Как подавляли первый бунт в ГУЛАГе

Село Усть-Уса находится на севере Коми, в 70 км от богатого нефтяными месторождениями Усинска. Сегодня здесь проживают около тысячи жителей, но 80 лет назад село было районным центром с населением в 4,5 тыс. человек. Через эту местность шли этапы на Воркуту. Здесь располагались аэродром, консервный завод, отделение банка, управление речного пароходства. В январе 1942 года здесь прошло первое вооруженное восстание заключённых ГУЛАГа, названное по фамилии одного из его лидеров – Марка Ретюнина – "Ретюнинским мятежом".

Начальник лагпункта и бывший заключённый

Вот как описывал Марка Ретюнина один из заключённых лагпункта В.Зубчанинов: "Походкой он напоминал медведя, рыжая лохматая голова была у него немного наклонена вперед, и глазки смотрели тоже по-медвежьи. Но это был романтик. В его избушке, стоявшей на высоких сваях, лежал томик Шекспира. Когда я взялся за него и раскрыл, Ретюнин сказал: "Вот был человек!" И наизусть стал декламировать: Для тех, кто пал на низшую ступень, Открыт подъём, им некуда уж падать. Опасности таятся на верхах, А мы внизу живем в надежде!"

Вениамин Полещиков

– Каким-то героем этого Ретюнина я не могу считать, потому что он судим был за ограбление банка. Другое дело, что когда он организовал это восстание, он был уже свободным человеком. А почему он его возглавил – потому что в верхах приняли постановление, что всех судимых по таким статьям (ст. 59, по которой отбывал срок Марк Ретюнин. – С.Р.) по новой водворить в лагеря. Страх побудил его к таким решительным действиям, он боялся, что его снова посадят! – говорит Полещиков.

"Подохнем завтра или помрем сегодня"

Историк Михаил Рогачев в статье "Усинская трагедия" указывал, что в 1941 году, с началом войны, обстановка в лагерях ухудшилась: заключённые стали часто болеть, работать приходилось больше и в худших условиях, охранники стали чаще бить заключённых – травить их собаками, зверски избивать.

"А чего мы теряем, если нас и побьют? Какая разница, что мы подохнем завтра или помрём сегодня, как восставшие… Я знаю, что нас всех хотят погубить голодной смертью… Вот увидите, скоро в лагерях один другого будет убивать, а до этого существующая сейчас власть всех заключённых по контрреволюционным статьям перестреляет, в том числе и нас – задержанных вольнонаемных", – цитировал слова Марка Ретюнина впоследствии на допросе один из задержанных бунтовщиков Афанасий Яшкин.

Из 202 заключённых "Лесорейда" больше половины отбывали наказания по политическим статьям. О предстоящем восстании знали только 15 человек – с осени они собирались на квартире Марка Ретюнина. Заговорщики планировали освободить заключённых, обезоружить охрану, захватить Усть-Усу и тем самым парализовать местную администрацию. Далее основной отряд должен был совершить бросок на Кожву, к железной дороге, а оставшиеся в Усть-Усе для охраны – связаться с управлением Воркутлага и предъявить ультиматум: освободить всех заключённых.

Всё время подготовки к восстанию руководитель лагпункта Ретюнин тщательно готовился к бунту: выписывал на склад дополнительное продовольствие и тёплую одежду.

10 дней бунта

В первый день бунтовщики, или "отряд особого назначения № 41", как они назвали себя сами, дошли до Усть-Усы и захватили телефонно-телеграфную станцию, управление речного пароходства, отделы милиции и НКВД. В перестрелках повстанцы убили 14 человек, в том числе одного ребёнка. Прибывший отряд ВОХР застрелил девять заключённых, остальные двинулись по реке на юг – в Кожву, где располагалась железнодорожная станция. Предполагалось, что к восстанию примкнут спецпоселенцы и местные заключённые, однако волнения в других лагерных пунктах были пресечены.

О восстании на Печоре руководители НКВД в Сыктывкаре узнали ночью 25 января. Бунтовщиков планировалось обезвредить в течение суток, однако направленный из Кожвы отряд ВОХР был менее подготовлен к таежным морозам. В минус сорок бойцов отправили в плохой обуви и летних брюках. После четырёхдневного преследования им удалось нагнать отряд Ретюнина на одном из притоков Печоры, в 100 км от Усть-Усы. Завязался бой. ВОХР потерял 16 человек, столько же погибло на стороне повстанцев. Из 72 охранников 66 заявили об обморожении, половина отказались от преследования.

– Можно предположить, что они хотели с немцами соединиться, война же шла. По крайней мере они хотели из республики уйти в другие регионы, там, может быть, поднять заключённых на восстание. А в конечном счёте куда они пойдут? На север, в Финляндию, они не смогут пробиться. В тундру? А дальше куда? А так только разве что в надежде, что немцы придут, – рассказывает Вениамин Полещиков. – Ретюнин хотел поднять восстание и в других регионах тоже. Почему они не начались? Были приняты меры сразу. Крепче заперли на засов ворота. Более строго и внимательно стали относиться к этим вещам. Агитаторы не пришли, не сумели. Они, конечно, хотели пробраться туда, где побольше лагерей, но уже решительные меры были приняты по пресечению этого восстания.

Мятеж под руководством Марка Ретюнина длился 10 дней. За это время повстанцам удалось преодолеть 175 км по зимникам и лесным дорогам. Из-за решения заключённых разделиться на группы бойцам ВОХРа удалось их ликвидировать в течение нескольких дней. Последнюю группу во главе с Марком Ретюниным настигли 1 февраля.

"За семью печатями", книга Вениамина Полещикова

Всего в лесных боях погибли 42 человека из числа заключённых, 33 – из отрядов охраны. В декабре 1942 года 50 задержанных участников восстания в лагпункте "Лесорейд" расстреляли в Сыктывкаре. Ещё 18 получили различные тюремные сроки.

– Замашки руководителя у Ретюнина были, он пользовался популярностью. Конечно, он много навредил. Людей-то он вовлек, и чем все закончилось: многие погибли, многие получили новые сроки, очень многих ещё и расстреляли. А сколько бед принесли они местным жителям! Вольные люди, которые защищали свой дом, подверглись ограблению, убийствам. Но тут сами власти ещё побудили заключённых к решительным действиям, – считает Вениамин Полещиков.

Фальсификации и поиск врагов

– О последних годах жизни отца он ничего не знал! Потом этот архитектор позвонил мне сюда, очень меня благодарил, что по прошествии 56 лет моя книга пролила свет на судьбу его отца. Выяснилось следующее. Владимира Брунса арестовали в Риге. Последнее известие пришло его родственникам в начале 1941 года из Усть-Усы, что он осужден на восемь лет по статье 58. Вскоре после войны на запрос матери Владимира Брунса пришло сообщение: он скончался в лагере 24 января 1942 года в возрасте 42 лет и похоронен на станции Кожва. Его супруга, актриса драматического театра, несколько раз обращалась в прокуратуру Латвийской СССР с просьбой о реабилитации, но получала отказы. Только в 1991 году пришло решение о его реабилитации, – рассказывает Полещиков.

Полещиков говорит, что в одном из донесений, которое он изучал в архивах, именно Владимир Брунс был назван руководителем восстания от 24 января 1942 года. Этот факт он считает фальсификацией истории.

– Брунсу уделено много внимания в одном из донесений агента. Он представлен как руководитель восстания. Это не только преувеличение его роли, но и явная фальсификация. Агент, может быть, писал сообщение под диктовку оперативного работника. Для них надо было раздуть значимость тех событий, которые происходят на "Лесорейде", и кого-то показать руководителями. На самом деле он таковым не являлся. Так подтягивали, фальсифицировали документы, – говорит Полещиков.

Он уверен, что восстание, а значит и десятки жертв, можно было предотвратить, поскольку оперативные работники знали о его подготовке.