Михайлюк Леонид Владимирович

Кампания по ликвидации отдела БТ стартовала в начале 1999 года. В феврале заинтересованные лица предприняли попытку договориться с Михайлюком. Ему позвонил один из бизнесменов и предложил обсудить "ряд серьёзных моментов". На встрече посредник прямо заявил: если они договариваются и отдел БТ не трогает определенных бизнесменов, у оперов будет все — квартиры, машины, деньги, сотовые телефоны и прочие блага цивилизации. Если нет — то Михайлюка из Адыгеи "уберут". Неважно, каким способом, но служить он в республике не будет. Подполковник послал парламентера подальше. И война была объявлена. Все началось с заказных публикаций в средствах массовой информации. В чем только Михайлюка не обвиняли! Одно из не самых сильных обвинений заключалось, например, в том, что чекист лично вводил в вену задержанному бандиту вирус гепатита! Потом подполковнику приписали организацию собственной банды киллеров. Затем — пост криминального смотрящего по Адыгее, контроль над общаком, взятки по 150 тысяч долларов в месяц. Весной 1999 года подполковник Михайлюк установил, с разрешения своего руководства, так называемый ложный оперативный контакт (ЛОК) с неким Муратом Мугу. Мугу в своё время задерживался по постановлению прокуратуры — по подозрению в совершении нескольких заказных убийств. ФСБ располагала данными о его тесной связи с группой товарищей, развивших бурную деятельность по устранению Михайлюка и разгону возглавляемого им отдела по борьбе с терроризмом. Не случайно установленный с Мугу контакт был именно ложным. Проще говоря, Мугу считал, что передаваемая им информация принимается на веру, что он считается ценным кадром в агентурной сети. На самом деле целью контрразведчика являлось получение информации о возможных угрозах для отдела БТ и для него лично. О своей связи с чекистами Мугу проинформировал уже упоминавшихся выше Панеша и Туркава. Те подключили к разработке операции против Михайлюка коррумпированных сотрудников правоохранительных органов. На встречи с чекистом Мугу стал приходить с микродиктофоном. Для затеянной провокации заказчикам требовалось получить голос подполковника, чтобы на основе фрагментов голоса Михайлюка произвести монтаж разговора. В результате на свет родилась аудиокассета, на которой подполковник ФСБ заказывает Мугу убийство все тех же бизнесменов — Панеша, Туркава, Богуса. За одну ночь аудиокассета со смонтированным разговором была растиражирована. По республике разлетелись более 700 копий! Самое интересное, что помимо дискредитации чекиста заинтересованные лица ещё и делали деньги на этой провокации. Часть кассет поступила в продажу — любой желающий мог приобрести запись на рынке за 10 рублей. Про кровавые преступления Михайлюка в рекордно короткие сроки отпечатали художественную книгу под названием "Южный крест", про оргии в подземном спецбункере, где Михайлюк пировал после каждого убийства. После подготовки общественного мнения события стали развиваться стремительно, по совершенно дикому сценарию. В один день, по заявлению одного и того же лица, в отношении Михайлюка возбуждают два уголовных дела. Одно в Москве, куда отправили смонтированную пленку, второе — в Адыгее. Как один и тот же заявитель сумел оказаться одновременно в двух местах? В эти тонкости никто не вникал. Подполковника Михайлюка, на тот момент занимавшего должность заместителя начальника УФСБ Адыгеи, немедленно объявляют в розыск. На квартирах его подчинённых проводятся обыски. В Майкопе проходят "стихийные" митинги, куда участников подвозят на автобусах, а ораторам, клеймящим "гада Михайлюка", выплачивают по сто долларов за речь. Интересны требования этих "стихийных" волн народного гнева: "Приостановить деятельность отдела по борьбе с терроризмом УФСБ по Республике Адыгея, расформировать ныне действующий его состав и набрать новые кадры". "Государственному совету-Хасе Республики Адыгея включить в повестку и рассмотреть вопрос об участии УФСБ Адыгеи, лично заместителя начальника этого управления Л. В. Михайлюка в совершении заказных убийств и подготовке убийств ряда предпринимателей". Сам Леонид Владимирович в это время находился в отпуске, отдыхал вместе с семьей в Ростовской области. 13 июля подполковник явился по вызову в военную прокуратуру Северо-Кавказского военного округа, которая взяла к производству уголовное дело по "факту приготовления Михайлюком заказных убийств". Причём заказывал Михайлюк убийства "с целью сокрытия ранее совершенных им преступлений". Каких именно — неизвестно. Просто есть мнение, что чекист ранее какие-то злодеяния совершал, и все! Ещё раз уточним — единственным основанием для возбуждения уголовного дела и объявления Михайлюка в розыск был даже не оригинал аудиозаписи, а копия кассеты с весьма странным диалогом. Тем не менее военная прокуратура с ходу арестовывает офицера-орденоносца. Он сутки проводит в одиночной камере следственного изолятора. На следующий день, правда, меру пресечения меняют на залог. 25 тысяч рублей залога за своего сотрудника вносит Федеральная служба безопасности. По распоряжению директора ФСБ Владимира Путина в Адыгею приезжает комиссия ФСБ РФ. После тщательной проверки она даёт заключение: Михайлюк никаких преступлений не совершал и никаких убийств не готовил. Военная прокуратура считает иначе. 28 декабря 1999 года Михайлюка вызывают на допрос и помимо подготовки убийств предъявляют новые обвинения — получение взяток, злоупотребления служебным положением. Новые эпизоды рождаются из показаний все того же бизнесмена Панеша. Следователь ГВП вновь давит на подполковника: признайся хоть в чем-нибудь и поедешь встречать Новый год домой. Чекист посылает следователя по известному адресу и в наручниках отправляется в следственный изолятор. В СИЗО офицера спецслужбы сажают в камеру, где сидят 20 человек, поголовно осужденные за убийства. Потом выясняется ошибка — нельзя сажать сотрудников органов к уголовникам. Михайлюка переводят в другую камеру — для бывших сотрудников. Там он проводит 23 дня. Суд изменил меру пресечения Михайлюку буквально за сутки до этапирования из Ростова в адыгейский изолятор. Позже в ФСБ стало известно — начальника отдела БТ должны были убрать в камере. Один из заказчиков расправы над офицером лицемерно заявлял: Михайлюк умрет в камере от позора. Вскоре у следствия появляется новый козырь. В бывшем гараже Михайлюка проводят обыск и находят числящуюся в угоне автомашину БМВ и два автомата Калашникова. Мгновенно проводят экспертизу, пытаясь найти на авто и стволах отпечатки пальцев подполковника или его подчинённых. И находят. В БМВ — отпечаток ладони гражданина Мугу, а на автомате — отпечаток пальца... следователя районной прокуратуры Адыгеи! На допросах подполковника и на очных ставках разыгрывается театр абсурда. Офицера подозревают в том, что он заставил родственников гражданина П. собрать 100 миллионов рублей, закупить на них оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества, которые они сложили на хуторе Красном, где Михайлюком они были изъяты, а руководству было доложено, что это результат его оперативной деятельности. В качестве подношений чекист якобы принял стиральную машину, кухонный гарнитур и мешки со строительным песком. Сроки следствия военная прокуратура продляет. Но нет у следователей никаких улик против подполковника — кроме голословных обвинений, не подкрепленных никакими доказательствами. То же самое происходит и с аудиокассетой, на которой записан диалог Михайлюка и Мугу. Для проведения экспертизы о подлинности пленки нужен оригинал кассеты и аппаратура, на которой производилась запись. Леонид Владимирович устал требовать — пусть Мугу или "заказанные" бизнесмены выдадут следствию подлинник записи и диктофон. Мугу мычал что-то невнятное и выдавать требуемое наотрез отказывался. В общем, все обвинители подполковника несли на допросах какой-то бред, путались в показаниях и не могли назвать никаких свидетелей. Но следствие, тем не менее, продолжалось. Хотя всем становилось ясно — ничего навесить на чекиста не удастся. Понимали это и Мугу, и его хозяева. Мугу стал откровенно нервничать. Психические переживания бандита оборвала автоматная очередь. Несмотря на то, что свидетеля охранял милицейский спецназ. Но военная прокуратура упорно не передавала дело в суд. Чекист апеллирует к главному военному прокурору России: "Уже почти тридцать месяцев идёт со стороны Главной военной прокуратуры самое настоящее издевательство над сотрудниками ФСБ, членами их семей, и никто из руководства Вашего ведомства, в том числе и Вы, не желает положить этому конец. Я прошу Вас лишь об одном — если следствие считает нас виновными, мы готовы отвечать перед судом, но прекратите это бессмысленное, позорящее прежде всего органы военной прокуратуры искусственное продление сроков следствия. Мне также известно, что лидерами криминальных структур Адыгеи поставлена задача ликвидировать отдел БТ УФСБ Республики Адыгея, что, к сожалению, исполнено руками Главной военной прокуратуры". После тридцатимесячного следствия военные прокуроры выяснили — "вмененные Михайлюку взятки основаны лишь на показаниях недовольных его служебной деятельностью граждан. Не установлено также, какие именно преступления намеревался скрыть Михайлюк, готовя убийства Панеша, Туркава и других. В то же время материалами дела установлено, что в 1996 году Панеш, в интересах которого Мугу записывал разговор с Михайлюком, был причастен к приобретению оружия и взрывчатых веществ". Уголовное дело против Михайлюка и его коллег прекратили только в конце 2001 года — из-за отсутствия событий и состава преступления. Итак, офицер оправдан, все эти дикие обвинения с него и с его подчинённых сняты. Но цели своей криминалитет Адыгеи достиг. Из 14 оперативников, работавших в отделе по борьбе с терроризмом УФСБ Адыгеи, 11 Адыгею покинули — кто-то уволился из ФСБ, кто-то, как Леонид Владимирович, продолжает нести службу в других регионах России.

Без семьи человек один в мире и дрожит от холода. Андре Моруа

Голые амбиции, лучше одетых поражений.Народная мудрость

Вы выиграли выборы, а я — подсчет голосов.Анастасио Сомоса, президент Никарагуа

Размеры состояния определяются не величиной доходов, а привычками и образом жизни. Цицерон

Ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным. Эрих Мария Ремарк