Самые интеллигентные и культурные воры

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Вы слушаете «Эхо Москвы», и наш сегодняшний гость, Юрий Болдырев, уже демонстрирует бюллетень Счетной палаты с результатами проверки, но об этом чуть дальше. Павел Бардин, Нателла Болтянская приветствуют вас в «Развороте 2», здравствуйте.

П. БАРДИН – Добрый день.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – И мы приветствуем также Юрия Болдырева, бывшего заместителя председателя Счетной палаты. Юрий Юрьевич, здравствуйте.

Ю. БОЛДЫРЕВ – Здравствуйте.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Говорим мы с вами о кражах в Эрмитаже, но начнем, как я понимаю, с проверки СП музеев Эрмитажа в 2000 г.

Ю. БОЛДЫРЕВ – Здравствуйте еще раз. Сейчас я здесь насчитал семь камер. Как-то поздновато общество и СМИ спохватились, ведь сейчас выявлены конкретные кражи с каким-то странноватым механизмом возврата через мусорные бачки и прочее. А ведь механизмы, позволяющие бесконтрольно и безнаказанно разворовывать общество и государство, в частности, умыкать эти самые культурные ценности, в частности, в Эрмитаже, были выявлены не мной лично, а Счетной палатой в 99 г. и озвучены в 2000-м. Но тогда об этом почему-то упорно никто не хотел знать. Интересно.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – А вы чем объясняете это?

Ю. БОЛДЫРЕВ – Дело в том, что мы ведь Счетная палата, как орган внешнего контроля, тогда независимая от президента и правительства, создавалась не для проверки Эрмитажа или Русского музея. Он создавался для контроля за деятельностью нашей высшей исполнительной власти. Если вы посмотрите отчет, который я сейчас показывал, здесь основные фамилии, кроме Пиотровского, фигурируют какие — деятели министерства культуры и правительства, потому что основные вещи, которые были выявлены проверкой Счетной палаты, делали по противозаконным разрешительным письмам министерства культуры, правительства, решениям таможенного комитета и т.д. Т.е. речь идет не просто о каких-то действиях Пиотровского или каких-то его, скажем корректно, единомышленников, речь идет о деятельности высшей государственной власти по обеспечению или не обеспечению, целенаправленному не обеспечению сохранности наших культурных ценностей. Именно об этом говорилось в отчете СП.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – На ваш взгляд, это, как бы это сказать поприличнее, раздолбайство или умышленная возможность для краж?

Ю. БОЛДЫРЕВ – Нателла, у вас здесь за этим столом, наверное, были многие высшие должностные лица государства. Вы среди них дурачков и, как вы сказали, раздолбаев заметили?

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Всяко бывает.

Ю. БОЛДЫРЕВ – А я не замечал.

П. БАРДИН – Простите, пожалуйста, приведу цитату из «Известий», «Наука», приложение. Впоследствии сам Юрий Болдырев признавал, что с Эрмитажем перегнули, это относится как раз к 2000 году, в целом, еще в конце 90-х все свелось не к нарушениям, а к разгильдяйству ряда сотрудников и путанице с хранением экспонатов.

Ю. БОЛДЫРЕВ – И кто это пишет?

П. БАРДИН – Это «Известия» пишут в приложении «Известия. Наука».

Ю. БОЛДЫРЕВ – У меня сохранилось огромное количество опровержений, направленных официально мною как зам. пред. Счетной палаты, и ни одно издание тех времен, ни одна телекомпания, включая независимое НТВ, включая зависимые и все прочие государственные, не давала опровержения. Единственный, кто тогда осмелился дать опровержение, изложить не точку зрения проверенного или проверявшегося руководителя Эрмитаже Пиотровского или покровителя Швыдкого, а точку зрения Счетной палаты, это была тогдашняя «Независимая газета» во главе с Третьяковым, к чести тогдашнего Третьякова и «Независимой газеты» сказано. То, что сказано здесь в «Известиях», это просто прямая ложь, Болдырев никогда не признавал, что с Эрмитажем Счетная палата что бы то ни было перегнула. Это просто прямая ложь. Другие руководители Счетной палаты, пришедшие на смену Кармокову и мне, насколько мне известно, что-то такое, что-то такое формулировали, более или менее внятное или невнятное. Еще при мне, уже после Кармокова, но когда я еще дорабатывал свой 6-летний срок, это конец 2000 г., осуществлялась неоднократная попытка поставить на коллегии СП вопрос о том, что а давайте все-таки не взыскивать с Эрмитажа те деньги, которые потрачены явно не целевым, незаконным образом, ведь все время речь шла о том, что денег не хватает. А деньги направлялись на подставные структурки, в том числе, подставные фирмы, которые вообще, как выяснилось, в отчете зафиксировано, не существуют. Т.е. речь идет о явных признаках, очевидно, недобросовестности первого руководителя и лиц из министерства культуры и правительства, его покрывавших. Так вот, на коллегию СП ставился вопрос — а давайте не взыскивать, давайте свернем, нужны деньги. И мне тогда, это есть в стенограмме заседания коллегии СП, есть в документах, удавалось доказать, что этого нельзя делать, что Счетная палата — не орган, имеющий право судить и миловать. Мы вскрыли, мы обязаны вернуть деньги в бюджет. А есть законодательство сочтет, что этому Швыдкому, этому Пиотровскому и дальше можно доверять, тогда пусть они выделяют деньги по новой. Это уже дело нового бюджетного года, и никак иначе. При мне нам удавалось отстоять все позиции Счетной палаты. Как повела себя СП позже, я не следил, мне неизвестно.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Юрий Юрьевич, скажите, пожалуйста, как гражданин, на сегодняшний день вы пришли с этим бюллетенем и говорите — во, я же говорил.

Ю. БОЛДЫРЕВ – Вы меня пригласили.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Нет, безусловно, с точки зрения рациональности, наверное, не очень большое значение, не очень большой вес у возможности сказать — я вам об этом говорил еще сколько лет назад. Существует ли у вас возможность подать в суд и сказать — ребята, я вас столько лет назад, будучи должностным лицом, предупреждал, вы не сделали никаких выводов. За державу не обидно?

Ю. БОЛДЫРЕВ – Вы знаете, передо мной не стоит задача, знаете, звездный час Болдырева, ага, я сейчас буду всюду бегать с отчетом и предлагаться. Я вообще никуда не обращался, вы меня пригласили точно так же, как вчера меня другая радиостанция приглашала и т.д. Отчет я взял только по одной причине, один мой оппонент вчера сказал, что это как-то очень публицистично. Чтобы не было публицистично, я принес отчет, официально опубликованный бюллетень, это номер 6 за 2000 год, и просто предъявил его, все желающие могут ознакомиться с деталями. Речь не о том, что я предупреждал. Болдырев лично к этой проверке практически не имел никакого отношения. К каким-то по Сахалину, по СРП, по оборонной тематике я имел личное отношение, к организации и т.д., а здесь не имел никакого отношения. Я вынужден был отстаивать позицию Счетной палаты, когда вдруг выяснилось, что СП не права и вообще она как-то наезжает, клевещет и т.д. Ребята, это я обращаюсь и к Швыдкому, Пиотровскому, спустя даже 6 лет, если на вас кто-то клеветал, под всеми документами стоят подписи аудитора СП, к сожалению, теперь уже покойного, он пожилой человек был, инспекторов СП, под каждым актом, подавайте в суд, что вас оклеветали, попробуйте оспорить в суде хоть один факт из отчета СП, ни один не оспорен. А что вместо этого? Сейчас этот цирк, через мусорные бачки что-то находится. Тогда был аналогичный цирк. Вдумайтесь, что выявила СП тогда, СП выявила, что 220 не объектов, как сейчас, не экспонатов, а 220 тыс. экспонатов, особо ценных объектов нашего культурного наследия не числятся на материальной ответственном хранении ни на ком конкретно. Этот микрофон числится, компьютер числится не только на балансе, но и на материально-ответственном хранении на ком-то конкретно, а там нет. Выборочная проверка, покажите нам 50 из них, один из этого отдела, один из этого и т.д., знаете, сколько предъявили сразу из 50? Три, а остального нет. А дальше проверка прошла, спустя несколько недель Пиотровский начинает предъявлять, но только не через мусорные бачки, а просто — вот оно, все на месте, вот «Вступление русских войск» куда-то, вот еще что-то, вот оно все есть. Извините, на момент проверки на месте не оказалось, принесли это из частной коллекции потом или у себя из дома или это сдавалось в аренду на оформление интерьеров или где-то завалялось у кого-то в гараже или через мусорный бачок пришло, вы знаете, ни Счетную палату, ни парламент, ни общество это волновать уже не должно. И для СП, и для парламента, и для общества должно быть однозначно, в этом музее и не только в этом наше правительство, наша высшая исполнительная власть не обеспечивает надлежащего учета и сохранности вверенного имущества. Это должно быть исчерпывающим.

П. БАРДИН – Юрий, простите…

Ю. БОЛДЫРЕВ – Это признавать никто не хотел.

П. БАРДИН – Есть некий аспект публицистичности.

Ю. БОЛДЫРЕВ – Пожалуйста.

П. БАРДИН – В происходящем, поскольку начиная, получается, с 99 года вся дискуссия о том, что в Эрмитаже что-то не так, она происходит в медийной, в публичной сфере. Хищения предотвратить, получается, не смогли. Мало того, поступила свежая информация сегодня, что из государственного архива литературы и искусства пропали работы известного архитектора и художника Якова Чернихова, причем на немаленькую сумму, 274 похищенных работ, миллионы долларов.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Несколько миллионов долларов.

П. БАРДИН – Если бы разобрались с Эрмитажем в 2000 г., может быть, удалось бы предотвратить это хищение и многие другие, о которых мы, возможно, не знаем.

Ю. БОЛДЫРЕВ – Как вас зовут?

П. БАРДИН – Павел. Павел Бардин, Нателла Болтянская, программа «Разворот».

Ю. БОЛДЫРЕВ – Уважаемый Павел, не разобрались кто? Мы с вами, Нателла, Павел и все присутствующие?

П. БАРДИН – Мы хотим попытаться понять, какой механизм.

Ю. БОЛДЫРЕВ – Почему не разобрались? А потому что Счетная палата выявила то, что выявила, и опубликовала, сказала — общество, люди, смотрите, парламент, смотрите, правоохранительные органы, прокуратура, смотрите. Дальше дело следствия и общества надавить на власть и заставить дело довести до конца. Но если вся высшая власть выступила, выстроилась в колонну в защиту, это святое, Эрмитаж не трогайте, не в смысле не смейте воровать и создавать условия для воровства, а не трогайте Эрмитаж, уж извините, как повело себя общество, как повели себя СМИ, у меня сохранились сейчас и образцы опровержений, и даже видеозаписи передач, из которых мое интервью идет по телевидению, все хорошо, а фрагмент Эрмитажа тщательно вырезан, потому что категорически нельзя было дать возможность обществу узнать о том, что выявила СП. Я вам привел один фрагмент того, что выявила СП, могу привести еще. На протяжении многих лет, не публицистичности, в этом отчете, который здесь лежит, указаны конкретные названия картин, конкретные фамилии должностных лиц и т.д., выезжает картина за рубеж, проводится экспертиза, там ее экспонируют, при этом гарантии государства, принимающей стороны, при этом обязательное страхование. По окончании экспертизы возврат в музей. Вместо этого огромное количество шедевров, перечень полный, выверенный выборочной проверки здесь в отчете есть, путешествовало по 3, 4, 5 месяцев после окончания гарантий государства, принимающей стороны и после окончания страховки, по противозаконным разрешительным письмам, подписываемым руководителями министерства культуры и таможенного комитета. Возможно ли это было без сговора с высшими руководителями государства, руководителями правительства? Разумеется, невозможно, потому что то, что хранится в Эрмитаже, тот же Гоген, Писсаро, Кандинский, это в компетенции не мелких начальников, не губернатора Петербурга, это в компетенции высшего государственного руководства.

П. БАРДИН – Те нарушения, которые выявила СП, они могли послужить основанием для возбуждения уголовного дела?

Ю. БОЛДЫРЕВ – Не могли.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – А должны?

Ю. БОЛДЫРЕВ – А, безусловно, должны были.

П. БАРДИН – А кто инициировал, должен был инициировать?

Ю. БОЛДЫРЕВ – Если бы тысячная доля того, что выявлено СП тогда, была выявлена при ревизии у вас здесь, виновный, безусловно, понес бы и материальную ответственность, безусловно, был бы отстранен от работы, а мог бы быть привлечен к уголовной ответственности, безусловно. Инициатором была Счетная палата, СП направила все соответствующие материалы в генеральную прокуратуру. Но как у нас президент меняет генеральных прокуроров и министров юстиции и т.д., т.е. по чьей отмашке у нас действует или бездействует правоохранительная система, я думаю, это все прекрасно знают. Команды на проведение уголовного расследования не было. Более того, любой следователь хочет стать героем, судя по тому, что расследования не было, значит, была команда противоположная.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Не нашлось?

Ю. БОЛДЫРЕВ – Не лезть, не трогать.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Я напомню, что в нашей студии Юрий Болдырев, говорим мы о кражах в Эрмитаже, и вы знаете, вот вопрос к вам вот какой, скажите, пожалуйста, на сегодняшний день выводы делаются двоякие. Первое, что все продолжается, второе, что все продолжает дозволяться, да? На ваш взгляд, тот факт, что сегодня общество достаточно широко обсуждает нынешнюю ситуацию в Эрмитаже, тоже все это уйдет с первых полос на вторые, на третьи и так?

Ю. БОЛДЫРЕВ – Первая реакция — уму непостижимо, почему спустя 5-6 лет вдруг стало можно об этом говорить. Предполагаю, что изначально разрешили говорить потому, что речь шла о каких-то отдельных нехороших людях, якобы какой-то отдельный хранитель якобы на протяжении длительного периода воровала вместе с мужем и племянником и детьми и т.д., дурачков нет. Каждый, кто работал в какой-то серьезной организации, понимает, что на протяжении длительного времени никакой хранитель без, так или иначе, санкций высшего руководства такие масштабные вещи осуществлять не может, т.е. у меня сразу возник вопрос, что это чуть ли ни какая-то операция прикрытия, не знаю, решили что-то начать списывать на каких-то умирающих хранителей. Выйдет ли эта дискуссия за рамки вопроса о личной ответственности умершего хранителя, выйдет ли она…

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Т.е. возбудят ли уголовное дело?

Ю. БОЛДЫРЕВ – По умершему хранителю хоть пять уголовных дел можно возбудить и отчитаться.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Уже есть.

Ю. БОЛДЫРЕВ – Выйдет ли она… сейчас Швыдкой заявил о том, что к Пиотровскому будут применены санкции. Ребята, у вас на столах, у тебя, у министра культуры тогда Швыдкого лежал отчет Счетной палаты и представление, где было четко и ясно сформулировано, что нужно сделать, к какой ответственности привлечь, за что и кого, что изменить в механизмах, все это было у вас на столах. Почему же вы тогда, 6 лет назад этого не сделали, почему вы 6 лет потворствовали этому? Тому, что выявилось сейчас частично. Это ведь касается не только Эрмитажа, вы ведь только что сами зачитали о другом музее, только что масштабная кража. Это созданная система, не Пиотровским, а Швыдким и выше. С них надо начинать.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Ваш прогноз?

Ю. БОЛДЫРЕВ – Мой прогноз, скорей всего, конечно, все спишут на стрелочников, замнут, кто-то сейчас закричит, что Болдырев опять в политических целях, плюс не трогайте культуру, если вор интеллигентный и умеет красиво говорить о культуре, значит, он наш, его не трогайте, мы, в конце концов, все оттуда кормимся, какие-то гранты получаем, еще чего-нибудь. В общем, наиболее вероятный вариант, что все будет списано на стрелочников и замято.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Я предлагаю присоединиться к нашему разговору нашим уважаемым слушателям. 783-90-25 — телефон для всех, у кого есть вопросы и впечатления, 783-90-26 — телефон для музейных работников, думаю, что они найдут, что вам сказать. Да, я попрошу вас надеть наушники. Вот вам такой вопрос, скажите, пожалуйста, а как могли допустить, что эти ценности не были описаны? Учет и контроль, да?

Ю. БОЛДЫРЕВ – Я повторяю фразу, которая мне понравилась, не я ее придумал, недавно я услышал от одного человека фразу, исчерпывающе ясную. Это только дети думают, что игрушки ломаются сами, игрушки ломают, взрослые это знают. Точно также и здесь. Нет проблемы исчерпывающего учета, если 6-7 лет назад Счетная палата выявила грубейшие нарушения в системе учета и с тех пор ничего не изменилось, значит, все хорошо знают, кто за что отвечает. Применительно к Эрмитажу, первый руководитель, а не стрелочники, применительно к России, разумеется, руководители, в данном случае, федерального агентства по культуре и правительства.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Я напомню, что в нашей студии Юрий Болдырев, вижу, вижу звонки, которые уже идут по телефону, 783-90-25 — телефон для тех, кто имеет вопрос или утверждение, 783-90-26 — телефон для, возможно, музейных работников, которым найдется, что сказать. Алло, здравствуйте, пожалуйста, представьтесь.

СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ (Москва) – Я бы хотел узнать, я на днях прочитал в газете, к сожалению, не сразу подключился к передаче, упоминалось о том, что очень много шедевров в Эрмитаже находится в их филиале в Лас-Вегасе, вплоть до визитной карточки, по-моему, Союза Земли и Воды.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Шедевры Эрмитажа находятся в филиале в Лас-Вегасе?

СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ – Да-да, а в самом Эрмитаже висят либо кабинетные версии либо, извините, копии. Это «МК» на прошлой неделе, как начался скандал.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Юрий Юрьевич, что-нибудь знаете про это? Про копии и кабинетные версии.

Ю. БОЛДЫРЕВ – По филиалу в Лас-Вегасе мне ничего неизвестно.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Но вообще хорошо.

Ю. БОЛДЫРЕВ – Известно другое, я привел пример, как наши ключевые шедевры Эрмитажа по много месяцев, это и Кандинский, и Гоген, и Писсаро, и многое-многое другое, здесь есть перечень, еще раз подчеркиваю, это не публицистика, гуляли без госгарантий принимающей стороны, без страховки и без промежуточных экспертиз на каждом этапе. Скажите, для чего может быть создана такая система? Создана она может быть только с одной целью, с целью обеспечить возможность подмены с тем, чтобы потом нельзя было узнать, на каком этапе и где подменили. Я не утверждаю.

П. БАРДИН – Но вы и не исключаете?

Ю. БОЛДЫРЕВ – А можно я договорю коротко? Я не утверждаю, что в Эрмитаже висят копии, я утверждаю, что мы как ответственное общество и государство после того, что выявила СП еще 6 лет назад, должны были обеспечить сплошную, независимую, подчеркиваю — независимую экспертизу подлинности всего, что хоть раз путешествовало таким образом. Насколько мне известно, это не делалось.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Василий Геннадиевич задает вопрос, согласны ли вы, что выстроена вертикаль гражданского общества непуганых клептоманов? Ох, красиво сформулировано.

Ю. БОЛДЫРЕВ – Я бы сформулировал так. Мы пока говорили об ответственности министерства культуры и правительства, но надо понимать, что руководитель Эрмитажа и руководитель федерального агентства по культуре — это, конечно, креатура президента страны. И мой вопрос, естественно, обращен, в том числе, и к нему.

П. БАРДИН – Мы еще выявили концы в воду, которые канули в прокуратуре, т.е. еще один ответственный — это Генеральная прокуратура.

Ю. БОЛДЫРЕВ – Здесь совсем все просто. В рамках нашей вертикали президент вызывает любого генерального прокурора и бровью или чем-то еще дает ему понять, что нужно делать. Если будет дано понять, что нужно делать в интересах общества, то это будет сделано. Если это не будет дано понять, то ничего не будет делаться, будут наказаны стрелочники и все.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – 783-90-26 — телефон для музейных работников, которые, возможно, имеют вопросы или мнение. Алло, здравствуйте, пожалуйста, представьтесь. Так, понятно, бывают, к сожалению, у нас тут домашние животные бесконтрольные ходят. Здравствуйте, пожалуйста, представьтесь.

СЛУШАТЕЛЬ АНАТОЛИЙ ЕВГЕНЬЕВИЧ – Мое мнение, что тот прискорбный факт, что Болдыреву проломили голову, не дает ему еще права обалгивать лучших людей России.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Ага, а у вас есть доказательства, что это, так скажем?

П. БАРДИН – Что это ложь?

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Да.

СЛУШАТЕЛЬ АНАТОЛИЙ ЕВГЕНЬЕВИЧ – А вы проверьте картины.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Юрий Юрьевич, что скажете? Спасибо.

Ю. БОЛДЫРЕВ – Только одно, я надеюсь, что все радиослушатели слышали все, что я говорил, насколько я знаю, все это записывается, потом, видимо, появится на сайте.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Да, безусловно.

Ю. БОЛДЫРЕВ – Каждое мое слово, за которое я, безусловно, отвечаю, можно проверить. Кстати, я не знаю, как радиослушатели оценивают, все ли в порядке у меня с головой внутри, но снаружи вроде бы все телевизионщики видят, что все нормально. Голову мне, к счастью, пока еще никто не проламывал.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Сплюньте на всякий случай. Здравствуйте, пожалуйста, представьтесь, нет, к сожалению, сорвался звонок, как-то с хранителями, с возможными сотрудников музеев у нас сегодня не очень хорошо.

Ю. БОЛДЫРЕВ – Я тогда пока добавлю еще одну вещь. Я слушал одну передачу замечательную по «Маяку», там было сказано — ну что вы, в музеях работают, что вы, там это невозможно, в музеях работают такие люди. Получается, на фабриках, заводах у нас работают сплошные воры, на железной дороге, в авиации — везде воры, а в музеях нет. Вы уж меня простите, я верю в порядочность рядовых сотрудников музеев, прекрасные, блестящие люди. Но руководителей назначают те же, кто назначал и приватизаторов, и все прочее, уж извините, у них не может быть двойного счета — сюда будем назначать самых честных, а сюда самых воров. Уж извините, единая система, во всем единая.

П. БАРДИН – А вам не кажется, что сейчас может начаться кампания, пострадают как раз те самые рядовые честные, блистательные сотрудники, о которых вы говорите?

Ю. БОЛДЫРЕВ – Я бы сказал так, независимо от того, нахожусь я здесь или нет, любая кампания, например, по созданию новой мощной системообразующей оппозиционной партии, любая другая кампания, совершенно не привязанная к этому, может быть начата и успешно проведена. Это совершенно не связано с тем, что мы здесь с вами обсуждаем. Вчера мне уже говорили, что все, что я говорю, пахнет 37-м годом. Мне странно, причем здесь 37-й год? Вы поговорите с французскими, британскими, американскими, немецкими юристами, правоведами, спросите у них, что было бы у них, если бы у них было выявлено то, что написано в этом отчете.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Юрий Юрьевич, проходит периодическая…

Ю. БОЛДЫРЕВ – Все же ясно. Я хочу подчеркнуть, что сроки исчислялись бы для лиц ответственных десятками лет тюремного заключения, потому что все это очень масштабно и очень серьезно.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Проходит информация о якобы звучавших угрозах при попытке что-то проверить в Эрмитаже, вы что-то знаете об этом?

Ю. БОЛДЫРЕВ – Аудитор, который проверял, был, к сожалению, человек уже пожилой, сейчас, к сожалению, он уже ушел, инспектора, насколько мне известно, все живы, можно было бы их найти, пригласить к вам сюда. У них сохранились, видимо, и воспоминания, и информация. Я знаю одно, что при проведении проверок в Третьяковке, в Русском музее, в музее Кремля и в других местах, где СП регулярно проводила проверки, нигде комиссии, по докладам аудитора, не сталкивались с таким противодействием проверке, с каким они столкнулись тогда, 7 лет назад в Эрмитаже. Это было сразу очевидно еще по ходу проверки.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Последний попробуем принять звонок, алло, здравствуйте, пожалуйста, представьтесь. Нет, к сожалению, срываются звонки, алло, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА НАТАЛЬЯ МИХАЙЛОВНА – У меня вызывает глубочайшую скорбь то, о чем говорит Болдырев. Тот факт, что крадут самое ценное, что имеет Россия, и я думаю, что дело президента наладить здесь все дела.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Дело президента наладить все, как требуется.

Ю. БОЛДЫРЕВ – Уважаемая Наталья Михайловна, еще раз хочу обратить ваше внимание, всех присутствующих журналистов, Болдырев сейчас не рассказал о том, как крадут. Болдырев рассказывал о том, что еще 6-7 лет назад Счетная палата выявила механизмы, созданные правительством и руководством Эрмитажа, позволяющие бесконтрольно и безнаказанно воровать, в том числе, и то, что выявлено сейчас. И стало, насколько мне известно, случайно достоянием общественности, проверка эта, последняя, же была проведена еще весной, а стало известно только летом. Значит, может, это случайная утечка или не знаю, что. Еще раз подчеркиваю, СП не занимается контролем за дворником, за искусствоведом или даже руководителем Эрмитажа. СП осуществляла контроль за высшей государственной властью, за исполнительной властью, за правительством. И главные выводы были о том, что правительство позволяет, потакает создавать систему абсолютной бесконтрольности и безнаказанности, в рамках которой уже возможно и разворовывание ценностей, и их подмена.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Юрий Юрьевич Болдырев в прямом эфире «Эха Москвы». Последний короткий вопрос, 6 лет назад, когда были эти результаты, был ли такой ажиотаж вокруг этой информации?

Ю. БОЛДЫРЕВ – Ажиотаж был совершенно противоположный. СП — какой-то страшный орган, Болдырев — руконеподаваемый.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Понятно.

Ю. БОЛДЫРЕВ – А мы прекрасные люди, культура — святое, не трогайте культуру. И благодаря тому, что значительная часть общества, интеллигенции пошла на поводу этого, благодаря тому, что ни один почетный житель Петербурга не выступил в защиту Эрмитажа и ценностей, а выступали все исключительно против того, чтобы Эрмитаж проверяли и трогали, благодаря этому и возможно то, что сейчас выявляется.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Юрий Болдырев в прямом эфире «Эха Москвы».