Белковский в роли "Гоблина"

Наиболее известным переводчиком в России является, пожалуй, бывший питерский опер Дмитрий Пучков («Гоблин»), ставший культовой фигурой после серии смешных «транслейтов» известных фильмов. «Гоблин» жестоко стебается над блокбастерами, а его чёрный юмор и откровенность по части крепких выражений давно уже стали легендой. Говорят, что переводы «Гоблина» заказывают уже после того, как популярность картины снизилась, но продюсерам и распространителям требуется поддержать нужный уровень продаж видео- и CD-продукции.

Удивительно, но подобные «Гоблину» фигуры существуют и в других сферах деятельности, где на них тоже есть спрос, подогреваемый нужными продюсерами. Стать такого рода «толмачами», после некоторых усилий и «ломок», могут , от отчаянья, некоторые профессионально несостоявшиеся люди. К примеру, в теле- и радио-журналистике таким персонажем давно стал заикающийся и мекающий Евгений Киселев, а в политике, к примеру, Григорий Явлинский и Валерия Новодворская.

Есть такой «переводчик» и в среде политтехнологов. Это, конечно же, Станислав Белковский. С питерским «коллегой» у него есть, несомненно, одна общая черта – умение зарабатывать деньги, неся всякую бредятину. Но если Пучков вполне себе осознаёт (да особо и не скрывает), что его смешные тексты есть чушь несусветная, то Белковский, несмотря на все более очевидные провалы собственных прогнозов, судя по всему свято верит в то, что он сам «напереводил» для заинтересованной публики.

Впрочем, профессиональные ошибки в «полит-переводах» весьма типичны.

Ошибка первая — перевод «слово в слово» (то, что у профессионалов называется «калька»). Этим, правда, грешат в основном неопытные переводчики. Помнится, в своё время была весьма популярна компьютерная игра «Старкрафт». Так вот, наши «умельцы» при переводе умудрились обозвать персонажа по имени «Overmind» («Сверхразум») – как бы вы думали? – «Надмозгом»! (тот самый дословный, «калькированный» перевод). Лет с тех пор прошло немало, но дело «надмозгов» живёт и побеждает, в том числе и в политтехнологических кругах. Произошла, скажем, на Украине «оранжевая революция», и Белковский линейно утверждает, что у нас-де будет всё тоже самое. Поддерживали боевики УНА-УНСО Ющенко – значит, и в России доморощенные нацики «на ура» согласятся стать «оранжевыми». То, что в реальности украинский национализм лишь ширма, а всё определяют деньги международных спонсоров – это уже «перевод творческий», которого Стас принципиально старается избегать (ещё бы: заказчик «из-за бугра» ведь велит, чтоб «слово в слово»!).

Ошибка вторая – домысливание. Когда переводчик не понимает, о чём идёт речь, то ему иногда приходится самому по смыслу, «контексту» угадывать, что может скрываться за той или иной мудрёной фразой. Происходит нечто за Кремлёвской стеной – узнать бы, да ведь не говорит никто! Приходится нашему гоблину от политологии выдумывать про страшные сшибки между кремлёвскими башнями и прочие «ночные кошмары». Вообще, внутренние разборки в элите есть поле для творческого перевода самое что ни на есть плодородное – всё равно никто ни проверять, ни опровергать не будет! Благо, что «Гоблин-оригинал» (в смысле, который Пучков) сюжет «двух башен» из «Властелина колец» в своё время обстебал на редкость успешно – чего же не взять пример?..

Ошибка третья – «иллюзия могущества». Переводчику начинает казаться, что от его слов реально зависит поворот сюжета или принятие того или иного важнейшего решения. Вздумается ему подкорректировать свой перевод – и глядишь, реальность уж перескочила совсем на другие рельсы! Так и Белковскому начинает казаться, что от его «аналитики» что-то может зависеть по части изменения политической действительности. Опять-таки, аккурат как у Гоблина-Пучкова, у которого несчастные герои фильмов вдруг превращаются в каких-то непонятных придурков.

Вот только жанры у двух Гоблинов разные. И если кинозрители всё прекрасно знают и охотно смеются над пучковскими переделками, то страдающий звёздной болезнью «полит-переводчик» может здорово огрести, если обман вскроется. Тем более, что настоящие фигуры нынешнего режима прекрасно понимают все наречия и диалекты политической лингвистики, и в подобных услугах уж точно не нуждаются. Белковский это, похоже, и сам начинает осознавать: так или иначе, но озвучивать свои сумбурные переводы он не решился даже на организованной при его активном участии конференции «Русские в XXI веке».

Белковский очень хочет стать «сверхразумом», управляющим Россией, но не получается стать даже малопонятным «надмодзгом». Так что остается «эксперту» довольствоваться ролью Гоблина — для политолога весьма малопрезентабельной. И на большее рассчитывать явно не приходится.

Виктор Ефремов