Борис Сокальский "мыл" деньги на "помойках"

Уголовное дело, подтверждающее, что герои Ильфа и Петрова по-прежнему среди нас, скоро будет разбираться в Тверском суде Москвы. Борис Сокальский, скромный секретарь столичного арбитражного суда, обвиняется в многомиллиардных махинациях. По данным следствия, через него было обналичено до 250 миллиардов рублей. Кто он? Подпольный богач Корейко или зиц-председатель Фунт? Как выяснили "Известия", Сокальский занимался тем же, чем и банкир Алексей Френкель. С той лишь разницей, что Френкеля теперь обвиняют в убийстве первого зампреда ЦБ Андрея Козлова.


19 марта прошлого года в здании Арбитражного суда Москвы появился интеллигентный молодой человек на вид лет 30. В принципе людей такого типа, юристов и бизнесменов, в коридорах этого заведения немало. Но человек в дорогом костюме отправился в отдел кадров и заявил, что хотел бы занять место секретаря судебного заседания, чем поверг кадровиков в недоумение.

Обычно такие вакансии заполняются студентками юридических вузов. Да и то первых курсов.

— Оклад 8 тысяч рублей, вы говорите? — переспросил кандидат в секретари, — очень хорошо, мне подходит. Я учусь на юриста, и опыт для меня гораздо важнее денег.

Бориса Сокальского (именно так звали этого 38-летнего мужчину) мгновенно зачислили в штат и предложили выйти на работу на следующий же день. Но 27 марта нового сотрудника арестовали.

Король "помойки"

Насколько неожиданным стал арест для Бориса Сокальского? Скорее всего он подозревал, что нечто подобное должно случиться. Коллеги по арбитражному суду пришли в ужас, когда узнали, что скромный судебный секретарь оказался подпольным финансовым воротилой, через чьи руки прошли миллиарды. По крайней мере, так считает следствие.

Центром империи Сокальского стал банк "Новая экономическая позиция" (НЭП).

Механизм был запущен, по данным из уголовного дела, 12 мая 2004 года.

Следователи, правда, уверены, что все началось гораздо раньше. Но и того, что было после 2004 года, хватает, чтобы предположить: Сокальскому "светит" солидный срок.

Итак, в НЭП-банке аккумулируются средства фирм-однодневок, потом перекидываются со счета на счет, потом уходят в другие фирмы-однодневки. В конце концов они обналичиваются под видом благотворительной помощи или под другим благовидным предлогом. В цепочке участвует несколько банков — "АКА-Банк", "Центурион", "Вертикаль", "Родник". Все они позже были лишены лицензии именно за незаконное обналичивание средств.

Сам Сокальский не стеснялся называть свои конторы "помойками". Не он придумал этот термин, да и "помоечным" бизнесом занимался не он один.

Напомню: именно с обналичивания средств начинал свою карьеру в начале 90-х и Михаил Ходорковский. Но объемы, которыми оперировал будущий секретарь суда, поражают воображение. Только через банк "Родник", в котором числилось всего пять сотрудников, ежедневно проходило около миллиарда рублей.

Всего же, по данным следствия, Сокальский ввел в теневой оборот от 71 до 250 миллиардов рублей. (Для сравнения: бюджет Нижегородской области составляет 150 миллиардов рублей.)

Правоохранительные органы довольно долго "вели" Сокальского. Отслеживали перемещения, прослушивали переговоры. Несколько раз они становились свидетелями операций, когда сотни тысяч долларов "помойщику" приносили в обычных полиэтиленовых пакетах. Всех своих знакомых и друзей Сокальский уговаривал поучаствовать в его схеме. Требовался только паспорт, на который регистрировалась очередная однодневка. Кто-то соглашался, кто-то нет.

В принципе его уже тогда можно было брать. Но оперативники решили вычислить всю цепочку. Каждую банковскую проводку в условиях банковской тайны приходилось выцарапывать с боем. В итоге за банкиром пришли только в марте 2007 года.

Впрочем, тому, что Сокальского арестовали только в 2007 году, может быть еще одно объяснение. Не исключено, что убийство первого зампреда Центробанка Андрея Козлова спутало Сокальскому все карты. Достаточно взглянуть на хронологию событий. 13 сентября 2007 года — выстрелы на стадионе "Спартак", где Козлов играл в футбол с коллегами. В конце октября задерживают троих предполагаемых киллеров — жителей Луганска. А в январе 2007 года арестованы предполагаемые заказчики и организаторы убийства — банкир Алексей Френкель, хозяйка ресторана Лиана Аскерова и их подельники.

Стало ясно: Андрей Козлов стал жертвой именно людей, занимающихся "помойным" бизнесом.

Именно тогда все подобные конторы начали прочесывать, словно гребенкой.

И прежде всего те банки, которые Андрей Козлов лишил лицензии. В списке "лишенцев" есть и банк "Центурион", связанный с Сокальским. Проверка этого банка, по нашим данным, стала для Сокальского роковой. Его арестовывают спустя два месяца после Френкеля. Не успел уйти? Или некуда было? Или надеялся, что, как и раньше, пронесет?

Вообще, Сокальский и Френкель похожи. Оба не поняли, что тот бизнес, в котором они чувствовали себя как рыба в воде, себя исчерпал. Не поняли, что страна изменилась и что эпоха безудержного "нала" подходит к концу. Один пошел под статью об убийстве, другой — в секретари суда. Но оба оказались за решеткой.


Как же все-таки получилось, что ворочавший миллиардами человек устроился на зарплату в 8 тысяч "рэ"? Для его родителей Бориса Игоревича и Гретты Васильевны вопрос в другом: неужели их скромный сын — преступный финансовый гений?

В школе Борис учился неплохо, но гением никто бы не назвал. Момент, когда он из обычного студента стал состоятельным человеком, родители проглядели. Работа Сокальского всегда была для них закрытой книгой. Да и вообще он стал скрытным — мама до сих пор не знает, почему Борис в 2005 году развелся со своей супругой Марией, с которой был в браке всего три года и которая родила ему сына Марка.

— Боря никогда не делился с нами своими достижениями в бизнесе, — вспоминает мама Сокальского. — Мы, конечно, знали, что он работает в банке.

Если мы в чем-то нуждались, он помогал нам. Хотя мы сами всегда работали и были обеспечены.

При обыске оперативники нашли на столе у Сокальского две книжки — Уголовный кодекс РФ и Уголовно-процессуальный кодекс РФ. По версии следствия, Борис готовился к предстоящим судебным тяжбам, а по версии любящих родителей — к экзаменам.

— Да, Боря учится на втором курсе Российской академии государственной службы при президенте РФ, — уточняет отец. — И у него из-за всей этой истории, к сожалению, сейчас два хвоста, за которые его отчисляют. В СИЗО уже написал три научные работы. "Право как свобода личности", "Понятие обязательства" и "Конституционный суд Российской Федерации как механизм защиты конституционных прав и свобод". Мы с Греттой даже пытались сдать их за Борю в его академию, но у нас их почему-то принимать отказались. И напрасно! Из него еще получится прекрасный юрист. Юриспруденция ему, как он сам говорил, гораздо ближе, чем экономика.

— Кстати, в Финансовой академии Боря был секретарем комсомольской организации, — с гордостью вспоминает мама, — дома до сих пор хранится комсомольское знамя! Это тоже о многом говорит!

Надо признать, что комсомольская работа еще никому не мешала, а скорее даже помогала выйти на просторы большого бизнеса. Многие нынешние и прошлые владельцы крупных финансовых империй начинали как комсомольские вожаки.

Наверное, Сокальский тянулся за ними. По крайней мере в Финансовой академии, где он учился в начале 90-х, вспоминают, что тяга к быстрым деньгам тогда сидела в головах чуть ли не всех студентов.

— Борис не был выдающимся, но и не был среди отстающих, -вспоминает подпольного миллионера бывший декан Борис Супрунович. — Аккуратный, приятной наружности, кажется, отличник. Вроде ни в какие аферы не влезал.

Хотя, сами понимаете, 90-е годы были для нас кошмаром. Нам постоянно приходилось вытаскивать своих "юных финансовых гениев" из передряг. Иногда они попадались за дело, иногда их просто подставляли. Наши ребята со своими знаниями ведь были на вес золота, но ими слишком часто пользовались настоящие бандиты. Слушаю Борину историю — и мне становится не по себе.

Этому его точно не мы учили. Да и калькуляторы-то у нас тогда таких сумм не выдавали!

Впрочем, другие преподаватели отмечают, что уже в студенческие годы за Сокальским подмечали легкое плутовство. Вспомbинает профессор кафедры "Финансы предприятий" Галина Подшеваленко: — Он уже тогда хотел получить больший результат, приложив меньшие усилия. То ли на втором, то ли на третьем курсе Боря издал маленькую книжечку на тему "Ценные бумаги". А потом сдал ее в качестве дипломной работы. Мы тогда заставили его написать нормальную работу. Он, помню, обиделся. А в аспирантуре, кажется на втором году, когда надо было сдавать первые главы диссертации, мы снова увидели знакомый текст. Слово в слово.

Из-за этого ему даже пришлось уйти из аспирантуры.


Сейчас Борису Сокальскому грозит 15 лет лишения свободы. Но адвокат Сокальского Александр Котельницкий — к слову, старый приятель арестованного — утверждает, что у следователей просто не хватает компетенции, чтобы разобраться в этом деле.

— Если вдруг Бориса действительно признают виновным, это поставит под сомнение правомерность работы всех банков России, — горячась, говорит адвокат.

Мы предложили Сокальскому дать "Известиям" интервью. В ответ он передал через адвоката письмо на 13 страницах аккуратным почерком. В преамбуле автор обещает изложить свое отношение к предъявленному ему обвинению "способом, которое оно заслуживает". Должен отметить, что еще немного, и это послание получилось бы в стихах.

"В предъявленном мне обвинении, — пишет подпольный финансовый воротила, — а оно выдержало уже три редакции, по мановению руки следователя появляются, а затем исчезают денежные миллиарды. Сотни миллионов рублей разбрасываются неустановленными лицами по дворам и подворотням столицы.

Этот карнавал с денежным дождем происходит не в тридевятом царстве — тридесятом государстве, а в неустановленное время в неустановленном месте.

На страницах юридического документа оживают былинные воины-викинги, действующие с особым цинизмом, кружатся шаманы, зачаровывающие "иванушек" и "аленушек", допуская при этом любые последствия своими противоправными действиями".

Прямого ответа на вопрос, занимался ли Сокальский и подконтрольные ему банки обналичиванием средств, в этом послании нет. Наверное, автор приберег его для судьи.


Какими словами завершить эту историю? Наверное, ее эпилогом станет приговор суда. Только он ответит на вопрос, виновен Сокальский или нет. Но даже после процесса останется много белых пятен. Где деньги, заработанные Сокальским? Если он действительно обналичил больше 200 миллиардов рублей, в его карман должна была перекочевать примерно десятая часть. То есть 20 миллиардов — "проесть" их просто физически невозможно. Следователи намекают на счета Сокальского в банках Швейцарии и Австрии. Если деньги там, то почему он не уехал, а направился в отдел кадров Арбитражного суда? И, наверное, главный вопрос, на который Сокальскому предстоит ответить, — стоили эти деньги тех лет, которые ему, возможно, предстоит провести за решеткой? Или при его способностях и хватке на безбедную жизнь можно было заработать каким-то другим способом? С точки зрения Аарона Гуревича, раввина, который постоянно навещает Сокальского в изоляторе, с его упорством и духовным богатством можно было добиться успехов в чем угодно.

Сейчас Борис Сокальский в камере пишет курсовые работы. Может быть, если учесть его попытку поработать в арбитраже, он уже на этот вопрос для себя ответил...

Кирилл Петров