"Миша Хохол" пошел на первый срок
06.02.2020 13:36
К 8 годам лишения свободы Куйбышевский районный суд приговорил бывшего депутата Государственной думы
Михаила Глущенко за вымогательство 10 миллионов долларов у известных петербургских предпринимателей Вячеслава и
Сергея Шевченко. С учётом почти 2-х лет и 8 месяцев, проведённых под стражей, в колонии строгого режима ему осталось отсидеть чуть больше 5 лет. Впрочем, в отношении экс-депутата расследуется ещё одно уголовное дело, в рамках которого его обвиняют в организации тройного убийства.
Этот процесс с самого начала интриговал виртуальностью доказательной базы. За почти год слушания дела в Куйбышевском районном суде не нашлось ни одного свидетеля, который мог подтвердить: я лично видел, как Михаил Глущенко вымогал у Сергея или Вячеслава Шевченко 10 миллионов долларов.
Более того, выступивший на суде Сергей Шевченко фактически признал: про вымогательство 10 миллионов долларов в качестве «отступных» за отказ от оплаты «крышных» услуг он сам знает исключительно со слов покойного брата, якобы имевшие место угрозы которому воспринимал как угрозу себе самому и членам своей семьи. И якобы один раз он слышал телефонный разговор между братом и Глущенко.
Нашлись несколько человек, которые слышали, как Михаил Глущенко у кого-то требовал деньги по телефону. Эти свидетели полагали, что на том конце провода находился Вячеслав Шевченко, старший брат потерпевшего, погибший на Кипре в 2004 году. Но внятно объяснить причины, которыми в своих требованиях руководствовался Михаил Глущенко, они не смогли.
Более того, двое из этих свидетелей – известные рейдеры Александр Баскаков и Альберт Старостин – зарекомендовали себя как постоянные свидетели обвинения по нескольким резонансным уголовным делам. Во всех процессах их показания сводятся к одному и тому же: они случайно услышали, как обвиняемый делал то, в чём его обвиняет следствие.
Большинство свидетелей обвинения как заклинание повторяли: Глущенко известен им как один из лидеров тамбовского преступного сообщества, который никогда не занимался бизнесом – только крышеванием. Свидетели защиты знали Глущенко исключительно как бизнесмена и депутата.
Объективных доказательств вины Михаила Глущенко (аудиозаписи, факты обращения потерпевшего в правоохранительные органы в период инкриминируемого вымогательства и прочие) присутствовавший на судебном процессе корреспондент «Фонтанки» также не услышал. Сергей Шевченко обратился в Следственный комитет с заявлением о вымогательстве со стороны Михаила Глущенко в июне 2009 года – более чем через 5 лет после якобы имевшего место вымогательства.
Процесс проходил без участия подсудимого – судья Андрей Дондик удалил его из зала суда из-за неуважительного поведения: в начале процесса Михаил Глущенко перестал откликаться на обращение судьи, мотивируя это тем, что он не Михаил Глущенко, а Мигель Гонсалес.
От последнего слова Михаил Глущенко отказался.
Позиция защиты основывалась на простом факте: в 1998 году Ирина Глущенко, бывшая супруга подсудимого, стала владелицей пакета акций ОАО «Ладога по производству мебели», входившего в бизнес-империю братьев Шевченко, а в 2001 году эти акции оказались в собственности зарегистрированной на Кипре компании Nestorg Co Ltd. Эта компания также входит в бизнес-империю братьев Шевченко, о чём потерпевший сам рассказал на одном из судебных заседаний.
Михаил Глущенко заявил: да, он требовал деньги у Вячеслава Шевченко, но это были деньги в том числе за те самые акции «Ладоги», которых братья Шевченко якобы незаконным образом лишили его жену. Таким образом, по уверению защиты, Глущенко требовал вернуть своё, что не имеет никакого отношения к вымогательству.
Адвокат Афанасьев методично представлял суду свидетелей, которые своими показаниями создавали образ Михаила Глущенко как крупного бизнесмена и мецената. Самые разные люди рассказывали суду, как Михаил Глущенко в качестве хозяина принимал их на фабрике «Ладога», как организовывал реализацию крупных коммерческих проектов, как спонсировал спортивные мероприятия. А Ирина Глущенко обратилась в Следственный комитет с заявлением о рейдерском захвате у неё акций «Ладоги». Впрочем, к суду она относилась с явной опаской – на протяжении нескольких месяцев не реагировала на повестки, в связи с чем судья Дондик по инициативе защищающего Сергея Шевченко адвоката Олега Лебедева (за свою карьеру успешно выигравшего не один десяток процессов) на одном из последних заседаний даже вынес так и нереализованное определение о её принудительном приводе.
На предпоследнем заседании Ирина Глущенко всё же дала свидетельские показания – она в течение почти 3-х часов подробно рассказывала про разнообразную коммерческую деятельность своего бывшего мужа, которая, с её слов, практически всегда была совместной с братьями Шевченко. Самым ярким и подробным эпизодом в выступлении Ирины Глущенко был рассказ про акции «Ладоги», которых её якобы лишили Шевченко. Она несколько раз повторила: она никогда никому не продавала эти акции.
На следующем судебном заседании выступил бывший доверенным лицом кипрской компании Nestorg Co Ltd Ринат Шагвалиев, который фактически полностью разрушил версию защиты. Он рассказал суду, как от имени данной компании лично рассчитался с супругой подсудимого Ириной Глущенко за акции ОАО «Ладога», которые Nestorg приобрёл у неё. В качестве подтверждения своих слов Шагвалиев представил суду копию векселя Сбербанка, с помощью которого был произведен расчет. На оборотной стороне документа имеется передаточная надпись, в которой указано лицо, которое может предъявить этот вексель к оплате, – Глущенко Ирина Владимировна.
По версии следствия, за свои услуги, оказываемые братьям Шевченко, Михаил Глущенко ежемесячно получал от $10 тыс. до $50 тыс. Это продолжалось до начала 2000-х годов, когда он уехал за границу. После этого Вячеслав Шевченко решил отказаться от прежних обязательств, что вызвало у Глущенко раздражение. По словам свидетелей, он неоднократно угрожал Вячеславу Шевченко по телефону, в том числе и убийством как его самого, так и его родных. Как говорится в деле, Михаил Глущенко, поняв, что прямые угрозы действия не возымели, предложил братьям выплатить ему $10 млн в обмен на отказ от ежемесячной дани. Как вариант "мирового соглашения" парламентарий вместо денег рассматривал и оформление на его людей АО "Метрополь" (ресторан с собственной пивоварней в центре Петербурга).
В итоге Куйбышевский райсуд Петербурга признал Михаила Глущенко виновным в вымогательстве и приговорил к восьми годам колонии строгого режима и штрафу 300 тыс. руб. В удовлетворении иска господину Шевченко суд отказал.
"Беспредельный приговор. Судья и прокурор взяли деньги!" — сказал Михаил Глущенко после оглашения судебного решения. "Я согласен с квалификацией, но наказание для Михаила Глущенко как одного из руководителей преступного сообщества могло быть и построже",— заявил, в свою очередь, "Ъ" Сергей Шевченко.
Отметим, что сейчас в отношении Михаила Глущенко расследуется еще одно дело — об убийстве Вячеслава Шевченко, его партнера Юрия Зорина и их переводчицы, совершенном на Кипре в 2004 году. Против Михаила Глущенко свидетельствовал его знакомый Андрей Рыбкин, который сейчас проходит в качестве обвиняемого по делу о рейдерском захвате более десятка петербургских предприятий. По словам Андрея Рыбкина, Михаил Глущенко обращался к нему с просьбой устранить Вячеслава Шевченко, и свидетель якобы помог ему в этом деле.
"Ъ", 02.03.2012
[…] Этот процесс с самого начала интриговал виртуальностью доказательной базы. За почти год слушания дела в Куйбышевском районном суде не нашлось ни одного свидетеля, который мог подтвердить: я лично видел, как Михаил Глущенко вымогал у Сергея или Вячеслава Шевченко 10 миллионов долларов.
Более того, выступивший на суде Сергей Шевченко фактически признал: про вымогательство 10 миллионов долларов в качестве «отступных» за отказ от оплаты «крышных» услуг он сам знает исключительно со слов покойного брата, якобы имевшие место угрозы которому воспринимал как угрозу себе самому и членам своей семьи. И якобы один раз он слышал телефонный разговор между братом и Глущенко. [...]
Процесс проходил без участия подсудимого судья Андрей Дондик удалил его из зала суда из-за неуважительного поведения: в начале процесса Михаил Глущенко перестал откликаться на обращение судьи, мотивируя это тем, что он не Михаил Глущенко, а Мигель Гонсалес.
От последнего слова Михаил Глущенко отказался.
Позиция защиты основывалась на простом факте: в 1998 году Ирина Глущенко, бывшая супруга подсудимого, стала владелицей пакета акций ОАО «Ладога по производству мебели», входившего в бизнес-империю братьев Шевченко, а в 2001 году эти акции оказались в собственности зарегистрированной на Кипре компании Nestorg Co Ltd. Эта компания также входит в бизнес-империю братьев Шевченко, о чём потерпевший сам рассказал на одном из судебных заседаний.
Михаил Глущенко заявил: да, он требовал деньги у Вячеслава Шевченко, но это были деньги в том числе за те самые акции «Ладоги», которых братья Шевченко якобы незаконным образом лишили его жену. Таким образом, по уверению защиты, Глущенко требовал вернуть своё, что не имеет никакого отношения к вымогательству.
Адвокат Афанасьев методично представлял суду свидетелей, которые своими показаниями создавали образ Михаила Глущенко как крупного бизнесмена и мецената. Самые разные люди рассказывали суду, как Михаил Глущенко в качестве хозяина принимал их на фабрике «Ладога», как организовывал реализацию крупных коммерческих проектов, как спонсировал спортивные мероприятия.
А Ирина Глущенко обратилась в Следственный комитет с заявлением о рейдерском захвате у неё акций «Ладоги». В этом заявлении в качестве захватчиков были названы братья Шевченко. [...]
На предпоследнем заседании Ирина Глущенко [...] в течение почти 3-х часов подробно рассказывала про разнообразную коммерческую деятельность своего бывшего мужа, которая, с её слов, практически всегда была совместной с братьями Шевченко. Самым ярким и подробным эпизодом в выступлении Ирины Глущенко был рассказ про акции «Ладоги», которых её якобы лишили Шевченко. Она несколько раз повторила: она никогда никому не продавала эти акции.
На следующем судебном заседании выступил бывший доверенным лицом кипрской компании Nestorg Co Ltd Ринат Шагвалиев, который фактически полностью разрушил версию защиты. Он рассказал суду, как от имени данной компании лично рассчитался с супругой подсудимого Ириной Глущенко за акции ОАО «Ладога», которые Nestorg приобрёл у неё. В качестве подтверждения своих слов Шагвалиев представил суду копию векселя Сбербанка, с помощью которого был произведен расчет. На оборотной стороне документа имеется передаточная надпись, в которой указано лицо, которое может предъявить этот вексель к оплате, Глущенко Ирина Владимировна.
Вот этот документ, который фактически перечеркнул показания Ирины Глущенко:
В общем, создать Михаилу Глущенко конкретное алиби даже усилиями Александра Афанасьева не удалось. Но и позиция обвинения выглядела виртуальной: кто-то слышал, будто Глущенко вымогал деньги. Потерпевший Сергей Шевченко тоже это якобы слышал. Да и само обвинение звучало изначально не конкретно: по версии следствия, в период с 1 декабря 2003 года по 29 февраля 2004 года Глущенко из некоего не установленного места звонил в офис принадлежавшего братьям Шевченко ЗАО «Норд» с угрозами и требованием денег.
Поэтому судье Андрею Дондику, видимо, пришлось принимать решение о причастности Глущенко к инкриминируемому ему деянию на основании собственного правового чутья.
Оно оказалось не в пользу Глущенко. […]
Константин Шмелёв
Фонтанка.Ру, 01.03.2012
Этот процесс с самого начала интриговал виртуальностью доказательной базы. За почти год слушания дела в Куйбышевском районном суде не нашлось ни одного свидетеля, который мог подтвердить: я лично видел, как Михаил Глущенко вымогал у Сергея или Вячеслава Шевченко 10 миллионов долларов.
Более того, выступивший на суде Сергей Шевченко фактически признал: про вымогательство 10 миллионов долларов в качестве «отступных» за отказ от оплаты «крышных» услуг он сам знает исключительно со слов покойного брата, якобы имевшие место угрозы которому воспринимал как угрозу себе самому и членам своей семьи. И якобы один раз он слышал телефонный разговор между братом и Глущенко.
Нашлись несколько человек, которые слышали, как Михаил Глущенко у кого-то требовал деньги по телефону. Эти свидетели полагали, что на том конце провода находился Вячеслав Шевченко, старший брат потерпевшего, погибший на Кипре в 2004 году. Но внятно объяснить причины, которыми в своих требованиях руководствовался Михаил Глущенко, они не смогли.
Более того, двое из этих свидетелей – известные рейдеры Александр Баскаков и Альберт Старостин – зарекомендовали себя как постоянные свидетели обвинения по нескольким резонансным уголовным делам. Во всех процессах их показания сводятся к одному и тому же: они случайно услышали, как обвиняемый делал то, в чём его обвиняет следствие.
Большинство свидетелей обвинения как заклинание повторяли: Глущенко известен им как один из лидеров тамбовского преступного сообщества, который никогда не занимался бизнесом – только крышеванием. Свидетели защиты знали Глущенко исключительно как бизнесмена и депутата.
Объективных доказательств вины Михаила Глущенко (аудиозаписи, факты обращения потерпевшего в правоохранительные органы в период инкриминируемого вымогательства и прочие) присутствовавший на судебном процессе корреспондент «Фонтанки» также не услышал. Сергей Шевченко обратился в Следственный комитет с заявлением о вымогательстве со стороны Михаила Глущенко в июне 2009 года – более чем через 5 лет после якобы имевшего место вымогательства.
Процесс проходил без участия подсудимого – судья Андрей Дондик удалил его из зала суда из-за неуважительного поведения: в начале процесса Михаил Глущенко перестал откликаться на обращение судьи, мотивируя это тем, что он не Михаил Глущенко, а Мигель Гонсалес.
От последнего слова Михаил Глущенко отказался.
Позиция защиты основывалась на простом факте: в 1998 году Ирина Глущенко, бывшая супруга подсудимого, стала владелицей пакета акций ОАО «Ладога по производству мебели», входившего в бизнес-империю братьев Шевченко, а в 2001 году эти акции оказались в собственности зарегистрированной на Кипре компании Nestorg Co Ltd. Эта компания также входит в бизнес-империю братьев Шевченко, о чём потерпевший сам рассказал на одном из судебных заседаний.
Михаил Глущенко заявил: да, он требовал деньги у Вячеслава Шевченко, но это были деньги в том числе за те самые акции «Ладоги», которых братья Шевченко якобы незаконным образом лишили его жену. Таким образом, по уверению защиты, Глущенко требовал вернуть своё, что не имеет никакого отношения к вымогательству.
Адвокат Афанасьев методично представлял суду свидетелей, которые своими показаниями создавали образ Михаила Глущенко как крупного бизнесмена и мецената. Самые разные люди рассказывали суду, как Михаил Глущенко в качестве хозяина принимал их на фабрике «Ладога», как организовывал реализацию крупных коммерческих проектов, как спонсировал спортивные мероприятия. А Ирина Глущенко обратилась в Следственный комитет с заявлением о рейдерском захвате у неё акций «Ладоги». Впрочем, к суду она относилась с явной опаской – на протяжении нескольких месяцев не реагировала на повестки, в связи с чем судья Дондик по инициативе защищающего Сергея Шевченко адвоката Олега Лебедева (за свою карьеру успешно выигравшего не один десяток процессов) на одном из последних заседаний даже вынес так и нереализованное определение о её принудительном приводе.
На предпоследнем заседании Ирина Глущенко всё же дала свидетельские показания – она в течение почти 3-х часов подробно рассказывала про разнообразную коммерческую деятельность своего бывшего мужа, которая, с её слов, практически всегда была совместной с братьями Шевченко. Самым ярким и подробным эпизодом в выступлении Ирины Глущенко был рассказ про акции «Ладоги», которых её якобы лишили Шевченко. Она несколько раз повторила: она никогда никому не продавала эти акции.
На следующем судебном заседании выступил бывший доверенным лицом кипрской компании Nestorg Co Ltd Ринат Шагвалиев, который фактически полностью разрушил версию защиты. Он рассказал суду, как от имени данной компании лично рассчитался с супругой подсудимого Ириной Глущенко за акции ОАО «Ладога», которые Nestorg приобрёл у неё. В качестве подтверждения своих слов Шагвалиев представил суду копию векселя Сбербанка, с помощью которого был произведен расчет. На оборотной стороне документа имеется передаточная надпись, в которой указано лицо, которое может предъявить этот вексель к оплате, – Глущенко Ирина Владимировна.
****
На пути к второму делу
На пути к второму делу
По версии следствия, за свои услуги, оказываемые братьям Шевченко, Михаил Глущенко ежемесячно получал от $10 тыс. до $50 тыс. Это продолжалось до начала 2000-х годов, когда он уехал за границу. После этого Вячеслав Шевченко решил отказаться от прежних обязательств, что вызвало у Глущенко раздражение. По словам свидетелей, он неоднократно угрожал Вячеславу Шевченко по телефону, в том числе и убийством как его самого, так и его родных. Как говорится в деле, Михаил Глущенко, поняв, что прямые угрозы действия не возымели, предложил братьям выплатить ему $10 млн в обмен на отказ от ежемесячной дани. Как вариант "мирового соглашения" парламентарий вместо денег рассматривал и оформление на его людей АО "Метрополь" (ресторан с собственной пивоварней в центре Петербурга).
В итоге Куйбышевский райсуд Петербурга признал Михаила Глущенко виновным в вымогательстве и приговорил к восьми годам колонии строгого режима и штрафу 300 тыс. руб. В удовлетворении иска господину Шевченко суд отказал.
"Беспредельный приговор. Судья и прокурор взяли деньги!" — сказал Михаил Глущенко после оглашения судебного решения. "Я согласен с квалификацией, но наказание для Михаила Глущенко как одного из руководителей преступного сообщества могло быть и построже",— заявил, в свою очередь, "Ъ" Сергей Шевченко.
Отметим, что сейчас в отношении Михаила Глущенко расследуется еще одно дело — об убийстве Вячеслава Шевченко, его партнера Юрия Зорина и их переводчицы, совершенном на Кипре в 2004 году. Против Михаила Глущенко свидетельствовал его знакомый Андрей Рыбкин, который сейчас проходит в качестве обвиняемого по делу о рейдерском захвате более десятка петербургских предприятий. По словам Андрея Рыбкина, Михаил Глущенко обращался к нему с просьбой устранить Вячеслава Шевченко, и свидетель якобы помог ему в этом деле.
"Ъ", 02.03.2012
****
Виртуальное алиби и реальный срок Михаила Глущенко
Виртуальное алиби и реальный срок Михаила Глущенко
[…] Этот процесс с самого начала интриговал виртуальностью доказательной базы. За почти год слушания дела в Куйбышевском районном суде не нашлось ни одного свидетеля, который мог подтвердить: я лично видел, как Михаил Глущенко вымогал у Сергея или Вячеслава Шевченко 10 миллионов долларов.
Более того, выступивший на суде Сергей Шевченко фактически признал: про вымогательство 10 миллионов долларов в качестве «отступных» за отказ от оплаты «крышных» услуг он сам знает исключительно со слов покойного брата, якобы имевшие место угрозы которому воспринимал как угрозу себе самому и членам своей семьи. И якобы один раз он слышал телефонный разговор между братом и Глущенко. [...]
Процесс проходил без участия подсудимого судья Андрей Дондик удалил его из зала суда из-за неуважительного поведения: в начале процесса Михаил Глущенко перестал откликаться на обращение судьи, мотивируя это тем, что он не Михаил Глущенко, а Мигель Гонсалес.
От последнего слова Михаил Глущенко отказался.
Роковой вексель […]
Позиция защиты основывалась на простом факте: в 1998 году Ирина Глущенко, бывшая супруга подсудимого, стала владелицей пакета акций ОАО «Ладога по производству мебели», входившего в бизнес-империю братьев Шевченко, а в 2001 году эти акции оказались в собственности зарегистрированной на Кипре компании Nestorg Co Ltd. Эта компания также входит в бизнес-империю братьев Шевченко, о чём потерпевший сам рассказал на одном из судебных заседаний.
Михаил Глущенко заявил: да, он требовал деньги у Вячеслава Шевченко, но это были деньги в том числе за те самые акции «Ладоги», которых братья Шевченко якобы незаконным образом лишили его жену. Таким образом, по уверению защиты, Глущенко требовал вернуть своё, что не имеет никакого отношения к вымогательству.
Адвокат Афанасьев методично представлял суду свидетелей, которые своими показаниями создавали образ Михаила Глущенко как крупного бизнесмена и мецената. Самые разные люди рассказывали суду, как Михаил Глущенко в качестве хозяина принимал их на фабрике «Ладога», как организовывал реализацию крупных коммерческих проектов, как спонсировал спортивные мероприятия.
А Ирина Глущенко обратилась в Следственный комитет с заявлением о рейдерском захвате у неё акций «Ладоги». В этом заявлении в качестве захватчиков были названы братья Шевченко. [...]
На предпоследнем заседании Ирина Глущенко [...] в течение почти 3-х часов подробно рассказывала про разнообразную коммерческую деятельность своего бывшего мужа, которая, с её слов, практически всегда была совместной с братьями Шевченко. Самым ярким и подробным эпизодом в выступлении Ирины Глущенко был рассказ про акции «Ладоги», которых её якобы лишили Шевченко. Она несколько раз повторила: она никогда никому не продавала эти акции.
На следующем судебном заседании выступил бывший доверенным лицом кипрской компании Nestorg Co Ltd Ринат Шагвалиев, который фактически полностью разрушил версию защиты. Он рассказал суду, как от имени данной компании лично рассчитался с супругой подсудимого Ириной Глущенко за акции ОАО «Ладога», которые Nestorg приобрёл у неё. В качестве подтверждения своих слов Шагвалиев представил суду копию векселя Сбербанка, с помощью которого был произведен расчет. На оборотной стороне документа имеется передаточная надпись, в которой указано лицо, которое может предъявить этот вексель к оплате, Глущенко Ирина Владимировна.
Вот этот документ, который фактически перечеркнул показания Ирины Глущенко:
В общем, создать Михаилу Глущенко конкретное алиби даже усилиями Александра Афанасьева не удалось. Но и позиция обвинения выглядела виртуальной: кто-то слышал, будто Глущенко вымогал деньги. Потерпевший Сергей Шевченко тоже это якобы слышал. Да и само обвинение звучало изначально не конкретно: по версии следствия, в период с 1 декабря 2003 года по 29 февраля 2004 года Глущенко из некоего не установленного места звонил в офис принадлежавшего братьям Шевченко ЗАО «Норд» с угрозами и требованием денег.
Поэтому судье Андрею Дондику, видимо, пришлось принимать решение о причастности Глущенко к инкриминируемому ему деянию на основании собственного правового чутья.
Оно оказалось не в пользу Глущенко. […]
Константин Шмелёв
Фонтанка.Ру, 01.03.2012
