Мы много кому наступили на хвост
11.06.2021 07:57
Антимонопольную службу на радость олигархам покидают ключевые фигуры
Антимонопольную службу покидают ключевые фигуры: уволен Андрей Тенишев, глава управления по борьбе с картелями. Также в ФАС освобожден от должности начальник управления ТЭК и химпромышленности. До этого ФАС покинули трое заместителей главы службы и начальник управления контроля размещения госзаказа. Все это происходит после отставки в ноябре прошлого года Игоря Артемьева, возглавлявшего ФАС 16 лет.
В тот же день его назначили помощником премьера Мишустина, а руководить ФАС поручили Максиму Шаскольскому, бывшему вице-губернатору Санкт-Петербурга.
В апреле на съезде партии «Яблоко» помощник премьера Артемьев сказал: «ФАСа нет. Первое, что сделал новый руководитель, — он прекратил всю антикартельную деятельность, запретил ею заниматься, он, собственно, с этим и пришел: ему олигархи сказали, что ФАС слишком активен и надо это прекратить».
Руководитель ФАС Игорь Артемьев. Фото: РИА Новости
Относиться к этому заявлению как к сугубо политическому и предвыборному, а к истечению из ФАС профессионалов — как к обычным кадровым перестановкам нового начальника мешает ряд обстоятельств. То, что ты видишь собственными глазами. Например, заезжая сейчас на автозаправку: во многих городах ценники последнее время меняются едва ли не каждую неделю. Или то, обо что на ровном месте вся страна споткнулась минувшей весной: сахарный дефицит. Все это — и превентивная борьба с ростом цен, включая подписание в декабре прошлого года двумя министрами (Мантуровым и Патрушевым-мл.) соглашения с производителями сахара / подсолнечного масла, а также ретейлерами, и случившаяся потом пропажа сахара с дальнейшим его появлением уже на очень выгодных для бизнеса условиях — произошло уже при Шаскольском.
Тенишев возглавлял антикартельное управление с 2013-го и все последние месяцы понимания у руководства не встречал. «Новая» поговорила с ним.
Бывший начальник Управления по борьбе с картелями ФАС России Андрей Тенишев. Фото: Владимир Гердо / ТАСС
— Если обо мне, то да, я оставил службу. С новым руководителем у нас разные взгляды на антимонопольное регулирование.
— Что сейчас самое важное/тревожное?
— Меняются привычные товарные рынки. Пандемия явилась катализатором этих процессов. Меняются географические границы рынков — разрушаются сложившиеся экономические связи. Возрастает роль монополий и усиливается рыночная власть цифровых гигантов. Меняется сама природа конкуренции: появляются новые, не изученные еще наукой виды посягательств на конкуренцию. Все эти вызовы требуют ответа — быстрого и эффективного. Это о больших проблемах.
О насущном: рост цен на продукты питания и медикаменты, стройматериалы и металл, контейнерные перевозки и авиаперелеты. Это далеко не полный перечень.
Самое опасное, что работает эффект домино: с этим нельзя справиться только методами мягкого регулирования — нужны и жесткие меры, но точечные и своевременные.
— Но это, как понимаю, не методы нового главы?
— Я воздерживаюсь пока от резких заявлений. Максим Алексеевич считает, что надо регулировать мягко, путем медиации, и я с уважением отношусь к его позиции. На самом деле это была бы правильная история, если б у нас все было спокойно, экономика росла и процветала. Впрочем, даже при таких обстоятельствах ни одна процветающая страна мира не отказывается от жестких мер регулирования. Был Госсовет по развитию конкуренции: у нас подготовлен законопроект об ужесточении ответственности за картель, бизнес против, Шохин (президент Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП). — Ред.) решил устроить демарш. Мол, это усиление давления на бизнес. И президент тогда правильно ответил ему, если не сказать — срезал: подождите, во всех цивилизованных странах с развитой экономикой, на которые вы ссылаетесь и уповаете, ответственность за картели едва ли не такая, как за убийство или измену родине. Собственно, и поэтому тоже страны эти — процветающие.
Президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин. Фото: РИА Новости
ФАС — регулятор, и задача службы в том, чтобы цены были справедливыми. И для покупателя, и для бизнеса. Баланс интересов должен соблюдаться. Другой вопрос, какими средствами этого добиваться.
Много ли добьешься уговорами, если на кону миллиарды картельной прибыли? Это коренное противоречие, и мне надо было уйти.
— Говорят о мести обиженных картельщиков-сахарозаводчиков, нефтетрейдеров, фармацевтов…
— Насчет мести несостоявшегося сахарного картеля — это вряд ли (Тенишев до последнего занимался расследованием на рынке сахара против крупных агрохолдингов. — А.Т.). Сахарозаводчики, конечно, обижены, в 2020-м мы их сильно напугали. Но, по-моему, сейчас они полностью все отыграли, что потеряли в прошлом году, когда мы их держали за руку и не давали ни цены поднять, ни дефицит устроить.
Вообще о конкретике по поводу моего увольнения — пока не готов. Время покажет. Мы действительно много кому наступили на хвост, и обиженных товарищей, вредивших экономике страны, много. Да, есть фарммафия — по-другому их не назовешь, есть строители, дорожники — весьма картелизированная отрасль. Есть крупный олигархический бизнес. Есть нефтетрейдеры. Они в 2018-м с внутренними ценами на бензин устроили такую вакханалию — вреда от них было больше, по моим оценкам, чем от американских санкций. Мы их вытащили на свет. Проблем на бирже и с ценами на бензин стало меньше. Какие-то еще жулики появлялись, но мелкие, не глобальные.
— А сейчас цены пошли вверх. Рытье могил, судя по данным Росстата, дешевеет, а почти все остальное устремилось вверх. Почему?
— В 2020-м ситуация была критичной, все сложней было: границы закрылись, привычные экономические связи, как международные, так и внутренние, обрывались. Так, поставки из Китая фармацевтических субстанций, например, были перекрыты. Да много чего было, и казалось, рост цен и дефицит на рынке должны были случиться катастрофическими. Не случилось. Сейчас связи вновь налаживаются, товарооборот восстанавливается, многие рынки профицитны — я к тому, что все базовые предпосылки для сдерживания роста цен есть.
Фото: РИА Новости
— Что дальше?
— В общественном сознании укрепляется понимание, что картели для России сейчас безусловное зло. Это, по-моему, самое важное достижение. Участие в картелях стало причиной отставки губернаторов — независимо от партпринадлежности. Это тоже показательный факт. С другой стороны, в Думе завис пакет антикартельных законов, судьба их становится неопределенной. Не принята международная конвенция по борьбе с картелями. Но идея живет, она в работе и, надеюсь, будет принята. Надеюсь также, что выживет «котик»: «Большой цифровой кот» — программный комплекс для выявления и доказывания картелей в электронной сфере. И не только не умрет, но и станет нужным.
***
…Помню Тенишева с 90-х. Он, следователь прокуратуры, в Абакане, Красноярске, Норильске бился с коррупцией. Самые громкие дела были его. Однажды он мне показывал свой Саяногорск — город, который полностью лежал под оргпреступностью, город, из которого ее затем полностью вычистили — благодаря и ему. Но оставался еще мэр, ставленник бандитов (позже удалось привлечь и его). Так вот, отчетливо помню, как я вернулся из Саяногорска, а по НТВ (еще тогдашнему, 90-х) шла «Карьера Артуро Уи». Готовый отчет о моей командировке — приход к власти бандита с последующим установлением им фашистского режима, и все — с помощью народного волеизъявления: «Стал бы он волком, когда б его не окружали бараны».
Тенишев всегда этим занимался — обучал страну навыкам не быть баранами. Не быть терпилами. При этом Тенишев оставался всегда абсолютным государственником. Сложная фигура, чего уж.
Если системе такие больше не нужны, это характеризует ее сполна.
ИЗ ОТКРЫТЫХ СВЕДЕНИЙ ФАС
В РФ ежегодно выявляется 600–700 сговоров, половина — картели. В прошлом году Уральский госюруниверситет (по заказу ФАС) закончил наиболее масштабное в мире по этой проблематике исследование: латентность картелей и иных антиконкурентных соглашений оценена в 97–99%, что сравнимо с латентностью коррупции (достигает 99%). РФ теряет из-за сговоров ресурсы, равные 0,5–2,4% ВВП ежегодно, что сопоставимо с последствиями зарубежных санкций последних лет или со стоимостью антикризисной поддержки экономики в пандемию. Это в среднем 11,1% наценок на товары, услуги обычного российского потребителя. Конечно, нельзя говорить, что каждый товар настолько дороже — это средневзвешенная оценка.
Наценка товаров и услуг, вызванных действиями международных картелей, достигает 31% (вдвое выше усилий национальных картелей), а вероятность их выявления и пресечения кратно ниже в отличие от национальных. Из успехов команды Тенишева (по уровню антикартельных расследований служба вышла на хороший международный уровень) упомяну выявленные ею противозаконные алгоритмы для выравнивания цен — кейсы LG, Apple, Samsung и других производителей гаджетов. А также пресечение согласованных действий крупнейших международных линейных перевозчиков (Maersk, CMA CGM, HMM, OOCL и т. д.) при доставке грузов в контейнерах из Юго-Восточной Азии в Санкт-Петербург. На данном направлении нет ни одного нацперевозчика.
Надбавки к ставкам фрахта (GRI) появлялись на сайте одного из перевозчиков, и остальные участники рынка устанавливали такие же. При ежегодном обороте контейнеров из азиатских портов в Большой порт Санкт-Петербург в 550 тыс. ед. неоднократное (зафиксировано до 11 раз в год) введение надбавок на 250–950 долларов за контейнер — это всякий раз сотни миллионов или миллиарды долларов, что «транслировались» на стоимость одежды, бытовой техники, гаджетов, комплектующих и запчастей для российских потребителей. Вот это Тенишев и называл «тем самым невидимым воровством из карманов российских граждан». После ФАС России схожие дела расследовались в ЕЭС, Бразилии и ЮАР.
