"Дело" Сергея Шишкарева

По заявлению экс-депутата Сергея Шишкарева, главы группы компаний «Дело» и близкого соратника Дмитрия Рогозина, началось уголовное преследование в отношении бывшего руководителя одной из компаний Шишкарева ООО «Дело-Центр» Дмитрия Панькова, которого обвиняют в «разглашении коммерческой тайны». «Разглашением» следствие сочло показания Панькова в кипрском суде, где тот рассказал о принадлежащих Шишкареву активах. Независимые юристы называют дело беспрецедентным и удивительным, а сам Паньков — сфабрикованным.

24 декабря 2016 года вечером предприниматель Дмитрий Паньков приземлился в аэропорту Домодедово. К тому времени он уже постоянно жил на Кипре, но новогодние праздники планировал провести вместе с детьми в Москве. Он получил багаж, беспрепятственно прошел зеленый коридор и в зоне ожидания столкнулся с полицейским, попросившим его предъявить документы. «Это он», — сказал полицейский каким-то стоявшим рядом людям в штатском, посмотрев паспорт. Уже через несколько минут Паньков сидел в полицейском отделении аэропорта, где с изумлением читал постановление о возбуждении в отношении него уголовного дела № 123756 по признакам преступления, предусмотренного частью 3 статьи 183 УК РФ (незаконное разглашение сведений, составляющих коммерческую тайну). «Я сам юрист, поэтому, когда я увидел этот документ, я был, мягко говоря, в шоке. По-моему, такого нельзя представить себе ни в одной стране мира!» — в разговоре Паньков с трудом сдерживал эмоции.

Постановление было вынесено 28 октября 2016 года следователем СУ МУ МВД России «Одинцовское» Игорем Поздновым на основании заявления бывшего начальника Панькова Сергея Шишкарева, основателя Группы компаний «Дело» и зампреда Морской коллегии при правительстве РФ. В заявлении (есть в распоряжении редакции) сказано, что Паньков разгласил коммерческую тайну... дав письменные показания суду.

Паньков действительно работал ранее в одной из компаний Шишкарева, ООО «Дело-Центр», и дал показания кипрскому суду (в форме так называемого аффидевита). В Окружном суде кипрского города Лимассол сейчас идут тяжбы между двумя кипрскими компаниями, одной из которых владеет Шишкарев, а другой — его племянник Тимофей Телятник (подробнее об этом ниже). А вот о том, что дача правдивых показаний суду может оказаться в России уголовно наказуемым деянием, Паньков не подозревал.

Странным образом у полицейских в Домодедово уже оказалось постановление о его принудительном приводе для дачи показаний (хотя ранее повесток о вызове на допрос он не получал), и из Домодедово Паньков в сопровождении оперуполномоченных отправился в следственное управление МУ МВД «Одинцовское» на допрос в качестве подозреваемого. «На допросе меня почему-то спрашивали больше не о разглашении какой-то коммерческой тайны, а о судебном процессе в Лимассоле, — рассказал Паньков. — А во время перекура один из полицейских заявил мне прямым текстом, мол, не подрассчитали вы свои силы, наехали не на того человека».

Сергей Шишкарев — основатель и президент группы компаний «Дело», экс-депутат Госдумы от партии «Родина», зампред Морской коллегии при правительстве РФ, член Госкомиссии по вопросам развития Арктики, президент Федерации гандбола России. Близкий друг и соратник вице-премьера Дмитрий Рогозина.

Той же ночью у Панькова устроили обыск: «Я уже потом узнал, что прикомандированный к группе компаний «Дело» полковник ФСБ Вячеслав Тер-Хачатуров отчитывался перед Шишкаревым за этот ночной обыск и даже заявлял, что лично в нем принимал участие, хотя его там на самом деле не было». Паньков уверен: это свидетельствует о том, что единственной целью обыска было его запугать.

По словам Панькова, решение о мере пресечения ему было вынесено по телефонному звонку, и, к счастью для него, на той стороне провода решили ограничиться подпиской о невыезде. Затем Панькову повезло снова — после того как срок подписки истек (обвинение Панькову не было предъявлено в десятидневный срок с момента избрания меры пресечения, в связи с чем подписка о невыезде по закону перестала действовать), и после дачи Паньковым показаний и участия в иных следственных действиях, он смог беспрепятственно вернуться на Кипр.

13 сентября этого года Паньков неожиданно узнал, что в отношении него еще в июле вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемого, на следующий день он был заочно арестован.

В этом необычном даже для российских реалий уголовном деле множество интересных деталей, но для начала следует рассказать о его не менее увлекательной предыстории.

В 2011 году Сергей Шишкарев предложил возглавить принадлежащую ему группу компаний «Дело» своему племяннику Тимофею Телятнику (на тот момент уже самостоятельному и довольно успешному предпринимателю). ГК «Дело» — это один из крупнейших российских транспортно-логистических холдингов, основным активом которого являются два портовых терминала в Новороссийске, зерновой терминал «КСК» и контейнерный терминал «НУТЭП». В 2011 ГК «Дело» находилась не в лучшем финансовом положении, общий долг превышал $200 млн при EBITDA чуть более $25 млн. Телятник подготовил план развития, который Шишкареву понравился, и племянник возглавил дядину компанию на условиях получения доли в бизнесе в размере 10% акций.

Судя по всему, дела в компании и правда наладились — по итогам 2014 года EBITDA составила уже $100 млн (и с той поры стабильна у этой отметки), был построен зерновой терминал, в акционерный капитал которого был привлечен крупнейший мировой трейдер Cargill, а долг был снижен вдвое. Как рассказал Тимофей Телятник, Дмитрий Паньков все это время был одним из ключевых руководителей компании, который имел непосредственное отношение ко всем достигнутым успехам. Так или иначе, конфликтов в руководстве не было, все получали хорошие дивиденды, дядя с племянником были в отличных отношениях, вместе ездили отдыхать и радовались успехам.

В какой-то момент отношение дяди к племяннику изменилось и как мажоритарный акционер Шишкарев попросил Телятника уйти из компании.

«Мы полюбовно договорились, что я ему продам мои 10% акций за $40 млн — половину суммы за акции я должен был получить сразу, половину потом, — рассказывает Тимофей Телятник. — Все документы по сделке были надлежащим образом оформлены, причем Шишкарев лично как физическое лицо был поручителем по договору. Но, как только настал момент очередного платежа, я получил иск в Окружной суд Лимассола от кипрской компании Шишкарева Utterlan Ltd (которая выступила покупателем по договору), из которого следовало, что Шишкарев не только не собирается погашать долг, но и требует с меня еще около 5 миллионов евро на том основании, что я якобы ввел его в заблуждение относительно рыночной цены его же компании, да еще и оказал на него «сильное моральное давление». При этом, как он утверждает, он был «эмоционально слаб», поэтому и согласился купить акции. Таким способом Шишкарев решил не оплачивать акции, которые получил год назад, да еще и вернуть себе около 5 млн евро».

Кроме того, обнаружилось, что до даты очередного платежа Шишкарев предусмотрительно вывел все активы из своей кипрской компании Utterlan Ltd, чтобы взыскивать было попросту нечего (напомним, основными активами компании были два портовых терминала). Параллельно Шишкарев подключил к делу даже свою жену Ольгу, которая заявила иск о том, что, мол, супруг давал личное поручительство за выплату долга без ее согласия. Однако кипрский суд такие аргументы не вдохновили — на Кипре, как и в большинстве стран, спрашивать разрешение жены при оформлении поручительства не требуется.

Если бы Шишкарев, не дал личное поручительство по договору о выкупе акций, все могло бы пойти по-другому. Но Шишкарев его дал, и Телятник подал иск также к нему лично как к поручителю, после чего Окружной суд Лимассола арестовал активы Шишкарева на сумму исковых требований. «Теперь Шишкарев не имеет права распоряжаться активами так, чтобы их стоимость оказалась ниже суммы долга (то есть $20 млн плюс полтора миллиона судебных издержек и процентов), — пояснил Тимофей Телятник. — Такой поворот событий стал для него, видимо, неожиданным и он решил прибегнуть к помощи российской правоохранительной системы для решения своих финансовых вопросов и вскоре после вынесения кипрским судом этого решения в отношении Дмитрия Панькова было возбуждено уголовное дело».

Итак, Дмитрия Панькова обвинили в том, что он, будучи гендиректором компании «Дело-Центр» (входит в ГК «Дело»), разгласил некую коммерческую тайну. Из заявления Шишкарева в МВД неясно, какая тайна имеется в виду, и даже сам Паньков до сих пор этого полностью не понимает:

«По мнению следствия, дав показания суду Кипра, я разгласил какую-то коммерческую тайну Шишкарева и принадлежащих ему компаний. Как выяснилось из заявления и показаний Шишкарева, к коммерческой тайне он отнес, например, годовые отчеты, финансовые показатели и корпоративную структуру, являющиеся общедоступными и носящие публичный характер (все упомянутые мною в аффидевите годовые отчеты и финансовая отчетность до сих пор вывешены на официальном сайте, а сведения о корпоративной структуре были подтверждены выписками из ЕГРЮЛ и документами, официально полученными в Регистре компаний Республики Кипр)». Паньков не сомневается в том, что и Шишкареву, и следователю Позднову и юристу ГК «Дело» Антону Черткову (которого Паньков считает соорганизатором уголовного преследования в отношении него) было отлично известно, что информация, находящаяся в открытом доступе, не может считаться коммерческой тайной.

Не очень ясно также и какой коммерческий ущерб был понесен Шишкаревым. Сам Шишкарев оценил его в 700 миллионов рублей и обосновал тем, что это действительная стоимость 49% долей в уставном капитале компании ООО «НУТЭП», которые он в 2016 году хотел продать крупному портовому оператору DP World и фонду РФПИ, но не продал (якобы сделка сорвалась из-за разглашенной Паньковым информации и последующим арестом активов Шишкарева). Но даже если допустить, что сделка сорвалась именно из-за этого (правда, из материалов дела это не следует, а в DP World и РФПИ на запросы не ответили), то все равно остается неясным, почему ущерб оценивается по стоимости долей ООО «НУТЭП» — доли-то как были у Шишкарева, так и остались у него после прекращения переговоров с DP World и РФПИ. Да и финансовое положение ни ООО «Дело-Центр», ни ООО «НУТЭП» не стало хуже. А в конце 2016 года, то есть уже после возбуждения уголовного дела в отношении Панькова, заместитель Министра транспорта РФ Виктор Олерский сообщил СМИ о том, что сделка с DP World и РФПИ может не состояться в связи с наличием ограничений в законе об иностранных инвестициях (о показаниях Паньковым кипрскому суду и аресте активов Шишкарева замминистра почему-то не упомянул). Сам Шишкарев также уже после возбуждения уголовного дела подтверждал «Коммерсантъ», что переговоры с DP World продолжаются и даже ссылался на свою встречу с руководителем данной компании Султаном Ахмедом Бин Сулайем, которая прошла 26 ноября 2016 года.

Возникают здесь и другие вопросы. Паньков работал в ООО «Дело-Центр» и подписывал договор о неразглашении коммерческой тайны только этой компании. В аффидевите же Панькова вообще не содержится каких-либо коммерческих сведений о данной компании. Сторона Шишкарева утверждает, что это не имеет значения, ведь и ООО «Дело-Центр», и ООО «НУТЭП» входят в ГК «Дело» и являются аффилированными. Паньков считает этот аргумент абсурдным — мол, если коммерческую тайну компании автоматически распространять сразу на все аффилированные с ней структуры, то тогда, скажем, к коммерческой тайне «Роснефти» придется отнести и тайну всех компаний, мажоритарным акционером которых является государство.

Наконец, неясно, что же такое из аффидевита могла узнать компания DP World, что решила вдруг отказаться от сделки? Если Панькову вменяют разглашение корпоративной структуры и сведений из годовых отчетов — значит ли это, что с этими отчетами и с этой структурой у ГК «Дело» не все в порядке? Если же Паньков выдал кипрскому суду какую-то секретную информацию об активах Шишкарева — то почему это должно было заинтересовать DP World, причем заинтересовать настолько, что компания расторгла сделку? Или может быть речь о том, что сам по себе арест активов Шишкарева мог стать тем плохим фоном, из-за которого международная компания не рискнула проводить сделку? Но формально санкции суда не мешали покупке акций, а апеллировать к испорченной деловой репутации здесь будет сложно — не Паньков же арестовал активы Шишкарева, а суд.


В распоряжении редакции есть экспертное заключение, подписанное д.ю.н Натальей Крыловой, профессором кафедры уголовного права юрфака МГУ и к.ю.н. Анной Арутюнян, доцентом кафедры уголовного процесса юрфака МГУ.

Юристы отмечают, что в соответствии с Законом о коммерческой тайне, к ней относятся «сведения любого характера <...>, которые имеют действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности их третьим лицам, к которым у третьих лиц нет свободного доступа на законном основании и в отношении которых обладателем таких сведений введен режим коммерческой тайны (п. 2 ст. 3)». На этом основании юристы делают вывод, что данные об имуществе физического лица или членов его семьи не могут быть признаны коммерческой тайной.

Что еще более важно, юристы отмечают — «под названными в Законе о коммерческой тайне «третьими лицами» должны пониматься только такие субъекты (юридические или физические лица, которые мoгут использовать информацию, составляющую коммерческую тайну, в коммерческих или предпринимательских целях. Если субъект объективно не может использовать информацию для указанных целей, он не является «третьим лицом», а предоставление ему сведений, составляющих коммерческую тайну, не является «разглашением». Так, например, не может быть разглашением предоставление сведений в контролирующие органы, суды и т.п.»

Также эксперты уверены, что если Паньков давал подписку о неразглашении коммерческой тайны как сотрудник ООО «Дело-Центр», то и коммерческий ущерб должен относиться именно к ООО «Дело-Центр», а не к самому Шишкареву и прочим его компаниям.

Для получения независимого комментария мы обратились к юристу-международнику, к.ю.н Сергею Гландину с двумя вопросами:

Вопрос 1. Если гражданин России и сотрудник компании Икс дал показание иностранному суду через аффидевит, и в показаниях есть информация, содержащая коммерческую тайну, может ли компания Икс засудить его за разглашение?

Ответ: В судах государств общего права аффидевит — это письменное заявление о фактах, данное под присягой, которое используется в качестве способа предоставления свидетельских показаний (Black’s Law Dictionary, 9th edition, Thomson Reuters, 2009). Если возьмем Великобританию, то там нормы об аффидевитах кодифицированы в Правилах гражданского судопроизводства и Практических указаниях (PD) к ним. Аффидевит должен быть составлен от первого лица (PD 32 [4.1]) и содержать утверждения об обстоятельствах, которые известны свидетелю лично или о которых у него есть информация либо основания полагать, что они достоверны. В таком случае необходимо указание на источник (PD 32 [4.2]). Установлены также требования к внешнему оформлению и форматированию текста (PD 32 [6.1]), содержанию вступительной части и информации о свидетеле (PD 32 [3.1, 3.2]), а также к оформлению приложений (PD 32 [11.1-11.3]). На Кипре и на БВО правила приблизительно схожи.

В силу части 3 статьи 6 нашего закона «О коммерческой тайне» обладатель информации, составляющей коммерческую тайну, обязан предоставить эту информацию по запросу суда. Аффидевит — это особая форма свидетельских показаний предоставляемых в суд, причем наше законодательство не уточняет, что суд должен быть обязательно российский. Сможет ли компания Икс засудить за разглашение? Я думаю, что в гражданско-правовом порядке точно нет. Есть множество дел, когда российские суды отказывали во взыскании убытков или в установлении фактов разглашения коммерческой тайны, см. практику, начиная с Определения Мосгорсуда от 22 июня 2011 г. по делу 33-19046. Кроме того, представление аффидевита сопряжено со взаимодействием с солиситорами, которые могут пойти на встречу свидетелю и запросить у суда Приказ об обязании всех участников процесса не разглашать услышанную конфиденциальную информацию. И никто ее не разгласит под страхом привлечения к ответственности за неуважение к суду, что чревато тюремным сроком до двух лет.

Однако если компания Икс имеет коррупционные возможности задействовать силовое сопровождения решения вопроса, то нарушителю может светить ч. 2 или 3 статьи 183 УК РФ по заявлению «потерпевшей» компании. Вот таких дел российская судебная практика знает на порядок больше.

Вопрос 2. Если Иванов обвиняет Петрова в разглашении коммерческой тайны, он может истребовать у Петрова ущерб в размере стоимости тех акций, которые он хотел продать, но не смог (утверждается, что сделка сорвалась из-за разглашения тайны)?

В наших судах в гражданско-правовом порядке не сможет даже теоретически. Стороны процесса пользуются равными правами. Стандарт доказывания убытков или упущенной выгоды в зависимости от факта разглашения конфиденциальной информации — это что-то пока ещё новое для нашей судебной практики. Однако если у Иванова на руках будет приговор суда в отношении Петрова по статье 183 УК РФ, то тогда задача для него облегчается.


Тимофей Телятник уверен, что уголовное дело против Дмитрия Панькова — лишь маневр Шишкарева, с целью добиться возможности скостить долг: «Давить на Дмитрия стали, чтобы выбить его из судебного процесса — не дать ему возможности дать дальнейшие показания в кипрских судах, а также чтобы принудить меня пойти на сделку — отказаться от части долга (они знают, что он мой друг, и надеялись, посадив его за решетку, сделать меня более сговорчивым), — сообщил Телятник. — Шишкарев понимает, что выиграть в суде он не может — акции забрал, денег не заплатил — это простое дело с предсказуемым результатом. Поэтому он старается затянуть суды, используя для этого различные процессуальные методы, пытается всеми способами оттянуть рассмотрение дела по существу, заваливает суды все новыми заявлениями, а за это время пытается оказать на меня давление разными способами и «измотать судебными издержками» — как называют это его адвокаты. «Так, в ноябре этого года представитель Шишкарева на встрече ясно дал понять, что, если я соглашусь на половину долга, то есть на $10 млн вместо $20 млн, то уголовное преследование Дмитрия будет прекращено».

Того же мнения придерживается и сам Паньков: «Я был просто в шоке, узнав, что через очень непродолжительное время после совершения сделки уже начались консультации с юристами Англии и Кипра на предмет создания конструкции по затягиванию взыскания долга. Зачем вообще надо было подписывать договор, не имея намерения его исполнять?» — недоумевает Паньков.

Дмитрий Паньков уверен, что для усиления давления другая сторона будет использовать все имеющиеся у нее ресурсы, и в ближайшее время, возможно, стоит ожидать появления новых уголовных дел. Подобные угрозы, как он утверждает, ему уже поступили. «Как я предполагаю, этот правовой беспредел будет продолжаться до тех пор либо пока Тимофей не согласится на предложение получить только половину от причитающейся ему суммы ради прекращения в отношении меня незаконного уголовного преследования, либо пока я не изменю свои показания в кипрском суде в пользу оппонентов. Однако, этот вариант для меня неприемлем ни с позиции закона (это означает дать суду ложные показания), ни с позиции морали».

Пока одна из сторон выясняет отношения с помощью правоохранительных органов в дело вмешиваются непредвиденные обстоятельства. 6 сентября этого года начальник следствия Одинцовской полиции Дмитрий Федянин (а именно его Паньков считает одним из ключевых исполнителей организации его уголовного преследования) в состоянии алкогольного опьянения сбил насмерть мотоциклиста в районе Можайского шоссе и впоследствии был уволен из МВД. Впрочем, скажется ли это на уголовном деле в отношении Панькова, пока непонятно.

Сейчас Дмитрий Паньков намерен использовать все законные средства для отстаивания своих прав как в российских, так и в компетентных международных органах. «Мною уже направлено заявление в Следственный Комитет РФ о привлечении следователя Позднова и его руководителя Федянина (уже бывшего) к уголовной ответственности в связи с превышением полномочий и привлечением к уголовной ответственности заведомо невиновного лица», — сообщил Паньков.

В пресс-службе группы компаний «Дело» журналист получил следующий ответ: «Сергей Николаевич Шишкарев данную тему не хочет, не может и не будет комментировать. Все вопросы по данной теме можно адресовать в правоохранительные органы. Сергей Николаевич Шишкарев уважает закон и тайну следствия. Просьба больше с подобными вопросами не обращаться».