«Группировка —нижний этаж для функционирования куда более разветвленной структуры». ОПС Волобуя, часть III

Расследование дела ОПС Дмитрия Волобуева стремительно движется к финалу. С оглядкой на сложившуюся судебную практику уже сегодня можно с высокой долей вероятности предсказать то, что наказание курскому «авторитету», так и не признавшему свою вину, скорее всего, будет весьма суровым. Однако этот процесс окажется одним из самых недосказанных в современной истории российского криминалитета. Ведь, несмотря на большой срок расследования, правоохранители хранят «гордое молчание» по поводу обстоятельств того, каким же именно образом местечковая преступная группировка умудрялась в течение многих лет уходить от уголовной ответственности.

Косвенным подтверждением суровости будущего приговора Волобую служат вердикты судей его ближайшим соратникам — Дмитрию Лифинскому и Максиму Пахомову. Последний 26 февраля 2019 года приговорен к 12 годам лишения свободы за соучастие в убийстве курского «авторитета» Дили. Оба подельника Волобуя пошли на сотрудничество со следствием, полностью признали свою вину и поведали правоохранителям о множестве нюансов «закулисной» жизни группировки. Потому при вынесении решения по лидеру банды суд никак не сможет игнорировать показания лиц, приближенных к нему и повязанных нелегким криминальным «трудом».

Однако, несмотря на все это, процесс над самим Дмитрием Волобуевым, вероятно, окажется одним из самых недосказанных в современной истории российского криминалитета. Ведь несмотря на большой срок расследования (тянущегося более двух лет), правоохранители хранят «гордое молчание» по поводу того, каким же именно образом местечковая преступная группировка умудрялась в течение многих лет уходить от уголовной ответственности, раз за разом проворачивая различные «операции», относящиеся к тяжким и особо тяжким преступлениям. Частично ответы на этот вопрос дали прошлые публикации «Преступной России», где ряд бывших (и действующих) силовиков поделились с журналистами своими наблюдениями, рассказав о «становлении» банды, её развитии и прикрывающих уголовников должностных лицах. После их откровений казалось, что дальше двигаться уже некуда и все возможности журналистского расследования исчерпаны. А потому коллектив редакции обоснованно полагал, что ответить на вопрос, каким именно образом группировка долгое время избегала арестов, в ближайшей перспективе не удастся.

Наша
справка

Волобуй был задержан 7 марта 2017 года в Курске. Его заподозрили в организации заказного убийства своего «коллеги по цеху» — ещё одного лидера регионального преступного мира, Сергея Делюкина по кличке «Диля». Потом Волобуеву предъявили обвинение в создании ОПС, в которое, по версии следствия, входил вице-мэр Курска, в прошлом начальник УМВД Николай Зайцев. Следом были задержаны сын Николая Зайцева и брат Волобуева. Всех их, а также нескольких подручных авторитета объединила 210-я статья УК РФ (организация преступного сообщества или участие в нём), которая грозит длительным тюремным заключением, вплоть до пожизненного.

Соответственно, общественности со стороны следствия будет подана версия, что основной «крышей» у «братков» был экс-замглавы курского УМВД Николай Зайцев. Доводы же о том, что в одиночку он просто физически не мог обеспечивать прикрытие своим «подопечным», будут натыкаться на демонстративное непонимание и игнорирование. Неудобные же доводы о том, что расследование по деятельности банды велось неполно и в нём не нашли отражения множество фактов экономического характера, тоже останутся без внимания. Как и то, каким же именно образом курские «авторитеты» добились столь долгой неуязвимости для своего сообщества? В самом деле, если сравнить государство с живым организмом, то случай «банды Волобуя» назвать иначе, чем «локальным иммунодефицитом», не получится. Ведь никто же не будет спорить, что при нормальном функционировании системы управления правоохранительные структуры в стране выполняют функции иммунитета, выявляя, отслеживая и локализуя (порой уничтожая) деструктивный элемент. Хотя применительно к России с запредельным количеством в ней людей в погонах уже можно говорить о «белокровии», но аналогия понятна.

В нашем же случае вся многочисленная рать «государевых людей» демонстрировала полное бессилие перед горсткой уголовников. Мало того, как стало известно, даже оперативные мероприятия по ним велись кое-как. Вернее, почти не велись. Естественно, что такая беспомощность со стороны силовиков наводит на закономерные мысли, что раз «система» долгое время не «видела» существования «бригады», то и покровительство Волобуеву оказывалось системное.

Ведь при всей схожести государства с живым организмом оно таковым не является. И у каждого события внутри властных структур всегда есть конкретный «виновник торжества», имеющий тоже конкретные фамилию, имя и отчество.

Анализируя полученные данные, редакция пришла к выводу, что одним коррупционным фактором столь странную неуязвимость и «долголетие» группировки Дмитрия Волобуева объяснить невозможно. Должны были быть и иные мотивы, заставляющие должностных лиц, ответственных за борьбу с преступностью, изображать из себя нечто схожее с буддийской композицией из трёх обезьян: «ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не говорю». Правда, ряд курских правоохранителей (видимо, творчески развивая концепцию), ещё и ничего не делали, позволяя бандитам убивать людей, захватывать собственность, проникать своими «щупальцами» почти во все сферы деятельности Курской области, «cадиться» на такие «болевые точки» общества, как ремонт лифтов, сфера ЖКХ, капитальный ремонт, купля-продажа земель и контроль части депутатского корпуса города Курска. И виной тому отнюдь не случайная «близорукость» ряда чиновников силовых и гражданских ведомств. Понимать-то мы это понимали, а дать внятное объяснение процессу не могли, поскольку дополнительная информация не поступала и взять её было негде.

Но некоторое время назад на связь с «Преступной Россией» вышел человек, представившийся (и предъявивший доказательства) сотрудником одного из силовых ведомств. Свои данные он, согласно условиям беседы, попросил сохранить в тайне. Что вовсе неудивительно, учитывая, какими сведениями офицер поделился. Ведь его откровения проливают свет на то, почему Волобуй и его подручные долгое время оставались в недосягаемости для закона и продолжали резвиться на свободе, не обращая внимания на потуги отдельных энтузиастов из числа оперативного состава ФСБ, МВД и ряда следователей СКР положить конец их бурной деятельности.

Именно поэтому мы с минимальными изменениями и в двух частях приводим текст интервью.

— Для начала скажите, какова цель вашего появления? Как Вы решили для себя обнародовать ряд фактов по деятельности группировки Дмитрия Волобуева и чего ожидаете?

— Цель проста — усталость. И желание передать кому-то информацию о том, какие механизмы использовались бандой для обеспечения безопасности своих членов. Как я пришел к выводу о том, что хочу пообщаться именно с Вами? Дело в том, что один из людей, откровения которого по данному ОПС Вы ранее печатали, — мой близкий друг. Он мне скинул почитать результаты своих откровений. Пригласил к себе. Как-то так сложилось, что я с ним пообщался, поведал ему о том, что он упустил, чего не знал… А он в ответ дал ваши контакты. Не хочу «хоронить» имеющиеся сведения вместе с собой. Вот выложу все, Вы напишете, может, чего и изменится? Только предупреждаю сразу — беседа будет долгая, затронет большой пласт событий, фактов, людей. Тут ведь нужно понять закономерности и причинно-следственную связь. Этого в двух словах не выразить. Сначала я Вам расскажу про обстоятельства, приведшие к появлению этой преступной группы, а потом про то, что осталось «за кадром». Расскажу и о том, кто и из каких побуждений не желал ареста уголовников.

— А что может измениться, на Ваш взгляд?

— Я не наивный и понимаю, что сейчас вошло в традицию не обращать внимание на публикации в СМИ. Но может, на этот раз будет по-другому? Я же собираюсь сообщить не о какой-то мелочевке, а о системной ситуации, когда организованное преступное сообщество в течение многих лет собирало на должностных лиц компромат и использовало его в своих целях. В основном для того, чтобы уходить от ответственности за преступления. Ну, ещё для заработков, наверное. Куда ж тут без этого? Сам я стал обладателем данной информации по роду службы. Дело в том, что, анализируя «работу» ОПС Волобуева в течение нескольких лет, я стал натыкаться на ряд странностей. В основном касаемо того, что одних силовиков (как, например, экс-зам генерала курской полиции Виктора Сидорова), банда боялась, а остальных демонстративно и с пренебрежением игнорировала. Решил копнуть поглубже. Начать «от противного». То есть посмотреть, а почему так? Что тому причиной? Взятки? Или нечто иное?

— Ну так поделитесь? С чего начнёте?

— Пожалуй, с конца. Дело в том, что сама группировка является (по моему мнению) не чем иным, как «нижним этажом» для функционирования куда более разветвленной структуры, состоящей из ряда чинов силовых структур и гражданских служб. Цель «звена», которым были «волобуевцы», была в получении и отмывании денег, перераспределении их между другими лицами, а также выполнении тех действий, совершать которые сами «кукловоды» по ряду причин не могли. Основой группировки я вижу ряд выходцев из Курского УБОП с небольшими «разбавлениями» людьми из иных ведомств. Именно в этом кругу примерно лет 15–20 назад начала формироваться основа того «спрута», что в течение нескольких лет держал область. Причём скажу сразу, четкой вертикальной иерархии у данной структуры нет. Это аналог не пирамидальной системы, где есть руководство и подчинённые, а скорее сетевого сообщества без четко выраженного лидера, но отстаивающего свои интересы.

— И что это за люди? В чем именно выражались их интересы? Каковы устремления этих людей? Чего они хотели для себя? Мотивы были каковы?

— Ну, насчет мотивов все легко. Эти люди (большинство из них) сутью своей — «идейные борцы за денежные знаки». За любые. Лишь бы свободно конвертировались. Для осуществления своих целей им нужна была власть. А дальше — все как обычно. Начало всей истории уходит корнями в прошлое, когда в курской милиции сошлись интересы ряда высокопоставленных лиц. Одним из этих людей, по моим данным, стал сотрудник УБОП Николай Миненков (долгое время работавший инспектором административной практики в Промышленном отделе полиции), другим — Владимир Ледовских. Оба — приближенные тогдашнего генерала УВД РФ Курской области Алексея Волкова. Только Ледовских был привезен Волковым с собой, а Миненков подобран на месте. Он как раз искал, куда «слинять» из отдела милиции после того, как у него не сложились отношения с начальником Виктором Амелиным.

— На новом месте работы у Миненкова, надо полагать, все срослось?

— Ещё как! Так вот, данные граждане стали активно искать способы, как быстро и нехлопотно заработать, пользуясь возможностями. Ну не генералу же этим заниматься! Не царское это дело, в конце концов. Способов увеличения доходов было много. Одной из «дойных коров», как я помню, стал бывший директор завода «Курскрезинотехника» Пигорев. Он какие-то коттеджи строил милиционерам в районе улицы Тропинка. Но этого же мало! Потому возникла закономерная необходимость — подмять под себя региональную организованную преступность. Чтобы делилась доходами.

— И как же они действовали?

— Так и действовали… Вопрос, кого подминать, особо не стоял, поскольку особой альтернативы у рубоповцев не было. Тогда в Курске из крупных ОПГ действовали «воры в законе» Василий Вялых (Гутор) и Виктор Панюшин (Витя Пан) со своими людьми. У Гутора своей группировки не было, он был третейским судьей, и к тому же наркоманом со стажем. Особняком от «блатных» стояла группировка отца боксёра Поветкина Владимира Поветкина, известного ещё как «Вовся». КМС по боксу, бывший сотрудник милиции, осужденный в 80-х годах за «крышевание» подпольных курских «цеховиков». Родоначальник местного рэкета, так сказать. Отсидка в спецзоне ИТК-13 Поветкина-старшего не сломала. Даже наоборот, закалила. И выйдя на свободу, он быстро сколотил вокруг себя группу спортсменов, оставшихся не у дел ввиду развала СССР. На пике могущества «бригада» контролировала множество сфер деятельности в Курске и его районах. Даже (не поверите!) с атомной станции дань получала. С «ворами» делились и на «общак» что-то там «отстегивали». Но немного. Просто чтобы не было особых конфликтов. Сам же Вовся был очень гибким и разумным для его деятельности человеком, потому договориться с ним труда не составляло. Что и было сделано. «Воры» же Панюшин и Гуторов как объекты переговоров были признаны нежелательным. По ряду причин. Во-первых, вести с ними дела было слишком компрометирующим, во-вторых, они и их люди не обладали для этого сетью собственных (не платящих мзду, а именно собственных) юрлиц, ну а в-третьих, Гутор и Пан просто плохо подлежали контролю. Первый из-за проблем с наркотиками, второй из-за того, что всегда и везде вел свою игру.

— И как получилось?

— Хорошо. Было составлено обоснование, что для противовеса «ворам» начата оперативная игра с группировкой Поветкина, получено «добро», кто надо, получил «на лапу», и понеслось. Вовся все понимал правильно, «берега не терял». Выполнял «указания центра», относил долю и более не имел проблем с законом. Его друзья тоже. Созданная им сеть фирм частично функционирует до сих пор. А сами Ледовских с Миненковым стали формировать внутри УБОП свою команду. Через их руки прошло много людей, потому они имели возможность придирчиво «отбирать материал». Так, в «ближний круг» попал Николай Зайцев, Юрий Покинь-Борода, Дмитрий Дымов, Виталий Казаков, Алексей Москалев, Олег Куцевалов, Александр Самохов… Ряд других сотрудников правоохранительных органов. На каждого из перечисленных (и на многих других), готовых к «сотрудничеству», судя по всему, заводилась папочка с компроматом. Шло время. Контроль над ситуацией со стороны первичных организаторов частично слабел. С должности ушел их покровитель Алексей Волков, который тем не менее стал депутатом Госдумы. Кто-то из названных людей остался в УБОП (Ледовских так вообще стал руководителем УБОП Курской области). Кто-то подался в другие подразделения. Николай Миненков сделался начальником УВД по Курску (куда его, по слухам, протолкнул все тот же Алексей Волков). Москалев, «удачно» женившись на дочери Миненкова, занял пост начальника того самого отдела, откуда его тесть в своё время бежал. Зайцев и Куцевалов пошли за Миненковым. Дымов остался в УБОП, а потом возглавил курский Центр «Э». Казаков (а потом и Самохов) осели в ОРЧ СБ (на тот момент УСБ) курской милиции. Другие из «посвященных» тоже разошлись кто куда. Таким образом, влияние первоначальных организаторов хоть и было ослаблено из-за снижения концентрации подконтрольных им офицеров в отдельно взятых подразделениях, но увеличивали объём этого влияния за счёт большего охвата должностей и кресел.

— И что же, «мафия» не распалась?

— Какое там! Между собой все они демонстрировали удивительную взаимовыручку. Так, например, ещё во время службы в УБОП Николай Зайцев попал в ДТП, где был виновником. Обстоятельств не помню, но вина точно была его. Так вот, чтобы «отмазать» Зайцева, всю вину на себя взял Олег Куцевалов, заявивший, что за рулем находился именно он. Под влиянием тех событий ему даже пришлось временно уволиться из милиции. Правда, ненадолго. Вскоре он восстановился и, немного посидев в подчинении у зятя Миненкова Алексея Москалева, был взят Зайцевым-Миненковым на должность начальника уголовного розыска по Курску. Остальные «птенцы гнезда» тоже поддерживали между собой трогательные в понимании взаимных интересов отношения. И даже если по долгу службы возникали конфликты интересов, друг друга они никогда не трогали. Так, например, ставший начальником УСБ Виталий Казаков если и сажал кого-то из подчинённых Николая Зайцева, то только после «кулуарных» обсуждений, в ходе которых Зайцев (как и Миненков), «скармливал» ему очередную «сакральную жертву». Это делалось под соусом того, что, мол, «у каждого своя работа» и Казакову тоже нужны показатели. Потому и отдавали на «съедение» то одного, то другого сотрудника, обеспечивая себе надёжный тыл. Были случаи, когда делалось это с неохотой. Как, например, пойманный с поддельным дипломом замглавы Курской криминальной милиции Владимир Должанский. Его Зайцев предпочел бы не отдавать, но, уступив просьбам Казакова, сдался, выторговав что-то взамен. Однако поскольку лично для Зайцева этот самый Должанский был ценен, то вопрос по нему он урегулировал с прокурором, освободив Должанского (не подозревавшего, что он объект торга) от ответственности и просто его уволив. Ну а Казаков записал себе в актив очередной успех и отчитался о мерах по очистке милиции от «оборотней».

— А что потом? Ведь вы вот перед началом интервью обмолвились, что Миненков и Ледовских давно не служат? Но получается, что брошенные ими семена дали всходы?

— Ну там по-настоящему не только ими двоими все решалось… Куча народу была… Но они были «центровыми». Однако все течет, все меняется. Вот и эта пара ушла на покой. Ледовских просто на пенсию, а Миненков (за заслуги перед главой Курска Николаем Овчаровым) — главой местного похоронного бюро, МУП «Спецтрест». Но и после их ухода ситуация продолжилась в том же духе. Никто, повторяю, никто из тех, кого «приручил» Миненков или Ледовских, в поле зрения возглавляемого их же «питомцем» УСБ не попал. Доходило до смешного — один из родственников Зайцева, некий Андрей, живущий на улице Союзная, открыл в Железнодорожном районе массовую торговлю самогоном. Да ладно бы просто открыл — собирал в залог паспорта у всех местных алкоголиков и давал «живительную влагу» под роспись. Так Казаков (и его «верный оруженосец» Александр Семыкин) сделал все, чтобы не давать делу хода. Вопрос дошел до нас, и принятыми мерами мы прекратили этот цирк. Но сам факт! И смех, и грех… По-другому не скажешь. Сам же Виталий Григорьевич Казаков тоже не сидел без дела. И его супруга открыла серию павильонов по торговле продуктами. Правда, основным «продуктом» там была водка. Но это же мелочи? Правда? А то, что он таким образом дал в руки оппонентов из числа «подучетных» лиц инструмент влияния на себя, — это же мелочь? Все свои. Не так ли? Ну а далее у Казакова и вовсе появился интереснейший «друг» — бывший сотрудник УСБ УВД Курской области Александр Черников, ранее осужденный за взятки. Так вот этот гражданин стал для Казакова настоящим «ординарцем» для особых поручений, проводя для своего «шефа» встречи, решая для него «деликатные вопросы», организовывая бани, застолья. В общем, этакий «посредник в делах». Вот только и себя указанный «товарищ» не забывал, щедро собирая с доверчивых людей денежки за трудоустройство их родни в милицию и ФСБ. В милицию кого-то устраивал, кого-то нет. Про ФСБ болтал только, за что и поплатился. Кое-кто из обманутых людей написал на Черникова заявление о мошенничестве. По ряду причин Казаков «отмазать» своего человека не смог. Того задержали, обнаружив у него при аресте самозарядный пистолет «Браунинг», «со вкусом» допросили, и в руки ряда милиционеров в отношении Казакова попала компрометирующая информация. Благо Черников особенно и не скрывал свою роль и функцию при милицейском «особисте». Тут интересно ещё и то, что после отсидки в Нижнем Новгороде этот господин, вернувшись в Курск, опять пошел на поклон к Казакову. И тот на некоторое время вновь приблизил его к себе. До самой отставки полковника уже полиции Казакова, его «оруженосец» продолжал верно служить своему «сюзерену». Такие дела.

— Как рассказанное Вами относится к Волобую? Ведь именно он и причина его безнаказанности — тема статьи.

— Просто без этого вступления ни Вы, ни аудитория издания не поняла бы дальнейшей логики процесса и развития закономерностей. А они прямо вытекают из описанного. Дело в том, что примерно с начала 2000-х годов Вовся стал сдавать. Чисто физически. Тут и возраст, и бурная молодость, и легализация бизнеса… На роль «насоса-распределителя» криминальных доходов в пользу коррупционеров он уже не годился. По описанным выше объективным причинам. Но авторитет и влияние ещё имел. Да и число тех, кого он мог быстро собрать под свои знамена, было немалым. До 300 бойцов примерно. Но повторюсь, целям своих «кураторов» он не соответствовал. И тогда они, как опытные люди оценившие все выгоды этого проекта, учтя его недостатки, начали проект № 2. Как раз под названием «Дима Волобуй»! Для этого молодому, но дерзкому и подающему надежды криминальному «авторитету» дают зеленый свет. Не обращают внимания на его «шалости». Старательно «откармливают». Попутно, распределяют нити влияния на него со «снюхавшимся» с Волобуевым ранее Сергеем Подчилимовым, «пользовавшим» данное «юное дарование» по линии ФСБ. Находят точки соприкосновения и начинают «активную фазу» работы. Все под тем же соусом создания противовеса «воровскому сообществу». Старательно «прокачивают» Диму, давая ему «отожраться». «Тренируют» на, к примеру, захвате комплекса «Шанталь», который вообще был «песней», — про это я расскажу далее. Попутно любители «закулисных игр» (на первую роль которых выдвинулся уже Николай Зайцев), проверяют и свои силы, и пределы возможностей. По линии ФСБ ту же политику, судя по итогам, воплощает Подчилимов. И хотя вот там с такой постановкой вопроса было много несогласных, Сергей Афанасьевич как-то видимо убеждает руководство… Хотя истинные его мотивы лично мне до сих пор неясны. Почему, также скажу по ходу. Каким-то непостижимым образом туда, в эту «теплую компанию» из «заводчиков ОПГ», попадает по ряду признаков влиятельный следователь МВД Альберт Сушков. Он как раз ведёт в тогда ещё милицейском следствии линию борьбы с организованной преступностью. Скорее всего, именно в этой сфере его за что-то и «подцепляют». И начинается самое интересное.

— Что именно?

— Так операция по захвату комплекса «Шанталь»! Факт этого Вам рассказали в предыдущих материалах. А вот о подробностях — нет. А там было что пояснить. Впрочем, точные обстоятельства дела знал мало кто. Смею надеяться, что я один из таких «осведомленных». Дело в том, что в 2010 году два совладельца фирмы «Элегия», в собственности которой находился и ресторанный комплекс «Шанталь», Олег Мухин и Александр Никитин, сильно поссорились. В ходе ссоры оба предпринимали попытки завладеть имуществом друг друга, что в столь крупном бизнесе обычное дело и решается, как правило, в рабочем порядке через суд общей юрисдикции или арбитраж. Но Мухин пошел дальше. Через уголовное преследование и давление на соперника. Но первоначально у него ничего не получалось, поскольку оппонент довольно легко отбивал его атаки. Тогда Мухин решил заручиться в Москве помощью адвоката Евстигнеева, бывшего сотрудника ФСБ, уволенного из-за ряда моментов. Евстигнеев едет в Курск и при этом, по моим данным, каким-то образом выходит на связь с упомянутым выше Сергеем Подчилимовым, прося его найти в Курске людей, способных оказать помощь в решении «вопросов деликатного характера». Подчилимов вроде как думал недолго и обратился с этим вопросом к опекаемому им Дмитрию Волобуеву. На тот момент в его «бригаде» насчитывалось около 100 бойцов, «актива» в том числе и из числа бывших сотрудников органов. Мухин, побеседовав с Дмитрием, обещает ему здание ресторана «Шанталь» взамен того, что Никитина жестко накажут и отправят в места лишения свободы. А потому уже весной 2011 года в отношении Никитина заводят уголовное дело о мошенничестве. Делается это через Следственное управление УВД Курской области. Мухин, видя такие перспективы и реальность «помощи» бандитов, переводит на брата Волобуева (Николая Волобуева) 45 % ООО «Элегия», являющееся потерпевшим лицом в этом деле. Ещё 54,5 % доли получает сам Евстигнеев. Впрочем, он распоряжается всем этим «добром» недолго и по сходной цене перепродает долю все тем же Волобуевым. После такого феерического успеха Волобуев-старший в свою очередь включает все свои знакомства и продолжает «давить». В деле тем или иным образом «светятся» упомянутый в предыдущих публикациях сотрудник ОЭБ и ПК Олег Окороков, Николай Зайцев, ряд других должностных лиц. А в отношении Сергея Подчилимова в том же 2011 году Никитин пишет заявление в ОСБ ФСБ России по поводу того, что тот оказывал давление в интересах Мухина — Волобуева на судей в Арбитражном суде Курска, где слушались арбитражные дела по заявлению Мухина. Окорокова «прикрывает» Николай Зайцев. Подчилимова отсылают в командировку-ссылку на Северный Кавказ, где он благополучно «досиживает» до пенсии. У матери Олега Окорокова (ликвидировавшей ИП много лет назад) возникает недвижимость на первом этаже здания на улице Челюскинцев дом 18 (оформленная в равных долях с гражданкой Бутовой 1940 г.р., двоюродной бабушкой ещё одного местного «борца с коррупцией» — Сергея Герасимова). То есть все счастливы. Ну кроме Никитина. Тот благополучно сел на 6 лет. Но кого это волнует? Ведь есть неофициальная установка — не ворошить дела, приговоры по которым вступили в силу. А значит…

— А что это значит?

— А это значит то, что с отнятием «Шанталя» у Волобуева произошел, как бы сказать… некий перелом в сознании. Он понял свои возможности, свои силы. Несмотря на потерянную в тот же период ногу, оторванную взрывом автомобиля, в ходе анализа тех немногочисленных ПТП (прослушиваний телефонных переговоров) и записей диалогов Волобуева с людьми (зафиксированных дальнофокусными остронаправленными микрофонами), что были получены нами в рамках ОРМ, в манерах Волобуева отчетливо начинают скользить властность и хозяйские нотки. До того он был, по сути, незначительной фигурой. А тут прямо расцвел. Несмотря на ранение. Очень сильный морально человек. Это безусловно.

— А помимо властности и манер «хозяина жизни» изменилось ли что-нибудь в тактике его действий?

— Изменилось все. С этой поры Волобуев не желал довольствоваться ролью «статиста». Теперь его прельщала карьера самостоятельного игрока. И он начал собирать компромат на интересующих его людей… Выступать в роли «спасителя» для попавших в неприятности чиновников. Благо, что Николай Зайцев, судя по всему, ему в помощи не отказывал. Точного объёма собранных Дмитрием данных и их характера не знает никто (кроме самого Волобуя) и его супруги (в прошлом году задержанной в Москве за дачу взятки). Но, судя по тем «крохам», что попали ко мне, объём данной картотеки и характер содержащихся в ней сведений колоссален. И может стоить свободы и карьеры не одному десятку людей на высоких постах. А потому Волобуев не без оснований надеялся на то, что он неприкасаем. Кстати, один из сотрудников полиции, участвовавший в аресте ядра группировки, как сотрудник конвоя говорил, что в первый день задержания при помещении в ИВС с последующим выходом в суд для избрания меры пресечения бандиты вели себя развязано. Если не сказать нагло. Покровительственным тоном говорили офицерам МВД, мол, чего Вы «дурью маетесь?». Наручниками к себе пристегиваете. Руки держите на кобурах оружия… Не переживайте, никуда мы не побежим. Нас и без того скоро отпустят, а вас извиняться пришлют.