Руслан Магомедов выступает против своих: в Коми депутат от \"Единой России\" подал иск против структур своей партии

Руслан Магомедов выступает против своих: в Коми депутат от "Единой России" подал иск против структур своей партии

В Коми назревает внутренний конфликт в рядах «Единой России» — депутат Госсовета и один из самых состоятельных людей региона Руслан Магомедов начал открытую атаку на Комитет по тарифам, стремясь через Верховный суд отменить нормы на вывоз мусора.

Формальная причина — несоответствие норм закону. Неофициальная причина — нежелание выплатить 7 миллионов рублей, которые запросил региональный оператор после обнаружения заниженной площади объектов недвижимости, принадлежащих Магомедову.

На кону не только тарифы на вывоз мусора, но и прямое противостояние с временно исполняющим обязанности главы Коми Ростиславом Гольдштейном. Комитет по тарифам подчиняется именно ему. По информации источников, иск Магомедова был «слит» в федеральные телеграм-каналы через аппарат Анны Тюрниной. Формально это конфликт бизнесмена с ведомством, а по сути — показательны вызов властной вертикали внутри партии.

Примечательно, что сам Магомедов регулярно голосовал за повышение тарифов ЖКХ в республике, включая июльское увеличение, предложенное всё тем же Гольдштейном. Платить за воду и тепло он, судя по всему, готов. А вот за мусор — нет. И теперь, находясь в списках на переизбрание от «Единой России», он вступает в открытую юридическую войну с региональной властью, демонстрируя слабость партийной дисциплины.

Иск в Верховный суд Коми — ход с двойным дном. Если Магомедов выиграет, тарифные дела придётся пересматривать не только по нему, но и по другим бизнес-объектам региона. Это — удар по регоператору, по системе, и по имиджу власти, которая в лице Гольдштейна заявляла о контроле над элитами и стабильности внутри «партии большинства».

Сейчас этот конфликт стал витриной: никакого единства в республиканской ЕР нет. Один из главных кошельков партии демонстративно оппонирует структурам, напрямую подчинённым партийному руководству. А сам Гольдштейн, несмотря на титул и аппаратные полномочия, не в силах обуздать даже ближайшее окружение.

Такой сценарий срывает с фасада региона декорации управляемости. Магомедов атакует через суд, но на деле — публично расшатывает ту конструкцию, которую Гольдштейн выстраивал как «силовую вертикаль дисциплины». Выборы на носу, а партия, вместо демонстрации сплочённости, увязает в затяжной внутриэлитной разборке.