Двенадцать ворот Бухары. Как Бухара стала «жемчужиной Востока», а потом потеряла эту роль?

О роли Бухары в истории региона и её симбиотической культуре – в беседе CAAN с Дилрабо Тошевой, аспиранткой Университета Висконсин-Милуоки. Дилрабо Тошева изучает городские архитектурные культуры Центральной Азии и исламского мира, включая историю Бухары, родного для неё города. Учеба в США предоставила ей уникальную возможность посмотреть снаружи на свой город как на объект исследования.

Об этом сообщает Футляр от виолончели

Бухара – легендарный город для Центральной Азии, её духовная столица или даже центр восточной цивилизации. Какую роль играла Бухара в формировании политики, экономики и культуры Центральной Азии того времени?

Бухаре принадлежит уникальная роль в формировании политики, экономики и культуры Центральной Азии, так как город был одним из центров региона во всех вышеперечисленных направлениях, начиная с эпохи раннего феодализма. Но я хотела бы подчеркнуть роль Бухары как экономического центра. Город находился на перекрестке крупных торговых путей, и его богатство позволило ему претендовать и на роль политического и культурного центра.

В чем была особенность Бухары, почему город был выбран столицей большинством эмиров средних веков?

Как я уже упоминала, Бухара находилась на перекрестке масштабной коммерческой сети, которую сегодня называют Великим Шелковым Путем. Удобное географическое положение Бухары и близость к Амударьинской переправе (Чарджуй-Амул-Фараб) были основным фактором, почему правители, начиная с Саманидов, предпочитали Бухару, а не другие места. Конечно, здесь были и второстепенные причины для выбора Бухары в качестве столицы, но стремление обладать контролем над торговлей было одной из основных причин. Чарджуйский перекресток/перевал был единственным безопасным местом, где торговцы могли пересечь реку, отправляясь в дальний путь от Запада к Востоку или обратно. Контроль над таможенными пошлинами и налогами осуществлялась легче, так как Бухара и после, и перед переправой Амударьи стояла первой. Кроме того, город был местом, где кочевой мир пересекался и сообщался с оседлыми народами. Кочевники были агрессивным врагом во время войны, но они были незаменимыми потребителями экономики городских ремесленных центров. Эти симбиотические отношения также способствовали дальнейшему развитию региона в целом и Бухары в частности, трансформируя её из маленького городка в центр торговли, политической и экономической жизни. Эти обстоятельства привлекли внимание Саманидских эмиров, и думаю, по этим причинам они выбрали Бухару в качестве столицы.

Расскажите о жителях города, пожалуйста. Кем они были, чем занимались?

Городское население Бухары, в основном, состояло из согдийских ремесленников и торговцев, в то время как тюркские народности жили в перифериях города и занимались сельским хозяйством и скотоводством, активно принимая участие в торговле, контролируя и создавая безопасную среду для самой торговли. Но представители тюркских народностей проживали и в городской среде тоже, так как седентаризация кочевников происходила с самого начала образования городов в регионе.

Конечно, сложно идентифицировать эти народности как согдийцев или тюрков в рассматриваемом периоде, так как термины/названия тюрк и согдиец имеют многие значения, в зависимости от политического или лингвистического контекста. Кроме этих народностей, здесь также проживало значительное количество арабов и евреев. Следует подчеркнуть, что исследования доисламской и постисламской истории Бухары показывают, что мирное существование кочевников и оседлых народов было экзистенциальным условием для расцвета центральноазиатских государств и городской жизни. Если этот баланс нарушался, то город либо становился жертвой иностранного вторжения, либо испытывал период упадка.

До прихода большевиков и их политики разделения центральноазиатов на народности на основе языка, в эмирате люди идентифицировали себя по городам, то есть, называли себя бухарцами, самаркандцами и т.д. Во времена, когда Бухара считалась “жемчужиной Востока” и тысячи иногородцев прибывали в город на постоянное проживание, учебу и работу, как бухарцы относились к приезжим? Как к ним относились местные власти? И насколько приезжим было трудно или легко приспособиться к новой среде?

В ходе моего исследования мне пришлось читать письменные источники, написанные местными авторами, начиная от Наршахи (X век) до мемуаров Садриддина Айни (XX век), а также читать записки путешественников, которые были в Бухаре в разное время. Могу сказать с уверенностью, что люди в Бухаре были необычно толерантны, несмотря на разнообразность города в этническом и религиозном плане. У многочисленных авторов и в первоисточниках я не нашла никаких замечаний о конфликтах на межнациональной и межрелигиозной почве. В этом смысле история Бухары может быть достойным примером для многих горячих точек земного шара, где продолжают убивать и воевать с соседними странами по двум вышеуказанным причинам. Мусульмане, христиане, евреи, узбеки, таджики, русские жили бок о бок с древних времен и не испытывали той ненависти друг к другу, которая могла бы толкнуть на убийство. А политика местных властей могла быть разной по отношению к приезжим, исходя из их интересов, но, повторяю, люди были весьма открытыми в социальных отношениях.

Говоря о иногородцах и иностранцах, которые приезжали в Бухару учиться, работать или торговать, следует отметить, что оплачивая комнаты в каравансараях и мадрасах, они приносили значительную выгоду в развитие экономики города. Аренда худжри/комнаты в Джуйбарском мадрасе, например, была самой дорогостоящей в регионе. Честно сказать, мне неизвестен опыт приезжих в Бухару, но могу сказать из своего опыта, что быть приезжим трудно во всех временах и местах/пространствах, несмотря на отношение местных.

Архитектура Бухары. Что нового внесла в неё эпоха Саманидов, как смогли сохранить этот стиль в поздние времена? Подражали ли Бухаре другие города в плане архитектуры?

Эпоха Саманидов в истории архитектуры Центральной Азии являлась началом формирования многих принципов дальнейшего развития архитектуры на протяжении всего средневековья. Примечательно, что Саманиды в качестве первой местной династии после арабского завоевания в архитектуре комбинировали исламские элементы с древними согдийско-тюркскими традициями. Данный синтез считался основным новшеством этого периода и держался столетиями. Этот синтез можно увидеть и в форме архитектуры и в декорации. В декорации исламский фактор объясняет постепенное исчезновение изображений живых существ, как птиц, животных и людей. Арабские каллиграфические надписи в архитектуре заменили скульптуры и изображения. Сочетания растительных и геометрических элементов является продолжением древних традиций тюрко-согдийского симбиоза. Я могу сказать, что использование цветочных узоров в декоре связано с согдийской оседлой средой (агрикультурной), в то время, как геометрические абстрактные элементы отражают влияния древних тюркских кочевых традиций декорирования. Все эти три элементы, то есть, каллиграфия, использование растительных (цветочных) узоров и геометрически – абстрактный дизайн в декорации архитектурных произведений можно наблюдать почти во всех городах Центральной Азии, хотя и региональные разнообразности и особенности также отмечаются. Когда Бухара была столицей, другие большие города возможно и подражали Бухаре, хотя, я считаю, что влияние городов друг на друга и развитие архитектуры проходило параллельно во многих случаях.

Значит, то, что увидим в Бухаре, можно, например, увидеть и в Самарканде? Есть ли архитектурное отличие между ними? Как простому туристу отличить эти города друг от друга?

Я не могу сказать, что Бухара была иконой стиля, и остальные города во всем копировали её. Сейчас в западной науке исследователи-искусствоведы пересматривают концепцию культурного центра и периферии. Например, в Европе, до недавних пор, Италия считалась центром Ренессанса, а вся Европа рассматривалась в качестве периферии, то есть, находилась в области влияния итальянского Ренессанса. Но сейчас исследователи рассматривают роль каждой нации в культурные процессы с точки зрения нормативного равенства. Я хочу исследовать и рассмотреть историю и культуру городов Центральной Азии ,исходя из этой точки зрения, так как данный метод полностью применим и к истории городов региона.

Если сопоставить архитектуры Самарканда и Бухары одного и того же периода, специалист может быть и различает маленькую разницу, но простому туристу эти отличия не очевидны.

Как, кстати, Тимур относился к Бухаре? Чем и как жила Бухара в эпоху его правления? Какой след оставил он в Бухаре?

После монгольского нашествия Бухара и другие города Мавераннахра потеряли свою прежнюю роль торгового транзита между Китаем и Европой, а также между Малым и Ближним Востоком. Караванная торговля была сдвинута в сторону северного узла Великого Шелкового Пути, проходившего через территорию Золотой Орды. Центральная Азия, включая Бухару, перенесла тяжелый и длительный упадок и в экономическом, и в культурном плане. Империя Тимура, в которую входила практически вся Центральная Азия, в определенное время возвысилась. У него были свои счеты с Золотой Ордой: пока существовала караванная дорога из Китая в Европу через Крым, Нижнее Поволжье и Хорезм, невозможно было рассчитывать на экономическое процветание главных владений Тимура. Тимур захватил Астрахань и Сарай Берке. Разграбление и полное уничтожение этих городов остановили торговлю. С уничтожением Сарая Берке и сокрушением Золотой Орды северная торговая дорога, связывавшая Ближний и Дальний Восток, была ликвидирована. Караванная торговля переориентировалась на Юг, на Мавераннахр. Караваны из Китая, следовавшие на Ближний Восток и Европу, вновь взяли курс через Отрар, Ташкент, Самарканд, Бухара, Худжанд, и Мерв. На дорогах был установлен полный порядок и купцы могли без опасений путешествовать по ней. С оживлением торговли, ремесло и городская культура в Бухаре стали возрождаться. Хотя Тимур выбрал Самарканд в качестве столицы своей империи, он обеспечил стабильность и порядок во всем регионе, тем самым и способствовал дальнейшему развитию городской жизни в Бухаре. Построив дороги, караван-сараи, мости и другие инфраструктурные сооружения, Тимур продвинул городскую культуру Бухары на новый уровень.

Можно ли сказать, что город, хотя и являлся научным центром региона, был таковым только в религиозных учениях и так не смог адаптироваться к реалиям нового мира в XIX веке? Ведь и до прихода большевиков трудно было получить достойные знания в естественных науках?

В ранние средние века Бухара была центром и религиозных и естественных наук, но с потерей караванных путей, начиная с XVII-XVIII века, город постепенно потерял свою роль научного центра. И да, я согласна, что в XIX веке город утерял свою роль в качестве центра естественных наук. В XIX веке город был изолирован от внешнего мира по сравнению со средневековьем, хотя торговые связи все ещё продолжались с сопредельными странами. Путешественник XIX века Армений Вамбери сообщает, что во время его визита в Бухару существовало 80 мадрасов и в них училось около 5000 студентов. По словам Вамбери, ученики приходили в город из разных уголков Центральной Азии, Кашгара, Индии, Китая, России и Афганистана. По-моему, бухарские мадрасы продолжали быть центром обучения в регионе, но эти знания были в основном религиозно-философскими.

Несмотря на свой статус политического и культурного центра целого региона, в начале XX века Бухара так не стала столицей ни современного Узбекистана, ни Таджикистана.

У коммунистов была своя цель. Обратите внимание, что не только Бухара, но и две остальные столицы – Коканд и Хива также не стали столицей ни в одной республике. Самарканд, ещё один политический и культурный центр региона, удостоился статуса столицы на короткое время, но, в конце концов, эта роль отошла Ташкенту.

В 1920х и 1930х годах, в Советском Союзе конструктивизм стал популярным направлением в архитектуре и градостроительстве. Архитектурный конструктивизм, в сущности, предлагал отрезать любые связи с прошлой классической архитектурой, стремился создать новый облик советских городов, пропагандируя революционное переустройство жизни, коллективизм, и внедрял новые эстетические идеалы как простота, демократичность и утилитарность объектов. С этой целью, они разрушили многие исторические здания, феодальные замки, церкви, а в случае Средней Азии, масджиды и другие религиозные институты.

Грандиозные планы конструктивистов сначала охватили наиболее важные и центральные районы Советского Союза, но, у них, кажется, был план для среднеазиатских столиц с самого начала. В этом смысле Бухара не могла претендовать на роль столицы новой советской социалистической республики, так как в Бухаре они должны были перестроить почти весь город. Но хотя город и не стал столицей ни Узбекистана, ни Таджикистана, облик Бухары всё-таки существенно изменился во время Советского Союза. Это объясняется тем фактом, что коммунисты рассматривали города, как центры своей политической пропаганды, и они использовали архитектуру для осуществления этой цели.

Сейчас, когда после тысячелетнего господства персидский язык в Бухаре не играет никакой государственной и административной роли в городе, и наверняка уже потерял своё место и среди обычного городского населения, можно ли сказать, что эпохе персидского языка в Бухаре пришел конец и процесс необратим?

Да, в административном и государственном плане уже нельзя вернуть прежний статус персидского языка. И поверьте мне, многие люди в Бухаре особо не страдают от этого, так как они владеют свободно и таджикским, и узбекским. Как я уже упоминала выше, люди невероятно терпеливы и толерантны в отношениях, и если посторонние факторы не влияют, люди в Бухаре – и узбеки, и таджики, будут продолжать мирно сосуществовать ещё не одно столетие, даже если узбекский язык – государственный. Намного важнее экономические и экологические проблемы, чем лингвистические, и люди в Бухарском оазисе прекрасно понимают это. Хотя персидский язык потерял свою роль в государственном и административном плане, персоязычные люди все ещё говорят и будут говорить на персидском/таджикском языке, и никто не мешает им в этом.

И последний вопрос. Про восприятие современных туристов. В родном городе Вам, я думаю, приходилось общаться с ними, да и в США, наверное, с Вами много говорят о Бухаре. Что именно их завлекает в Бухару?

К сожалению, в США никто кроме узкого круга учёных и исследователей не знает про Бухару. Я исследую не только город Бухару, а в целом, города исламского мира и их архитектуру. Бухара – только один из них. Американцы, сами знаете, очень практичный народ. В этом отношении в моих интересах связать историю Бухару с интересами американского общества. Многие американские города, в том числе, город Милуоки, где я проживаю сейчас, разделены по принципу расового деления. Центр города (даунтаун) – обычно является местом обитания афроамериканцев и приезжих, а белые американцы предпочитают жить в пригородах (саберб). Многие американские города в Мидвесте теряют историческое значение культурных, административных, торговых и религиозных центров и пустеют. И исследователи изучают этот феномен и задумываются о будущем городов. А Бухара, между прочим – один из первых городов Евразии, в котором появились элементы пригорода. Этим она сильно похожа на сегодняшние американские города. Арабские завоеватели после захвата Бухары потребовали половину домов горожан для скорейшего внедрения ислама. В ответ состоятельные горожане оставили город и переехали за городские стены. Так как многие из них владели ремесленными и торговыми лавками, бизнес тоже перенесся за город. Вот так и появились элементы первых пригородов в Бухаре. Изучать историю Бухары интересно в этом смысле. А мавзолей Саманидов интересен американским студентам, которые изучают строительство. Этот шедевр, между прочим, внесен в учебную программу архитектурного факультета.