Реалии диктаторской Беларуси: "Угрожали изнасиловать дубинкой, повесить на дереве, становились на голову и втаптывали в асфальт"

Реалии диктаторской Беларуси: "Угрожали изнасиловать дубинкой, повесить на дереве, становились на голову и втаптывали в асфальт"

Так пытали, что у них электрошокеры разрядились

Артём и Ольга Анищук. Фото: личный архив Ольги Анищук

Задерживали минчан жестко, с участием вооруженных сотрудников ГУБОПиК и СОБР.

– Артёму выкручивали суставы, угрожали изнасиловать дубинкой, повесить на дереве, били электрошокером – в область паха, повсюду. Так пытали, что у них электрошокеры разрядились, – рассказывает о задержании Ольга, жена Артёма. – Артём позже рассказал, что ему становились на голову и втаптывали в асфальт, рассекли бровь.

Заявление об избиении Анищука тогда писать не стал: надеялся, что, если не афишировать, это поможет смягчить приговор.

Артём в тот вечер должен был быть на работе: мужчина работал в группе оперативного реагирования в метрополитене, учил работников делать проверки на станциях. Но с работы позвонили его сестре и сказали, что он не вышел. Телефон Артёма был недоступен.

– Я стала звонить во все больницы, на горячие линии МВД, нигде не могла его найти, – вспоминает Ольга.

Неизвестные назвались жэсовцами и ломали дверь топором

После тщетных попыток узнать, где муж, женщина написала заявление об его пропаже.

– Только после этого мне позвонил сотрудник Следственного комитета и сообщил, что Артёма задержали и подозревают в уголовном преступлении, – рассказывает минчанка. – Я тогда пошла домой с работы раньше, как только пришла, позвонила в милицию, так как меня предупредили, что по моему заявлению ещё должны ко мне домой прийти. И буквально через пять минут кто-то стал стучаться в дверь. Говорили, чтобы открывала, что они из ЖЭСа. Показали какое-то удостоверение, но я в нём ничего не успела рассмотреть. Я видела троих людей в масках, в кепках, которые выглядели как тихари, и понимала, что это не жэсовцы.

Ольга сказала незваным гостям, что скоро должна приехать милиция, и тогда она откроет. «Жэсовцы» не стали ждать и начали выбивать двери.

– Один из них пошел за топором, и они стали мне ломать дверь, – вспоминает Ольга. – Я звонила знакомым, друзьям, всем, кому могла, они звонили в милицию, вызвали на мой адрес, сама ещё раз звонила в милицию.

Когда приехала милиция, дверь уже выломали. В квартиру забежали сотрудники в шлемах, с автоматами.

– Со мной никто не разговаривал, обзывали с…кой, ничего не объясняли, только показали постановление на обыск, – говорит женщина. – Привели свидетелей-местных алкоголиков. Около часа все обыскивали, забрали телефоны. На вопросы, кто мне сейчас поставит дверь, ответили, что нужно было открывать сразу.

«Я чувствовала, что что-то не то происходит»

Артём Анищук провел два месяца в СИЗО на Володарке, потом его перевели в следственную тюрьму в Жодино. Пока мужчина был на Володарке, его уволили. По словам Ольги, в СИЗО к мужу приходил начальник и дал подписать заявление на увольнение. Женщина недоумевает, как он мог так просто попасть к Артёму, если даже родным не давали свидания.

В конце ноября Артёма перевели в следственную тюрьму в Жодино, где он пробыл пять месяцев.

– В СИЗО бывало по-разному, и в Жодино условия были хуже, чем на Володарке, – говорит Ольга. – Но нигде не было такого, как сейчас в колонии, что нет писем, не пускают адвоката. О пытках, избиениях и речи не было. Семь месяцев человек сидел в изоляторах, и все было спокойно, никто к нему не имел претензий. А в колонии сразу повесили восемь нарушений. Это не поддается никакому логическому объяснению.

3 февраля суд Минского района наказал Артёма Онищука двумя годами колонии в условиях общего режима по ч. 2 ст. 339 Уголовного кодекса («Хулиганство»). В колонию мужчину этапировали 17 апреля.

Накануне, 13 апреля, Ольге дали свидание с мужем:

– Мы тогда договорились, что если после этапа от Артёма не будет никаких новостей, то я отправлю к нему адвоката. И действительно долго не было писем. Я чувствовала, что что-то не то происходит, интуитивно понимала.

Артём и Ольга Анищук. Фото: личный архив Ольги Анищук

В колонии предложили на выбор дополнительную уголовную статью

Адвокат пытался попасть к Онищуку четыре раза – его не пускали. Тогда Ольга сама поехала в Могилев вместе с защитником.

Начальник колонии якобы не мог пустить адвоката к Артёму, так как заключённый не писал соответствующего заявления. Поскольку у Ольги была доверенность от мужа на право подписи документов от его имени, она сама написала тогда заявление начальнику о допуске адвоката:

– Ответ был – нет. Спрашиваю, почему нет. Просто нет. Но мне все понятно, не пускали, потому что пытали – и морально, и физически.

Адвокат сумел попасть к политическому заключённому 8 июня. Тогда Артём заявил, что ему мешали написать заявление, забирали бумагу, ручки, личные вещи, из денежных средств позволяли распоряжаться только 29 рублями, заставляли под диктовку писать родственникам письма, что все якобы хорошо, угрожали расправой с семьей. Предложили выбрать себе дополнительную статью – нападение на сотрудника колонии или нарушение режима. Артём, по словам Ольги «выбрал» нарушение режима, ст. 411 Уголовного кодекса, которая предусматривает ещё до года заключения в дополнение к сроку за хулиганство.

– Я не могла поверить, что это может быть. Какое нарушение режима, если он и на зоне ещё не был, в карантине только! Да и он сам по себе скромный, никому не хамит, не ругается, – говорит Ольга. – А следователь мне объяснил: оказывается, Артём дважды отказался убираться. Но разве за это должна быть уголовная статья?

«Я боюсь того, что может случиться с моим мужем в колонии»

Чтобы остановить издевательства, мужчина проглотил металлические предметы. Генеральная прокуратура потом заявила: «Во время личного разговора с прокурорским работником Артём Анищук не высказывал жалоб на состояние здоровья. На вопрос о причинах проглатывания инородного предмета пояснил, что просто хотел попасть в медицинскую часть».

Ольга Анищук не знает, когда точно её муж проглотил металлические предметы, но считает, что это было в конце мая: с 16 по 26 мая он был в ШИЗО, а перед тем писал письмо, что «у него все хорошо, его не сломали».

– Через неделю после того письма – опять письмо, в котором он просит, чтобы я ничего не публиковала, не оглашала, – говорит Ольга. – Но я знаю, как пишет мой муж. Это не его слова, это он писал под диктовку.

Артём жаловался адвокату на проблемы со здоровьем.

– Из прокуратуры пришла отписка, что это неправда, что у него все хорошо, но я не верю, – говорит жена узника. — Как минимум я знаю, что у него проблема с зубами, какая-то аллергия началась. Но, думаю, там и более серьёзные проблемы. В письме он просил узнать, что такое инсулинорезистентность.

В каком состоянии Артём после того, как проглотил металлические предметы, Ольга не знает. Мужчину тогда возили на томографию, но якобы ничего серьёзного не обнаружили.

– Но муж никогда не жалуется, поэтому я боюсь, что все может быть плохо, – говорит женщина. – Я боюсь того, что может случиться. На фоне всех этих новостей.

«Я горжусь, что муж не остался в стороне»

Ольга уверена, что все, что сейчас происходит с Артёмом, – это личная месть Александра Гейца, мужа хозяйки поврежденного автомобиля, который дружит с начальником колонии № 15.

– Гейц получил выплату через страховку, мы оплатили три тысячи моральной компенсации и ещё тысячу за колеса, – говорит Ольга. – Я не понимаю, почему он никак не успокоится.

По словам Ольги, Артём пошел на этот поступок, повредил машину, так как хотел выразить свою позицию, свой протест против ситуации, что нельзя так относиться к людям, как это делают власти, пытать их:

– Возможно, это и не совсем правильно, но я не осуждаю его, это его выбор, его решение. Я горжусь, что он не остался в стороне, не стал отсиживаться, ждать, пока другие сделают. Он был на хорошей должности, но не мог спокойно смотреть, как над людьми издеваются, убивают их. Мы были слишком шокированы тем, что увидели 9-11 августа. Мы не понимали, зачем было так бить мирных людей и почему люди не могли выйти и сказать своё мнение, сказать: «Вы нам солгали». А нам тогда солгали, и если бы не эта ложь, то не было бы всего этого.

Артёма лишили свиданий до 21 августа. 15 июня к нему снова не пустили адвоката, хотя и было разрешение от следователя. Снова работники колонии сослались на то, что Артём не писал ходатайство об свидании с защитником.

– Но дело в том, что неделю назад, когда адвокат был у Артёма, они договорились о встрече через неделю. Из чего я делаю вывод, что мужу снова мешают, – говорит Ольга.

Какие металлические предметы проглотил политический заключённый – врачебная тайна

15 июня Ольга ездила в Могилев вместе с адвокатом, хотела узнать о состоянии здоровья мужа, требовала, чтобы вызвали доктора колонии.

– Я простояла полтора часа на жаре, у меня поднялась температура. Никто так и не вышел, – рассказывает Ольга. – Потом появилась одна из сотрудниц и сказала, что я должна написать письменное заявление. Я решила написать жалобу в книге замечаний и предложений, только тогда ко мне вышел замначальника и позвал доктора. Мне так и не сказали, какие металлические предметы проглотил Артём, сославшись на врачебную тайну, но заявили, что Артём ни на что не жалуется и у него все хорошо. Но я этому не верю. Мы поехали с адвокатом в прокуратуру и снова написали жалобу.