Лотерейный туз из рукава Олега Бойко

Власти хотят запретить частные лотереи, а из государственных оставить всего две. Бенефициаром этих лотерей назвал себя Армен Саркисян — зять бывшего вице-мэра Москвы Иосифа Орджоникидзе и друг торговца автомобилями Александра Варшавского.

Законопроект, запрещающий с 2014 г. частные лотереи, разработан по поручению первого вице-премьера Игоря Шувалова. Мотивировка — отрасль криминализирована, бюджет получает в 10 раз меньше, чем мог бы: 1 млрд. вместо 10 млрд. руб. в год. Лотерейный бизнес в России действительно дикий. Большинство операторов показывают сплошные убытки, а кто именно стоит за тем или иным игроком, не знают даже их ближайшие конкуренты.

Не игра, а надувательство

Лотерейный рынок делится на два сегмента — тиражные лотереи, розыгрыш которых проводится в определенное время, и нетиражные (моментальные). В принципе, есть еще комбинированные, где сочетаются оба варианта, но таких в России единицы. В 2012 г. продажи тиражных лотерей составили около 10 млрд. руб. (такие данные приводят крупнейшие игроки — компании «Интерлот» и «Государственная лотерея «Победа»). Сколько продается моментальных лотерей, точно не известно, но считается, что столько же. Итого 20 млрд. руб. Но из них, если по закону, не меньше половины должно идти на выплату выигрышей, напоминает один из крупных игроков рынка, президент инвестхолдинга Finstar Олег Бойко. Выходит, что объем лотерейного рынка — 10 млрд. руб. «Рынок микроскопический», — заключает Бойко. Для сравнения: выручка австрийской Austrian Lotteries в 2011 г. составила 2,9 млрд. евро.

Несмотря на скромные размеры, рынок привлекает множество компаний. Лицензий выдано вообще тысячи, но, по данным Счетной палаты, число игроков измеряется сотнями: на июнь 2011 г. в России было 197 компаний-организаторов, которые проводили 455 всероссийских негосударственных лотерей. Может быть, микроскопический рынок приносит большие доходы? Изучив доступную отчетность компаний, «ВЕДОМОСТИ» выяснили, что большинство из них хронически убыточные. А те, у кого все-таки есть прибыль, показывают рентабельность в доли процента (у «Интерлота», например, 0,2–0,7%). Самая высокая рентабельность — 3–5% — у лотерейных компаний Бойко. При условной средней рентабельности в 1% участники лотерейного рынка в год могут получать чистую прибыль в 100 млн. руб. Это не очень много, если разделить на 197 компаний. В чем тогда смысл?

Крупные игроки остаются на рынке в надежде, что мелких заставят уйти, объясняет Бойко. С ним согласен и гендиректор «Интерлота» Александр Зибров: «Конкурентная среда должна заставить уйти с рынка все нерентабельные лотереи». Но этого не происходит. Мелкие, которых большинство, занимаются «любимым видом спорта — оптимизацией налогов», считает Бойко. На самом деле многие из них, судя по рассказам самих участников рынка, занимаются жульничеством.

Большая часть лотерейных компаний попросту ворует призовой фонд, утверждает собеседник в одном из операторов: «Например, компания объявляет джекпот или же крупный приз, получить который можно, лишь собрав из букв определенное слово. Но билет с джекпотом или буквой, которой недостает, чтобы собрать слово, с самого начала лежит в сейфе, и достанется он родственникам или знакомым организатора. За счет такой махинации компания может получить сразу до 20% от всего призового фонда (10% от выручки), но в отчетности этого не будет видно. Это все касается моментальных лотерей, в которых приз заранее известен и упакован в один из билетов». Вопрос: почему тогда не украсть весь призовой фонд? Ответ: потому что тогда никто не будет играть.

Из судебных документов мы узнали еще об одном виде заработка. В регистрационных документах лотерейные компании указывают размеры выигрышей: например, минимальный — 9 руб. А во время розыгрыша лотерейные автоматы выплачивают минимальный выигрыш в 3 или 5 руб. Игроки и этому рады, а компания отчитается перед налоговой за выплаты призового фонда исходя из 9 руб. Разница — чистый доход.

Существует еще один неучтенный поток наличности, отмечает Зибров: «У каждой компании копятся невостребованные выигрыши. Люди могут терять билеты, забывать получить выигрыш и т. д. По закону эти деньги мы должны переводить на депозиты, где они хранятся три года и после перечисляются в федеральный бюджет». Но так поступают немногие, чаще всего невыплаченные выигрыши показывают в отчете, а потом тратят на собственные нужды. Сумма такого дополнительного заработка в год может доходить у крупной компании до 20–30 млн. руб.

«Все такие схемы являются противозаконными, и такие лотереи чаще всего запускают на 2–3 тиража», — говорит Бойко.

Относительно законно лотерейные компании забирают 10% от выручки, которые также не отражаются в отчетности. Эти 10% они обязаны переводить в виде целевых отчислений на социальные и благотворительные нужды (собственно, для этого и придуманы лотереи). Проверка Счетной палаты показала, что эти отчисления часто идут непонятно (или как раз понятно) куда. По мнению Бойко, перечислением обязательных 10% в кэптивные фонды грешит большинство компаний.

Нечестные игроки, считает Бойко, «наглухо» испортили рынок: «Годами люди покупали билеты и чувствовали, что они не получают достаточных выигрышей». По мнению Бойко, ситуацию можно исправить, только ограничив количество лицензий 4–5 и выдав их «прозрачным компаниям, которым есть что терять репутационно и деньгами». Такие компании могли бы сделать серьезные вложения, чтобы выстроить сеть сбыта, и тогда рынок кратно вырастет. Инвестиции в эту сеть Бойко оценивает в $50–70 млн.

Бойко такие инвестиции вполне по силам. Неслучайно, когда стало известно о готовящейся лотерейной реформе, многие сочли, что она проводится именно в интересах Бойко. Основанием стал отчет Счетной палаты, которая пришла к выводу, что все операторы и распространители государственных лотерей так или иначе связаны с Бойко. Другим игрокам эта версия тоже казалась вполне правдоподобной — ведь из всех участников рынка Бойко едва ли не самый богатый и точно самый засвеченный.

Вместо игры — розыгрыш

До того как заняться лотерейным бизнесом, Бойко и его партнеры были крупнейшими участниками игорного рынка России. В 2007 г. Forbes оценил состояние Бойко в $1,5 млрд, но в тот же год для Бойко и его партнеров наступила черная полоса — был принят закон, по которому казино и игровые залы прекращали свою работу с июля 2009 г. «Как только был принят закон, мы начали искать альтернативные виды бизнеса. Переход в лотерейный был логичным — у нас были обученный штат сотрудников и опыт проведения азартных игр», — вспоминает Бойко.

Сразу после закрытия игорного бизнеса в принадлежавших Бойко игровых залах «Вулкан» появились лотерейные аппараты, внешне ничем не отличавшиеся от игровых автоматов. В Москве и Санкт-Петербурге розыгрышем таких лотерей занялись компании с одинаковыми названиями — «Руслото», а их учредителями стали кипрские компании, названия которых начинались со слова Parasportis. Еще одна такая Parasportis учредила «Консалтинговую компанию АМ», которая получила разрешение на проведение моментальных лотерей «Щит», «Фермер» и «Студенческий билет». Именно эти лотереи и разыгрывались в бывших «Вулканах» и других переделанных игровых залах.

Бизнес оказался хлопотным — залы постоянно закрывали, автоматы изымали и уничтожали. Иногда, правда, возвращали и разрешали работать дальше — все зависело от конкретного случая и места. Зато продажа лотерей через бывшие «Вулканы» оказалась выгодной. В отчетах за 2010 г. «Консалтинговая компания АМ» раскрыла, что продажа билетов моментальных лотерей обеспечила выручку в 5,7 млрд. руб. Таких показателей не добивалась больше ни одна лотерейная компания. Самая успешная тиражная лотерея — «Гослото» в 2012 г. выручила на 1,5 млрд. руб. меньше.

Просуществовал этот бизнес недолго. «Руслото» и большая часть компаний Parasportis были ликвидированы в конце 2011 г., в 2012 г. прекратила работу и «Консалтинговая компания АМ». Да и был ли он, этот бизнес? Представителю Бойко Ларисе Шишкиной незнакомы вышеперечисленные компании. По ее словам, в 2009 г. на рынке появилось много компаний, имевших схожие названия: «Русло», «Вулканъ» и проч. «В бывших клубах «Вулкан» мы ничего не открывали», — уверяет она, предполагая, что моментальными лотереями могли заниматься бывшие партнеры Бойко. Но как минимум Parasportis напрямую связана с самим Бойко. Она является учредителем (через российскую компанию «Параспорт») Фонда поддержки паралимпийского спорта «Параспорт», а сам Бойко — основатель и член попечительского совета «Параспорта».

Еще до запрета игорных заведений Бойко купил у известного чеченского бизнесмена Малика Сайдуллаева лотерейный бизнес — одну из самых известных лотерей «Русское лото». По собственной оценке ГК «Милан» (владелец этой лотереи), в 2007 г. «Русское лото» и его конкурент «Золотой ключ» (проводит «Интерлот» Зиброва) занимали более 70% рынка тиражных лотерей размером в 2,4 млрд. руб.

Бойко успел поучаствовать и в государственных тиражных лотереях. Сначала, в 2009 г., его «Русское лото» стало распространителем первой государственной лотереи «Гослото» Минспорта. Через год «Спортлото» Бойко уже самостоятельно выиграло конкурс на проведение 12 гослотерей Минфина в поддержку Сочи-2014. В этом проекте он пробыл год, продав компанию Сбербанку. И тут же выиграл третий конкурс — на право проводить лотереи «Победа» «Спецстроя» Минобороны.

Вот эта последняя сегодня единственная и имеет к нему отношение, настаивает Бойко. Поэтому все разговоры про то, что его друг — первый вице-премьер Игорь Шувалов хочет перекроить рынок под Бойко, ерунда. Из трех существующих гослотерей — «Спортлото» (организатор — Минфин), «Гослото» (Минспорт) и «Победа» («Спецстрой») — Бойко оперирует только одной. Именно она-то и будет закрыта, ведь право организовывать лотереи сохранят только Минспорт и Минфин, напоминает Бойко. «Получается, что я попросил Шувалова закрыть единственную лотерею, которую мы проводим, так что ли?» — удивляется он.

Более того, как рассказал Бойко, бренд «Русское лото», который используется для раскрутки «Победы» (она называется «Русское лото. Победа»), ему уже не принадлежит: он продал товарный знак «Русское лото» и запатентованную технологию проведения этой лотереи группе компаний «Гослото». В «Гослото» подтвердили эту сделку. «Акционер «Гослото» давно хотел приобрести один из самых сильных лотерейных брендов России, — рассказывает советник президента группы «Гослото» Сергей Топилин. — Мы считаем, что на лотерейном рынке самое ценное — это известные бренды с хорошей репутацией. Для нас это долгосрочные инвестиции».

Король из рукава

«Гослото» сегодня является единственным продавцом всех трех государственных лотерей, на которые в 2012 г. пришлось 60% тиражного рынка — около 6 млрд. руб. То есть «Гослото» — крупнейший продавец лотерей в России.

Не только крупнейший продавец, удивил Топилин. Группе «Гослото» принадлежат операторы и бренды обеих «небойковских» гослотерей — «Спортлото» и «Гослото». Плюс бренд «бойковской» — «Русское лото».

Единственным бенефициаром группы «Гослото» является ее президент Армен Саркисян, утверждает Топилин. Про Саркисяна известно мало. «Он непубличный человек. До своего прихода в лотерейный бизнес занимался различными инвестиционными проектами и операциями на фондовом рынке», — объясняет Топилин. В СПАРК 34-летний бизнесмен значится как бывший владелец трех небольших фирм, занимавшихся оптовой торговлей алкоголем, подбором персонала и выращиванием саженцев растений. Из журнала Tatler можно узнать, что Саркисян женат на Екатерине Орджоникидзе, дочери бывшего вице-мэра Москвы Иосифа Орджоникидзе, до 2007 г. курировавшего в Москве игорный и гостиничный бизнес. «Связи и отношения семьи в лотерейном бизнесе [Саркисяном] не используются», — настаивает Топилин.

В лотерейном бизнесе Саркисян известен, но как наемный менеджер. После того как в 2009 г. у оператора государственной лотереи «Гослото» — компании «Орглот» сменился владелец 47% акций, ее президентом был назначен Саркисян. На рынке все были уверены, что покупателем стал автодилер Александр Варшавский, а Саркисян просто управляющий. Представители Варшавского, правда, это всегда опровергали. Топилин говорит, что Варшавский никогда не занимался лотерейным бизнесом, а с Саркисяном его связывают исключительно дружеские отношения.

Рассказ Топилина проливает свет и на две загадочные лотерейные сделки, прошедшие в конце 2012 г.: никому не известный «Тоскана холдинг» выкупил у Сбербанка за 1,9 млрд. руб. «Спортлото», а никому не известная «Неро» заключила с Минспортом контракт на проведение «Гослото» до 2020 г. (контракт с «Орглото» к тому времени истек). Вот как раз эти компании и контролирует Саркисян, уверяет Топилин.

Почему «Гослото» решило раскрыть правду именно сейчас? «На сегодняшний день группой компаний «Гослото» завершена консолидация лотерейных активов и брендов. В ближайшее время по итогам реструктуризации группы о данном факте будет сообщено официально», — объясняет Топилин.

Нельзя не заметить, что «консолидация» была завершена как-то уж очень своевременно — как раз тогда, когда на рынке появилась версия, что Шувалов собирается создать лотерейную монополию под своего друга Бойко. А тут оказалось, что это и не Бойко вовсе, а Саркисян, о котором Бойко говорит: «Это самостоятельный крупный бизнесмен, мы его знаем как управляющего «Гослото».

Саркисян передал, что он — за лотерейную реформу: «Мы полностью поддерживаем позицию государства, потому что на сегодня это единственный способ развить лотерейную отрасль и увеличить размеры отчислений в бюджет страны «...» Мы считаем, что коммерческие лотереи уже достаточно себя проявили на протяжении последних 20 лет, когда государственных лицензий просто не было. За это время коммерческие лотереи не сумели даже приблизиться к мировым экономическим показателям в этой отрасли, не говоря уже об отчислениях в бюджет. Более того, они сумели подорвать доверие населения к лотереям».

Федеральный чиновник считает, что разговоры о монополии вообще лишены оснований: «Будущий закон, если его примут, предполагает, что только организация лотерей закрепляется за Минфином и Минспортом. А операторов будут отбирать на конкурсе. Компании Саркисяна могут эти конкурсы и проиграть. Саркисян в таком случае останется со своим «Гослото» [торгующим чужими лотереями]».