Управляемые управляющие

Из всякой поговорки всегда есть исключения. Например, есть такие места, которые красят человека одним цветом, зимой и летом. Помнится, ровно одиннадцать лет тому назад беседовал с коллегой, работавшим на первого председателя Совета Федерации. По свидетельству этого советника, господин Шумейко в достаточно широком кругу соратников так обосновывал неизбежность своего будущего президентства. Здесь, — рассуждал вслух Владимир Филиппович, — требуется человек преданный и надёжный. Поэтому, чем больше компромата на человека, тем выше по сравнению с конкурентами его шансы продвинуться по лестнице.

Нужно заметить, что эти мудрые мысли первого заведующего Сенатом несколько опередили своё время. Только после и в результате состоявшихся год спустя президентских выборов был сформирован “узкий круг ограниченных людей”, обладавших необходимой для общей передышки миллиардной собственностью. Именно тогда, после успешного доведения казны и страны до дефолта, вдруг оказались востребованы идеи о надежности, преданности и стабильности. С одной только поправкой — сами по себе фигуры, надёжные и преданные в смысле наличия убойного компромата, не могли управлять себе подобными — из-за отсутствия необходимых навыков, но более — в силу природного гуманизма в стиле “ворон ворону глаз не выклюет”.

Посему, собственно, и понадобился на самом высоком посту настоящий профессионал по работе с кадрами, отягощенными компроматом. Просто к миллениуму других руководящих кадров в стране совсем не осталось, и нужно было срочно спасать государственный корабль, грозящий налететь на рифы чеченской войны или перевернуться без руля и ветрил.

Так что либералам, сетующим на пришествие чекистов во власть, нужно иметь в виду — без этих людей, способных прищемить причинное место зарвавшемуся олигарху и направить на путь истинный самих либералов, их судьба в “этой стране” была бы весьма незавидной.

Нужно заметить, что у нового стиля государственного управления был опытный предшественник — блестящий образец в том же жанре, но уровнем ниже, в управлении полугосударственными корпорациями. В середине 90-х обладание компроматом на руководителей, усиленное подкупом или возможностью совместной наживы, позволяли успешно перенаправлять финансовые потоки в частный карман. Так что предтечей и вдохновителем нового жанра по праву должен считаться Борис Абрамович Березовский, хотя цели управления и мотивы у него были противные во всех смыслах.

При этом в самом начале становления жанра случился достаточно громкий кризис роста. Речь идёт об убийстве 1 марта 1995 года первого гендиректора телеканала ОРТ Владислава Листьева. При всей любви к нему как шоумену, сегодня уже не является большой тайной следствия тот факт, что в своих коммерческих связях руководитель телекомпании “ВиД” был довольно-таки неразборчив. Среди его контрагентов по рекламному и “джинсовому” гешефту средних масштабов встречались и откровенные бандиты.

Именно такой профессионал, отягощенный компрометирующими связями, показался Борису Абрамовичу наиболее управляемым и надежным для того, чтобы расчистить, консолидировать рекламный рынок и перенаправить финансовые потоки в нужное перед президентскими выборами русло. И в том, что касается самого управляемого управляющего, расчет был верным. Неуправляемыми оказались “отморозки” из числа сомнительных связей Листьева, лишившиеся прежнего мелкого, но постоянного дохода и главное — общественного статуса причастных к святая святых телевизионного закулисья.

Так что в самом начале пути был задан не только сам жанр искусства управления управляющими, но и его уязвимость, источник будущего кризиса жанра, наступившего ровно через 11 с половиной лет. Что, к слову, составляет стандартный цикл солнечной активности, сильно влияющей на интенсивность весенних и осенних обострений у “отморозков”.

“Дежа вю” в Сокольниказ

13 сентября 2006 года в Москве убили Андрея Козлова, второго человека в руководстве российского Центробанка. Убийство столь же дерзкое, сколь странное. Ближайший аналог — и по общественно-политическому резонансу, и по масштабу личности жертвы, молодого и перспективного профессионала, и по мелкотравчатости убийц — это убийство Листьева.

Некоторые из предыдущих страниц биографии банкира Козлова — более чем активное участие в строительстве пирамиды ГКО, обрушившейся в августе 98-го, работа на сомнительную с точки зрения госаппарата американскую организацию, — заставляют думать о мотивах повторного назначения Козлова на высокую должность в ЦБ. Похоже, что они ровно те же самые, что и в случае с Листьевым – понадобился профессиональный управляющий, хорошо управляемый извне банковской системы. Круг вопросов банковского надзора, порученный ведению Козлова, в том числе борьба с отмыванием денег и финансированием терроризма, однозначно указывает на субъекта внешнего управления — руководство спецслужб, непосредственно направляемое президентом Путиным.

Казалось бы, что могло угрожать чиновнику в такой ситуации, когда всему банковскому и околобанковскому сообществу было известно, что он не является на самом деле “лицом, принимающим решения”. И сам Козлов, и его партнёры-кураторы из спецслужб тоже были в этом уверены, раз не предусмотрели серьёзной охраны. Однако, как и в случае с Листьевым, скорее всего, сыграли свою роль какие-то маргинальные связи Козлова с мелким полубандитским бизнесом.

В этом направлении заставляют думать последовавшие вскоре после убийства события в Юго-Западном округе Москвы, смахивающие на локальную “войну полиций”. Напомним, в ходе совместного рейда наркополицейских и гаишников был задержан некий Козлов, оказавшийся чуть ли не дальним родственником убитого банкира и одновременно известным милиции членом криминальной группировки. Однако той же ночью, явно по команде из больших кабинетов, состоялась беспрецедентная ночная прокурорская проверка местного Наркоконтроля. В результате задержанные были отпущены, а на задержавших открыто уголовное дело якобы за подброшенные улики. Для нас в данном случае не слишком важно, кто прав или виноват в этом эпизоде, важна засвеченная неформальная связь Козлова с мелким и сомнительным бизнесом, как и в своё время у Листьева.

Здесь будет уместным обратить внимание на двойственность положения таких фигур, как Листьев, Козлов и других героев нашего обзора. С одной стороны, они выглядят очень мощными, потому что, опираясь на силовых “кураторов” из президентского окружения, одним росчерком пера могут “зачистить” большие сектора рекламного или банковского рынка. С другой стороны, они очень ограничены в средствах и возможностях, когда действуют самостоятельно, на свой страх и риск, даже ради мелкого гешефта. То есть они могут без особой опаски вытеснить с рынка или ущемить интересы крупных игроков, как тот же Листьев ущемил в своё время интересы Лисовского. Однако эти же фигуры не имеют реальной возможности защитить интересы или восполнить ущерб очень мелким и сомнительным игрокам. Ведь не станешь же разъяснять кураторам компрометирующие подробности сомнительных личных связей и мелкого бизнеса. Хотя самим куратором следовало бы озаботиться выяснением именно этих мелких и сомнительных подробностей. Иначе получается, что выстроенная и налаженная система управления оказывается уязвима в самый неожиданный момент и с самого неожиданного направления.

“Экологи” с Рублевки

Все вышесказанное о Козлове и Листьеве в полной мере относится и к такой известной фигуре, как Олег Митволь. По своему формальному статусу он далеко не первое лицо в Минприроды и даже в Росприроднадзоре. Однако как профессионал даст фору любому другому чиновнику.

Каким образом бывший успешный бизнесмен и партнёр Березовского оказался в столь странной для себя роли столоначальника? Очевидно, по тем же самым мотивам, что и при возвращении в чиновники Козлова. Хорошо задокументированные подробности совместного бизнеса с Борисом Абрамовичем — лучшая рекомендация для силовых околокремлевских кураторов, подыскивавших себе надёжных “управляемых управляющих”.

Двойственность положения, о котором мы говорили в случае с Козловым и Листьевым, досталась Митволю в ещё более выраженном, контрастном виде. С одной стороны, полномочия чиновника не самого высшего ранга — на три или четыре ступени ниже министра. С другой стороны — решительные действия на Сахалине против транснациональных гигантов “Шелл” и “Экссон”, а потом для политического баланса, ещё и в Коми — против “Лукойла”. Митволь готов даже замахнуться с формальной экологической проверкой на сам “Газпром”.

Казалось бы, может ли опасаться за свою судьбу столь влиятельный и бесстрашный чиновник, можно сказать современное воплощение образа “Чичикова на таможне”? Но вдруг, откуда ни возьмись, в самый разгар экологического контрнаступления на Сахалине, в офис Росприроднадзора являются милицейские следователи, чтобы изъять два авиабилета, квитанцию из гостиницы и командировочные удостоверения, якобы по совсем постороннему делу. При этом действия следователей активно освещается в прессе.

Может быть это “Лукойл” с “Газпромом” так испугались экологических проверок? Или это “Шелл” с “Экссоном” вместо внешнеполитического давления на Кремль решили направить двух милиционеров в офис самой страшной силы в российской политике — Митволя? Такая версия даже на анекдот не тянет. Единственный вывод, который может сделать незаинтересованный наблюдатель, что помимо масштабных государственных дел у Митволя должны быть какие-то некрупные коммерческие дела с использованием служебного положения, как говорится, “для души”.

Незамысловатый поиск по Интернету практически сразу подтверждает нашу гипотезу. Оказывается, Митволь тоже не стал исключением из правила, и у него тоже есть сомнительные увлечения и довольно оригинальные “друзья”. Предметом их совместного интереса является, как ни странно, самая дорогая в стране земля в районе Рублевского и Новорижского шоссе.

Ещё более пикантно, что свой явный интерес к Рублевским соткам, гектарам и их владельцам, “друзья” Митволя тщательно маскируют под общественно-политическую кампанию в защиту жителей — сначала отдельно взятой Николиной горы, потом — многочисленных рублевских Горок, а теперь и всего Одинцовского района.

Можно выдвигать разные версии, для чего Митволю понадобилось участвовать в партизанской “борьбе миллионеров против миллиардеров” на Рублевке, как это называет “Комсомольская правда”. Основные версии, с учетом прошлого самого Митволя и настоящего его “друзей”, следующие. Во-первых, “гринмейл” владельцев рублевской недвижимости с использованием возможностей Росприроднадзора. Во-вторых, и это тоже явно просматривается, подготовка к выборам главы района. Ведь, в отличие от выборов губернаторов и мэров областных городов, районные выборы никто не отменял, и даже не собирается отменять. А капитализация отдельно взятого Одинцовского района вполне сопоставима со стоимостью недвижимости в средней российской области.

Но возможен и третий вариант мотивации — наезжая на транснациональные корпорации, Митволь в душе остается компаньоном Березовского, мечтающего о смене режима. Поэтому нужно подстелить соломку на случай, если нынешние кураторы не удержат ситуацию. Имитация революционного антиолигархического движения в отдельно взятом фешенебельном районе, реальные агитационные газеты и листовки в “оранжевом” стиле, вполне могут пригодиться для оправдания перед лондонскими соратниками.

Тем не менее, пребывая под ручным управлением кураторов, Митволь объективно приносит хоть какую-то пользу государству и родной природе, в отличие от сотен безликих и некомпетентных чиновников.

Кавказский привет из Карелии

Нужно заметить, что Козлов и Митволь — далеко не самые крупные и ценные “камни” в коллекции кремлевских кураторов. Есть и покрупнее, например, чеченский премьер Рамзан Кадыров. На чем основаны гарантии его “управляемости”, нам остается только гадать, хотя бы потому, что понятие “компромата” в Москве и в Грозном сильно различается по своему содержанию. Тем не менее, и здесь можно заметить общие для жанра “управляемых управляющих” проблемы.

Ни для кого не секрет, что чеченцы как очень сплоченный и воинственный этнос в течение последних пятнадцати, а то и двадцати лет “крышевали”, то есть обеспечивали силовое прикрытие для разного рода бизнеса по всей территории России. И что характерно, связанные с этим “крышеванием” проблемы кооператоров, чиновников, бизнесменов сравнительно редко попадали на страницы прессы, и то только в разделы криминальной хроники. И вдруг, как будто прорвало, сначала Кондопога, потом Петербург, ещё целый ряд городов по стране. Причём нарочитые, демонстративные действия чеченских “крыш” очень четко фиксировались и интерпретировались в политическом информационном поле, при помощи так называемого ДПНИ и ряда депутатов Госдумы.

Нам кажется, что разгадкой этой внезапной метаморфозы, случившейся с чеченской диаспорой, являются все те же неформальные связи “управляемого управляющего” с родственниками, соседями, знакомыми. То есть для кремлевских кураторов Рамзан Кадыров может быть очень удобным клиентом, но зачистка проблемного поля с его помощью даёт побочные эффекты типа Кондопоги.

Характерна довольно простодушная реакция самого Рамзана на события в далекой Карелии. Он обещает приехать и навести порядок, подливая тем самым масла в огонь политической кампании, направленной против него. Хотя имел в виду, разумеется, наведение порядка во внезапно отвязавшейся чеченской диаспоре.

Для понимания внезапно разразившейся из-за чеченцев “кондопоги” не нужно выдумывать версии и умножать сущности. Достаточно было взглянуть в политический календарь Чеченской республики и обнаружить в нём намеченное на начало октября всенародное празднование “юбилея” Рамзана Кадырова. Достижение 30 лет позволяет премьеру претендовать на пост президента республики, чтобы сосредоточить в своих руках не только неформальную, но и всю формальную власть. Однако кондопожские события и убийство 7 октября журналистки Анны Политковской, по крайней мере, надолго отложили принятие такого решения в Кремле.

Впрочем, если вы ещё не заметили, кремлевские кураторы и без этого предпочитают назначать “управляемых управляющих” на вторые позиции в служебной иерархии. Так что, возможно, все беспокойство чеченских родственников и знакомых Рамзана Кадырова было излишним.

Описанная модель управления сложилась, конечно же, не случайно. После вакханалии ельцинских 90-х кремлевские кураторы вряд ли могут доверять хоть кому-то причастному к политической элите. Поэтому в начале нового века “эффективная политика” — это целая когорта надежно “управляемых управляющих”.

Можно, конечно, усмотреть фантазию автора в том, что почти все политические скандалы осеннего политического сезона подведены под единый знаменатель. Но если власть в течение семи лет, а с учетом опыта Коржакова и Березовского — то и дольше, применяет в искусстве управления государством один доминирующий жанр, то нужно скорее ожидать, что не только эти, но и все другие примеры будут похожими.

Например, русскоязычные пользователи блог-сервиса “LiveJournal.com” в Интернете с большим удивлением обнаружили, что кто-то пытается взять под контроль это свободное от политической цензуры информационное пространство, учредив в российской юрисдикции управляющую компанию “СУП”. И тут же, в силу специфических особенностей “блогосферы” — её очень быстрой мобилизации, реакции и, как следствие, информированности, выясняется, что подобранный кураторами (не то кремлевскими, не то западными, не то одновременно) надёжный “управляемый управляющий” имеет полукриминальное прошлое, и компромат на него доступен всем желающим. То есть даже в самом свежем проекте проявляется все тот же кризис жанра.

Не хотелось бы, чтобы этот кризис жанра и дальше развивался теми же темпами и в том же направлении. Удержать активных людей с коммерческой жилкой в заданных рамках все равно не удастся, “черного кобеля не отмоешь добела”. Поэтому, если Митволь, например, желает заниматься частным проектом экологического гринмейла в Москве и на Рублевке, то пусть делает это на свой страх и риск. Нужно отпустить их на все четыре стороны, чтобы не ставить под удар государственные проекты. Пора бы уже власти опираться на нормальных профессионалов, не отягощенных компроматом.

Нынешний кризис жанра вкупе с традиционным осенним обострением лишь подтверждает, что политическая эпоха президента Путина заканчивается, к счастью и для него, и для страны. Потому что вербовка агентуры и использование её для оказания влияния — это всегда было и будет одной из важных функций обратной связи в государственном управлении или внешней политике. Но только общий кризис государства может заставить использовать эти же методы и кадры для прямого управления страной.

Такого рода опыт в совсем недавней истории уже был и закончился довольно грустно. В своё время председатель КГБ СССР Юрий Андропов стал наиболее влиятельным политиком потому, прежде всего, что множество кандидатов и докторов наук, специалистов в разных сферах использовали каналы КГБ (не обязательно в качестве агентов, это называлось тогда “доверенные лица”) для информирования руководства о реальном состоянии дел, просчетах начальства и конкурентов. Независимо от побудительных мотивов корреспондентов и действительных членов “чекистской сети”, она обеспечивала Андропова качественным аналитическим материалом о состоянии дел в каждой отрасли, в каждой республике. Поэтому министрам, генералам и первым секретарям, заседавшим на пленумах ЦК, было легче отправить Андропова “на повышение”, чем противостоять ему.

Оказавшись во главе партии и государства, Андропов и его помощники обнаружили, что система не работоспособна, и единственной опорой остаются те же самые “доверенные лица”, которые так успешно критиковали советскую действительность в своих донесениях и аналитических записках. Однако, когда им было предложено перейти от критики к делу, поучаствовать в работе комиссий ЦК и Совмина, то ничего кроме продолжения огульной критики советского опыта и бездоказательной апелляции к западным образцам все эти “доверенные эксперты” — гайдары, чубайсы, явлинские, предложить не смогли. Более того, в силу специфических моральных и интеллектуальных качеств, бывшие агенты и доверенные лица, оказавшиеся на высших государственных должностях, не могли не искать новых кураторов, на этот раз — западных.

Один знакомый генерал КГБ как-то в откровенном разговоре посетовал, что первым шагом к будущему развалу СССР было разрешение чекистским кадровикам направлять на учебу в Высшую школу бывших агентов. Это помимо детей и зятьев большого начальства. Так вот, как только “надежно управляемые” стали массово занимать должности, где нужна настырность, брутальность и другие чекистские качества, система перестала работать и Союз начал разваливаться. Может быть, так ему и надо, но не хотелось бы, чтобы сегодня его судьбу ещё раз повторила Российская Федерация. Второго шанса исправить ситуацию уже не будет.

Вадим Кипелов