Чиновник-призрак Александр Викторов
06.02.2020 12:19
В последние месяцы темой самых оживленных дискуссий в Петербурге стала градостроительная политика. Губернатор Валентина Матвиенко публично признала ряд серьезных градостроительных ошибок. Прежде всего это касается высотных зданий на Васильевском острове, агрессивно вторгающихся в облик классических невских панорам. Теперь профессиональное сообщество судорожно ищет ответ на один из вечных российских вопросов: "Что делать?" Но не менее актуальным остается и другой: "А кто, собственно, виноват?" И дело тут вовсе не в "жажде крови", но в необходимости определения степени ответственности за жизненно важные для Петербурга решения. И, если угодно, в переэкзаменовке тех должностных лиц, которые эти решения принимают — ведь от степени их профпригодности во многом зависит, удастся ли избежать подобных ошибок впредь.
Инопланетное вторжение
По мнению Валентины Матвиенко, за изменение облика Петербурга "не только власть отвечает, отвечает за это архитектурное сообщество, наши архитекторы, которые позволили себе такое вторжение в город, которое не органично к его архитектуре".
Но если уж говорить об ответственности архитекторов — которые, по образному выражению губернатора, "не с луны к нам свалились", — то в первую очередь стоит адресовать претензии не к безвольным исполнителям амбициозных причуд инвесторов, но к главному архитектору Петербурга, председателю правительственного комитета по градостроительству и архитектуре (КГА) Александру Викторову. Который, собственно, тоже не свалился на нашу голову с какой-либо планеты, а был назначен на эту должность распоряжением Валентины Матвиенко. И без визы которого невозможна реализация ни одного из проектов.
Понятно, что губернатор не может профессионально оценить все последствия их реализации, но дает им зеленый свет, полагаясь на добросовестность своего подчиненного.
Однако вопиющие последствия деятельности последнего заставляют не только все больше сомневаться в его профессионализме, но и задуматься над тем, чему (и кому) служит главный архитектор Петербурга — интересам гармоничного развития города всемирного наследия или интересам строительного лобби?
Архитектор, которого нет
Известный историк архитектуры Михаил Микишатьев, анализируя происходящие с Петербургом перемены, поделился недавно в одной из статей своими сомнениями в самом факте существования главного архитектора.
"Глядя на то, что происходит на улицах и площадях родного города, возникает ощущение, что КГА, главный архитектор — это просто такие устройства, с помощью которых изготавливается документ, подтверждающий, что и вправду у нас можно все".
Недавний телемарафон канала СТО, по словам исследователя, укрепил его во мнении "что главный архитектор действительно не существует":
— За все время он не проронил ни единого слова. Нет, все-таки был момент, когда кто-то незаметно нажал кнопочку, органчик, встроенный в корпус г-на Викторова, заработал, и он произнес что-то очень важное, вроде той же мокрой воды... Меня поразил его мертвенный облик, неподвижное лицо, лишенное мимики, потухший взор. Возникло полное впечатление, что человек давно умер, а кажущееся существование в нем поддерживается какой то внешней силой — магнетизмом ли, магией ли вуду, я не знаю...
А газета "Время новостей", предваряя кратким вступлением майское интервью с главой КГА, охарактеризовала господина Викторова как "не слишком публичного, не слишком разговорчивого, не слишком инициативного... он "умеренный и аккуратный" транслятор "генеральной линии" петербургской администрации в отношении к прошлому и будущему исторического центра".
В свое время назначение Александра Викторова на должность главного архитектора аналитики связывали с конкурентной борьбой между крупными инвесторами стройкомплекса — о Викторове говорили как о креатуре президента банкирского дома "Санкт-Петербург" Владимира Когана, с которым новоиспеченный глава КГА учился в школе и в институте. Напоминалось, что ядром банкирского дома является активно инвестирующий в строительный сектор города ПСБ, бывшие топ-менеджеры которого получили высокие должности в новом составе городской администрации (например, одним из вице-губернаторов стал выходец из ПСБ Михаил Осеевский).
В архитектурной же среде материализация кандидатуры Викторова вызвала тогда большое удивление. Так, заведующая кабинетом архитектуры в Союзе архитекторов Петербурга Зарифа Ивкина заявляла корреспонденту "Строительного еженедельника", что в их организации никто не знает, что строил Александр Викторов: "Он когда-то служил в закрытом институте ВНИПИЭТ, но чем он там занимался, мы не знаем".
Главный по тарелочкам
Послужной список зиждителя Викторова и вправду более чем скромен — Александр Павлович преуспел разве что в деле проектирования частных домов для обладателей участков в Ленобласти да отметился разработкой торгового комплекса возле универмага "Нарвский".
И как чиновник Александр Викторов уделял особое внимание обеспечению благополучного пищеварения осваивающих питерские просторы застройщиков: поучаствовал в разработке и продвижении таких нормативных актов, как "Порядок предоставления объектов недвижимости и имущественных прав на них на инвестиционных условиях" (1994 г.), "Регламент подготовки и согласования инвестиционно-тендерной документации для предоставления объектов недвижимости и имущественных прав на них на инвестиционных условиях" (1997 г.) и других. С 1989 по 1993 год Александр Викторов занимал пост главного архитектора Петроградского района.
По словам депутата городского парламента Ковалева, именно в ту пору было положено начало тому процессу, что теперь "приобретает уже характер катастрофы", — масштабной застройки Крестовского острова вообще и "выгрызанию" участков из границ охранной зоны Приморского парка победы в частности.
— В ходе приватизации объектов малого бизнеса в начале 90-х было передано в частные руки кафе "Восток", — напоминает парламентарий. — Кафе занимало участок в 1800 квадратных метров. Однако новому владельцу почему-то разрешили приватизировать уже 5000 квадратных метров. Кто дал разрешение на отвод такого земельного участка и произвольное изменение функции с общественной на жилую? [на месте кафе впоследствии был построен жилой дом "Пятый элемент"]. Комитет по архитектуре, вот кто. А кто тогда был районным архитектором Петроградской стороны? Александр Викторов. Возникает вопрос — за что Викторова сделали главным архитектором Петербурга? Думаю, вот за такие фокусы. "Фокусник", встав во главе КГА, не оставил своим вниманием жаждущих освоить новые участки Крестовского. Как полагает депутат Ковалев, именно отсутствие надлежащей градостроительной документации (за подготовку которой и отвечает ведомство Викторова) и законодательная неразбериха позволяют и поныне кроить остров, превращая одну за другой территории общего пользования в наделы частной застройки, а некогда общегородскую рекреационную зону в "приватные палисадники при домах для избранных" — до сих пор границы Приморского парка Победы как земельного участка не определены, да и весь Крестовский вообще не имеет единой планировочной документации.
Слова и дела
Как явствует из официальной биографии нынешнего главы КГА, на место главного архитектора Петербурга он пришел с поста заместителя начальника Управления государственной вневедомственной экспертизы, где "проявил себя профессиональным и серьезным руководителем". В качестве иллюстрации к этому утверждению можно было бы предъявить подпись господина Викторова, согласовавшего в 2002 году экспертизу той самой новой биржи, которую он сегодня с негодованием требует "привести в соответствие". Объявленные теперь показательные проверки всех высотных объектов тоже имеют свою предысторию: без малого четыре года назад, вступая в должность главного архитектора, Александр Викторов торжественно заявил, что намерен положить конец самострою и проверить все ранее согласованные КГА проекты на предмет соблюдения требований по этажности (см., например, "Коммерсант", 09.09.2004).
Вообще Александр Павлович имеет все основания претендовать на звание "Мистер непостоянство" — случись затеять такой конкурс среди чиновников Смольного, едва ли главе КГА сыщутся равные в скорости перемены собственного мнения. Вспомнить хотя бы хронику развития событий вокруг пресловутых высоток у ДК имени Кирова. Поначалу главный архитектор с негодованием отверг все упреки в разрушении классических петербургских панорам, назидательно рекомендовав глядеть на Стрелку "с установленных видовых точек — например, с Дворцовой набережной, оттуда вы ничего такого не увидите — вид ничем не нарушен". Затем, когда прозвучал высочайший губернаторский окрик, пообещал на спешно собранном Градостроительном совете урезать и "Финансист", и биржу. Твердость этого намерения подтвердил и в воспоследовавшем телеинтервью, заявив дословно следующее:
Если заниматься понижением зданий, то, естественно, обоих. Потому что на сегодняшний день они создают единый объем, мы будем настаивать на снижении этого объема. Потому что нельзя в таком виде это все оставлять. Какие бы ни были проблемы, какие бы ни были сложности, в таком виде оставлять это нельзя. Это слишком печальное наследство.
Клятвенное заверение Викторова укоротить оба здания до допустимой высоты пообещал донести до губернатора города Валентины Матвиенко вице-губернатор Александр Вахмистров. Однако через пару недель, при повторном рассмотрении на градсовете сложившейся со Стрелкой ситуации, Викторов вопрос о "Финансисте" попросту пропустил, заявив, что речь о его понижении не идет вовсе. Мало того, назвал "Финансист" более качественным (в сравнении с новой биржей) объектом и высказался в том смысле, что одновременное снижение высоты двух зданий вообще нежелательно.
Председатель автономного действия
Если склонность противоречить самому себе могла бы рассматриваться как личная печаль самого Александра Павловича да забота докторов соответствующего профиля, то все чаще выказываемая им готовность выступать наперекор собственному начальству должна, несомненно, привлечь внимание губернатора, назначившего его на этот пост.
В одном из недавних "Диалогов с городом" Валентина Матвиенко, касаясь нового витка скандала с предполагаемой застройкой Таврического сада, сообщила:
— Вы себе не представляете, сколько людей, и в том числе важных людей, выходили на меня и пытались на меня давить, чтобы я разрешила строительство в Таврическом саду, я всем отказала. И КГИОП наш всем отказал. Там есть собственник, он купил эту землю, он ее приватизировал. Это не наша, естественно, собственность, не наша земля. Но мы этому собственнику сказали, что мы строительства в Таврическом саду не допустим, — подчеркнула Матвиенко, — вот моя позиция.
Однако у главного архитектора есть своя позиция — отличная от позиции губернатора.
— Пусть строят! — заявляет Викторов в интервью газете "Время новостей". — Он (Таврический сад) и так уже изменился.
Губернатор объявляет о необходимости сохранять не только отдельные памятники, но и фоновую застройку. А председатель КГА в том же интервью "ВН" объявляет, что не видит ничего страшного в сносе целого ряда домов даже на Невском проспекте, и называет их жалкими клоповниками, которым давно пора уступить место "великолепным торговым комплексам и гостиницам".
Касаясь темы федерального закона, оберегающего охранную зону от любого нового строительства, глава КГА с откровенностью, достойной внимания прокурора, открывает удивительные подробности "работы" возглавляемого им комитета:
— Работаем так: сначала читаем закон, потом начинаем придумывать к нему свои "довески".
Вслед за чем переходит к откровенной дезинформации, уверяя, будто разрабатываемые КГА регламенты не распространяются на объединенную охранную зону исторического центра. Между тем достаточно заглянуть на официальный сайт КГА, чтобы ознакомиться с соответствующими документами и убедиться: в новой версии высотного регламента прописаны максимальные параметры и для охранной зоны — не выше 23,5 метров. И зачем, спрашивается, потребовалось установление этого параметра, если всякое новое строительство в охранной зоне запрещено законом?
Может быть, затем, чтобы все-таки обеспечить возможность возведения высоток и там, где в XIX веке "пешочком ходил по Петербургу" с презрительной ухмылкой поминаемый г-ном Викторовым Акакий Акакиевич, который-де и "ориентировался в тумане на шпиль Адмиралтейства или Петропавловской крепости". "Теперь другие времена", — убежден главный архитектор Петербурга.
Очевидно, в духе этих самых времен подведомственная КГА спецкомиссия и рассмотрела порядка двух тысяч предложений по корректировке принятого в 2005 году генплана. В итоге его так "поправили", что Питер едва не взорвала новая революция — сводки о митингах и пикетах возмущенных петербуржцев обновляются чуть ли не ежедневно. Как признает сам Александр Викторов, "заявки на поправки" исходили главным образом от застройщиков, желающих изменить функциональное назначение территорий: — Коррективы, которые мы приняли к рассмотрению, часто сводятся к следующему: я купил какой-то огромный кусок территории, хочу строить жилье, а у вас там совершенно другое (зеленая зона, рекреационная, спортивная).
И Правила землепользования и застройки, по признанию Александра Викторова, дорабатывались с учетом рекомендаций девелоперов, "которые очень внимательно отнеслись к этому документу".
Все это не мешает Викторову называть перекуроченный генплан "документом общественного согласия". Его принятию, напоминает нам глава КГА, предшествовало порядка 250 общественных слушаний, проведенных по всему городу. После этого, напоминает Викторов, у жителей спрашивать уже не будут, "строить или не строить где-то дом" (притом, заметим, что губернатор Матвиенко обещает петербуржцам: если люди обоснованно будут против, проекты реализовывать не станем).
Приходится напомнить и о другом: едва ли не все общественные слушания сопровождались грандиозными скандалами и имели своим следствием массовые обращения граждан, перечислявших не на одном листе своих писем те многочисленные нарушения, с которыми проводились общественные слушания. Их мнение в расчет принято не было. Социальный взрыв, как следствие такой вот градостроительной политики, представляется аналитикам вполне ожидаемым. По числу протестных акций, вызванных недовольством жесткой уплотнительной застройкой и разрушением исторической архитектурной целостности, Петербург лидирует. Но едва ли губернатору культурной столицы России придется благодарить своего главного архитектора за такие достигнутые результаты.
Антон Пригов
Инопланетное вторжение
По мнению Валентины Матвиенко, за изменение облика Петербурга "не только власть отвечает, отвечает за это архитектурное сообщество, наши архитекторы, которые позволили себе такое вторжение в город, которое не органично к его архитектуре".
Но если уж говорить об ответственности архитекторов — которые, по образному выражению губернатора, "не с луны к нам свалились", — то в первую очередь стоит адресовать претензии не к безвольным исполнителям амбициозных причуд инвесторов, но к главному архитектору Петербурга, председателю правительственного комитета по градостроительству и архитектуре (КГА) Александру Викторову. Который, собственно, тоже не свалился на нашу голову с какой-либо планеты, а был назначен на эту должность распоряжением Валентины Матвиенко. И без визы которого невозможна реализация ни одного из проектов.
Понятно, что губернатор не может профессионально оценить все последствия их реализации, но дает им зеленый свет, полагаясь на добросовестность своего подчиненного.
Однако вопиющие последствия деятельности последнего заставляют не только все больше сомневаться в его профессионализме, но и задуматься над тем, чему (и кому) служит главный архитектор Петербурга — интересам гармоничного развития города всемирного наследия или интересам строительного лобби?
Архитектор, которого нет
Известный историк архитектуры Михаил Микишатьев, анализируя происходящие с Петербургом перемены, поделился недавно в одной из статей своими сомнениями в самом факте существования главного архитектора.
"Глядя на то, что происходит на улицах и площадях родного города, возникает ощущение, что КГА, главный архитектор — это просто такие устройства, с помощью которых изготавливается документ, подтверждающий, что и вправду у нас можно все".
Недавний телемарафон канала СТО, по словам исследователя, укрепил его во мнении "что главный архитектор действительно не существует":
— За все время он не проронил ни единого слова. Нет, все-таки был момент, когда кто-то незаметно нажал кнопочку, органчик, встроенный в корпус г-на Викторова, заработал, и он произнес что-то очень важное, вроде той же мокрой воды... Меня поразил его мертвенный облик, неподвижное лицо, лишенное мимики, потухший взор. Возникло полное впечатление, что человек давно умер, а кажущееся существование в нем поддерживается какой то внешней силой — магнетизмом ли, магией ли вуду, я не знаю...
А газета "Время новостей", предваряя кратким вступлением майское интервью с главой КГА, охарактеризовала господина Викторова как "не слишком публичного, не слишком разговорчивого, не слишком инициативного... он "умеренный и аккуратный" транслятор "генеральной линии" петербургской администрации в отношении к прошлому и будущему исторического центра".
В свое время назначение Александра Викторова на должность главного архитектора аналитики связывали с конкурентной борьбой между крупными инвесторами стройкомплекса — о Викторове говорили как о креатуре президента банкирского дома "Санкт-Петербург" Владимира Когана, с которым новоиспеченный глава КГА учился в школе и в институте. Напоминалось, что ядром банкирского дома является активно инвестирующий в строительный сектор города ПСБ, бывшие топ-менеджеры которого получили высокие должности в новом составе городской администрации (например, одним из вице-губернаторов стал выходец из ПСБ Михаил Осеевский).
В архитектурной же среде материализация кандидатуры Викторова вызвала тогда большое удивление. Так, заведующая кабинетом архитектуры в Союзе архитекторов Петербурга Зарифа Ивкина заявляла корреспонденту "Строительного еженедельника", что в их организации никто не знает, что строил Александр Викторов: "Он когда-то служил в закрытом институте ВНИПИЭТ, но чем он там занимался, мы не знаем".
Главный по тарелочкам
Послужной список зиждителя Викторова и вправду более чем скромен — Александр Павлович преуспел разве что в деле проектирования частных домов для обладателей участков в Ленобласти да отметился разработкой торгового комплекса возле универмага "Нарвский".
И как чиновник Александр Викторов уделял особое внимание обеспечению благополучного пищеварения осваивающих питерские просторы застройщиков: поучаствовал в разработке и продвижении таких нормативных актов, как "Порядок предоставления объектов недвижимости и имущественных прав на них на инвестиционных условиях" (1994 г.), "Регламент подготовки и согласования инвестиционно-тендерной документации для предоставления объектов недвижимости и имущественных прав на них на инвестиционных условиях" (1997 г.) и других. С 1989 по 1993 год Александр Викторов занимал пост главного архитектора Петроградского района.
По словам депутата городского парламента Ковалева, именно в ту пору было положено начало тому процессу, что теперь "приобретает уже характер катастрофы", — масштабной застройки Крестовского острова вообще и "выгрызанию" участков из границ охранной зоны Приморского парка победы в частности.
— В ходе приватизации объектов малого бизнеса в начале 90-х было передано в частные руки кафе "Восток", — напоминает парламентарий. — Кафе занимало участок в 1800 квадратных метров. Однако новому владельцу почему-то разрешили приватизировать уже 5000 квадратных метров. Кто дал разрешение на отвод такого земельного участка и произвольное изменение функции с общественной на жилую? [на месте кафе впоследствии был построен жилой дом "Пятый элемент"]. Комитет по архитектуре, вот кто. А кто тогда был районным архитектором Петроградской стороны? Александр Викторов. Возникает вопрос — за что Викторова сделали главным архитектором Петербурга? Думаю, вот за такие фокусы. "Фокусник", встав во главе КГА, не оставил своим вниманием жаждущих освоить новые участки Крестовского. Как полагает депутат Ковалев, именно отсутствие надлежащей градостроительной документации (за подготовку которой и отвечает ведомство Викторова) и законодательная неразбериха позволяют и поныне кроить остров, превращая одну за другой территории общего пользования в наделы частной застройки, а некогда общегородскую рекреационную зону в "приватные палисадники при домах для избранных" — до сих пор границы Приморского парка Победы как земельного участка не определены, да и весь Крестовский вообще не имеет единой планировочной документации.
Слова и дела
Как явствует из официальной биографии нынешнего главы КГА, на место главного архитектора Петербурга он пришел с поста заместителя начальника Управления государственной вневедомственной экспертизы, где "проявил себя профессиональным и серьезным руководителем". В качестве иллюстрации к этому утверждению можно было бы предъявить подпись господина Викторова, согласовавшего в 2002 году экспертизу той самой новой биржи, которую он сегодня с негодованием требует "привести в соответствие". Объявленные теперь показательные проверки всех высотных объектов тоже имеют свою предысторию: без малого четыре года назад, вступая в должность главного архитектора, Александр Викторов торжественно заявил, что намерен положить конец самострою и проверить все ранее согласованные КГА проекты на предмет соблюдения требований по этажности (см., например, "Коммерсант", 09.09.2004).
Вообще Александр Павлович имеет все основания претендовать на звание "Мистер непостоянство" — случись затеять такой конкурс среди чиновников Смольного, едва ли главе КГА сыщутся равные в скорости перемены собственного мнения. Вспомнить хотя бы хронику развития событий вокруг пресловутых высоток у ДК имени Кирова. Поначалу главный архитектор с негодованием отверг все упреки в разрушении классических петербургских панорам, назидательно рекомендовав глядеть на Стрелку "с установленных видовых точек — например, с Дворцовой набережной, оттуда вы ничего такого не увидите — вид ничем не нарушен". Затем, когда прозвучал высочайший губернаторский окрик, пообещал на спешно собранном Градостроительном совете урезать и "Финансист", и биржу. Твердость этого намерения подтвердил и в воспоследовавшем телеинтервью, заявив дословно следующее:
Если заниматься понижением зданий, то, естественно, обоих. Потому что на сегодняшний день они создают единый объем, мы будем настаивать на снижении этого объема. Потому что нельзя в таком виде это все оставлять. Какие бы ни были проблемы, какие бы ни были сложности, в таком виде оставлять это нельзя. Это слишком печальное наследство.
Клятвенное заверение Викторова укоротить оба здания до допустимой высоты пообещал донести до губернатора города Валентины Матвиенко вице-губернатор Александр Вахмистров. Однако через пару недель, при повторном рассмотрении на градсовете сложившейся со Стрелкой ситуации, Викторов вопрос о "Финансисте" попросту пропустил, заявив, что речь о его понижении не идет вовсе. Мало того, назвал "Финансист" более качественным (в сравнении с новой биржей) объектом и высказался в том смысле, что одновременное снижение высоты двух зданий вообще нежелательно.
Председатель автономного действия
Если склонность противоречить самому себе могла бы рассматриваться как личная печаль самого Александра Павловича да забота докторов соответствующего профиля, то все чаще выказываемая им готовность выступать наперекор собственному начальству должна, несомненно, привлечь внимание губернатора, назначившего его на этот пост.
В одном из недавних "Диалогов с городом" Валентина Матвиенко, касаясь нового витка скандала с предполагаемой застройкой Таврического сада, сообщила:
— Вы себе не представляете, сколько людей, и в том числе важных людей, выходили на меня и пытались на меня давить, чтобы я разрешила строительство в Таврическом саду, я всем отказала. И КГИОП наш всем отказал. Там есть собственник, он купил эту землю, он ее приватизировал. Это не наша, естественно, собственность, не наша земля. Но мы этому собственнику сказали, что мы строительства в Таврическом саду не допустим, — подчеркнула Матвиенко, — вот моя позиция.
Однако у главного архитектора есть своя позиция — отличная от позиции губернатора.
— Пусть строят! — заявляет Викторов в интервью газете "Время новостей". — Он (Таврический сад) и так уже изменился.
Губернатор объявляет о необходимости сохранять не только отдельные памятники, но и фоновую застройку. А председатель КГА в том же интервью "ВН" объявляет, что не видит ничего страшного в сносе целого ряда домов даже на Невском проспекте, и называет их жалкими клоповниками, которым давно пора уступить место "великолепным торговым комплексам и гостиницам".
Касаясь темы федерального закона, оберегающего охранную зону от любого нового строительства, глава КГА с откровенностью, достойной внимания прокурора, открывает удивительные подробности "работы" возглавляемого им комитета:
— Работаем так: сначала читаем закон, потом начинаем придумывать к нему свои "довески".
Вслед за чем переходит к откровенной дезинформации, уверяя, будто разрабатываемые КГА регламенты не распространяются на объединенную охранную зону исторического центра. Между тем достаточно заглянуть на официальный сайт КГА, чтобы ознакомиться с соответствующими документами и убедиться: в новой версии высотного регламента прописаны максимальные параметры и для охранной зоны — не выше 23,5 метров. И зачем, спрашивается, потребовалось установление этого параметра, если всякое новое строительство в охранной зоне запрещено законом?
Может быть, затем, чтобы все-таки обеспечить возможность возведения высоток и там, где в XIX веке "пешочком ходил по Петербургу" с презрительной ухмылкой поминаемый г-ном Викторовым Акакий Акакиевич, который-де и "ориентировался в тумане на шпиль Адмиралтейства или Петропавловской крепости". "Теперь другие времена", — убежден главный архитектор Петербурга.
Очевидно, в духе этих самых времен подведомственная КГА спецкомиссия и рассмотрела порядка двух тысяч предложений по корректировке принятого в 2005 году генплана. В итоге его так "поправили", что Питер едва не взорвала новая революция — сводки о митингах и пикетах возмущенных петербуржцев обновляются чуть ли не ежедневно. Как признает сам Александр Викторов, "заявки на поправки" исходили главным образом от застройщиков, желающих изменить функциональное назначение территорий: — Коррективы, которые мы приняли к рассмотрению, часто сводятся к следующему: я купил какой-то огромный кусок территории, хочу строить жилье, а у вас там совершенно другое (зеленая зона, рекреационная, спортивная).
И Правила землепользования и застройки, по признанию Александра Викторова, дорабатывались с учетом рекомендаций девелоперов, "которые очень внимательно отнеслись к этому документу".
Все это не мешает Викторову называть перекуроченный генплан "документом общественного согласия". Его принятию, напоминает нам глава КГА, предшествовало порядка 250 общественных слушаний, проведенных по всему городу. После этого, напоминает Викторов, у жителей спрашивать уже не будут, "строить или не строить где-то дом" (притом, заметим, что губернатор Матвиенко обещает петербуржцам: если люди обоснованно будут против, проекты реализовывать не станем).
Приходится напомнить и о другом: едва ли не все общественные слушания сопровождались грандиозными скандалами и имели своим следствием массовые обращения граждан, перечислявших не на одном листе своих писем те многочисленные нарушения, с которыми проводились общественные слушания. Их мнение в расчет принято не было. Социальный взрыв, как следствие такой вот градостроительной политики, представляется аналитикам вполне ожидаемым. По числу протестных акций, вызванных недовольством жесткой уплотнительной застройкой и разрушением исторической архитектурной целостности, Петербург лидирует. Но едва ли губернатору культурной столицы России придется благодарить своего главного архитектора за такие достигнутые результаты.
Антон Пригов
