Владимир Путин окружает и разобщает Европу

Российская пропаганда, восходящая к царским и советским временам, зачастую утверждает, что западные державы окружают Россию, вынуждая Москву быть враждебной против своей воли. Россия — извечная жертва агрессивных иностранных держав, пытающихся держать Москву запертой в степи и (в худшем случае) обосноваться в Кремле. Несомненно, в прошлом Россия неоднократно подвергалась вторжению: монгольские орды, Наполеон и Гитлер пытались распространить на нее свою власть. Но сегодня заявления о возможном повторении подобных вторжений со стороны западных соседей России звучат неубедительно. Контроль над российскими территориями не интересует ни Европу, ни США. На самом деле именно Россия сумела расширить свою сферу влияния по фронту от Балтики до Средиземного моря и разворачивает свое военное присутствие в Арктике и Атлантике. Это Европа находится в окружении России — а не наоборот.

Россия заявляет, что находится в осаде, устроенной Западом. Враждебность Запада, согласно ее утверждениям, выражается в том, что НАТО принимает в свои ряды новые страны, среди которых Черногория, вступившая в альянс в 2017 году. В том, что США и ЕС поддержали различные «цветные революции», которые вспыхнули в ряде стран от Украины до Северной Африки и Ближнего Востока, а также в том, что под руководством США ведутся войны на Ближнем Востоке. В своем выступлении в 2019 году начальник Генштаба вооруженных сил России генерал Валерий Герасимов обвинил США в том, что они продолжают «курс на расширение системы военного присутствия непосредственно у границ России». Такая западная политика взятия в кольцо якобы вынуждает Москву отбиваться, чтобы разрушить «троянского коня» цветных революций и блокировать различные военные наступления, якобы направленные против России.

Заявление об окружении Западом и взятии в кольцо вполне оправдывает неоимперскую политику Путина. Войны России в Грузии (в 2008 году) и на Украине (которая продолжается с 2014 года), ее поддержка Башара Асада в Сирии и различные формы политической войны, которую она ведет в Европе и США, считаются действиями в ответ на последовательное наступление Запада. Словом, западные державы во главе с США вновь пробуждают чувство крайней незащищенности в России, постоянно опасающейся очередного монгольского вторжения с Востока или нового Наполеона или Гитлера, вторгающегося вглубь московских земель с Запада. Эти заявления повторяют на Западе те, кто выступает против расширения НАТО, против взаимодействия Америки со странами Центральной Европы или вмешательства в конфликт во всем ближневосточном регионе, а также против любой политики, направленной на то, чтобы заставить Россию расплачиваться за свои недостойные действия. С этой точки зрения Россия агрессивна, потому что такой ее сделали мы.

Однако геополитическая карта говорит совсем о другом. Доводы о том, что Россия находится «в кольце», не просто глубоко ошибочны и фактически неверны (начиная с неверного представления о НАТО как о наступательном альянсе), в них совершенно не учитываются основные события последних нескольких лет.

Вдоль восточной границы Европы, от Балтики до Черного моря, Россия имеет значительное военное присутствие и продемонстрировала свою готовность вторгаться на территории и контролировать их (например, Южная Осетия в Грузии, Крым и восточная Украина). Она укрепилась в Сирии, чтобы оказывать поддержку Асаду, вновь получив возможность оказывать влияние на Ближнем Востоке, которой у нее не было с конца 1970-х годов. Она развивает своего рода партнерство с Турцией Эрдогана, убедив ее купить зенитные ракетные системы С-400 и тем самым сделав эту страну еще менее надежным союзником США. Она построила или модернизировала семь военных баз в Арктическом регионе, получив контроль над одной из ключевых судоходных артерий между Европой и Азией, которая, по оценкам, позволяет на 40% сократить время в пути, по сравнению с использованием судоходным маршрутом через Суэцкий канал. В конце 2019 года Россия неожиданно показала свою силу, выведя в Северную Атлантику десять подводных лодок, продемонстрировав потенциал, который был скрыт и ждал своего часа со времен минувшей холодной войны. А в последние месяцы она активизировала свое участие в запутанной войне в Ливии, став ключевым игроком — в прямой конкуренции с Турцией — в политических взаимоотношениях в этом средиземноморском регионе.

В результате этих действий России Европа сейчас сталкивается с постоянным давлением вдоль территории, которая полумесяцем проходит от Балтики до Средиземного моря, а также со скрытой военной угрозой со стороны Северной Атлантики и Арктики. Само по себе существование внешней зоны нестабильности на границах Евросоюза и НАТО не является чем-то новым. Войны на Ближнем Востоке и в Северной Африке, а также уязвимость государств, расположенных между НАТО (и ЕС) и Россией, обусловлены многими давними причинами, и эти внутренние и региональные взаимоотношения отличаются друг от друга и разворачиваются своими собственными темпами и в соответствии со своей логикой. Например, у войны в Ливии, есть свои причины и свое развитие событий, которые отличаются от причин и развития, например, вторжения России на Украину или конфликта в Сирии.

Однако за последние несколько лет вмешательство России в эти регионы придало геополитическую сплоченность тому, что раньше представляло собой отдельные зоны нестабильности. Россия сегодня является центральным игроком на всем протяжении этой нестабильной границы. Европейская безопасность все чаще находится во власти России, и не только вдоль напряженной, но и географически ограниченной центрально-европейской границы, которая исторически отделяла «старую, классическую» Европу от имперских устремлений Москвы в сторону Запада.

Это огромный успех для Москвы, в котором значительной степени виновата администрация Обамы, стремившаяся «перезагрузить» отношения с Россией и превратить эту реваншистскую державу в прогрессивное сообщество «ответственных стран». На Украине администрация Обамы отказалась противостоять вторжению России и не предоставила украинской армии летальное оборонительное оружие. В Сирии Обама так и не предпринял конкретных действий в ответ на пересечение «красной черты», которую неоднократно пересекал Асад, применявший химическое оружие против собственного населения, поскольку Вашингтон демонстрировал нежелание противостоять ни ему, ни его иранским и российским пособникам. В Ливии США постыдным образом манипулировали, осуществляли «теневое лидерство» — знаменитый эвфемизм, обозначавший американскую политику отречения от лидерства. И, в более широком смысле, из-за поддержки арабской весны без твердого намерения управлять развитием этих событий и результатами США приобрели репутацию безответственного зачинщика переворота. Поэтому Россия получила возможность предложить свои услуги воюющим авторитарным режимам, например в Сирии, чтобы восстановить порядок и сохранить преемственность. Неожиданным, но теперь уже реальным результатом стало геополитическое окружение Европы Россией.

Теперь Россия может оказывать определенное влияние на поток мигрантов из Сирии и Северной Африки (через Ливию), в любой момент беспрепятственно усугубляя проблему, которая не дает покоя европейским политическим лидерам на протяжении последних нескольких лет. Например, поощряя дальнейшее насилие со стороны режима Асада, Россия способствует бегству тысяч людей из Сирии, давая ей возможность шантажировать Европу, используя тактику, аналогичную той, что взяла на вооружение Турция. Подход предельно прост — угрожать наводнением Европы мигрантами (через Грецию теми, кто прибывает из Сирии, через Италию теми, кто прибывает из Ливии), чтобы извлечь какую-то выгоду, такую как деньги (как это делает Турция) или экономическая и политическая поддержка (чего, похоже, хочет Россия) в обмен на закрытие европейских границ. Учитывая демографическое давление со стороны стран Африки, расположенных к югу от Сахары, государство, имеющее возможность регулировать миграционные потоки, направляющиеся в Европу, обладает долгосрочным влиянием на безопасность и внутреннюю политику большей части европейского континента. Именно в качестве такой державой и позиционирует себя Россия, одновременно сохраняя военное давление на восточные границы Европы. На Украине Россия продолжает вести войну и оккупировать Крым. А в ходе проводимых Москвой военных учений регулярно отрабатываются наступательные действия против европейских соседей России.

Чтобы справиться с таким геополитическим окружением, европейские государства все чаще проводят раздельную политику. Президент Франции Макрон, никогда не испытывающий недостатка в грандиозных идеях, возглавляет кампанию, направленную на то, чтобы «открыть двери» Путину, и на «нормализацию отношений». Более практичная Германия пытается «усидеть на двух стульях», оставляя в силе энергетические контракты с Москвой и при этом не желая следовать явно пророссийской политике французов. Что же касается Италии, страны, больше всех пострадавшей от вторжения России в Ливию, откуда на ее территорию прибывает большинство мигрантов, крайне недовольна двумя другими европейскими державами, и в частности Францией. Дело в том, что в ливийской войне Париж с Москвой поддерживают оппозицию, а Италия с Турцией поддерживают правительство, признанное ООН. Но, в конечном счете, Италия, более заинтересованная в прекращении притока мигрантов, чем в конкуренции за природные ресурсы в Ливии, скорее всего, поддержит мягкий подход к России. Члены ЕС и НАТО из числа стран Центральной Европы в лучшем случае озадачены, а в худшем — глубоко обеспокоены дружественным отношением своих западных союзников к России. И из различных разногласий внутри Европы это лишь одно, связанное с Россией.

И путей преодоления этих растущих разногласий у Европы нет. Евросоюз — это сложная, но хрупкая и неэффективная политическая конструкция, которая в условиях геополитической конкуренции с всегда готовой идти на риск имперской Россией, стремящейся расширить свое влияние на европейском континенте, не способна достичь стратегической согласованности между своими членами. У Евросоюза нет никакого продуманного и эффективного ответа на присутствие России в Ливии, Сирии или в Восточном Средиземноморье, на российскую оккупацию Крыма и восточной Украины, на дипломатию Москвы, привлекающую европейских лидеров обещаниями мира, стабильности и экономического взаимодействия. Разумеется, возобновляются попытки активизировать политику безопасности ЕС с помощью различных инициатив (таких как постоянное структурированное сотрудничество в области обороны, Европейский оборонный фонд и «Согласованный ежегодный обзор по вопросам обороны), направленных на расширение и развитие военного сотрудничества внутри ЕС. Но эти усилия зачастую создают впечатление, что ЕС стремится к «стратегической автономии» от США, а не к устранению угроз безопасности вокруг своих границ.

При этом независимо от того, сколько дополнительных шагов для согласования действий будут предпринимать ЕС или даже НАТО, суровая правда заключается в том, что лишь немногие европейские государства готовы серьезно относиться к безопасности, выделяя необходимые ресурсы и собирая в кулак государственную волю для соперничества с Россией. Военный потенциал большинства европейских государств по-прежнему невелик. Опасения, что повышение мощи европейских государств будет представлять угрозу для России, усугубляя и без того напряженные отношения, неуместны. Мощная в военном отношении Эстония или Польша не вторгнутся в Россию, а значительный европейский военный контингент в Средиземноморском бассейне не может представлять угрозу для Москвы. В более широком смысле цель увеличения военного потенциала европейских стран будет заключаться не в том, чтобы противостоять российским силам непосредственно в каждой стране, где те присутствуют, а скорее в том, чтобы иметь возможность стабилизировать обстановку в Северной Африке и некоторых районах Ближнего Востока. И при этом повысить эффективность средств сдерживания на восточной границе Европы. Действуя таким образом, Европа могла бы исключить некоторые возможности, которые Россия использовала для того, чтобы вмешиваться в дела ряда слабых и разобщенных государств.

Сильная, сплоченная Европа, пусть даже и охваченная антиамериканскими настроениями, была бы предпочтительнее, чем сегодняшняя слабая Европа, которая проводит политику умиротворения в отношении России и допускает экономическое проникновение Китая на свою территорию. Сильная, сплоченная Европа вполне могла бы сохранить спокойствие на континенте и предотвратить дальнейшие действия русских с целью взять Европу в кольцо. Европа, которая защищает себя и излучает стабильность, была бы желательным геополитическим шагом вперед. Но нет никаких признаков того, что это произойдет. Европа не может добиться «внутреннего» стратегического единства. Собственное стремление ЕС к «стратегической автономии» обусловлено не столько оценкой общей угрозы, сколько неприязнью к Вашингтону как защитнику Запада в сочетании с особым презрением к администрации Трампа.

Вместо того чтобы объединить Европу, Россия окружает континент и тем самым разделяет и разобщает его. Более того, Европа постепенно будет все более разобщенной в результате разногласий между странами, которые стремятся к примирению с Россией (например, Франция), и странами, которые стремятся пресечь ее охватывающий со всех сторон экспансионизм (например, Польша, Прибалтика). Оценка угрозы разными странами будет отличаться с учетом их географической близости к России и, следовательно, их незащищенности перед российским военным нападением, их зависимости от российских поставок энергоносителей или их надежд на то, что Россия может остановить поток мигрантов. Некоторые европейские страны предпочтут противостоять России и сдерживать ее, чтобы защитить свой политический суверенитет и территориальную целостность. Другие же будут видеть в России благодетеля, поставщика необходимых природных ресурсов или гаранта стабильности в Северной Африке и на Ближнем Востоке. Это не предсказание будущего сценария, а описание сегодняшнего положения дел и расстановки сил. Единой европейской политической воли заставить Россию платить по счетам и выработать согласованную стратегию сдерживания дальнейшей экспансии России нет. И никогда не будет.

В такой обстановке возникают большие возможности для лидерства США. Поскольку Европа и ее институты не могут разрешить глубокие разногласия на континенте, способность США определять развитие событий в Европе будет только увеличиваться, если они решат использовать эту способность. Единственной силой, способной замедлить продолжающееся окружение Европы Россией, являются США. Они могут это сделать отчасти посредством своего лидерства в НАТО, но отчасти самостоятельно — с группой отдельных заинтересованных союзников. Поэтому США могут ограничить некоторые внутриевропейские разногласия, устранив источник нестабильности и смягчив последствия геополитического окружения Европы Россией. Именно эта логика во многом определяла трансатлантические взаимоотношения в прошлом веке: благодаря защите, обеспеченной под руководством США, Европа обрела уверенность и стала единой. Нет никаких признаков того, что условия резко изменились и что эта логика уже неактуальна.

За последние несколько лет США уделяют больше внимания Китаю как своему главному серьезному конкуренту, теряя при этом интерес к Ближнему Востоку и Восточному Средиземноморью. Пока сложно понять, целесообразна ли такая переориентация, ведущая к уходу с Ближнего Востока, но пока эта тенденция, ориентированная в первую очередь на Китай, является реальностью. Поэтому наиболее вероятным исходом в ближайшее время станет то, что США в конечном итоге укрепят свои отношения с европейскими союзниками, которые готовы соперничать с Россией и Китаем, создав в западном альянсе различные уровни. Некоторые европейские союзники, если они решат присоединиться к США в этом более серьезном геополитическом соперничестве, просто станут более близкими союзниками США, чем другие. Другими словами, США не могут полагаться на «западный альянс», но должны полагаться на конкретных западных союзников, которые будут поддерживать безопасность и стабильность на континенте.

США не уходят из Европы, и на самом деле, несмотря на вновь звучащие заявления изоляционистов, у них нет таких намерений. Напротив, нынешняя американская администрация активно конкурирует с враждебными Западу державами и возглавляет усилия по сдерживанию действий России, пытающейся окружить Европу и изолировать ее в разных регионах — от Сирии до Северной Атлантики. Европа и более широкий Атлантический регион, свободный от господства и влияния враждебной державы — это необходимое условие безопасности Соединенных Штатов, и этот принцип глубоко укоренился в американской большой стратегии. Но ни одна будущая американская администрация не будет обращать внимание на европейские государства, которые слабы, не уверены в себе и, в конечном счете, безропотно принимают свое континентальное окружение Россией. То, что необходимо стратегически, для президента США может стать политически неприемлемым. Кольцо, которым Россия будет окружать Европу, станет более четким и прочным, что даст кремлевским оккупантам возможность оказывать огромное влияние на континент.

В конечном счете, руководствуясь своим стремлением быть главной силой, определяющей европейскую политику, Москва сама по себе не остановится в свих попытках окружить Европу. Европейским государствам придется сделать выбор. Они могут либо оказаться во власти слабой, но агрессивной России, либо противостоять стремлению Москвы окружить Европу. Первый вариант — это реализация нынешней грандиозной риторики ЕС, выступающей за «стратегическую автономию», и политики, которую проводят ключевые страны Европы с тем, чтобы умиротворить Россию и сделать шаг навстречу ей. Для реализации второго варианта (противостоять российской мощи) потребуются гораздо более тесные отношения с США — и хотя бы пауза в настойчивых заявлениях многих европейских лидеров о том, что Вашингтон представляет собой угрозу, сопоставимую с угрозой, исходящей от Москвы и Пекина.