Лукашенко и Сечин говорили о нефти, а подразумевали политику

Внезапный визит президента «Роснефти» Игоря Сечина в Минск на переговоры с Александром Лукашенко был хорошо срежиссирован по схеме «плохой и хороший следователи». «Плохим» следователем был заместитель руководителя администрации Президента РФ Дмитрий Козак, который на недавних переговорах в Сочи заявил, что российские нефтяные компании, в силу изменившегося налогового законодательства, смогут поставлять в 2020 году нефть Белоруссии с шестью долларами премии к экспортному паритету, чтобы сохранить свои доходы. И Администрация президента повлиять на частных владельцев не может. Лукашенко всё понял правильно и спустя некоторое время заявил, что найдёт нефть, пусть дороже, но беспроблемней. Тогда появился «добрый следователь» — Игорь Сечин, который на переговорах в минском дворце Независимости выразил желание «работать вместе, работать конструктивно» и гарантировать поставки нефти. «Роснефть» обеспечивает примерно половину экспортного объёма нефти и нефтепродуктов в Белоруссию, другая половина приходится на структуры Гуцериева и «Газпромнефть». Соответственно, цели Игоря Ивановича на переговорах с Лукашенко читаются вполне определенно. «Роснефть», согласуя возможную льготную цену для Белоруссии, которая позволит сохранить Минску доходы от реэкспорта нефти и нефтепродуктов, в том числе на Украину, потребует увеличить долю в нефтяном импорте за счёт конкурентов, в первую очередь «Русснефти» Гуцериева и конечно, же, «Газпромнефти», с которой у Игоря Ивановича никак не складываются ровные отношения. Но не только: весьма вероятно, что в обмен на увеличение поставок нефти для переработки на Мозырском НПЗ, Сечин предложит Лукашенко увеличить долю «Роснефти» в собственности этого современного завода до контрольного пакета акций в 51 процент за счёт пакета, принадлежащего белорусскому правительству. Сейчас «Роснефть» (совместно с Газпромнефтью) владеет 42,5% акций. Такое предложение может устроить президента Белоруссии при условии юридически гарантированных обязательств «Роснефти» нарастить экспорт нефти с 12 до 18-20 миллионов тонн, с учётом некоторой премии к мировой цене. Дело в том, что даже принимая во внимание запрошенную российскими компании премию в шесть долларов к экспортному паритету, Минск получает баррель нефти по ценам ниже среднемировых на 12 долларов за баррель (в 2019 году этот бонус равнялся 14 долларам). К тому же российские поставщики за свой счёт транспортируют нефть до узлов учёта белорусских НПЗ, что также снижает цену сырья. Однако к 2024 году эта разница может быть нивелирована, что крайне негативно отразится на валютных поступлениях республики. Задача Лукашенко – максимально смягчить ситуацию. И Сечин может стать тем партнёром, который поможет это сделать. С Михаилом Бабичем, профессиональным «решалой», который было начал, получив назначение послом в Минск, нахрапом продавливать через Лукашенко распоряжения о допуске на белорусский рынок компаний некоторых российских олигархов с последующей приватизацией БелАЗа, Минского тракторного завода и аграрного сектора, Александр Григорьевич принципиально отказывается контактировать. У Сечина, помимо интереса к Мозырскому НПЗ, есть и другие амбиции: взять под контроль принадлежащие Белоруссии участки трубопровода, создав таким образом своего рода «удавку» для российской «Транснефти» и открытого оппонента Николая Токарева, публичная перепалка с которым о том, кто загадил хлоркой нефть на миллионы долларов, радовала причастную публику всё прошлое лето. На фоне новых санкций Минфина США против «Роснефти», Сечин к тому же получает гарантированный сбыт нефти в Белоруссию, что на фоне вероятного падения по причине пандемии китайского экспортного потока с 77 до 60-65 миллионов тонн, будет весьма не лишним для «Роснефти». Есть у этой ситуации и ещё одно измерение: Сечин в ряде внутренних проектов оказался менее удачлив, чем его конкуренты. Речь, в частности, идёт о разработке Каспийского шельфа и создания компании по освоению месторождений Арктического шельфа. На Каспии «Роснефть» оттесняет Лукойл, а на Арктику и вовсе денег не нашлось; они ушли компаниям Леонида Михельсона. Если Сечин договорится с Лукашенко, эти обидные провалы будут забыты, а сам Игорь Иванович продемонстрирует, что он по-прежнему могуч и способен открыть ногой практически любые двери – и в Кремле, и во дворце Независимости, параллельно улучшив перспективы объединения России и Белоруссии без истерик, нервов и обвинений в нечестной игре и шантаже.