Сети сбыта каптагона на территории стран Ближнего Востока продолжают существовать и адаптироваться после падения Асада
23.09.2025 01:10
Временное правительство Сирии наращивает усилия по борьбе с производством каптагона — нелегального синтетического стимулятора, который активно производился при содействии режима Башара Асада до его краха в декабре.
Однако производство и торговля этим наркотиком продолжаются, особенно в тех районах Сирии, которые ещё не перешли под контроль новой администрации.
В июне новый министр внутренних дел Сирии заявил в эфире государственного телевидения, что его правительство полностью ликвидировало производство наркотика каптагон.
«Мы можем сказать, что в Сирии больше не осталось ни одной фабрики, производящей каптагон», — заявил министр Анас Хатаб.
Однако за этим заявлением последовала серия громких изъятий как таблеток каптагона, так и компонентов для их производства — включая 500 килограммов прекурсоров, обнаруженных в начале месяца под Дамаском. Это вызвало сомнения в том, действительно ли подпольная индустрия, процветавшая при поддержке режима диктатора Башара Асада, была уничтожена или же просто ушла глубже в тень в регионах страны, неподконтрольных переходному правительству.
До падения режима Асада в декабре прошлого года США и Великобритания ввели санкции против высокопоставленных чиновников, обогащавшихся за счет производства и торговли каптагоном, а также против связанных с «Хезболлой» иранских ополченцев, «ответственных за его распространение по Ближнему Востоку». (Режим Асада отрицал обвинения в производстве и продаже каптагона.)
Международные эксперты и агентства по контролю за наркотиками отмечают, что хотя крупное государственное производство каптагона в Сирии рухнуло, небольшие мобильные лаборатории всё ещё действуют. Кроме того, торговцы начинают вывозить производство и запасы наркотика из Сирии в соседние страны, где уже давно существуют устойчивые рынки сбыта.
«В Сирии по-прежнему есть небольшие группы, которые перемещаются, разворачивают мобильные лаборатории и производят наркотик, особенно на юге, где влияние центрального правительства слабее», — сказал Николас Кроли, глава базирующейся в Швейцарии консалтинговой компании FrontLine Advisory и соавтор прошлогоднего отчёта о каптагоне. По его словам, такие «мастерские» всегда испытывали трудности с удовлетворением спроса.
Каптагон особенно популярен на Ближнем Востоке, прежде всего в странах Персидского залива, таких как Саудовская Аравия. В 2021 году эксперты оценили его ежегодную потенциальную уличную стоимость минимум в 5,7 миллиарда долларов. Его распространение создаёт серьёзный вызов для правоохранительных органов региона, так как бедность, социальная нестабильность и войны формируют готовые рынки для наркотика и открывают возможности для торговцев.
Каролин Роуз, руководитель проекта по изучению торговли каптагоном в вашингтонском аналитическом центре New Lines Institute, рассказала OCCRP, что «сразу после падения режима временное правительство избрало простую стратегию борьбы с наркотиками — перехват и публичное разоблачение. Оно захватывало самые крупные и заметные объекты производства каптагона, тесно связанные с режимом (ими управляли люди, которые бежали и оставили фабрики без присмотра), и приглашало журналистов для широкого освещения».
Сейчас, по словам Роуз, у новой администрации более сложная задача — ликвидация мелких и средних остатков сети, которые либо напрямую были связаны с режимом, либо служили его каналами. Она отметила, что новое правительство «сталкивается с вызовом нынешнего теневого рынка», поскольку у него меньше возможностей для контроля и «недостаточно рычагов для привлечения на свою сторону общин на сирийском побережье и приграничных территориях — традиционных центров торговли каптагоном». Порты и границы, находившиеся под контролем прежнего режима, стали узловыми точками наркобизнеса благодаря слабой системе безопасности.
В июне представитель Главного управления по борьбе с наркотиками, подразделения сирийского МВД, сообщил партнёру OCCRP — организации ARIJ, что сирийские власти после падения режима перехватили 16 партий наркотиков, предназначенных для соседних стран, и ликвидировали более 10 крупных лабораторий и мелких мастерских.
Абдельхай сообщил, что большинство лабораторий находились в районах, связанных с Четвёртой дивизией — одним из самых влиятельных военных подразделений режима Асада, которое в 2020 году оказалось под санкциями США за участие в нелегальных схемах получения дохода, включая производство и распространение каптагона. «Мы также ликвидировали более одной лаборатории на сирийско-ливанской границе и в прибрежных районах», — добавил он.
12 апреля сирийские власти объявили о рейде на склад в Латакии, главном порту страны на Средиземном море. Там были обнаружены 5 тысяч железных балок, внутри которых спрятали около 4 миллионов таблеток каптагона, готовых к экспорту. Это стало крупнейшей партией, изъятой после свержения Асада. В последующие недели власти сообщили о ликвидации фабрики каптагона в Хомсе, недалеко от сирийско-ливанской границы, и изъятии ещё 4 миллионов таблеток в районе Латакии.
Министерство внутренних дел также сообщило о конфискации 500 кг прекурсоров для производства наркотика, спрятанных в контейнерах с продуктами, а также крупной партии таблеток возле Дамаска в этом месяце. Этому предшествовало изъятие сотен тысяч таблеток в Алеппо и Дераа месяцем ранее.
Серия громких рейдов совпала с призывами военных и представителей переходного правительства к международному сообществу усилить поддержку в борьбе с сетями каптагона. По данным базирующегося в Дамаске издания Syria Report, бригадный генерал Халед Ид, директор департамента по борьбе с наркотиками МВД, заявил на ежегодной конференции по торговле каптагоном в августе:«Мы пока не получили никакой реальной помощи или поддержки. Есть определённая координация и обмен информацией, мы также участвовали в курсах подготовки в некоторых странах. Обещаний много, но санкции остаются серьёзным препятствием».
Распространение каптагона в регионе
По данным New Lines Institute, несмотря на изъятие крупных партий таблеток в Сирии, технические знания для производства наркотика и перемещения лабораторий не исчезли.
Существующая инфраструктура в соседних странах также может быть расширена, чтобы компенсировать неослабевающий спрос на этот наркотик.
Согласно последнему Всемирному докладу о наркотиках Управления ООН по наркотикам и преступности (UNODC), «несколько крупных изъятий в конце 2024 и начале 2025 года в соседних странах, таких как Ирак и Иордания, а также в Саудовской Аравии, указывают на продолжающееся использование устоявшихся маршрутов контрабанды».
Президент Иорданского общества по борьбе с наркотиками доктор Муса Дауд Аль-Тарифи рассказал OCCRP, что в Иордании «хотя доступность снизилась [после падения режима в Сирии], определённые объёмы всё ещё поступают, что говорит о продолжении производства и хранения в том или ином виде».
Он добавил, что «частично снижение потребления каптагона можно объяснить переходом пользователей на другие вещества — такие как кристаллический метамфетамин, синтетические каннабиноиды (“Джокер”) или неправомерное использование рецептурных препаратов. Эти альтернативы всё чаще встречаются в некоторых сообществах из-за лёгкого доступа или местного производства».
В пригородах Бейрута 28-летний автомеханик, пристрастившийся к каптагону после того, как начал принимать его, чтобы не засыпать на работе, рассказал, что таблетки «стали немного труднее доступны» и подорожали, но всё ещё широко распространены.
«Раньше можно было купить таблетку за 2–3 доллара, — объяснил он на условиях анонимности из-за социальной стигмы. — Сейчас некоторые продают за 5 или даже 7 долларов в зависимости от вида. Если хочешь гарантию качества, придётся платить больше. Каптагон всё ещё доступен, это не редкость. Главное — знать, кто надёжный продавец, а кто мошенник».
Эксперты сейчас задаются вопросом, возродится ли массовое производство наркотика под новыми покровителями. «Мы пока не знаем, у кого достаточно силы, воли и возможностей, чтобы вернуться в этот бизнес», — сказал Николас Кроли.
«Здесь остаётся много неопределённости, — отметила в интервью UN News в июне Анжела Ме, руководитель отдела исследований и анализа UNODC. — Мы видим большие партии, которые отправляются из Сирии, например, через Иорданию. Вероятно, ещё существуют запасы вещества, которые вывозят, но мы наблюдаем за тем, куда может сместиться производство».
Каролин Роуз и её коллеги весь прошлый год били тревогу из-за расширения и диверсификации производства каптагона, «приближающегося к конечным рынкам или важным транзитным узлам в Европе, чтобы повысить устойчивость к перехватам и увеличить доходность», сказала она, добавив, что распространение производств в другие страны не является новым явлением.
По её словам, в прошлом году лаборатории по производству каптагона были выявлены в Ливане, Египте, Турции, Кувейте и даже в Германии, а в Ираке производство расширилось на север страны.
В 2024 году UNODC зафиксировало ликвидацию лаборатории по производству метамфетамина и каптагона в иракской курдской провинции Сулеймания, а годом ранее — попытки создания производств каптагона в южных провинциях Ирака.
В мае ливанские власти разоблачили подпольную лабораторию по производству каптагона в районе Хермель, недалеко от сирийской границы, после того как в апреле был перехвачен грузовик с оборудованием для изготовления наркотика.
Этим летом власти Йемена, признанного на международном уровне правительства, объявили о перехвате более 1,5 миллиона таблеток каптагона, отправленных из контролируемой хуситами Саны в Саудовскую Аравию, где сосредоточен основной рынок сбыта этого наркотика, сообщает Европейское агентство по наркотикам.
Генерал-майор Мутаххар Аль-Шуаиби, глава полиции йеменского портового города Аден, обвинил хуситов в создании фабрики каптагона в регионе Аль-Махвит на севере Йемена, «по образцу фабрики, которая была в Сирии», добавив, что Йемен сейчас используется как транзитная зона для поставок каптагона в Саудовскую Аравию.
