За то, что Британия не выдаст Трефилова, Россию еще и оштрафуют
06.02.2020 12:01
Вестминстерский окружной суд Лондона отказал в удовлетворении запроса Генпрокуратуры России о выдаче предпринимателя
Георгия Трефилова. Прежде всего потому, что признал факт вымогательства российскими силовиками взятки за прекращение уголовного преследования. Кроме того, окружной судья Николас Еванс постановил возместить Трефилову все расходы, связанные с участием в процессе по рассмотрению запроса о его экстрадиции. А это более миллиона долларов, они будут выплачены Трефилову из госказны Великобритании, которая, в свою очередь, предъявит России регрессный счет на ту же сумму.
Георгий Трефилов в 1992 году создал холдинг «Марта», в который входили торговые сети «Гроссмарт», Billa, Pur Pur (в общей сложности более трехсот магазинов), предприятия — производители упаковочных и отделочных материалов. Принадлежала Трефилову и девелоперская группа РТМ. К 2008 году общая стоимость активов, которыми владел бизнесмен, превышала 1,5 млрд долларов.
В 2008 году у Трефилова и начались проблемы. Но когда он обратился в УВД ЦАО г. Москвы с заявлением о рейдерском захвате принадлежащего ему ОАО «РТМ» и активов компании «Марта», сам оказался под следствием. В Следственном департаменте (в то время еще Следственном комитете) МВД было возбуждено уголовное дело № 152974 по ст. 176 УК (незаконное получение кредита). Через два года, 23 сентября 2010 года, уголовное дело было переквалифицировано на ст. 159 УК РФ («Мошенничество»).
По версии следствия, Трефилов совершил хищение денежных средств Русь-банка, Тверского отделения Сбербанка, Банка торгового финансирования, Альфа-банка и Сургутнефтегазбанка, в которых им были получены кредиты на сумму более 1,3 млрд рублей. Всего в уголовном деле фигурирует 16 эпизодов мошенничества. Якобы, получая кредиты, Трефилов всякий раз «представлял в качестве залога имущество, которое было либо ранее заложено, либо ему не принадлежало». Хотя, по мнению адвокатов Трефилова, обвинение писалось настолько второпях, что есть эпизоды, касающиеся уже погашенных кредитов, а по некоторым банки возместили свои потери, продав залоговое имущество и даже заработав на этом. По большинству эпизодов не проводилось экспертиз, а те, что были проведены, никак не указывают ни на мошенничество, ни даже на злоупотребления.
16 сентября 2010 года следователем было вынесено постановление о признании Трефилова обвиняемым по 159-й статье. На 23 сентября его вызвали на допрос и предъявление обвинения. Но Трефилов в это время был за пределами России. К тому же еще десятью днями раньше из СК при МВД России произошла «утечка», что следствием вынесено постановление об объявлении Трефилова в международный розыск и предъявлении ему обвинения в мошенничестве.
16 ноября 2010 года Тверской районный суд Москвы вынес заочное решение об аресте Трефилова. Он был официально объявлен сначала в федеральный, а затем и в международный розыск, поскольку не очень-то и скрывал, что находится в Лондоне.
Запрос об экстрадиции в Россию Георгия Трефилова, подписанный заместителем генерального прокурора Александром Звягинцевым, поступил в Лондон 19 сентября 2011 года. После первого предварительного судебного заседания, состоявшегося 14 февраля 2012 года, Трефилов был отпущен под залог. Начало основных слушаний окружной судья Николас Еванс назначил на 15 октября и провел их в течение трех дней, после чего объявил перерыв для подготовки судебного решения.
Оглашенный вердикт оказался и сенсационным, и беспрецедентным. Отныне все суды Великобритании, рассматривая запросы России об экстрадиции, будут учитывать решение Вестминстерского окружного суда Лондона. И России надо быть готовой к тому, что, если доводы ходатайства об экстрадиции окажутся не очень убедительными, это чревато не только репутационными, но и финансовыми потерями.
Александр Звягинцев от имени Генпрокуратуры гарантировал, что Трефилов «…будет пользоваться всеми средствами правовой защиты в России, в том числе юридическими консультациями, он не будет подвержен пыткам и жестокому, бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию». Кроме того, в запросе было подчеркнуто, что «просьба о выдаче не обусловлена обвинением этого человека по политическим мотивам…». Однако окружной судья Николас Еванс посчитал, что Россия не представила доказательств обоснованности уголовного преследования Трефилова. Более того, судья пришел «в ужас от уровня коррупции» в России (цитата из судебного решения. — И. М.).
Серьезным аргументом для этих выводов стали представленные суду аудиозаписи переговоров представителя Трефилова Георгия Усупашвили с человеком, которого он в своих показаниях называет Виктором Гвоздевым, высокопоставленным сотрудником Генпрокуратуры, осуществляющим надзор за деятельностью Следственного департамента МВД России.
Из аудиозаписей, изученных в суде, можно сделать вывод, что уголовное дело в отношении Трефилова было «профинансировано» теми, кто «отжал» у него бизнес. А за прекращение уголовного преследования через переквалификацию «мошенничества» на более мягкую статью собеседник Усупашвили предлагал бизнесмену заплатить один миллион долларов, из которых $500 тысяч якобы предназначались Павлу Лапшову (в то время замначальника управления Следственного департамента МВД России), по $100 тысяч самому Гвоздеву, его коллеге по прокуратуре Сергею Чурашкину и Валерию Игнашину (замначальника управления по надзору за отделом по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры). Остальные деньги, по словам собеседника, должны были «уйти» работавшим «на земле», в том числе следователю Ирине Коноваловой, непосредственно ведущей это уголовное дело.
Окружной судья Николас Еванс записал в своем решении: «Уровень коррупции, выявленный по расшифровке аудиозаписей, приводит в ужас. Показания Георгия Усупашвили, расшифровка аудиозаписей (на русском и английском языках) и компакт-диск с записью (разговоры, естественно, на русском языке) были предоставлены Королевской прокурорской службе, и, видимо, весь этот материал был отправлен ею в Москву».
Мне удалось связаться с Георгием Трефиловым. И вот что он рассказал об этих аудиозаписях:
— С самого начала возбуждения дела и особенно после переквалификации на 159-ю статью и моего заочного ареста на меня и моих адвокатов стали выходить «посредники» с предложениями о «помощи». Я четко понимал, что никаких переговоров в таком русле я вести не буду. Такая моя позиция основывалась на осознании моей полной невиновности и нежелании принимать навязываемые мне «правила игры». Это у них бизнес такой — сначала создают проблемы и потом их доблестно решают. Разумеется, не безвозмездно. Дело возбуждается в интересах и за счет одного «спонсора», а на закрытие можно «попросить» деньги у другого. Сначала нам никак не удавалось зафиксировать «предложения помочь и решить все вопросы». На самом деле особую активность проявила именно следователь Коновалова, которая вела мое уголовное дело. Именно она представила мне Гвоздева как «посредника». Мы с адвокатами никак не ожидали, что он окажется сотрудником Генпрокуратуры. К тому же очень разговорчивым.
Сегодня эти аудиозаписи выложены в интернет, но, по словам Трефилова, у него есть еще более интересные материалы.
— Но я хочу посмотреть, в какую сторону пойдет «волна» и как на самом деле будут бороться с коррупционерами в данном конкретном случае, — заявил опальный бизнесмен «Новой».
В серьезное наказание вымогателей Трефилов не верит:
— Думаю, что привлекут только Гвоздева, хотя мне его действительно жаль. Ведь он просто стрелочник в этой системе коллективной «кормушки». Дадут условный срок и скажут: ай-яй-яй! Вот если раскрутят всю цепочку, которую, кстати, сам Гвоздев упоминает несколько раз по именам, а ему за сотрудничество со следствием дадут иммунитет, — это будет хорошее дело. Но я не верю в такой сценарий… Да и в уголовном деле у меня ничего не изменится. Система не умеет бороться против себя. Это у нее запрограммировано на генетическом уровне: «Своих не сдаем!»
Российский адвокат Трефилова Ваграм Калачян тоже не испытывает особого оптимизма в отношении перспектив уголовного преследования «оборотней в погонах».
— Когда Королевская прокурорская служба передала материалы в Генпрокуратуру России, было возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ. Дело возбудили в Следственном департаменте МВД России, и будет оно, по всей видимости, расследоваться там же, где расследуется уголовное дело в отношении Трефилова, — рассказал адвокат «Новой». — Как будто в Генпрокуратуре не знают, что в соответствии со ст. 447 УПК РФ и следователь Коновалова, и ее руководитель — заместитель начальника следственного управления Следственного департамента МВД России, и надзирающий прокурор Гвоздев, и прочие сотрудники Генпрокуратуры подпадают под категорию лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам. На основании ст. 151 УПК РФ предварительное расследование в отношении них могут производить только следователи Следственного комитета России. Я впервые встречаюсь с подобным случаем, когда дело в отношении «спецсубьектов» расследуется в Следственном департаменте, да еще и в том же самом управлении, где работают предполагаемые фигуранты уголовного дела.
Несмотря на пессимизм в отношении перспектив уголовного преследования силовиков, Георгий Трефилов не теряет надежды вернуться в Россию.
— И я не просто надеюсь, я многое делаю для того, чтобы вернуться и чувствовать себя в России уверенно, — говорит Трефилов. — Я бы хотел вернуться в страну, где граждане не чувствуют себя беззащитными перед системой. В страну, где гарантированы базовые права и свободы людей. В страну, где работники правоохранительных органов занимаются своими прямыми обязанностями, а не используют свое высокое положение и власть в целях самообогащения.
Как бы ни развивались дальнейшие события, Георгий Трефилов не будет доставлен в Россию в наручниках. Потому что вердикт Вестминстерского окружного суда Лондона об отказе в удовлетворении запроса об экстрадиции — окончательный и обжалованию не подлежит.
Ирек Муртазин
<…>
19. Наиболее показательное свидетельство, поддерживающее мнение ГТ (Георгия Трефилова – Ред.), дает «Свидетель A». Свидетель может быть описан как лицо, совершающее служебные разоблачения. <…> он/она имел информацию из первых рук о расследовании, которое не было проведено справедливо или в соответствии с обычными процедурами, которые должны были быть проведены, и Ирина Коновалова (см. мой пункт 5) «согласилась с тем, что в деле не было никаких реальных доказательств какой-либо преступности…» <…>
20. Таким образом, Свидетель А подтверждает, на основе его/ее непосредственных знаний, что преследование было начато «по заказу» и ФСБ оказывала недолжное влияние с самого начала. В результате:
i. Расследование в отношении ГТ было проведено несправедливо и незаконно, с умышленным отсутствием взаимодействия с фактическими и правовыми вопросами и недостаточным анализом и работой.
ii. Не предоставлялась возможность получения необходимых отчетов экспертов для доказательства мошенничества.
iii. Следователи не подвергали собранные доказательства даже самому элементарному изучению движения денежных средств, как это делается в нормальной практике.
iv. Деньги возможно были заплачены старшим членам Следственного Комитета или ФСБ бывшими деловыми партнерами ГТ, таким образом обеспечивая продолжение расследования.
v. Изначальное обвинение против ГТ были несправедливо изменено на более серьезное обвинение, исключительно с целью увеличения срока тюремного заключения.
vi. Ряд следователей Следственного комитета открыто признали, что не было никаких реальных доказательств какой-либо преступности, но что они действовали «в соответствии с инструкцией».
<…>
30. Г-н Георгий Усупашвилли (ГУ) предоставил заявление на 12 страницах. Он является другом ГТ, знает его в течение 12 лет и находится в близких отношениях с сестрой ГТ. Он утверждает, что в феврале 2012 года он договорился встретиться со старшим прокурором Виктором Гвоздевым (ВГ) из Генеральной Прокуратуры (ГП) в Москве. ВГ сказал ему, что за отдельную плату он может «помочь» ГТ сократить срок обвинения или полностью снять обвинение. <…> Состоялся ряд встреч. ВГ пытался во время переговоров взять у ГТ сумму в размере $1 млн., что позволило бы сократить срок обвинения. Доказательства коррупции, которые он предоставляет, вызывают осуждение. <…> он был «в боевой готовности» для этих встреч и зафиксировал разговоры на 22 страницах. Уровень коррупции, выявленный по транскриптам, приводит в ужас. Показания ГУ, транскрипты (на русском и английском языках) и компакт-диск с записью (разговоры, естественно, на русском языке) были предоставлены Королевской Прокурорской Службе и, видимо, весь этот материал был отправлен в Москву.
31. Предполагалось, что ГУ должен дать показания на слушаниях об экстрадиции. У ГУ в последний момент возникли проблемы с получением визы и он не смог приехать. Г-н Джонс (адвокат, представлявший в суде Российскую Федерацию – Ред.) не возражал, чтобы его показания были прочитаны. Учитывая, что ГУ не может давать показания по видеосвязи (см. пункты 32 — 42 ниже), это было очень разумно и великодушно со стороны г-на Джонса.
<…>
57. По причинам, представленным выше, я оправдываю ГТ <…>.
Георгий Трефилов в 1992 году создал холдинг «Марта», в который входили торговые сети «Гроссмарт», Billa, Pur Pur (в общей сложности более трехсот магазинов), предприятия — производители упаковочных и отделочных материалов. Принадлежала Трефилову и девелоперская группа РТМ. К 2008 году общая стоимость активов, которыми владел бизнесмен, превышала 1,5 млрд долларов.
В 2008 году у Трефилова и начались проблемы. Но когда он обратился в УВД ЦАО г. Москвы с заявлением о рейдерском захвате принадлежащего ему ОАО «РТМ» и активов компании «Марта», сам оказался под следствием. В Следственном департаменте (в то время еще Следственном комитете) МВД было возбуждено уголовное дело № 152974 по ст. 176 УК (незаконное получение кредита). Через два года, 23 сентября 2010 года, уголовное дело было переквалифицировано на ст. 159 УК РФ («Мошенничество»).
По версии следствия, Трефилов совершил хищение денежных средств Русь-банка, Тверского отделения Сбербанка, Банка торгового финансирования, Альфа-банка и Сургутнефтегазбанка, в которых им были получены кредиты на сумму более 1,3 млрд рублей. Всего в уголовном деле фигурирует 16 эпизодов мошенничества. Якобы, получая кредиты, Трефилов всякий раз «представлял в качестве залога имущество, которое было либо ранее заложено, либо ему не принадлежало». Хотя, по мнению адвокатов Трефилова, обвинение писалось настолько второпях, что есть эпизоды, касающиеся уже погашенных кредитов, а по некоторым банки возместили свои потери, продав залоговое имущество и даже заработав на этом. По большинству эпизодов не проводилось экспертиз, а те, что были проведены, никак не указывают ни на мошенничество, ни даже на злоупотребления.
16 сентября 2010 года следователем было вынесено постановление о признании Трефилова обвиняемым по 159-й статье. На 23 сентября его вызвали на допрос и предъявление обвинения. Но Трефилов в это время был за пределами России. К тому же еще десятью днями раньше из СК при МВД России произошла «утечка», что следствием вынесено постановление об объявлении Трефилова в международный розыск и предъявлении ему обвинения в мошенничестве.
16 ноября 2010 года Тверской районный суд Москвы вынес заочное решение об аресте Трефилова. Он был официально объявлен сначала в федеральный, а затем и в международный розыск, поскольку не очень-то и скрывал, что находится в Лондоне.
Запрос об экстрадиции в Россию Георгия Трефилова, подписанный заместителем генерального прокурора Александром Звягинцевым, поступил в Лондон 19 сентября 2011 года. После первого предварительного судебного заседания, состоявшегося 14 февраля 2012 года, Трефилов был отпущен под залог. Начало основных слушаний окружной судья Николас Еванс назначил на 15 октября и провел их в течение трех дней, после чего объявил перерыв для подготовки судебного решения.
Оглашенный вердикт оказался и сенсационным, и беспрецедентным. Отныне все суды Великобритании, рассматривая запросы России об экстрадиции, будут учитывать решение Вестминстерского окружного суда Лондона. И России надо быть готовой к тому, что, если доводы ходатайства об экстрадиции окажутся не очень убедительными, это чревато не только репутационными, но и финансовыми потерями.
Александр Звягинцев от имени Генпрокуратуры гарантировал, что Трефилов «…будет пользоваться всеми средствами правовой защиты в России, в том числе юридическими консультациями, он не будет подвержен пыткам и жестокому, бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию». Кроме того, в запросе было подчеркнуто, что «просьба о выдаче не обусловлена обвинением этого человека по политическим мотивам…». Однако окружной судья Николас Еванс посчитал, что Россия не представила доказательств обоснованности уголовного преследования Трефилова. Более того, судья пришел «в ужас от уровня коррупции» в России (цитата из судебного решения. — И. М.).
Серьезным аргументом для этих выводов стали представленные суду аудиозаписи переговоров представителя Трефилова Георгия Усупашвили с человеком, которого он в своих показаниях называет Виктором Гвоздевым, высокопоставленным сотрудником Генпрокуратуры, осуществляющим надзор за деятельностью Следственного департамента МВД России.
Из аудиозаписей, изученных в суде, можно сделать вывод, что уголовное дело в отношении Трефилова было «профинансировано» теми, кто «отжал» у него бизнес. А за прекращение уголовного преследования через переквалификацию «мошенничества» на более мягкую статью собеседник Усупашвили предлагал бизнесмену заплатить один миллион долларов, из которых $500 тысяч якобы предназначались Павлу Лапшову (в то время замначальника управления Следственного департамента МВД России), по $100 тысяч самому Гвоздеву, его коллеге по прокуратуре Сергею Чурашкину и Валерию Игнашину (замначальника управления по надзору за отделом по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры). Остальные деньги, по словам собеседника, должны были «уйти» работавшим «на земле», в том числе следователю Ирине Коноваловой, непосредственно ведущей это уголовное дело.
Окружной судья Николас Еванс записал в своем решении: «Уровень коррупции, выявленный по расшифровке аудиозаписей, приводит в ужас. Показания Георгия Усупашвили, расшифровка аудиозаписей (на русском и английском языках) и компакт-диск с записью (разговоры, естественно, на русском языке) были предоставлены Королевской прокурорской службе, и, видимо, весь этот материал был отправлен ею в Москву».
Мне удалось связаться с Георгием Трефиловым. И вот что он рассказал об этих аудиозаписях:
— С самого начала возбуждения дела и особенно после переквалификации на 159-ю статью и моего заочного ареста на меня и моих адвокатов стали выходить «посредники» с предложениями о «помощи». Я четко понимал, что никаких переговоров в таком русле я вести не буду. Такая моя позиция основывалась на осознании моей полной невиновности и нежелании принимать навязываемые мне «правила игры». Это у них бизнес такой — сначала создают проблемы и потом их доблестно решают. Разумеется, не безвозмездно. Дело возбуждается в интересах и за счет одного «спонсора», а на закрытие можно «попросить» деньги у другого. Сначала нам никак не удавалось зафиксировать «предложения помочь и решить все вопросы». На самом деле особую активность проявила именно следователь Коновалова, которая вела мое уголовное дело. Именно она представила мне Гвоздева как «посредника». Мы с адвокатами никак не ожидали, что он окажется сотрудником Генпрокуратуры. К тому же очень разговорчивым.
Сегодня эти аудиозаписи выложены в интернет, но, по словам Трефилова, у него есть еще более интересные материалы.
— Но я хочу посмотреть, в какую сторону пойдет «волна» и как на самом деле будут бороться с коррупционерами в данном конкретном случае, — заявил опальный бизнесмен «Новой».
В серьезное наказание вымогателей Трефилов не верит:
— Думаю, что привлекут только Гвоздева, хотя мне его действительно жаль. Ведь он просто стрелочник в этой системе коллективной «кормушки». Дадут условный срок и скажут: ай-яй-яй! Вот если раскрутят всю цепочку, которую, кстати, сам Гвоздев упоминает несколько раз по именам, а ему за сотрудничество со следствием дадут иммунитет, — это будет хорошее дело. Но я не верю в такой сценарий… Да и в уголовном деле у меня ничего не изменится. Система не умеет бороться против себя. Это у нее запрограммировано на генетическом уровне: «Своих не сдаем!»
Российский адвокат Трефилова Ваграм Калачян тоже не испытывает особого оптимизма в отношении перспектив уголовного преследования «оборотней в погонах».
— Когда Королевская прокурорская служба передала материалы в Генпрокуратуру России, было возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ. Дело возбудили в Следственном департаменте МВД России, и будет оно, по всей видимости, расследоваться там же, где расследуется уголовное дело в отношении Трефилова, — рассказал адвокат «Новой». — Как будто в Генпрокуратуре не знают, что в соответствии со ст. 447 УПК РФ и следователь Коновалова, и ее руководитель — заместитель начальника следственного управления Следственного департамента МВД России, и надзирающий прокурор Гвоздев, и прочие сотрудники Генпрокуратуры подпадают под категорию лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам. На основании ст. 151 УПК РФ предварительное расследование в отношении них могут производить только следователи Следственного комитета России. Я впервые встречаюсь с подобным случаем, когда дело в отношении «спецсубьектов» расследуется в Следственном департаменте, да еще и в том же самом управлении, где работают предполагаемые фигуранты уголовного дела.
Несмотря на пессимизм в отношении перспектив уголовного преследования силовиков, Георгий Трефилов не теряет надежды вернуться в Россию.
— И я не просто надеюсь, я многое делаю для того, чтобы вернуться и чувствовать себя в России уверенно, — говорит Трефилов. — Я бы хотел вернуться в страну, где граждане не чувствуют себя беззащитными перед системой. В страну, где гарантированы базовые права и свободы людей. В страну, где работники правоохранительных органов занимаются своими прямыми обязанностями, а не используют свое высокое положение и власть в целях самообогащения.
Как бы ни развивались дальнейшие события, Георгий Трефилов не будет доставлен в Россию в наручниках. Потому что вердикт Вестминстерского окружного суда Лондона об отказе в удовлетворении запроса об экстрадиции — окончательный и обжалованию не подлежит.
Ирек Муртазин
Из решения Вестминстерского окружного суда
<…>
19. Наиболее показательное свидетельство, поддерживающее мнение ГТ (Георгия Трефилова – Ред.), дает «Свидетель A». Свидетель может быть описан как лицо, совершающее служебные разоблачения. <…> он/она имел информацию из первых рук о расследовании, которое не было проведено справедливо или в соответствии с обычными процедурами, которые должны были быть проведены, и Ирина Коновалова (см. мой пункт 5) «согласилась с тем, что в деле не было никаких реальных доказательств какой-либо преступности…» <…>
20. Таким образом, Свидетель А подтверждает, на основе его/ее непосредственных знаний, что преследование было начато «по заказу» и ФСБ оказывала недолжное влияние с самого начала. В результате:
i. Расследование в отношении ГТ было проведено несправедливо и незаконно, с умышленным отсутствием взаимодействия с фактическими и правовыми вопросами и недостаточным анализом и работой.
ii. Не предоставлялась возможность получения необходимых отчетов экспертов для доказательства мошенничества.
iii. Следователи не подвергали собранные доказательства даже самому элементарному изучению движения денежных средств, как это делается в нормальной практике.
iv. Деньги возможно были заплачены старшим членам Следственного Комитета или ФСБ бывшими деловыми партнерами ГТ, таким образом обеспечивая продолжение расследования.
v. Изначальное обвинение против ГТ были несправедливо изменено на более серьезное обвинение, исключительно с целью увеличения срока тюремного заключения.
vi. Ряд следователей Следственного комитета открыто признали, что не было никаких реальных доказательств какой-либо преступности, но что они действовали «в соответствии с инструкцией».
<…>
30. Г-н Георгий Усупашвилли (ГУ) предоставил заявление на 12 страницах. Он является другом ГТ, знает его в течение 12 лет и находится в близких отношениях с сестрой ГТ. Он утверждает, что в феврале 2012 года он договорился встретиться со старшим прокурором Виктором Гвоздевым (ВГ) из Генеральной Прокуратуры (ГП) в Москве. ВГ сказал ему, что за отдельную плату он может «помочь» ГТ сократить срок обвинения или полностью снять обвинение. <…> Состоялся ряд встреч. ВГ пытался во время переговоров взять у ГТ сумму в размере $1 млн., что позволило бы сократить срок обвинения. Доказательства коррупции, которые он предоставляет, вызывают осуждение. <…> он был «в боевой готовности» для этих встреч и зафиксировал разговоры на 22 страницах. Уровень коррупции, выявленный по транскриптам, приводит в ужас. Показания ГУ, транскрипты (на русском и английском языках) и компакт-диск с записью (разговоры, естественно, на русском языке) были предоставлены Королевской Прокурорской Службе и, видимо, весь этот материал был отправлен в Москву.
31. Предполагалось, что ГУ должен дать показания на слушаниях об экстрадиции. У ГУ в последний момент возникли проблемы с получением визы и он не смог приехать. Г-н Джонс (адвокат, представлявший в суде Российскую Федерацию – Ред.) не возражал, чтобы его показания были прочитаны. Учитывая, что ГУ не может давать показания по видеосвязи (см. пункты 32 — 42 ниже), это было очень разумно и великодушно со стороны г-на Джонса.
<…>
57. По причинам, представленным выше, я оправдываю ГТ <…>.
