именно албанцы, как считают следователи, продали через немецкого посредника автоматы террористам, совершившим теракты в Париже в ноябре 2015 года.

У албанского криминалитета вообще широкий профиль: угон престижных автомобилей, контрабанда сигарет, подделка документов, подпольные бордели, рэкет, наркотики. Албанским бандам удалось выйти на французский и общеевропейский криминальный «рынок» благодаря двум обстоятельствам. Во-первых, как говорят полицейские, это особая жестокость — албанцы расстреливали конкурентов или потенциальных противников по любому поводу и без него, просто для устрашения. Во-вторых, они заручились поддержкой итальянских коллег из небезызвестной «Ндрангеты», давно закрепившихся на французском Лазурном Берегу и в других южных регионах Франции.


Долгое время на острове процветал «Корсиканский союз», Unione Corse — мафиозная структура, объединявшая все местные группировки. Основной бизнес — транспортировка героина в Нью-Йорк. Однако этот канал был перекрыт, и союз распался на несколько банд. Север контролирует преступное сообщество с романтическим названием «Морской бриз» (по названию кафе, облюбованного главарями в городе Бастия). На юге острова хозяйничает группировка «Маленький бар» (есть такое заведение в городе Аяччо).

Занимались рэкетом, грабежами, контрабандой. Гастролировали в материковой части Франции, совершая налеты и другие преступления. Корсиканцев также нанимали их коллеги с «большой земли» как киллеров.

Между собой корсиканские кланы вели настоящую войну. В период очередного обострения в середине 2000-х в перестрелках погибли более 100 человек с обеих сторон. Впрочем, просто застрелить противника тут не считалось большой доблестью. Ценился изысканный подход к выполнению задачи. В частности, ритуал под названием «автомобильное барбекю»: уже убитого врага укладывали в багажник, а машину поджигали.

Всего за 30 лет жертвами корсиканских криминальных войн стали более 370 человек, в том числе чиновники, полицейские и простые граждане, оказавшиеся не в то время не в том месте.

В 2012 году война кланов достигла такого размаха, что в ситуацию вмешался премьер-министр страны Жан-Марк Эро. Он заявил, что уровень насилия на острове находится на недопустимом уровне, и распорядился усилить борьбу с организованной преступностью. Острую фазу противостояния удалось погасить, но разборки с применением оружия периодически случаются на острове до сих пор.

Впрочем, изменился и характер деятельности местных ОПГ. Теперь они специализируются на более тихих, но весьма доходных статьях криминального бизнеса: отмывании денег, махинациях с недвижимостью (в том числе за границей), подпольных тотализаторах. Есть данные, что корсиканцы хорошо вложились в букмекерские конторы и могут влиять на исход проводимых во Франции спортивных соревнований.


По оценкам Police Judiciaire, азиатские, в основном китайские группировки отличаются наибольшей скрытностью. Вести агентурную работу против этих сообществ практически невозможно: в их структуры никто не сможет внедриться. Однако отрывочные данные, которые все-таки доходят до полиции, свидетельствуют, что основной бизнес китайских группировок во Франции — подпольные публичные дома, замаскированные под массажные салоны.

Подобные заведения процветают в Париже и других крупных городах. За нарушение миграционного режима работниц этих притонов не привлечешь — азиатки легализуются, вступая в фиктивные браки с пожилыми французами. Пенсионер получает деньги, а «массажистка» — вид на жительство и, впоследствии, гражданство. Другой весьма доходный бизнес китайцев — производство или контрабанда контрафактной продукции, которая сбывается в крупных туристических центрах.


Французские власти отдельно выделяют «русскоговорящую мафию». Этим термином обозначаются все группировки из эмигрантов с постсоветского пространства. Среди них особо опасной считается грузинская мафия. Выходцы из этой страны перенесли на французскую почву строгую иерархическую структуру преступных сообществ, создали разветвленную сеть филиалов в крупных городах, отметились кровавыми разборками. В частности, в 2011 году в Ницце грузинские боевики расстреляли представителей армянской и чеченской диаспор, которые также вели там преступный бизнес.

Грузинские группировки заняты в основном мошенничеством (продажа автомобилей со скрученным пробегом), рэкетом (дань взимают прежде всего с соотечественников-предпринимателей), не гнушаются грабежами и кражами. Вырученные деньги вкладываются в недвижимость и инвестируются во вполне легальные компании.

Аналитический департамент Police Judiciaire констатировал в прошлом году рост количества и активизацию деятельности целого набора других этнических группировок: румынских, болгарских, из стран Прибалтики, африканских, латиноамериканских и так далее. Не сидят сложа руки и доморощенные банды. Так, всплеск насилия в последние месяцы отмечен на севере Парижа, где столкнулись две арабские группировки.

При этом на протяжении многих лет власти страны избегают называть преступные сообщества «мафией» (за исключением корсиканцев) и говорят об отсутствии в стране собственно французской организованной преступности. Возможно, это и так. Зато с успехом действует настоящий криминальный интернационал.

Михаил Куракин