Кто убил Пола Хлебникова

Мы обещали продолжить собственное журналистское расследование «дела Пола Хлебникова». Напомним, что еще в августе прошлого года Генеральная прокуратура России официально объявила о раскрытии убийства американского журналиста, главного редактора русскоязычной версии журнала «Форбс». (Хлебников был убит 9 июля 2004 года около здания редакции «Форбс» по дороге к станции метро «Ботанический сад».)

Весной этого года перед судом предстал «лидер организованной преступной группы» Казбек Дукузов и его подручный Муса Вахаев. Согласно обвинительному заключению, Казбек, имевший на момент ареста три паспорта – на фамилии Мусаев, Ибрагимов и собст­венно Дукузов, – и был непосредственным исполнителем одного из самых громких убийств последнего времени.

Но суд присяжных Дукузова оправдал. Это произошло 5 мая. Поэтому наше повествование мы начнем с конца. Так, пожалуй, будет даже более интересно. Ведь только сейчас можно наконец сообщить сенсационные подробности судебного решения. Тем более в самое ближайшее время все эти детали, вероятно, будут изложены в кассационной жалобе, которую следователи Генпрокуратуры отправят в Верховный суд. Итак. За оправдательный вердикт проголосовало 8 человек. Все они – женщины. Четверо остальных – мужчины – голосовали за обвинение.

Скандал в совещательной комнате

Мы нашли всех присяжных. Поговорить с нами согласились двое. Один из них, Алексей Рыбин, врач по профессии, скрупулезно следил за каждым словом, произнесенным на этом процессе. Все происходящее он записывал в специально заведенный для этих целей дневник. Теперь его изучают следователи прокуратуры.

Дело в том, что Алексей официально и по собст­венной воле обратился в здание на Большой Дмитровке, так как, по собст­венному признанию, ему стало стыдно! Стыдно за тот вердикт, который большинством голосов вынесли его коллеги – присяжные.

«Мы должны были вынести окончательное решение 4 мая, – вспоминает Алексей, – но судья Владимир Усов почему-то дал нам своего рода дополнительное время. Мол, еще раз надо подумать и вынести взвешенное решение.

Я почувствовал, что все как будто чего-то ждут. И тут началось такое! Прямо в совещательной комнате разгорелся жуткий скандал. Обсуждение вердикта чуть было не переросло в драку!

За обвинительное заключение выступали четыре человека, все – мужчины. Остальные восемь женщин требовали оправдать Дукузова.

Сейчас для меня уже очевидно – это был сговор. Причин, побудивших этих женщин неожиданно требовать оправдания, я не знаю. Зато точно знаю, что у этого сговора был организатор. Был лидер. Вот у этого человека и надо спросить, какое именно обстоятельство заставило большинст­во присяжных еще до окончания слушаний и прений сторон однозначно принять более чем спорное решение – «невиновен»! В ходе этой «дискуссии» вечером 4 мая мне стало ясно, что приговор будет нечестным!

Мне не хотелось принимать участие в этом позорном представлении, и я даже хотел выйти из состава присяжных. Тогда меня бы заменили кем-то из запасных. Но тут я вспомнил, как те же запасные свободно заходили в нашу совещательную комнату, и судья даже не делал им замечаний! Тогда я понял, что все здесь решено заранее, в кулуарах. И даже если меня заменят, ни на что это уже не повлияет».

То, что рассказал мне Алексей Рыбин, – настоящая сенсация. И даже не столько журналистская, сколько юридическая. Согласно ст. 341 УПК РФ, тайна совещательной комнаты неприкосновенна. Никто и тем более запасные присяжные заходить в нее не имеют права! А, как вспоминает Алексей, один из адвокатов обвиняемых к тому же еще и встречался с одной из присяжных после заседаний суда!

Это еще одно серьезнейшее нарушение все той же 341-й статьи. Со всеми этими эпизодами теперь будет разбираться Верховный суд.

В ходе расследования убийст­ва Пола Хлебникова против Казбека Дукузова было выдвинуто обвинение в совершении двух убийств (кроме покушения на убийство и незаконное хранение и ношение огнестрельного оружия) – бывшего вице-премьера Чечни Яна Сергунина и, собственно, самого Пола Хлебникова.

Адвокат Лариса Масленникова, представлявшая на суде интересы семьи американского журналиста, утверждает: «Точно установлено, что оба убийства совершены по схожему сценарию, одним почерком, и, кроме того, между этими преступлениями – очень короткий срок, что также доказывает безусловную связь между ними».

Что еще связывает эти два убийства? Существует вполне правдоподобная версия того, что Сергунин и Хлебников были друг с другом хорошо знакомы. Сейчас это могут подтвердить как минимум три человека.

Эта встреча произошла на одной вечеринке в декабре 2003 года. Чем бывший вице-премьер Чечни, долгое время отвечавший за все финансовые потоки, шедшие на восстановление республики из государственного бюджета, мог быть интересен Хлебникову? Ответ напрашивается сам собой. Вскоре после убийства журналиста одна его знакомая, главный редактор интернет-издания «Стрингер» Елена Токарева вспомнит: «В начале июня Пол обратился ко мне за помощью. Он сказал, что начал писать книгу о хищениях госсредств, шедших на восстановление Чечни. И что якобы у него уже есть серьезный источник. Кто он, Хлебников не сказал. Меня же он попросил подобрать материалы по своим каналам. Некоторые документы я ему передала в 20-х числах июня. Он сказал – этого мало. Я хочу настоящей сенсации!»

Токарева до сих пор не рассказывает, что было в этих документах. Но возьму на себя смелость предположить, что там не было и сотой доли того, что мог предложить Хлебникову Ян Сергунин.

После того как первый Президент Чечни Ахмад Кадыров был взорван во время теракта в Грозном 9 мая 2004 года, Сергунин оставался единственным крупным чеченским политиком и, что не менее важно, финансистом, который в полной мере владел всей информацией о том, какие средства в Чечню были направлены, как и кем они расходовались, а также кто и сколько успел украсть!

Теперь внимание! Следите за датами. Кадыров погибает 9 мая.

25 июня Ян Сергунин заходит вместе с женой Камиллой поужинать в ресторан «Восточный дворик» на Покровке, и на выходе его в упор расстреливает неизвестный человек в одежде мотоциклиста.

9 июля неизвестный киллер из окна автомобиля ВАЗ-2115 так же хладнокровно убивает Хлебникова.

Никто ничего про хищение федеральных средств, якобы ушедших на восстановление обескровленной войной республики, так и не написал. А если бы такой материал появился в каком-нибудь крупном американском издании? Например, в «Форбс»? Вот был бы скандальчик. И ведь время-то было какое! На носу – выборы нового чечен­ского президента. Подумайте сами, кому эта статья могла помешать?

Отвечаю – всем! Как в Грозном, так и, в особенности, в Москве.

«...Киллера я найду сама»

Камилла Сергунина чудом осталась жива после того «ужина» в ресторане. Она видела мотоциклиста, помнит, как он уверенным и спокойным шагом шел в сторону их машины, как достал пистолет и открыл огонь. Камилла пригнулась, вернее, муж закрыл ее своим телом.

У Яна Сергунина остались трое детей. На суде Камилла не смогла опознать Дукузова. Говорит, что, во-первых, убийца был в мотоциклетном шлеме, во-вторых, было уже темно, и, наконец, она не хочет верить, что киллером был чеченец.

«Ян Александрович очень много сделал для Чечни, – говорит Камилла, разливая чай в чашки из сервиза, подаренного ей Рамзаном Кадыровым, – но я же тоже чеченка. И это убийство так не оставлю. Киллера я найду сама».

На суде Камилла подошла вплотную к бронированному стеклу, за которым сидел Казбек, и что-то тихо ему сказала. Что именно? Камилла не хочет об этом вспоминать. У кого же еще узнать? Разве что только у Казбека…

Обвиняемый, он же – оправданный

Я ждал этой встречи. Был почти уверен, что она не состоится. Но вот раздался телефонный звонок. Мне нужно было приехать на Тверскую, в офис одной юридической фирмы. Оттуда в сопровождении двух человек мы двинулись в сторону Кутузовского проспекта. Затем свернули под мост и оказались на Аминьевском шоссе. Остановились у автозаправочного комплекса. Вроде бы приехали.

Ждали минут десять. Наконец, он пришел. Вместе с Казбеком было еще человек пятнадцать – то ли охрана, то ли друзья.

– Видите, я ни от кого не скрываюсь, встречаюсь с вами не в лесу, а почти что в центре Москвы. После приговора суда никуда не убежал. Я же перед законом чист.

На Дукузове – отличный, хорошо скроенный костюм, подчеркивающий спортивную фигуру. Казбек все время улыбается. Взгляд не отводит, только – глаза в глаза. «Я на этой заправке весь день провожу. В три часа дня сюда прихожу, в три часа ночи ухожу. Правда, ничего сейчас не делаю. Я отдыхаю после суда. Считайте, что в отпуске нахожусь. Потом займусь чем-нибудь. Наверное, бизнесом в сфере деревообработки. Это ведь моя профессия. Сразу скажу, что не заказными убийствами буду заниматься».

Интересно, это он шутит так, что ли? Пока мы готовим к съемке телевизионную аппаратуру, «друзья» Казбека внимательно изучают машину, на которой мы приехали, технику, которую мы достаем из кофров, да и нас самих.

– Посудите сами, какой из меня киллер, – начинает разговор Казбек, усевшись перед камерой под огни софитов, – я левой рукой и камень-то бросить не могу.

– А правой?

– А правой могу. Ну и стрелять правой тоже могу. Человек вообще так устроен – дай ему оружие, он тут же стрелять нач­нет. Но я не стрелял! Пусть мне покажут пленку или пусть какие-нибудь свидетели скажут, что видели меня с оружием.

Тут же я вспоминаю рассказ одного из участников судебного процесса. Там прямо во время слушаний Казбек заявил примерно то же самое.

Гособвинитель Дмитрий Шохин тут же попросил принести какую-то пленку. На ней «человек, похожий на Казбека» с пистолетом в руках гонял кого-то по улице. И свидетели того, что это был именно Казбек, тут же нашлись. Впрочем, адвокат Дукузова Игорь Коротков и сейчас настаивает на том, что на этой видеозаписи – кто угодно, только не его подзащитный. У Казбека, мол, на этот случай даже алиби есть. Он в тот день, когда была сделана эта запись, лежал в Институте имени Склифосовского – был ранен после какой-то перестрелки в Москве.

Интересное алиби, правда? Кстати, один из сотрудников оперативно-розыскного бюро Департамента уголовного розыска МВД говорил мне, что после той «стрелки» Казбека даже в «вора в законе» хотели короновать.

– Так, а что вам Камилла тогда на суде сказала, у нее как у чеченки, может быть, свои источники информации? – наконец спрашиваю я.

– Она сказала, что очень долго не хотела верить, что это я ее мужа убил. А потом, видимо, передумала и вдруг ко мне подходит и говорит – теперь я точно знаю, что ты и есть убийца. А я ей даже ответить ничего не сумел, я же за стеклом сижу, – говорит Казбек.

Разговаривали мы минут тридцать. Об убийстве Пола Хлебникова, естественно, тоже. Казбек уверяет, что на улице Докукина, где журналист был расстрелян 9 июля 2004 года, он, Дукузов, никогда не был. (Прокуратура, МВД и ФСБ в один голос утверждают, что именно он там в тот день и был.)

В конце разговора я спросил его мнение о присяжных. «Хорошие люди, – говорит Казбек, – во всем правильно разобрались».

О присяжном Алексее Рыбине я Казбеку решил ничего не говорить. И так скоро все узнает. А вот о книге Хлебникова «Разговор с варваром», за которую якобы и мстил журналисту заказчик убийства – бывший чеченский полевой командир Хож-Ахмед Нухаев (такова официальная версия следствия), мы мнениями все-таки обменялись. Оказывается, Казбек эту книжку прочел.

– Если за такую ерунду журналисту мстить, тогда бы Нухаев что, должен всю Москву перестрелять? Он же сам себя в интервью варваром называет! Хлебников должен был за такую рекламу еще и деньги от него получить! Это – нелепейшая версия!

Объективности ради надо признать, что примерно так же, как и Казбек, думают очень многие, кто хоть как-то знаком с «делом Хлебникова».

За уже вышедшую книгу убивать глупо. А вот если за то, что к печати только готовилось… Но об этом мы уже говорили. И кто знает, быть может, поговорим еще.

Андрей Калитин