Перспективы экономического развития в Центральной Азии. Прогноз АБР

По данным вышедшего в апреле 2019 года доклада Азиатского банка развития (АБР) “Перспективы развития Азии 2019“, в 2018 году развивающиеся страны Азии показали сильный, но сдержанный рост в 2018 году. Несмотря на проявляющиеся риски снижения экономической активности, рост совокупного валового внутреннего продукта (ВВП) в 2018 году в развивающихся странах Азии замедлился лишь незначительно: с 6,2% в 2017 году до 5,9% в 2018 году. Главным фактором для региона остается Китай, где прогнозируется умеренный рост ВВП, что снизит темпы роста в регионе до 5,7% в 2019 году и до 5,6% в 2020 году.

Об этом сообщает Роспрес

Снижение активного роста в КНР отражает структурные факторы и ужесточение финансовой политики в стране. Рост в КНР замедлился с 6,8% в 2017 году до 6,6% в 2018 году, так как власти Китая стремятся ограничить корпоративное заимствование и контролировать финансовые риски. Темпы роста в Китае будут и далее снижаться до 6,3% в 2019 году и 6,1% в 2020 году, c продолжающейся ограничительной политикой на рынках жилья и в сфере теневой банковской деятельности, а также в связи с отрицательным эффектом на экспорт от торгового конфликта с США.

На экономики стран Центральной Азии главное влияние оказывают снижение цен на нефть и замедление роста в Российской Федерации. Прогнозируется, что рост в регионе Центральной Азии замедлится до 4,2% в 2019 и 2020 годах, поскольку замедление в Казахстане и Туркменистане не сможет быть компенсировано более высоким ростом в других странах.

Основные риски по-прежнему связаны с торговым конфликтом между КНР и США. Неопределенность усугубляется затяжными переговорами и разногласиями, которые могут ограничить инвестиции и рост в регионе. Позитивный сценарий не исключается и состоит в том, что переговоры закончатся соглашением и снижением торговых барьеров. Помимо торгового конфликта, рост в развитых странах и КНР может замедлиться больше, чем ожидалось, в случае проблем с Brexit или в фискальной политике США. С другой стороны, риск резкого повышения учётной ставки в США снизился по сравнению с 2018 годом, но риск финансовой нестабильности сохраняется.

Центральная Азия снова замедлится после роста в 2018 году. Средний рост в регионе Южного Кавказа и Центральной Азии вырос с 4,2% в 2017 году до 4,4% в прошлом году с ускорением роста в Таджикистане и Узбекистане (власти в Узбекистане пересмотрели показатели статистики за предыдущие годы). Рост остался неизменным в Казахстане и замедлился в Кыргызской Республике и Туркменистане (в последнем вместе с бюджетным ужесточением). Прогнозируется, что темпы роста в регионе замедлятся до 4,2% как в 2019, так и в 2020 году из-за эффекта снижения цен на нефть в Казахстане и несмотря на улучшения в Кыргызской Республике и Узбекистане. Самый высокий рост прогнозируется в Таджикистане благодаря сохранению значительных государственных инвестиций и увеличению денежных переводов. Самый низкий – в Казахстане из-за снижения цен на нефть и ограничения добычи нефти.

Турция и Центральная Азия

Экономисты АБР посвятили отдельную статью экономическим связям между Турцией и регионом Южного Кавказа и Центральной Азии. Среди этих связей главной является торговля, но инвестиции и денежные переводы также играют роль. Важность Турции как торгового партнёра в Центральной Азии неодинакова. Для Азербайджана Турция – особенно важный экспортный рынок, получая 12% его экспорта, а также для Таджикистана, получая 30% его экспорта, соответственно. Азербайджан, Кыргызская Республика и Туркменистан также существенно импортируют из Турции, в объёмах, эквивалентных примерно 3% их ВВП. С 2003 года около 37% прямых иностранных инвестиций Турции (ПИИ) в регион Южного Кавказа и Центральной Азии приходилось на Азербайджан, а ещё 54% приходилось на Грузию, Казахстан и Туркменистан. Азербайджан является основным инвестором из Центральной Азии в Турции, отсюда исходят 95% ПИИ всего субрегиона в Турцию с 2003 года.

Однако в последние годы рост в Турции замедлился. Кроме того, в 2018 году Турция испытала серьёзный финансовый стресс из-за факторов, специфичных для страны, и из-за повышения процентных ставок Федеральным резервом США. В обновлённом докладе «Перспективы развития мировой экономики», опубликованном в январе 2019 года, Международный валютный фонд прогнозирует значительное экономическое сокращение в Турции в 2019 году, за которым последует медленное восстановление в 2020 году из-за ужесточения денежно-кредитной политики и неблагоприятных условий внешнего финансирования. Резкое обесценивание лиры сделало турецкие товары дешевле в Центральной Азии, но в то же время сделало центральноазиатские товары дороже в Турции.

Замедление экономического роста также снижает турецкий спрос на импорт, в том числе импорт из региона Южного Кавказа и Центральной Азии. За первые 11 месяцев 2018 года рост экспорта из региона в Турцию замедлился по сравнению с аналогичным периодом 2017 года для всех стран, кроме Грузии. Напротив, импорт из Турции в Центральную Азию увеличился для всех экономик, кроме Казахстана и Туркменистана. В 2018 году потоки ПИИ из Турции заметно сократились по сравнению с 2017 годом, на 76% в Азербайджан и на 86% в Казахстан. Чтобы более формально оценить эффект от замедления роста Турции в Центральной Азии, АБР провел эконометрический анализ для Азербайджана, Грузии, Казахстана и Таджикистана. Результат показал, что снижение темпов роста ВВП Турции негативно сказывается на темпах роста Таджикистана, но очень незначителен для Казахстана. Снижение финансового стресса в последние месяцы даёт основания для оптимизма в отношении перспектив роста Турции в ближайшей перспективе. Между тем, страны Центральной Азии должны продолжать проводить политику, которая укрепляет базис их экономик и изолирует их от риска негативных переливов из Турции или других стран.

Казахстан

Темпы роста не изменились в 2018 году, поскольку замедление роста промышленности не смог компенсировать рост в других отраслях. Жесткая монетарная политика сдерживала инфляцию, а рост экспорта нефти способствовал созданию небольшого профицита счета текущих операций. Прогнозируется, что рост замедлится в 2019 году до 3,5% при снижении экспорта нефти, замедлении роста в Китайской Народной Республике и Российской Федерации, а также в 2020 году в условиях менее экспансионистской фискальной политики. Счёт текущих операций вернется к дефициту, но сохраняющиеся монетарные ограничения должны сдерживать инфляцию. Ожидается, что государственные инвестиции станут ключевым источником роста, помимо нефти, в ближайшие годы. Но, как указывает доклад, государственные расходы ограничиваются сокращением выделений из Национального фонда страны.

Что касается производства, то, согласно прогнозам, добыча нефти, вероятно, снизится в первой половине 2019 года в рамках обязательств Казахстана по ограничению добычи, согласованному с Организацией стран-экспортеров нефти, и из-за запланированного технического обслуживания на трёх основных месторождениях страны. Добыча нефти затем может восстановиться во второй половине и увеличиться в 2020 году, что приведет к постепенному росту чистого (нетто) экспорта на 1% и 2% в 2019 и 2020 году, соответственно. С завершением нескольких инфраструктурных проектов импорт также снизится и рост его ограничен более слабой покупательской способностью населения в результате девальвации.

В качестве главной задачи властей доклад называет обширные неработающие кредиты, которые наряду с реструктуризацией кредитных портфелей и закрытием нескольких банков, серьёзно ограничивают кредитование фирм, особенно МСП (малых и средних предприятий), несмотря на существенную государственную поддержку банков, что препятствует частным инвестициям. Займы для МСП упали на 12,2% в 2018 году после снижения на 1,1% в 2017 году, в то время как доля кредитов для МСП в общем банковском портфеле снизилась до 33,6% в декабре 2018 года, что значительно ниже среднего показателя в 44,0% в странах-членах Организации экономического сотрудничества. И это несмотря на правительственные субсидии до 50% на процентные ставки по бизнес-кредитам, выданным в рамках Деловой дорожной карты, утверждённой в 2010 году. Жесткая денежно-кредитная политика центрального банка, согласно которой средние ставки по бизнес-кредитам удерживались на уровне 12,5% в 2018 году, также препятствовала новому кредитованию. По оценкам Национальной палаты предпринимателей (Атамекен), только 20% из 1,2 млн предпринимателей в стране пользуются кредитами. В январе 2019 года правительство признало, что отсутствие эффективной процедуры банкротства и слабый надзор усугубили трудности среди коммерческих банков. Однако недостаточные прозрачность, подотчетность и этика остаются фундаментальными проблемами, которые необходимо решить. Их решение потребует всестороннего пересмотра нормативной базы, не в последнюю очередь для ограничения влияния инсайдеров и связанных интересов, а также переосмысления политики субсидий по кредитам. Независимые обзоры портфелей и банковские стресс-тесты также имеют решающее значение. В апреле 2018 года заместитель председателя центрального банка заявил, что были выявлены значительные расхождения между проверенными отчетами и оценками центрального банка банковских активов за 2017 финансовый год. Поскольку занижение данных по просроченным кредитам подрывает доверие к официальной статистике и доверие к банковскому регулированию, Центральному банку необходимо усилить макропруденциальную политику, чтобы обеспечить соответствие коммерческих банков правилам и стандартам.

Кыргызская Республика

Рост в КР замедлился в 2018 году в связи с низкими темпами роста добычи в горнодобывающей отрасли и обрабатывающей промышленности. Темпы роста снизились с 4,7% в 2017 году до 3,5% в 2018 году. Темпы роста в промышленности замедлились с 8,6% в 2017 году до 6,2%, несмотря на сильный рост в текстильной и лёгкой промышленности. В первой половине 2018 года производство золота сократилось на 40%, но затем восстановилось, и, как ожидается, будет расти в следующие два года. Спрос поддерживается государственными расходами на энергетические и инфраструктурные проекты, а также ростом частного потребления (денежные переводы выросли на 5,5% в 2018 году). Рост ВВП привёл к снижению соотношения внешнего госдолга к ВВП с 53,1% к ВВП в конце 2017 года до 48% в конце 2018 года, и авторы доклада считают, что управление долгом несколько улучшилось, и ожидают, что внешний долг будет ниже 90% от ВВП в ближайшие несколько лет.

По прогнозам АБР, рост восстановится до 4,0% в 2019 году и 4,4% в 2020 году, благодаря росту золотодобычи и улучшениям в экономике, даже несмотря на замедление в Казахстане и России.

Среди главных проблем АБР называет риски экологических бедствий. Кыргызская Республика подвержена высокому риску от экстремальных погодных явлений, который растёт в условиях изменения климата. Уязвимость страны к негативным последствиям изменения климата оценивается на 68 месте из 181 стран мира, согласно Индексу адаптации университета Нотр-Дам в 2017 году. Кроме того, Кыргызская Республика расположена в сейсмически активном горном районе, склонном к землетрясениям, наводнениям, оползням, лавинам, метелям и разливам горных озер. Бедствия от стихийных бедствий, таких как наводнения и землетрясения, оцениваются в 1,0% –1,5% ВВП в год. Кыргызская Республика нуждается в инвестициях в инфраструктуру для устойчивого и эффективного управления усилиями по сокращению риска бедствий. В ближайшие годы экстремальные погодные явления, скорее всего, станут более частыми и суровыми с изменением климата, повышением температуры и усилением осадков. Проблема обеспечения водой усугублена неэффективной инфраструктурой водных ресурсов и недостаточными ресурсами для улучшения гидрометеорологического потенциала. Правительство должно продолжать свои усилия по улучшению управления климатом и риском природных катастроф.

Таджикистан

В 2018 году рост ускорился благодаря продолжающимся государственным инвестициям и улучшению внешней среды. Инфляция замедлилась, но счёт текущих операций сократился с уменьшением экспорта и ростом импорта. Экономисты АБР прогнозируют, что экономический рост замедлится в 2019 году и далее в 2020 году, с замедлением расходов. Инфляция может ускориться при большей гибкости обменного курса, но рост экспорта электроэнергии должен сузить дефицит текущего счета. Диверсификация экспорта может повысить доходы и экономическую устойчивость.

Рост ВВП Таджикистана вырос до 7,3% в 2018 году из-за реализации крупных государственных инвестиционных проектов и роста денежных переводов. Отношения с Узбекистаном улучшились, что способствовало росту двусторонней торговли. Тем не менее, частные инвестиции остаются слабыми, а проблемы в банковской сфере сохраняются. Рост в промышленности снизился почти вдвое с 21,3% в 2017 году до 11,8%, поскольку производство алюминия упало на 7,1% из-за задержек в импорте руды и продолжающегося обновления производственных мощностей. Несмотря на улучшение торговли с Узбекистаном, чистый экспорт упал на 40,2%, так как продолжающиеся большие расходы на инфраструктуру привели к росту импорта на 13,5%, а слабый спрос на минералы сократил экспорт на 10,4%, даже несмотря на рост экспорта электроэнергии. Рост денежных переводов и более тщательный анализ новых заемщиков помогли снизить долю необслуживаемых кредитов с 36,5% всех кредитов в конце 2017 года до 31,1% годом позже. Правительство создало в июне 2018 года Национальный совет по финансовой стабильности под председательством министра экономического развития и торговли, чтобы облегчить обмен информацией и урегулирование кризисов, а также рекомендовать, как снизить риск в финансовом секторе.

Прогнозируется, что рост замедлится до 7,0% в 2019 году и до 6,5% в 2020 году, с замедлением капитальных расходов после завершения второй фазы проекта Рогунской ГЭС в апреле 2019 года. Поддержку росту будет оказывать увеличение денежных переводов при положительном росте в Российской Федерации, ожидаемый рост частного кредитования, увеличение производства и расширение экспорта за счёт дополнительного производства электроэнергии и улучшения экономических отношений с соседними странами. Негативные риски связаны со слабостью двух крупных банков и нескольких государственных предприятий.

Главная задача – диверсификация производства и экспорта. Таджикистану необходимо диверсифицировать свою экономику и, в частности, экспортную базу. Работа над проектом Рогунской ГЭС, второй генератор которого должен быть запущен в эксплуатацию в апреле 2019 года, диверсифицировала экономику как напрямую, так и косвенно. Увеличение выработки электроэнергии – наряду со строительством новой линии электропередачи и повторным подключением Таджикистана к энергосистеме Центральной Азии – увеличит экспорт электроэнергии и обеспечит дополнительную электроэнергию для внутреннего производства и других видов деятельности. Тем не менее, властям рекомендуется сделать больше для содействия диверсификации.

Туркменистан

По имеющимся данным, рост в Туркменистане замедлился. Бюджет был урезан, инфляция ускорилась, а дефицит счета текущих операций сократился. Продолжение бюджетной консолидации ещё больше замедлит рост в 2019 и 2020 годах. Инфляция, вероятно, ослабнет, но останется на уровне двухзначных цифр, а увеличение объёмов экспорта углеводородов ещё больше сузит дефицит текущего счета. Правительство должно оценить и смягчить социальные последствия реформы субсидий.

Правительство сообщило о росте ВВП на уровне 6,2% в 2018 году по сравнению с 6,5% годом ранее. Нефтегазовая промышленность увеличилась на 6,0%, по сравнению с 1,7% в 2017 году. Тем не менее, рост более крупной неуглеводородной экономики замедлился с 7,5% в 2017 году до 6,2% в прошлом году. Темпы роста потребления, особенно частного потребления, снизились, поскольку инфляция и увеличивающийся разрыв между официальными и параллельными рыночными курсами сократили реальные доходы домашних хозяйств, несмотря на номинальное повышение заработной платы, пенсий и стипендий в государственном секторе на 10,0% в январе 2018 года. Доходы от экспорта выросли в 2018 году на фоне восстановления мировых цен на углеводороды и увеличения спроса на газ из Китайской Народной Республики. Приток ПИИ в 2018 году оценивался в 1,5 млрд. долл. США, в основном в добычу нефти, газа и химикатов. Помимо ПИИ, внешние заимствования оставались значительными, что вызывает обеспокоенность в период растущих выплат по кредитам и низких мировых цен на энергоносители. Внешний долг вырос с эквивалента 25,1% ВВП в 2017 году до 26,7% в прошлом году.

Прогнозируется, что продолжение бюджетной консолидации замедлит рост до 6,0% в 2019 году и 5,8% в 2020 году. Ожидается, что правительство продолжит свои усилия по сокращению инфляции, поддерживая фиксированный обменный курс и административный контроль цен, поддерживая импортозамещение и ограничивая конвертацию иностранной валюты. Банки будут продолжать направлять кредитование государственных предприятий в приоритетных секторах.

Задача политики – оценка и смягчение социального воздействия реформы политики субсидий. Постепенный и поэтапный подход к сокращению субсидий и либерализации цен даст время для укрепления систем социальной защиты. Помимо усиления социальной защиты, Туркменистан мог бы сделать больше для улучшения других аспектов социального развития. Несмотря на высокие субсидии и социальные расходы, многие показатели здравоохранения и образования отстают от показателей стран с высоким уровнем развития человеческого потенциала, согласно последнему докладу Организации Объединенных Наций о развитии человека. Таким образом, экономия от реформы субсидий должна использоваться для повышения качества услуг здравоохранения и образования, а также адресной поддержки домохозяйств с низким уровнем дохода.

Узбекистан

По имеющимся данным, в 2018 году рост экономики Узбекистана ускорился, инфляция подскочила, а счёт текущих операций из профицитного стал сильно дефицитным.

Правительство сообщило, что рост ВВП ускорился с 4,5% в 2017 году до 5,1% в 2018 году благодаря более быстрому росту в промышленности, строительстве и инвестициях. Показатель за 2017 год был пересмотрен в сторону понижения, поскольку правительство пересмотрело данные по ВВП, включая темпы роста, начиная с 2010 года. Денежные переводы за первые 9 месяцев 2018 года составили 3,8 миллиарда долларов, 80% из которых поступило из Российской Федерации. Снижение иностранных инвестиций в углеводороды сократило прямые иностранные инвестиции на 14,2% в 2018 году. Объём иностранных резервов снизился с 28,1 млрд. долларов в конце 2017 года до 27,1 млрд. долларов годом позже. Рост внешних заимствований увеличило внешний долг с 26,5% ВВП в 2017 году до 34,7%.

Прогнозируется, что экспорт товаров вырастет на 10,0% в 2019 году и на 12,0% в 2020 году, что отражает ожидания более высоких цен на золото, стабильного спроса на природный газ из Китая, расширения экспорта сельскохозяйственной продукции в Российскую Федерацию и другие соседние страны, включая Казахстан, и дальнейшего роста переработки хлопкового волокна в текстиль. Прогнозируется рост импорта товаров на 25,0% в 2019 году и на 20,0% в 2020 году, поскольку спрос, создаваемый инфраструктурными проектами, и продолжающаяся модернизация промышленности стимулируют импорт в эти сектора. Сохраняется риск более широкого дефицита текущего счета, поскольку рост кредитования может ещё больше стимулировать импорт средств производства. Вероятно, увеличатся и иностранные инвестиции. Узбекистан получил суверенный рейтинг в декабре 2018 года и выпустил свои первые еврооблигации в феврале 2019 года, предоставив узбекским корпорациям ориентир для доступа на международные рынки капитала.

Главной задачей для Узбекистана АБР считает реформирование ирригации. Специальное исследование показало, что более половины пахотных земель страдает от засоления почв, вызванного интенсивным орошением, и возникающие в результате изменения экосистемы и снижение сельскохозяйственного производства обходятся Узбекистану примерно в 4% ВВП ежегодно. В засушливом климате засуха и нехватка воды представляют собой постоянную угрозу. Для решения проблемы засоления и сокращения водных ресурсов правительство восстанавливает ирригационную систему, вложив инвестиции на сумму 350 миллионов долларов. Кроме того, поскольку управление водными ресурсами не может осуществляться в национальном масштабе в отрыве от более широкого регионального контекста, Узбекистан должен содействовать управлению водными ресурсами и защите климата через границы посредством сотрудничества со своими соседями.