Семья Бориса Минца не порадовалась "Открытию"

В июне банки «Траст» и «ФК Открытие» подали иск в Высокий суд Лондона против бывшего владельца O1 Properties Бориса Минца и трёх его сыновей. В июле стало известно, что суд заблокировал активы ответчиков на $572 млн. «Ведомости» ознакомились с судебными материалами. Как оказалось, банки хотят взыскать с Минца и его сыновей более $700 млн. В приказе судьи Джейкобса от 16 июля подробно описано, почему суд принял такое решение.

Суть дела

Исковые требования банков связаны с предположительно мошенническими сделками, заключёнными перед санацией банка «ФК Открытие» и «Рост банка»: в августе 2017 г. банки приобрели облигации «О1 груп финанс» (структура другой компании Минца – O1 Group) на сумму около 57 млрд руб. Деньгами от продажи облигаций группа О1 Group погасила свои кредиты в «ФК Открытие» (на $500 млн) и «Рост банке» (на $350 млн), говорится в документе. В тот же месяц «ФК Открытие» был передан на санацию в Фонд консолидации банковского сектора, «Рост банк» ЦБ забрал в фонд в сентябре. «Траст», ставший банком непрофильных активов, присоединил к себе «Рост банк». Основателем и крупнейшим совладельцем «ФК Открытие» был Вадим Беляев – его банк санировал «Траст», а экс-владельцем «Рост банка» был Микаил Шишханов.

Условия облигаций свидетельствовали об их нерыночном характере и низкой ликвидности, считают истцы: срок погашения облигаций – 2032 г., при этом основной купон по бумагам выплачивается только в конце срока и по бумагам нет существенного обеспечения. Кредиты О1, напротив, были хорошо обеспечены: у банков в залоге было 34% акций O1 Properties – они принадлежали кипрским Centimila и Nori (около 30%) и Coniston с Британских Виргинских островов (4,3%). Первыми двумя владела O1 Group, третья, указано в документе, контролировалась владельцем группы «Ист» Александром Несисом.

Срок погашения кредитов наступал в 2017–2020 гг. В итоге хорошо обеспеченные кредиты были заменены на низколиквидные и не обеспеченные надлежащим образом облигации, считают банки. Сумму потерь они оценили в $572 млн – это разница между стоимостью кредитов перед заменой и стоимостью облигаций О1.

Эпизод 1. В котором заменяются активы

Судья Джейкобс посчитал, что только замены активов было бы достаточно для блокировки активов Минцев. Как говорится в приказе, в 2017 г. Минцы знали или ожидали, что и «ФК Открытие», и «Рост банк» в скором времени перейдут на санацию: это нанесло бы ущерб O1 Group и самим бизнесменам. У O1 Group были финансовые трудности, и она занималась реструктуризацией своих кредитов. Санация ЦБ, как считают истцы, неизбежно поставила бы под угрозу любые надежды на «гибкое» отношение руководства банков к должнику. К тому же у нового собственника банков был стимул находить ценные активы, чтобы восполнить дыры в балансах: по некоторым из кредитов O1 «ФК Открытие» мог увеличить процентную ставку, потребовать увеличения залога и даже немедленного погашения. Существовал риск того, что кредиты O1 могут оказаться дефолтными – это привело бы к тому, что банки под контролем ЦБ обратили бы взыскание на залоги, а истцы потеряли бы часть своих активов.

По словам одного из свидетелей, говорится в приказе, сделку с Минцами в ФК «Открытие» поддержал лишь один человек – бывший тогда предправления Евгений Данкевич: он разрешил покупку облигаций О1. Банки изучили стенограммы телефонных разговоров, в которых сотрудники в 2017 г. называли покупаемые облигации как «сумасшедшие», «плохие», «неразумные», «глупые», «странные», «чушь собачья» и «мусор». На следующий день после выпуска облигаций Данкевич начал активно предпринимать шаги для получения гражданства в Карибском бассейне, а потом бежал в Израиль и отказался сотрудничать с банками, говорится в документе. Данкевич покинул банк в сентябре 2017 г., а в феврале этого года Следственный комитет объявил его в розыск, обвинив в растрате 34 млрд руб. По версии следствия, Данкевич вступил в сговор с заемщиками «ФК Открытие» и распорядился купить их облигации по стоимости, в 2 раза превышающей реальную. Уголовное дело в отношении Данкевича связано именно со сделками по замене кредитов на облигации О1, рассказал представитель «Траста».

Деньги от продажи облигаций банкам, говорится в документе, направлялись на погашение кредитов не напрямую, а через сложную цепочку компаний, чтобы не было очевидно, что кредиты гасились деньгами самих же банков. В этой цепочке использовался и латвийский счёт компании ICT Holding (BVI), которая принадлежала или контролировалась Несисом, говорится в приказе.

По мнению самих Минцев, сделки по замене активов были коммерчески обоснованными: О1 хотела заменить долг более ликвидными инструментами, которые затем можно было бы использовать для привлечения денежных средств, например, посредством операций репо. Над сделкой, пересказывает показания защиты Минцев судья, работало не менее 25 сотрудников «ФК Открытие» и она была одобрена не только Данкевичем, но и мажоритарным акционером банка Беляевым. Однако, по мнению самих банков, ни одна из сторон не могла в здравом уме поверить в то, что облигации позволят получить денежные средства. Кроме того, банки до сих пор не смогли найти ни одного документа, подтверждающего экономическую обоснованность сделки.

Сделка, если дело истцов изложено верно, была проведена с целью изъятия ценных активов в виде залога и их замены на неликвидные и нерыночные, делает вывод судья Джейкобс.

Эпизод 2. В котором от банков безвозвратно ушел залог

После того как ЦБ забрал «ФК Открытие» на санацию, банк в сентябре 2017 г. потребовал от компаний группы О1 отменить сделку по замене активов, пригрозив в противном случае судебным разбирательством. После этого ответчики пытались сделать все, чтобы не дать банку добраться до акций O1 Properties. Спустя месяц после возврата акций на Кипре была зарегистрирована компания Agdalia Holdings, полностью принадлежащая O1 Group. Nori и Centimila передали ей 30% O1 Properties. В этот же месяц «Открытие» начало судебное разбирательство в России против Centimila, Nori и Coniston с целью отмены сделки и возврата себе акций. После начала разбирательства компания Несиса – Coniston также передала свою долю в O1 Properties компании под названием Parmera Assets (BVI), говорится в документе. История с акциями закончилась на том, что в декабре 2017 г. Agdalia передала в залог акции O1 Properties кредитору O1 Group – Московскому кредитному банку (МКБ), который, очевидно, потребовал дополнительного обеспечения, пишет судья.

Борис Минц

«Мы же с Вадимом Беляевым <...> сидели всю жизнь через стенку, всегда имели одну приёмную, вообще мы с ним друзья. У нас не было такого: это ты придумал, это я придумал. Мы искали разные пути, когда-то мы придумали банки санировать, потом решили покупать пенсионные фонды.»

В интервью «Ведомостям» 2014 г.

Если бы акции остались у прежних владельцев, банки могли бы их вернуть, уверены истцы: Арбитражный суд Москвы в сентябре признал недействительными сделки между структурами O1 Group и «ФК Открытие» и восстановил право банка на залог в виде 35% акций O1 Properties. В итоге, по мнению истцов, передача акций O1 Properties в другие компании и, следовательно, дальнейшее предоставление части акций в залог MКБ были сделаны для того, чтобы не дать «Открытию» вернуть залог.

Защита Минцев утверждала, что для одной компании в группе было нормальным помогать другой, предоставляя активы, которые можно использовать в качестве обеспечения по кредитам.

Судья с этим мнением не согласился: передача акций в Agdalia в момент начала судебного разбирательства говорит о классическом выводе активов, даже если в самой группе они не уменьшились. Кроме того, Минцы не предоставили пока доказательств коммерческого обоснования этой сделки. Тот факт, что группа О1, возможно, пожелала использовать активы Centimila или Nori для обеспечения долга перед другим кредитором, не даёт никаких оснований для компаний передавать свои активы, особенно в ситуации, когда они были уведомлены о намерении «ФК Открытие» отменить сделку, посчитал судья Джейкобс.

Сейчас 61,2% акций O1 Properties принадлежат кипрской Riverstretch Trading & Investments (RT&I), бенефициары которой – бывший менеджер ГК «Регион» Павел Ващенко и Валерий Михайлов. RT&I получила этот пакет в июле 2018 г. за долги O1 Group перед МКБ.

Эпизод 3. В котором Nori и Centimila уменьшают капитал

Компании Nori и Centimila, кроме того что лишились долей в O1 Properties, вдобавок решили уменьшить свой капитал. В декабре 2017 г. O1 Group решает уменьшить капитал Nori, в марте 2018 г. с разрешения суда Кипра компания сокращает его с $202 млн до $2289. Капитал был уменьшен и у Centimila, но у истцов пока нет доказательств этого, пишет судья. Судья отмечает важность того, что деньги из Nori были выведены в нарушение потенциальных прав «ФК Открытие». Вывод активов компанией подкрепляется тем фактом, что Nori и Centimila в настоящее время находятся в процессе добровольной ликвидации на Кипре, следует из пояснений судьи, таким образом, в результате передачи капитала Nori стала «пустой» компанией.

Судьба $200 млн не ясна, пишет судья: ответчики не предоставили пока существенных доказательств и пояснений относительно того, куда были направлены деньги. Но банки смогли предоставить доказательство, которое подтвердило, что примерно в то же время, когда Nori уменьшила капитал, произошла реорганизация трастов семьи Минцев. В своих письменных показаниях Борис Минц указывает, что создал траст MF Trust. «При передаче активов в траст MF я лишился права собственности (титула) на эти активы: они принадлежат и контролируются трасти», – приводит судья слова Минца. Дата учреждения траста – 27 декабря 2017 г., этот траст, возможно, получил активы в эту же дату, а возможно, и позднее, пишет судья. Ему показалась разумной вероятность, что $200 млн ушли из Nori в семейный траст Минцев – ещё одно подтверждение риска вывода активов, поскольку исполнение решения в пользу истцов против Nori будет более затруднительным, если бывшие активы Nori переданы в траст.

Что отвечает защита Минцев

Защита Минцев считает, что необходимости блокировать имущество семьи нет. Их основной аргумент состоит в том, что рассматриваемые сделки прошли осенью 2017 г. и в последующие 18 месяцев каких-либо доказательств о выводе активов не было, говорится в документе.

Судья не посчитал этот аргумент сильным: сокращение капитала Nori и последующий платеж на $200 млн, по-видимому, произошли в первые полгода 2018 г., чуть более чем за год до подачи заявления о блокировке имущества. Судья не считает, что банкам необходимо было предоставить убедительные доказательства риска исчезновения активов, ссылаясь на более поздние сделки, особенно с учетом характера и масштаба проведенных сделок, ставших предметом иска, и того, каким именно образом они были совершены.

Связаться с Данкевичем и Беляевым «Ведомостям» не удалось, представитель группы «Ист» отказался от комментариев, в O1 Properties и «ФК Открытие» не ответили на запросы «Ведомостей». «Ведомости» также передали вопросы Борису Минцу через его знакомого, но ответов на них не получили.